Джоан Коллинз - Любовь, страсть, ненависть

• Название: Любовь, страсть, ненависть
• Автор: Джоан Коллинз
• Издательство: Издательство «Новости»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-7020-0818-9

Молодую французскую куртизанку Инес Джиллар и знаменитого английского актера Джулиана Брукса, режиссера Ника Стоуна и дебютирующую в Голливуде Доминик, обуреваемую тайным любовным вожделением Агату Гинзберг и зловещего садиста Умберто Скрофо судьба сводит на съемках суперфильма в Акапулько. В прошлом некоторых из них кроется тайна серии драматических событий, происходящих на фоне съемочной суеты, любовных интриг, деловой жизни голливудской богемы.

---

Эрмина свирепо взглянула на нее, не зная, что ответить. Посетители ресторана стали оборачиваться на них, с интересом наблюдая за горячей словесной перепалкой двух известных актрис.

– Но я же хотела только помочь, – с обидой сказала Эрмина, приглаживая свои жесткие волосы под украшенной цветами шляпкой. – В конце концов, для чего же тогда нужны друзья? Я просто хотела, чтобы ты знала, моя дорогая, что у тебя очень много друзей, и теперь, когда ты оказалась в этой ужасной ситуации, они все поддерживают тебя.

– Спасибо, Эрмина. – Фиби сделала знак, чтобы принесли счет. – Но, наверно, их не так много, как у твоего дорогого Базиля. – Размашисто подписав чек и оставив большие чаевые, она слегка коснулась своей щекой щеки.

Эрмины и процедила сквозь зубы:

– Спасибо за твой любопытный совет, дорогая… Я подумаю над этим. Надеюсь, что увижу вас обоих в воскресенье у Бинки.

Фиби так завелась, что, подходя к Конот-сквер, была вне себя от ярости. Не обращая внимания на дворецкого, который открыл ей входную дверь, она ворвалась в большую спальню и, свалив в кучу на кровати шляпку, перчатки и сумочку, стала в ярости метаться по комнате, извергая потоки брани. Ах ты, сучка проклятая! Мерзкая лживая тварь! Да какое она имеет право советовать ей, как относиться к Джулиану и его поступкам, если за милю видно, что ее муж «голубой» и он наверняка не трахал ее уже несколько лет. Естественно, он ничего не хочет, когда перед ним такая рожа. Фиби в бешенстве металась по спальне, куря одну сигарету за другой. Она понимала, что не может удержать Джулиана от флирта с другими женщинами. Она закрывала на это глаза со дня их первой встречи в театре «Уиндмилл». Он знал об этом, и она знала, что он знает о том, что она все знает. Теперь было трудно его остановить – это вошло в привычку. Но теперь его приключения становились все более и более шумными, не удерживаясь в рамках обыкновенного флирта. Эта маленькая проститутка, эта восходящая кинозвездочка, попытавшись из-за любви к нему наложить па себя руки, понизили, что Джулиан, видимо, давал ей какие-то романтические обещания, а возможно, даже вполне искренне уверял ее в своей любви. Фиби заскрежетала зубами. Боже, если он начал делать такие вещи, то теперь ее дни в роли миссис Брукс, скорее всего, сочтены. Еще до того, как она хоть что-нибудь узнает, он может обрюхатить еще какую-нибудь девочку, потерять голову и бросить ее, чтобы стать счастливым отцом, чего он всегда так хотел. Может, ей действительно попытаться родить ребенка. Она скривилась: эта идея совсем не прельщала ее. Материнство, как ни крути, свяжет руки. Но, видимо, ей все-таки придется на это пойти. В конце концов, подумала Фиби, Джулиан приближается сейчас к тому критическому возрасту, когда любая умная женщина сможет его увести, если у Фиби не будет малютки Брукса-младшего, который укрепит их брак.

– Еще не все потеряно, я себя еще покажу, – пробормотала Фиби и, ощутив прилив энергии, исчезла в гардеробной Джулиана.

Через неделю Джулиан вернулся в Лондон, однако Фиби не вышла его встретить, как это бывало раньше. Все, казалось, было в полном порядке, но когда он поднялся в гардеробную, его глазам предстала картина, способная привести в безграничный ужас мужчину, гордящегося элегантностью своей одежды. Более трех десятков костюмов от Севил Роу были аккуратно развешаны в шкафу на расстоянии трех дюймов друг от друга. Темные костюмы – слева, светлые – справа. Но на всех пиджаках были оборваны рукава, а брюки обрезаны выше колен. Джулиан громко выругался, увидев остальную часть своего дорогого и обширного гардероба: к его ужасу, рубашки от «Тенбулл энд Эссер», любимые галстуки «Карвет», кашемировые и шерстяные пальто от «Хантсмана», смокинги и фраки от «Килгора», «Френча и Станбери» – все было умышленно тщательно разрезано на тонкие полосочки. Все погибло. Ничего не уцелело, даже его боксерские шорты. Это была мелочная и злобная месть Фиби, и Джулиан понял, что это наказание за опасное и неосторожное поведение с Кандидой Уиллоу и что ему придется теперь придерживаться приличий в супружеской жизни, по крайней мере, на какое-то время.

В своем осеннем номере журнал «Лайф» назвал Джулиана Брукса «самым привлекательным мужчиной мира». На обложке журнала была его цветная фотография в костюме из фильма «Дьявол тоже мужчина». Он стоял у румпеля корабля в синих джинсах и черной рубашке, расстегнутой до пояса и открывавшей для всеобщего обозрения мышцы его широкой груди. Голова была откинута назад, он смеялся навстречу ветру, который развевал его непокорные кудри, солнце освещало знаменитый благородный лоб. Статья и фотографии, помещенные в журнале, рисовали идиллический портрет нежно любящих друг друга Джулиана и Фиби, ведущих счастливую супружескую жизнь на Конот-сквер и находящихся в центре внимания любителей театра из Вест-Энда. Там были фотографии, на которых Фиби и Джулиан веселились на скачках в Эскоте в компании Ноэлля Коуарда и сэра Криспина Пика. Они даже опубликовали фотографию, на которой Фиби стояла у плиты на кухне своего дома и что-то помешивала в дымящейся кастрюле. К огромному удивлению многих читателей, она была одета в простое платье и скромный передник. На заднем плане Джулиан нежно улыбался Фиби, гладя одного из своих персидских котов. Текст был приторно сладким. Вне всяких сомнений, женщине, написавшей эту статью, Джулиан был небезразличен. Статья воспевала его очарование, талант и физическое совершенство. В Лондоне этот журнал был редкостью, поэтому из Америки Фиби получила несколько десятков экземпляров и разослала их всем своим друзьям. Один из них даже вставила в серебряную рамку, купленную в фешенебельном магазине «Асприз», и поставила на крышку рояля.

Несмотря на то, что репетиции «Гамлета» были в самом разгаре, Фиби смогла выбрать время и дать интервью одному из знакомых журналистов из «Дейли экспресс». Она с восхищением прочитала статью, появившуюся за месяц до начала спектакля, которая должна была повысить кассовый успех. Статья была опубликована под заголовком: «Если он мне изменит, я его убью». В ней Фиби недвусмысленно предупреждала всех женщин, чтобы они держались подальше от ее мужа.

«Я хорошо знаю, что Джулиан считается самым красивым мужчиной мира, и поэтому женщины всегда будут охотиться за ним, – делилась Фиби в статье. – Но я также знаю, что он верен мне и только мне одной. О да, я, конечно же, слышала все эти глупые слухи о том, что на съемках он флиртует с актрисами, своими партнершами. Но Джулиан всегда очарователен и предупредителен с теми, с кем работает. На самом деле это ничего не значит. Мы женаты уже восемь лет, но наш брак крепок, и мы по-прежнему любим друг друга. Между нами никогда не встанет другая женщина. И если хоть кто-нибудь попробует украсть его у меня, я убью ее».

Несколько экземпляров «Дейли экспресс» ходили по рукам в тускло освещенном холле «Камберуелла», где проходили репетиции «Гамлета», и труппа не могла не смеяться над Фиби, читая ее напыщенные откровения.

– Пожалуй, в этой газетенке у нее получилось лучше, чем на сцене, – сказал сэр Криспин Пик, сидя в местном пабе во время перерыва.

– Честно говоря, если она будет продолжать снабжать газеты такими мелодраматическими откровениями, то этими дешевыми статейками сможет зарабатывать больше, чем Джулиан своими фильмами.

Глава 3

Сен-Тропез, 1954 год

Часто, когда холодный мистраль заводил свою заунывную песню, протяжно завывая в кронах благоухающих сосен и кипарисов, Агата Гинзберг извлекала на свет свой альбом с вырезками и начинала его рассматривать. Этот холодный северный ветер был прямой противоположностью спокойному ветру сирокко, чье горячее дуновение приносило сюда теплое дыхание Африки. Да, мистраль был сущим демоном ветров.

От маленьких суденышек, пришвартованных в крошечной гавани Сен-Тропеза, доносилось резкое и прерывистое хлопанье такелажных снастей, а большие лодки раскачивались, издавая звуки, напоминающие рев голодных зверей.

Но Агата не обращала на это никакого внимания, тихо и неспешно перелистывая страницы своего альбома и внимательно вглядываясь в лицо обожаемого мужчины. Если мистраль становился настолько сильным, что задирал длинные юбки деревенских женщин выше колен, срывая с голов платки и унося их прочь, заставляя стариков гнаться по узким тропинкам за своими черными беретами, над городом раздавались три удара самого большого церковного колокола. Когда Агата слышала доносившиеся со старой колокольни удары колокола, она испытывала облегчение, потому что это означало, что сегодня занятий в школе не будет.

Со вздохом она уютно устраивалась под своим стеганым одеялом, набитым гусиным пухом, и листала альбом с вырезками, представляя себя рядом с мужчиной, который так изменил ее жизнь. Джулиан Брукс и Агата танцевали в знаменитом Текниколоре, и их тела, постепенно сливаясь, превращались в одно целое, а оркестр Парижской оперы исполнял «Ромео и Джульетту» Чайковского. Агата испытывала легкий трепет от романтических приключений и веселых, забавных выходок Джулиана в «Веселом монархе» и многих других фильмах, принесших ему славу самого знаменитого актера Англии, и сейчас она, казалось, жила только для того, чтобы снова и снова видеть его на экране.