Надежда Чернецкая - Я, Шерлок Холмс, и мой грандиозный провал

• Название: Я, Шерлок Холмс, и мой грандиозный провал
• Автор: Надежда Чернецкая
• Жанр: История

---

Она рассмеялась: - Может, и вправду стоит попробовать! Что ж, идемте, только как бы вам не пришлось собирать мои бренные останки после того, как я сяду на лошадь.

Она встала с камня, и мы пошли по направлению к видневшимся впереди конюшням. По мере того, как мы подходили ближе, стало возможно различить загоны для лошадей и подсобные помещения. На крыльце самого длинного здания сидел хмурый тучный субъект в высоких сапогах, с пышными бакенбардами и трубкой в зубах. Он подозрительно посматривал на нас, когда мы приближались, и давал указания мальчишке, чистившему седло. - Здравствуйте, - сказала мисс Лайджест, глядя в упор на этого человека, даже не сдвинувшегося с места при нашем появлении. - Мне нужно представиться?

Тот вскочил и услужливо поклонился: - Простите, миледи, я не узнал вас сразу и принял за... Ах, неважно! Извините меня. Что вам угодно? - Мне и этому господину нужны две лошади для верховой езды. Сейчас. Это можно устроить? - Конечно, миледи. Для вас все что хотите! Я слышал о смерти несчастного сэра Джейкоба! Какая жалость, миледи!.. Вы будете выбирать?

Мисс Лайджест повернулась ко мне: - Давайте выберем, мистер Холмс.

Конюх засуетился и повел нас к большому крытому загону. Я выбрал стройную сильную гнедую кобылу, и мисс Лайджест одобрила мой выбор. Сама она долго переходила от лошади к лошади и, поглаживая коней по холкам, в каждой находила какие-нибудь недостатки. Конюх предлагал ей остановиться на рыжем скакуне, который сразу же ласково положил свою морду на ее ладонь, но мисс Лайджест отклонила предложение. Наконец она указала на красивого породистого коня черной масти: - Вот этот подойдет.

Служащие конюшни уставились на мисс Лайджест как на женщину сомнительного психического здоровья. - Какой красавец, а? - сказала она, похлопывая жеребца по шее. Посмотрите только, мистер Холмс, какой красавец! - Миледи! Вы не можете взять его! - воскликнул толстый конюх. - Это же Черный Смолл! - Ну и что? - Как что?! Это он затоптал Герберта Кларка этой весной! - В самом деле? Он так красив и, по-моему, смирен. - Думайте, что хотите, миледи, но не садитесь на него. Ваша смерть будет на моей совести! - Успокойтесь, я не собираюсь умирать. И мне кажется, я ему нравлюсь, а, Смолл?

Она дала знак оседлать коня, и конюх опустил руки. В глазах мисс Лайджест я увидел знакомый холодный азартный блеск и понял, что Wepmnls Смоллу придется носить ее на себе.

Когда кони был оседланы, конюх принялся давать мисс Лайджест напутственные указания: - Главное - усидеть на нем первые несколько минут, а потом он успокоится. Ни в коем случае не бросайте поводья, миледи! Хорошо, что вы не в платье: дамское седло он бы терпеть не стал. Осторожней, миледи! Осторожней!

Мисс Лайджест вставила ногу в стремя и вскочила. Жеребец стал перебирать ногами и крутить головой, а потом понесся вперед. Она, видимо, попыталась сдержать его бег, натянув поводья, но Смолл только выгнул шею и стал подпрыгивать, пытаясь сбросить наездницу. Когда это ему не удалось, он снова помчался по равнине, не разбирая дороги. Через несколько минут мисс Лайджест, сделав пару кругов, помахала мне рукой. Я сел на свою лошадь и пришпорил ее каблуками. - Каковы ощущения? - крикнул я, приближаясь к ней. - Неописуемо! - ответила она, остановившись и дожидаясь меня. Ее щеки порозовели от бега, напряжения и восторга. Она похлопала коня по лбу, и тот завертел головой, бешено водя глазами. - Но, пожалуй, конюх был прав: стоило взять кого-нибудь поспокойнее. Был момент, когда я здорово испугалась. Давайте пойдем легкой трусцой, мистер Холмс. - Я почему-то не сомневался, что вам удастся усидеть, - сказал я, - и поэтому не особенно волновался. - Я тоже не сомневалась, - усмехнулась она, - пока он ни начал скакать на одном месте. - Во всяком случае в вас чувствуется хорошая выучка. Почему, когда я спросил вас о лошадях, вы ответили так, будто ездили лишь пару раз? - Но я действительно ездила пару раз, и это было давно. Когда я училась в университете, я так иногда отдыхала после занятий, только и всего. Так что никакой выучки! - Тогда я не понимаю, как вы удержались в седле. - Я просто вцепилась в коня и держалась так, что пальцы посинели, улыбнулась она. - И, возможно, его буйный нрав несколько преувеличен. - Сильно в этом сомневаюсь. Даже сейчас он переступает, не оставляя попыток пуститься вскачь. - А вы, мистер Холмс, когда сидели на коне в последний раз? - Тоже во времена университета. Все мои приятели обожали ездить наперегонки, и я тоже иногда участвовал в их забегах. - Это видно: ваша лошадь идет ровнее и правильней. - Просто я еду по более ровной тропинке. - Ну а теперь, когда я тоже еду по тропинке? - Я взял объезженную, а вы - дикую лошадь, и мои таланты наездника тут ни при чем. - Возможно, вы правы, - рассмеялась она. - Впрочем, если хотите, это можно проверить. - Предлагаете наперегонки? Опять хотите пари на полсоверена? - Боже упаси! - рассмеялся я вслед за ней. - С вами нетрудно разориться, мисс Лайджест. Давайте просто доедем одним аллюром вон до той тени на дороге, которую отбрасывает холм, и посмотрим, у кого лучше лошадь, а у кого - таланты. - Замечательно, - согласилась она, - только отойдите подальше с вашей кобылой, а то мой Смолл не умещается с ней на одной дороге. Еще, чего доброго, переломает ноги. - Хорошо, - ответил я, перемещаясь на край, - вы готовы? Начинаем отсчет.

