Андрей Дашков - Змееныш

• Название: Змееныш
• Автор: Андрей Дашков
• Жанр: Фэнтези

Это – мир, где города лежат в руинах, а дикие варвары правят выжженными, растерзанными землями. Это – мир, где люди, постигшие таинства Превращений, способны существовать не в одном, а во множестве тел… Мир, где злое колдовство оборотней обращает детей в безжалостных убийц, владеющих тайнами черной магии, а странные карлики выращивают в алхимических колбах мудрых гомункулусов. Это – мир, по которому бредет, подчиняясь неотвратимости своей тайной, высокой миссии, человек. Человек, коему надлежит снова и снова сражаться с безжалостными прислужниками Тьмы, изменяющей все и вся на своем пути. Но на этот раз ему придется нелегко. Ибо враг его, несущий в себе все могущество зла, все темные тайны жестокой магии чернокнижников-оборотней, – его родной сын, искалеченный, озлобленный силой Мрака…

---

Гигантский кабан, достигавший в холке человеческого плеча, медленно приближался к нему, и меч выглядел жалкой игрушкой рядом с этим могучим зверем. Люгер понял, что вряд ли узнает причину, по которой будет убит в двух шагах от собственного дома. Варварское оружие, доставшееся ему в наследство от Кошачьего Глаза, давно превратилось в бесполезный кусок металла – Люгер истратил последние снаряды, отправив на тот свет нескольких грабителей, которые напали на него под Тесавой…

Самое время было вспомнить свое земмурское имя, но Слот не мог это сделать, сколько ни пытался.

В том, что кабан был превращенным, Стервятник уже не сомневался, и значит, он имел дело далеко не с тупым созданием. В то же время его враг обладал нечеловеческой силой и не совершал присущих людям ошибок.

Отступая, Люгер нанес удар мечом по кабаньей голове, однако не сумел пробить толстую лобную кость. В последний момент зверь дернулся, оберегая глаза, и клинок оставил между его ушами болезненную, но не опасную рану. Это привело тварь в настоящую ярость и только ухудшило положение Стервятника…

Хотя Люгер избежал смерти после первой атаки, схватка обещала вскоре закончиться. Помощи ждать было неоткуда. Кучер, вооруженный одним кинжалом, вряд ли стал бы вмешиваться, рискуя при этом жизнью.

С большим трудом Слоту удавалось сдерживать бешеный натиск зверя. Он пытался подрубить ноги кабана, нанести ему удар сбоку или распороть живот, но все уловки оказались бесполезными. Зверь разгадывал их с легкостью, снова и снова выдававшей в нем превращенного воина, опытного в делах подобного рода. Но разве Люгер мог предположить, что этим воином был лейтенант Ордена Святого Шуремии Ралк, которого он убил когда-то в замке Крелг?

А Ралк играл с намеченной жертвой, оттягивая ее смерть, наслаждаясь местью и сожалея только об одном: что Стервятник не узнает того, кто отомстил за смерть Алфиоса и похищение талисмана. Раны, нанесенные мечом врага, не могли остановить зверя; он почувствовал себя хозяином положения. Ралк знал, что сделает, когда Люгер окончательно лишится сил, и надеялся, что с развороченным животом тот будет умирать мучительно и долго…

Силы Слота действиельно были на исходе. Кабан оттеснил его в глубину аллеи, и фонари кареты превратились в размытые мутные пятна. Налитые кровью глаза зверя внимательно следили за каждым его движением. Люгер почувствовал отвратительный холодок в желудке и понял, что обречен. В очередной раз меч после его удара лишь скользнул по толстой кабаньей шкуре, не разрубив ее, и в следующее мгновение огромные коричневые клыки должны были вскрыть Стервятника не хуже кривых ножей мясника.

Но это мгновение так и не наступило. Ужас перед небытием захлестнул Люгера. Из глубин этого ужаса, будто из зловонного черного озера, внезапно всплыло земмурское имя.

Ночной лес под Элизенваром исчез. Вместе с ним исчезли поместье, небо, луна и карета. Стервятник и кабан оказались перенесенными в пустыню, затянутую багровой дымкой. Зверь был неподвижен, и Люгер догадался, что стал свидетелем какого-то дьявольского фокуса со временем. На первый взгляд, здесь ему ничто не угрожало, однако без всякой разумной причины он вдруг испытал непреодолимое отчаяние и полнейшую безысходность, словно был погребен заживо.

Безмолвные фигуры выступили из ядовито-красного тумана; каждая излучала хорошо ощутимую ненависть к потревожившему их человеку – тем не менее они пришли, чтобы помочь ему. Новая кровь и новое убийство усугубляли лежавшее на мертвецах чудовищное проклятие, но с рыцарем Стаи их связывало нечто большее, чем клятва.

Среди них были оборотни разных поколений, сохранившие облик смертных, но принадлежавшие вечности. В ближайшем к себе Люгер узнал того, которого увидел в магическом кристалле во время ритуала посвящения в пещерном городе Фруат-Гойме. Губы старого рыцаря беззвучно шевелились, проклиная Стервятника, а в багровой пелене вокруг него происходило что-то непостижимое и страшное…

Оборотни окружили огромную кабанью тушу; в их руках появились полупрозрачные мечи. Силуэты клинков были похожи на множественные тени, отброшенные одним – собственным мечом Стервятника, который тоже утрачивал плотность, превращаясь в мерцающий сгусток мрака. В какой-то момент Люгер почувствовал, что может управлять его перемещением. В подобных случаях земмурская магия давала неоспоримое превосходство.

Клинок обрел металлический блеск в руке рыцаря, находившегся слева от кабана. Когда новое воплощение магического меча завершилось, оборотень безжалостным ударом решил исход схватки.

Без малейшего звука меч вошел под лопатку зверя и пронзил сердце. В одно неописуемое мгновение ослепительная молния расколола багровую преисподнюю, и она исчезла вместе со своими обитателями.

Люгер снова оказался в ночном лесу, и время помчалось, как спущенный с цепи пес. Издыхающий зверь ткнулся мордой в живот Стервятника, но огромные загнутые клыки не причинили тому вреда. Глаза кабана уже стекленели, из пасти текла кровавая пена, а в боку торчал меч, вонзенный в тушу на половину своей длины…

* * *

Люгер с облегчением перевел дух. Все-таки хироманты не ошибались – знак на правой ладони хранил его для другой смерти.

Когда закончилась краткая агония и кабан затих, Стервятник не без труда извлек меч из раны и вытер клинок белым батистовым платком. Некоторое время он стоял над трупом поверженного врага, ожидая превращения, но его так и не последовало.

Люгер был измотан до предела и совершенно обессилел. Нетвердым шагом он вернулся к экипажу. Сегейла встретила его посреди аллеи; в ее объятиях он будто заново родился.

По-видимому, только суеверный страх и жадность помешали кучеру обратиться в бегство. Теперь он прятал глаза, но Слот не имел к нему претензий. Учитывая то обстоятельство, что гарбиец даже не был слугой Стервятника, любой на его месте предпочел бы остаться сторонним наблюдателем.

Люгер помог Сегейле сесть в карету, а сам отправился к дому пешком, несмотря на то, что уже заметил следы чужого присутствия. Схватка с кабаном наделала немало шума, но хозяина никто не встречал, и это было плохим признаком.

Вскоре опасения подтвердились – возле парадного входа он увидел белеющий в траве череп собаки. Боль пронзила холодное сердце Стервятника. Последние сомнения исчезли – его верный друг Газеус был мертв.

Глава вторая НАРУШЕННЫЙ ПОКОЙ

Череп намеренно положили так, что его нельзя было не заметить. Кто-то пытался оградить жилище от враждебных духов, балуясь с черной магией, но Люгеру сразу же стало ясно, насколько жалкими были эти попытки. Стоило ему убрать череп из угла плохо замаскированной пентаграммы, и слабое заклятие, которое могло повредить человеку, но не демону, тотчас же распалось.

Нанятый Люгером кучер-гарбиец оказался перед трудным выбором – задержаться до утра в этом жутковатом месте или отправиться в обратный путь до Элизенвара через не менее пугающий лес, да еще в темноте. В конце концов, под впечатлением удивительной победы, одержанной Стервятником, он решил заночевать в поместье. А Люгер, раздраженный тем, что некому было принять лошадей, показал ему на темный силуэт конюшни, видневшийся неподалеку от правого крыла дома.

Поддерживая Сегейлу под руку, Слот повел ее к двери, держа в руке обнаженный меч. События этой ночи омрачали и без того тяжелую для нее поездку. Люгер испытывал неведомое ему прежде чувство вины. Не таким, совсем не таким представлял он себе свое возвращение…

Дверь оказалась не заперта, и он распахнул ее ударом ноги. Большой зал первого этажа был выстужен и пуст. Лунный свет, падавший через высокие зарешеченные окна, расчертил каменный пол на яркие четырехугольники. Каминная решетка была присыпана золой.

– Теперь это твой дом, – сказал Люгер Сегейле, и тотчас же сам почувствовал, что его слова прозвучали как злая насмешка. Но, против ожидания, Сегейла прильнула к нему и слабо улыбнулась.

Оставив женщину на пороге, чтобы лишний раз не подвергать ее жизнь опасности, Слот обошел зал, пытаясь понять, что случилось за время его отсутствия и откуда исходит угроза, которую он ощущал каждой клеткой своего тела. Многочисленные следы образовали дорожки в пыли, которые пролегали от двери к лестнице, ведущей на верхние этажи. И если кто-то прятался там от законного хозяина, значит, этой ночью, начавшейся столь бурно, Стервятнику следовало ожидать других неприятностей.

Впрочем, у него не было выбора. Со всеми предосторожностями он проводил Сегейлу в старую спальню на втором этаже и нашел свою кровать нетронутой. В подсвечниках торчали огарки. Люгер соединил ладони, а затем медленно развел их. Между ними вспыхнуло холодное голубое пламя, не обжигавшее кожу. Что касается магии, то по крайней мере в родовом гнезде с Люгером по-прежнему пребывали духи. Это вряд ли могло послужить утешением: он оставался уязвимым для гораздо более сильного колдовства… Он зажег свечи, и спальня сразу же сделалась уютной в их теплом желтоватом свете.