Поль Феваль - Тайна Обители Спасения

• Название: Тайна Обители Спасения
• Автор: Поль Феваль
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1995
• ISBN: 5-85585-228-8

Париж, осень 1838 года. Приехавший из Германии господин Мейер, пытаясь сбыть украденные бриллианты Бернетти, становится жертвой убийства. Кто преступник? Кто станет владельцем исчезнувших драгоценностей?

Молодой судебный следователь Реми д'Аркс выходит на след убийц и... становится очередной жертвой преступного братства. Кто они – хозяева Обители Опасения? Неужели они неуязвимы?

Роковая страсть и нежная любовь, интриги, заговоры, преступления и тайны – вот что движет поступками героев и определяет их судьбы.

---

Священник был каноником одного из парижских храмов, занявшимся на старости лет сбором материалов для книги под заглавием: «Чудесная история дофина, сына Людовика XVI».

На фоне двух этих невзрачных физиономий заметно выделялось энергичное, с тонкими чертами лицо полковника Боццо-Корона. Среднего роста и худощавый, он был одет с подобающей его возрасту простотой, но черный фрак сидел на нем великолепно. Многие полагали, что полковник шутит, когда он не без горделивости сообщал, что ему уже за девяносто. И действительно, несмотря на морщины, правильное лицо его не утеряло своей выразительности. Должно быть, когда-то он был удивительно красив и надолго сохранил свою красоту. И теперь еще от его высокого лба, обрамленного редкими седыми волосами, веяло благородством, улыбка светилась лукавым добродушием, а синие глаза под тяжеловатыми веками, непроницаемые, точно у гипнотизера или дипломата, время от времени вспыхивали веселыми искрами.

С другой стороны камина маркиза д'Орнан, бывшая красавица с манерами обходительными и даже ласковыми, председательствовала в кружке дам, слегка разбавленном мужчинами, а поодаль вокруг открытого рояля сгрудилась стайка девушек, с нетерпением ожидавших начала танцев, которые вошли в обыкновение в доме маркизы с тех пор, как к ней прибыла из Италии ее племянница – очаровательная Валентина де Вилланове.

Мы еще не говорили о ней, хотя Валентина была украшением, радостью и даже в некотором роде тайной особняка Орнан.

В один прекрасный день госпожа маркиза объявила своим многочисленным друзьям: «Ко мне приехала племянница», а через неделю дала первый бал, чтобы представить девушку, которая оказалась восхитительным созданием.

Способность ослеплять она вывезла, конечно, из Италии, и само ее фамильное имя – де Вилланове – свидетельствовало об итальянском происхождении, однако знатоки, охотно признавая красоту Валентины флорентийской, дружно утверждали, что в ее внешности куда больше французской пикантности, а в голубых глазах под гордо изогнутыми бровями затаился чисто парижский шаловливый блеск.

Впрочем, госпожа маркиза находила этому вполне правдоподобное объяснение: Валентина была дочерью ее двоюродной сестры, урожденной де ля Мот-д'Андай, которая в Италии вышла за муж за графа де Вилланове, сановника при маленьком дворе в Модене.

Валентина рано лишилась отца и матери.

По счастливой случайности граф де Вилланове приходился довольно близким родственником семейству Боццо-Корона, и полковник относился к девушке с поистине отеческой нежностью.

Вот и все, что было известно о ее прошлом; никто даже не знал точно, богата она или нет, хотя записные салонные математики, привыкшие подсчитывать суммы предполагаемых наследств, оценивали шансы Валентины очень высоко. Оно и понятно: маркиза д'Орнан, не имевшая прямых наследников, искренне любила девушку, а полковник Боццо, сей благородный Крес, в случае свадьбы наверняка не преминул бы обильно подзолотить приданое.

С браком можно было не спешить: Валентине не исполнилось еще и восемнадцати, хотя туча воздыхателей уже начинала заволакивать горизонт.

Среди них попадались всякие: во-первых, там было множество, если так выразиться, «мелкотравчатых» женихов – бравых юнцов, предводимых мамашами, считающими брак делом столь же обыденно-непреложным, как прививка или призыв на военную службу; затем шли люди более солидные и деловые, стратеги, рассматривающие брачное предприятие с двух серьезных сторон: деньги и связи; и, наконец, имелись и просто влюбленные – что бы там ни говорили, а такие бывают даже в нашем холодном свете, тем более что Валентина, манящая и загадочная, способна была пробудить и самое очерствелое сердце.

Она казалась скорее маленькой, как это нередко бывает с женщинами очень изящных пропорций, однако же ее осанка была горделива, а головка всегда высоко поднята. Все в ней излучало очарование – от Валентины словно исходило некое таинственное мерцание.

