Кристина Додд - Мой милый победитель

• Название: Мой милый победитель
• Автор: Кристина Додд
• Издательство: Харьковский клуб семейного досуга
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2006

Гувернантка должна помнить о своем статусе, ведь она стоит ступенькой выше прислуги, но не является членом семьи; следить за соблюдением порядка в классной комнате; строго избегать фамильярности в отношениях с хозяином дома…

Кто она?

Леди Шарлота Далрампл — добропорядочная гувернантка, женщина безупречной репутации и строгих правил. Поэтому, казалось бы, она должна прекрасно справиться с перевоспитанием виконта Винтера Раскина, англичанина по происхождению, развращенного жизнью за границей.

Кто он?

Но властный красавец не имеет ни малейшего желания приобретать благородные манеры. В своей добродетельной гувернантке он разглядел страстную женщину и предпочел бы дни (да и ночи) напролет обучать ее искусству любви.

Что будет дальше?

Когда взаимная страсть вырвется на волю, Шарлота познает все радости чувственного наслаждения, а Винтер откроет для себя счастье возвышенной любви. Все это будет, но лишь после того, как один из них признает себя побежденным…

---

Виконтесса, как будто, ждала ответа, и Шарлотта, запинаясь, сказала:

— Я… Конечно, следует быть осмотрительной, завязывая отношения такого рода…

Они вошли в коридор, ведущий к кухне, из открытой двери которой вылетел молодой долговязый парень со стопкой салфеток на серебряном подносе. Увидев их, лакей остановился и отвесил поклон.

Никому в жизни Шарлотта еще не была так рада.

— Гаррис! Куда ты бежишь с этой горой салфеток? — Адорна ткнула пальцем в поднос.

— Детишки обедают на террасе, мэм, и, если я знаю детей, а я их знаю, кто-то из них непременно прольет молоко.

— Вы совершенно правы, — улыбнулась Шарлотта, — спасибо, что беспокоитесь о них.

— Мой сын будет обедать с детьми и мисс Далрампл, так что подготовьте еще один прибор, — велела Адорна.

Гаррис поклонился и, не разворачиваясь, сделал шаг назад;

— Я позабочусь, мэм.

И тут некий бесенок в Шарлотте, о присутствии которого она сама не подозревала, заставил ее предложить:

— Думаю, не составит большого труда добавить два прибора вместо одного.

Гаррис медлил. Адорна в тот же миг с утомленным видом приложила рук ко лбу:

— Я бы с радостью, да только я так устала! Шарлотта с готовностью пошла на попятный:

— Так значит, приказать принести поднос вам в комнату.

— Было бы чудесно, — согласилась виконтесса. Гаррис кивнул и вернулся на кухню.

— Милая, а вы не такая робкая, какой хотите казаться, задумчиво проговорила Адорна.

Шарлотта сочла бессмысленным притворяться:

— Простите, Адорна, сама не знаю, что на меня нашло.

— Видать, озорство взыграло. И не удивительно: вы столько времени проводите с детьми.

Они не спеша направились обратно к террасе. Их обогнала горничная с набором посуды на подносе. Сделав короткий книксен, девушка побежала дальше. Другая нагнавшая их горничная двигалась медленнее. У нее в руках был поднос с обедом на одну персону. Девушка поприветствовала хозяйку и проследовала к лестнице, ведущей в спальню Адорны.

Виконтесса кивнула обеим горничным и как ни в чем не бывало продолжила прерванную беседу:

— К возможному роману с лордом у меня зрелый, взвешенный подход.

Возврат к прежней теме застал Шарлотту врасплох.

— А у вас случались увлечения? — спросила Адорна.

— Увлечения?..

— Любовные, — терпеливо пояснила виконтесса. Девушка судорожно соображала: что это — хозяйка ее проверяет? Или в ней взыграла ностальгия по уходящей молодости?

— Нет, мэм.

Они подошли к коридору, соединявшему террасу со ступеньками, ведущими наверх. Виконтесса нахмурилась.

— Вы не одобряете моего поведения.

— Леди Раскин, не мне осуждать или одобрять ваши поступки.

— Вы снова упоминаете мой титул. Нет, не одобряете.

— Но, леди… Адорна… В самом деле, я не могу себе позволить…

Виконтесса остановила ее жестом.

— Прекрасно. Я удаляюсь в свою одинокую спальню и отобедаю там в полном уединении, — она повернулась и пошла прочь.

Шарлотта поспешила следом за ней:

— Прошу вас, мэм, у меня и в мыслях не было… Остановившись, Адорна взяла девушку за руку:

Дорогая, я вне себя от ярости, но мне станет легче, если вы составите мне компанию.

— Я… Конечно, с радостью.

Ладно, все эти разговоры об одиночестве — вздор, виконтесса похлопала Шарлотту по руке. — Я действительно падаю от усталости. Ступайте на террасу, а вечером увидимся.

— Вечером?

Адорна кокетливо махнула на прощание рукой и уже на ходу произнесла фразу, от которой у Шарлотты похолодело внутри:

— Думаю, вам пора узнать истинную причину, почему вы здесь, не так ли?

Глава 7

Когда Шарлотта вышла на террасу, Винтер был один. Он стоял, облокотившись о перила, и пристально вглядывался в лицо девушки.

— Вы, должно быть, разговаривали с матушкой? Пребывая под впечатлением от разговора с виконтессой, девушка посмотрела на залитую солнцем фигуру мужчины и спросила себя, не читает ли он ее мысли.