Лошади рванули одновременно и некоторое время шли бок о бок, но потом я обогнал мисс Лайджест и первым доехал до условленного финиша. Обернувшись, я увидел, что мисс Лайджест ездит по кругу и пытается заставить своего коня идти прямо. - В чем дело? - спросил я, возвращаясь. - Ему в голову вдруг пришло добровольно сойти с дистанции! - ответила она, продолжая бороться с жеребцом. - Какого черта он не едет прямо?! Ну вот, наконец-то! Не удивлюсь, если он также внезапно решит бежать исключительно прямо.

Смолл, словно поняв ее слова, рванулся вперед и помчался с оглушительной скоростью. Мисс Лайджест удалось остановить его только через несколько сот ярдов. Она крикнула мне, чтобы я ехал к ней. - Теперь мы с ним, кажется, лучше понимает друг друга, - сказала мисс Лайджест, направляя коня. - Перестаньте смеяться, мистер Холмс! Смолл больше так не будет. Правда, Смолл? Вот видите, он кивает. - Это еще ничего не значит. В прошлый раз он так кивал, когда собирался вас сбросить. - Ничего подобного, теперь он меня слушается. Замечательный конь!

Мы находились в ложбине между холмами, и один из них загораживал мне вид на то, что было за ними. - Что за этими холмами, мисс Лайджест? - спросил я. - Еще одна равнина? - Совершенно верно, равнина. Не такая большая и глубокая, как эта, но тоже очень живописная. Кстати этот проход тоже очень неплох. Посмотрите, какие деревья там наверху! Они почти свешиваются вниз и держатся только кончиками корней.

Мы неторопливо проехали ложбину, наслаждаясь тенью и прохладой. Было удивительно тихо, и только стук копыт легким эхом отдавался позади. Здесь, между двух холмов, чувствовалось движение воздуха, и иногда легкий ветер колыхал ветки висящих над тропинкой кустарников и деревьев. Пахло травами. Мисс Лайджест ехала впереди, и я видел, как несколько прядей ее волос выпали сзади из-под шляпы и покачивались в такт лошадиным шагам.

Новая равнина действительно была меньше, но она была полна цветов. Я с удовольствием вдохнул их горячий аромат.

Когда дорога стала шире, мы с мисс Лайджест вновь поехали рядом. - По-моему, - вдруг сказала она, - моему коню нужна пробежка. Я, пожалуй, проеду небольшой круг, а вы можете подождать в тени от этого вяза. Посмотрите, как вашей лошади понравились здешние цветы!

Она толкнула Смолла в бока, и он, словно того и ожидая, помчался во весь опор. Я, по совету мисс Лайджест, отъехал в тень дерева, разрешил своей кобыле спокойно жевать траву и смотрел, как мисс Лайджест позволяла своему коню вытворять всякие фокусы и, совершенно не сдерживая его, носилась по равнине. Неожиданно я представил себе, как почтенные старушки стали бы комментировать эту сцену, и невольно улыбнулся. Однако эта улыбка быстро сошла с моего лица. Я подумал о тех нападках, которым мисс Лайджест всегда подвергалась со стороны недалеких обывателей, и мне было горько сознавать, что ее исключительность, призванная сделать ее жизнь легче и ярче, приносила ей неприятности и беды. Воистину, wir sind gemohnt, dass die Menschen verhonen was sie nicht vertehen*. Но я понимал ее! Я ощущал это каждую минуту, когда был с ней. Однако самым странным было то, что и она тонко чувствовала меня, легко понимала и принимала мой, надо признаться, весьма трудный характер. И вот именно в те самые моменты, когда все произносимые слова передавали больше, чем могут передать слова, когда наше понимание становилось почти осязаемым и когда я должен был бы радоваться этому редкому по своей прелести общению, гдето в глубине моего существа зарождалось нечто, что отдавалось тревогой в мозгу и тяжестью в сердце. Необъяснимость этого чувства тяготила меня, и я испытывал странное волнение, опасение за себя, за то, что происходило со мной, когда эта женщина вот так скакала по равнине... Ничего подобного со мной никогда не было, и ясность собственных эмоций была для меня так же естественна, как ясность рассудка. Теперь, когда мой рассудок был бессилен в том, что касалось моих чувств, я ощущал себя беспомощным... И что это за странный букет: неистощимый интерес, глубокая симпатия, какая-то внутренняя теплота и... нежность?.. Внезапное решение чуть не вышибло меня из седла - ведь это и называется любовью! Моя спина похолодела, а на лбу выступила испарина. Так неужели я влюблен? Эта мысль определенно не укладывалась в моем мозгу, и я чувствовал себя, как пойманный кролик... - Мистер Холмс, - голос мисс Лайджест вырвал меня из забытья, - мистер Холмс, что с вами?