Натура богатая и одаренная, Валентина была существом непредсказуемым и отличалась резкими перепадами настроения: расслабленность и даже вялость внезапно сменялись у нее приступами юного безудержного веселия, ослепительными, точно фейерверк. Она была то радостной, то задумчивой, странная печаль настигала ее посреди веселия, прозрачные голубые глаза заволакивались туманом, казалось, она вглядывалась в нечто, видимое только ей, в какую-то тайну, скрытую в ее чистой и непроницаемой душе.

Новые подружки с первых же дней поспешившие ее полюбить, объявили поначалу, что она капризна, а позднее, когда выяснилось, что история ее, которую каждой не терпелось разузнать раньше других, так и останется неполной, словно книга со многими вырванными страницами (девицы заполняли пропуски по своему вкусу), все пришли к единодушному мнению, что ее что-то тревожит.

Таинственные вещи случаются и в нашем мире, который, однако, любит давать им разумные объяснения: если постараться развеять дымку юности, многое можно объяснить смутным эхом давних событий, закрепленных в воспоминаниях.

Быть может, очаровательная Валентина томилась воспоминаниями? Почему бы и нет? Но когда любознательные подруги пытались нескромными пальчиками приподнять завесу над ее прошлым, они наталкивались на невинный взгляд или простодушный смех и обескураженно отступали, ничего не выведав.

Самые терпеливые из них пришли к заключению, что Валентина – загадка; общеизвестно, впрочем, что зачастую ключом к разгадке девичьих тайн является просто-напросто чье-либо имя. Многие среди барышень были опытны в расшифровке ребусов, они рьяно искали имя, и оно наконец явилось, став настоящей сенсацией.

Имя, облюбованное для разрешения всех непонятностей, принадлежало одному из гостей маркизы, молодому юристу, о котором мы уже упоминали; в настоящий момент подозреваемый прогуливался по смежной с салоном оранжерее в обществе прелестной графини Корона, внучки полковника Боццо.

Эта глава отведена под портреты, но мы не станем говорить о Фаншетте Корона, благородном и несчастном создании, ибо о ней рассказано уже в другом месте этой странной истории. Она почти не участвует в нашей драме, – в отличие от своего кавалера, господина Реми д'Аркса, одного из главных наших героев, который, конечно же, заслуживает более подробного описания.

Это довольно молодой еще человек, лет тридцати, высокого роста, элегантный, но несколько угрюмоватый. Серьезность в той профессии, какой посвятил себя господин д'Аркс, нередко бывает маской или хотя бы необходимым дополнением к мундиру, однако достаточно бросить один-единственный взгляд на красивое лицо юриста, чтобы отмести всякую мысль о притворстве. Характер его явственно проявлялся во внешности: интеллект и упорство в сочетании с искренней до наивности душой. Он пользовался всеобщей любовью и уважением – и не только из-за блестящей профессиональной карьеры, которую ему дружно пророчили со всех сторон.

О значительности человека не всегда можно судить потому чину, какой он имеет. Иной генерал с огромными погонами, любящий отдавать приказы направо и налево, не идет ни в какое сравнение с простым офицером, истинную цену которого устанавливает первый же пушечный залп.

Начальники Реми д'Аркса отнюдь не забывали, что к нему благоволит сам министр, и вели себя соответственно. К тому же завистники утверждали, будто господин д'Аркс принадлежавший к знаменитый судейской семье, унаследовал профессиональную славу предков, как это нередко бывает во Франции с удачливыми юристами.

Имелось и еще одно обстоятельство, способствовавшее, по мнению многих, быстрому продвижению молодого человека; отец Реми, генеральный прокурор некоей южной провинции, был зверски убит во время расследования одного сложного дела. Эта трагическая история все еще хорошо помнилась.

Но толки и пересуды очень мало беспокоили молодого следственного судью: среди его коллег трудно было бы сыскать человека, менее обеспокоенного карьерными соображениями. Он никогда ничего не домогался, хотя судейские обязанности выполнял весьма усердно, ибо считал свою профессию призванием; он прямо и честно шел своим путем, не выискивая оказий выставить себя в выгодном свете. Наоборот, он по возможности избегал официального мира и часы досуга посвящал упорному труду над какой-то рукописью.

Впрочем, его рукопись тоже находилась под подозрением: кое-кто предполагал, что ученый трактат, подкрепленный практикой и поддержанный начальством, как раз и станет той удобной лазейкой, через которую господин д'Аркс ловко проскользнет на самый верх.

Господин д'Аркс, однако, никуда пока не проскальзывал, а вел себя, точно Пенелопа: работал и работал, и труду его не было видно конца.

Лучший его друг, добрейший полковник Боццо-Корона, любил намекнуть, что он знает об этом труде побольше других. А когда его принимались расспрашивать, он только усмехался, поглаживая золотую с эмалью табакерку – подарок русского императора, украшенную портретом дарителя, – и загадочно изрекал: