Барбара Брэдфорд - Волевой поступок

• Название: Волевой поступок
• Автор: Барбара Брэдфорд
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7027-0124-0

Одра Краудер, одаренная ярким художественным талантом, достигает главной цели своей жизни и обеспечивает блестящее будущее своей дочери Кристине.

Дочь, унаследовавшая талант матери, создает собственную «империю» высокой моды. Внучка Одры, Кайл, представительница третьего поколения Краудеров, внезапно отказывается продолжать дело Кристины.

Роман полон драматических поворотов и неожиданных развязок, в центре которых, как всегда у Барбары Тейлор Брэдфорд, очаровательные и талантливые, волевые и изысканные героини.

---

– Опиши рвоту, – прервала девочку Одра, похолодев.

– Я не знаю, как ее описать, – жалобно простонала Мэгги и, взглянув на Одру, тут же заметила перемену в ней.

– Попытайся.

Мэгги сглотнула, мучительно ища подходящие слова. Глубоко вздохнув, она сказала:

– Рвота выходила из него как бы потоком. Как будто кто-то ударил его по спине и вышиб ее из него. Потому что Альфи не делал рвотных движений, ничего в этом роде…

Рвота фонтаном, подумала Одра. Ее пронзил страх. Вот что с таким трудом пытается объяснить Мэгги. О, мой Бог. Менингит. Этого не может быть. Одра стояла неподвижно, зная, что ей необходимо взять себя в руки и сохранять ясную голову. Ради своего ребенка она не должна позволить эмоциям затуманить ее разум.

Подавив волнение, она повернулась к колыбели и стала вновь рассматривать Альфи. Он казался вялым и все так же горел.

– Поспеши к доктору, Мэгги, – распорядилась Одра. – Скажи ему, что Альфи заболел и что он должен прийти немедленно.

Мэгги бегом бросилась к шкафу за пальто.

– Как ты думаешь, что же все-таки случилось с нашим Альфи? – спросила она. – Это ведь не опасно, нет?

– Не могу ничего сказать наверняка, но рвота и высокая температура меня беспокоят.

– Я расскажу обо всем доктору, – сказала Мэгги, уже от входной двери. – И я буду бежать всю дорогу, буду бежать со всех ног.

Когда они остались вдвоем, Лоретт спросила:

– Одра, что бы это могло быть? Ты стала белой, как простыня. Так что же с Альфи? У тебя ведь должно быть какое-нибудь предположение.

– Не могу сказать с уверенностью, я действительно не знаю, – ответила Одра, пытаясь говорить ровным голосом и не смея произнести название ужасной болезни. Работая в инфекционной больнице, она видела, как от нее умерло двое детей, на их страдания невозможно было смотреть.

Лоретт встала.

– Ты ужасно выглядишь, я сейчас заварю нам чай. – Она поспешила к раковине набрать в чайник воды, стараясь хоть чем-то себя занять. Как ей хотелось, чтобы здесь был Майк. Его присутствие действовало успокаивающе, и Одра доверяла его суждениям.

Одра выпрямилась на плетеном стуле. Внезапно перед глазами, как наяву, возникла страница из медицинского справочника с описанием менингита. Она сидела, глядя в пространство, и ясно видела каждое слово на этой странице, будто кто-то держал перед ней книгу. «Менингит – острое воспаление оболочек головного или спинного мозга или обоих одновременно. Иногда в тяжелых случаях называется «пятнистой лихорадкой» из-за обширных высыпаний на коже. Симптомы: сильная головная боль, высокая температура, нередко – ригидность шейных и спинных мышц, подергивания или судороги. Характерна сильная рвота, известная как рвота фонтаном из-за внезапного выброса рвотных масс на некоторое расстояние; в тяжелых случаях – сильные высыпания на коже, бред, кома».

Одра снова бросилась к кроватке. Она осматривала Альфи, ища эти симптомы. Но ничего необычного она не увидела. Ребенок продолжал гореть, но не было никаких подергиваний или судорог, не было напряженности шейных мышц. И определенно не было сыпи на теле, когда она осматривала его несколько минут назад.

У нее вырвался вздох облегчения. Конечно, это не менингит, сказала она себе. Откуда бы ему взяться? Вероятно, у Альфи зимняя простуда или в худшем случае грипп. Но такая высокая температура, такая высокая?! – неотступно повторял тихий голос где-то в глубине ее мозга.

Альфи начал плакать, и Одра тут же выбросила эту мысль из головы. Наклонившись над кроваткой, она протянула к нему руки.

– Успокойся, дорогой, успокойся, моя малютка, – бормотала она, нежно прижимая его к груди. Она гладила его темную головку и маленькую спинку, нежно его баюкая. Альфи перестал плакать и прижался к ней. Она ходила взад и вперед, качая его и что-то нежно нашептывая. Сердце ее было полно такой любви к мальчику, что казалось, оно сейчас разорвется.

Продолжая ходить взад и вперед перед камином, пытаясь успокоить крошку сына, она начала молиться. «О, Боже, пожалуйста, не дай случиться ничему плохому с моим ребенком. Защити моего маленького Альфи, пожалуйста, сохрани его и сделай так, чтобы он поправился», – твердила она про себя, ожидая прихода врача и повторяя эти слова снова и снова.

21

Альфи умер. Его смерть была такой неожиданной и быстрой, что все были ошеломлены и отказывались этому верить. Только что он был здоровым, крепким младенцем, смеющимся и что-то лопочущим в своей кроватке, – и вдруг его нет.

В тот роковой субботний вечер доктор Сталкли пришел в коттедж вслед за Винсентом и Майком, несколькими минутами ранее вернувшимися с футбольного матча.

Осмотрев Альфи, ни доктор, ни Майк не нашли у него менингита. Кроме характерной рвоты во второй половине дня, которая больше не повторялась, единственным симптомом оставалась высокая температура.

– Этого недостаточно для такого диагноза, – сказал доктор Сталкли. – Завтра утром я зайду снова, но все это время не спускай с него глаз, Одра. – Подняв свою докторскую сумку и направляясь к шкафу, чтобы взять пальто, он сделал рукой знак Мэгги. – Вот что, милочка, – сказал старый шотландец, – было бы хорошо, если бы ты вернулась ко мне в кабинет, я дам тебе лекарство для малыша.

Доктор и Майк надеялись на выздоровление Альфи, какой бы болезнь ни была, так что Одра и Винсент приободрились. Точно выполняя врачебные указания, они в течение всего уик-энда не спускали с Альфи глаз, ни на минуту не оставляли его одного.

Одра часто протирала сына губкой, чтобы охладить и освежить его; она давала ему жаропонижающее в предписанное доктором время и ухаживала за ним со всем искусством профессиональной медсестры. Она почти не смыкала глаз, но не думала об этом. Здоровье Альфи было единственным, что имело сейчас значение для нее и Винсента. К вечеру в воскресенье семейство Краудеров полагало, что самое плохое, чем грозила Альфи таинственная болезнь, позади. Глазки его больше лихорадочно не блестели, а пухленькие щечки не пылали болезненным румянцем.

Но утром в понедельник, незадолго до полудня, возник рецидив.

Самые худшие опасения Одры подтвердились.

У Альфи начались судороги, а на его молочной коже стали появляться крошечные пятнышки, напоминавшие яркие красные булавочные уколы. Пытаясь совладать с охватившим ее ужасом, Одра завернула малыша в несколько шерстяных шалей и бросилась с ним бегом в кабинет доктора.

Бросив на Альфи быстрый взгляд, доктор Сталкли покачал головой. После короткого осмотра он отправил Одру в больницу св. Марии, находившуюся неподалеку. Он пообещал навестить ребенка сразу после утреннего приема пациентов во время ежедневного обхода больных.

В ожидании, пока Альфи примут в детское отделение, Одра качала его на руках и что-то нежно ему ворковала, сдерживая слезы. Расставание с ним было для нее невыносимым. Ведь она так страстно желала быть медицинской сестрой именно в этой больнице – тогда бы она смогла сама ухаживать за своим любимым сыночком.

Четыре дня спустя Альфи вернулся домой в маленьком сосновом гробу.

Придавленный горем, Винсент, еле волоча ноги, подошел к каждому окну в коттедже и плотно задернул шторы, чтобы до похорон свет не проникал в дом – таков был обычай у них на Севере.

А потом он отправился утешать свою жену. Но Одра была безутешна.

– Почему я не смогла вылечить его? – все спрашивала она Винсента, стоя у открытого гроба, ослепленная жгучими слезами. – Ведь сестра Леннокс говорила, что я прекрасная медсестра, – рыдая, твердила она. – Так почему же я не смогла вылечить его?

– Одра, Одра, любимая, никто не смог бы помочь нашему бедному маленькому Альфи. Ты в этом не виновата; никто не виноват. Менингит у маленьких детей обычно с фатальным исходом. Так сказал мне Майк, – тихо проговорил Винсент. – И ты сама это знаешь, любовь моя.

– Я должна была оставить его дома и сама ухаживать за ним, а не отдавать незнакомым людям, – не унималась Одра, цепляясь за руку Винсента и глядя на него безумными глазами. – Если бы я не отдала Альфи в больницу, он был бы жив. Был бы жив, я знаю!

– Нет, любимая, это неправда, – мягко сказал Винсент, прижимая ее к себе и убирая волосы с ее измученного лица. – В больнице святой Марии сделали все, что могли. Они изо всех сил боролись за жизнь Альфи. Значит, не суждено было ему жить, Одра, любимая.

Винсент вывел жену из гостиной, где стоял гроб. Он не разжимал объятий, пытаясь облегчить ее страдания. Рубашка его стала мокрой от ее слез.

Элиза и Альфред пришли посмотреть на мертвого внука, разделить горе сына и невестки и чем возможно помочь.

Альфред, в прошлом старший сержант шотландского полка морской пехоты, стойкий и мужественный человек, был сломлен горем и, не таясь, рыдал над гробом. Его глубоко потряс вид Альфи, тезки. В восковой неподвижности смерти красота ребенка была еще более поразительной и совершенной. Казалось, что Альфи просто спит. Когда же Альфред наклонился и поцеловал его щечку, исходивший от нее холод поразил его в самое сердце – будто ударили в грудь ножом. Он ухватился за руку Элизы. Она пыталась утешить его, хотя горе захлестнуло и ее.