— Откуда вы знаете?

Он улыбнулся, и, Боже правый, что это была за улыбка! Широкая, открытая. Все лицо молодого человека преобразилось, не оставляя ни малейшего шанса усомниться в его искренности. Между тем дети резвились на лужайке, и Шарлотте следовало бы их приструнить, но эта улыбка поглотила все ее внимание.

Оттолкнувшись от перил, Винтер подошел к небольшому квадратному белому столу, накрытому на четверых, отодвинул для дамы стул и пояснил:

— Маменька склонна пробуждать в собеседниках изумление.

Когда Шарлотта села, он тихонько добавил, наклонившись к самому ее уху:

Вы выглядите просто изумительно.

Его дыхание коснулось шеи девушки, а голос был таким волнующим, что она едва не потеряла самообладание. Святые небеса, сколько еще испытаний ждет ее здесь, в Сюррее? Но она сильная, целомудренная женщина, и ее добродетель непоколебима.

Было бы неплохо, если бы кто-то сказал об этом Винтеру. Между тем он так и остался стоять, склонившись над ней. Шарлотта ощущала близость его рук, лежавших на спинке стула, его свежий запах и пристальный взгляд, изучавший ее профиль. Глядя прямо перед собой, девушка не могла его видеть, но она кожей чувствовала его взгляд и знала наверняка, что он продолжает улыбаться. Этот самоуверенный, красивый, ненавистный мужчина смеялся. Смеялся над ней.

Да, добродетель должна восторжествовать. И кому, как не ей, сказать ему об этом? Поэтому она с удовольствием даст ему отпор. Девушка повернулась, зная, что его лицо окажется совсем близко. Она не отпрянула и никаким другим образом не показала, как ее волнует, или, скорее, оскорбляет эта близость.

— Милорд, я гувернантка. И я здесь ради благополучия ваших детей. Я надеюсь, что ясно выражаюсь, когда говорю, что мне нет дела ни до вас, ни до ваших улыбок, ни до вашей серьги, ни до бесконечных заигрываний, — спохватившись, Шарлотта замолчала. Она и так сказала больше, чем хотела. И кому — человеку, который ее нанял? Боже правый, какая неосмотрительность!

Его улыбка стала еще шире:

— Что мне в вас нравится, мисс леди Шарлотта, так это ваша правдивость. У англичан это качество встречается крайне редко.

— Англичане всегда говорят правду, — машинально возразила девушка.

Он тихо засмеялся, едва не заразив ее своим весельем. Ямочки на щеках Шарлотты стали глубже, а у глаз прибавилось морщинок.

— Вы свежи, как утренняя роса на весенней траве, и благодатны, как дождь после длительной засухи. Но вы не настолько глупы, чтобы верить пустым словам.

Шарлотта не отводила глаз, прислушиваясь к легкому акценту, который, казалось, была готова перенять.

— Вы преувеличиваете.

Он положил руку ей на спину, как раз посередине, между лопатками.

— Вы знаете, когда мужчина говорит правду?

— Я горжусь своей способностью чувствовать, когда мужчина — или женщина, или ребенок — лжет мне.

Как же ей хотелось вздохнуть, она нуждалась в этом вздохе… Но Винтер все еще прикасался к ней, пристально наблюдая за ее реакцией. О нет, она не позволит ему увидеть, как она идет на поводу у низменного инстинкта. Какого бы то ни было инстинкта. И медленно, тщательно выговаривая каждое слово, она закончила фразу:

— Когда человек говорит неправду, он ведет себя вполне определенным образом. Его жесты, интонации, мимика позволяют распознать ложь. — Лишь последние три слова вылетели скороговоркой.

Все это время он всматривался в ее лицо, и теперь сам ответил на свой вопрос:

— Значит, вы чувствуете, когда мужчина говорит правду. Наконец Шарлотта позволила себе вожделенный вздох, надеясь, что ее визави воспримет его как обычную необходимость перевести дыхание после длинной тирады.

— Да, чувствую.

— Тогда вы знаете, что я не лгу, когда говорю, что вы изумительны.

Не только воздух застыл у нее в легких — весь мир вокруг Шарлотты замер. И эта теплая настойчивая рука, карие настойчивые глаза и ослепительная, гипнотическая, настойчивая улыбка… Он просто был так близко и так… близко.

— Ну же, мисс леди Шарлотта?

— Да. То есть, да, милорд, если вы решили, — она откашлялась, — если вы полагаете, что я… э-э…

— Изумительна, — с готовностью подсказал он.

— Да, изумительна, — Шарлотта подалась вперед, стараясь избежать ненавистного прикосновения. Тщетно. Его рука следовала за ней — некая теплая, обладающая собственной волей сущность на ее одеревеневшей спине. Девушка пошарила по столу. Пальцы наткнулись на сложенную салфетку — вот и способ сбросить напряжение. Она сосредоточенно вытащила салфетку из-под серебряного прибора и опустила себе на колени.

— Да, если вы действительно так думаете, я не посмею назвать вас… сказать, что вы недостаточно правдивы.

— Так, — рука медленно скользнула к плечу и нежно сжала его. Это осторожное пожатие, скорее, выражало дружеское расположение, а не являлось жестом желания. И снова у Шарлотты перехватило дыхание. — Вы очень любезны.