Елена Усачева - Не время для шуток

• Название: Не время для шуток
• Автор: Елена Усачева
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-26074-4

Олеся и не заметила, как осталась одна. Еще вчера у нее была лучшая подруга и нормальные отношения с классом, а сегодня ее все избегают и хихикают за спиной… Конечно, остается еще Серега Галкин, возомнивший себя ее парнем. Только вот Олесе он совершенно не нужен! Что же делать? Как разобраться в своих чувствах… и заставить других с собой считаться?

---

– Ну, и что там у тебя? – Она вгляделась в яркую некрасивую обложку книги. – Пелевина читаешь? Хорошо. А что у тебя с русским языком?

– Галина Георгиевна, – легко заговорил Генка. Он никогда не стеснялся учителей, не боялся их гнева или наказаний. – Синтаксический разбор предложения – это бесполезное занятие.

– Так, так, – закивала в такт его словам учительница. Мол, что ты еще придумал?

– Он только усложняет понимание основополагающих законов русского языка. К пунктуации разбор предложения не имеет отношения. А все эти придаточные – просто притянутая за уши система. Это все, конечно, интересно. В теории. Но к практике, извините, не применимо.

Васильев громко хохотнул.

– А я-то смотрю, у меня ничего не получается, – хлопнул он себя по лбу. – А это все из-за неприменимости!

– Высказался? – Галина Георгиевна грозно раздувала ноздри, сдерживаясь, чтобы не закричать. – Что же, в таком случае тему эту ты будешь проходить самостоятельно. – Генка с готовностью потянул к себе портфель. – В кабинете директора! Что за наглость! – пошла она по проходу к своему столу. – Совершенно страх потеряли. Ничего не боятся! Хамят в открытую! И это вместо того, чтобы учиться! Что стоишь? – повернулась она к Генке. – Вон из класса!

Сидоров какое-то время постоял на месте, с легкой улыбкой глядя в спину учительницы.

– «Вон из класса» – эллиптическое предложение в повелительной форме, – пробормотал он, пряча книгу в портфель. – Только это нам ничего не дает.

– Ты что! – зашептали Генке со всех сторон.

Сидоров повернулся, посмотрел почему-то на Маканину и, легко бросив: «Надоело!» – вышел из класса.

– А вы что на меня смотрите? – бушевала учительница. – Работайте! И только попробуйте мне перепутать придаточное – цели и причины.

«Странные все какие-то последнее время, – подумала Олеся. – Словно не осень, а весна. Шумят, ругаются. У всех крыши посносило. Скоро драться начнут». И она уткнулась в безобразно длинное предложение Толстого. И кто только учил его писать такие невозможно нудные тексты? Тут же, пока продерешься сквозь все его запятые и доплетешься до конца, уже забудешь, о чем он в начале фразы говорит. Надо писателям запретить писать такими длинными предложениями. «Он сказал». «Она пошла». И этого достаточно. А то напридумывают…

Хлопнула дверь – Генка ушел. Теперь ему никто не помешает читать книгу. Устроится где-нибудь на подоконнике и спокойненько дождется звонка. Хотя зачем ему ждать? Русский – последний урок. Можно и домой идти.

Через двадцать минут прозвенел долгожданный звонок. Олеся поискала глазами Курбаленко. Та стояла около Рязанкиной, повернувшись к Маканиной спиной. Ксюша сложила свои вещи в сумку, и они вместе вышли из класса. Васильев вышагивал следом. В любое другое время девчонки не стали бы его терпеть, но сейчас у них явно появились общие интересы. Уж не замышляют ли они что-нибудь против Олеси?

Маканина дождалась, пока все уйдут. Она надеялась, что Лиза все-таки вспомнит о ее существовании и вернется. Не может же их многолетняя дружба вот так кончиться? Годами жили интересами друг друга, обо всем рассказывали, всем делились, и вдруг все резко оборвалось.

Олеся почувствовала какую-то пустоту внутри. Что же ей теперь без Лизы делать? Куда она станет ходить, с кем будет разговаривать? В их классе все уже давно разобрались на пары, и приставать со своим одиночеством было не к кому. Не к парням же идти со своим горем?

Маканина почувствовала некоторую неловкость, словно у нее что-то было, и теперь это отняли. И вроде жить дальше можно, но как, зачем – непонятно…

Кажется, она еще не до конца выздоровела. Все сидит, о чем-то задумывается. Олеся покидала в сумку учебники и вышла в коридор.

За окнами стоял пасмурный тоскливый ноябрь, и настроение у нее было такое же пасмурное.

На школьном дворе уже никого не было. Только на приступке крыльца стояла упаковка с мороженым. По иронии судьбы, коробка была почти одного цвета со ступенькой, и заметила ее Маканина не сразу. И сразу же остановилась.

В самом мороженом ничего необычного не было. Пачка, как пачка. Удивительным было другое – что она лежала на крыльце. Какой дурак ее здесь оставил? Поблизости никого нет. Значит, мороженое положили и ушли.

Ну, кому понадобилось бросать на дороге мороженое?

Олесе захотелось подойти и пнуть пачку ногой, чтобы убедиться, что она настоящая, а не поддельная. Маканина на всякий случай оглянулась – вокруг по-прежнему никого не было, – и коснулась холодной упаковки рукой.

Настоящее мороженое. Вот ведь чудо-то!

– Бери, бери, это тебе!

От неожиданности Маканина чуть не свалилась с приступка.

Перед ней стоял Галкин. Довольно жмурясь, он улыбался, как кот, наевшийся сметаны.

– Я два купил, но одно съел, не утерпел. А это – твое!

– Ты что, вместо урока за мороженым ходил? – Олесиному удивлению не было предела.

– А че? – хмыкнул Серега. – Пока туда дошел, пока обратно. Куда спешить-то? Я обещал – вот, угощайся. Это за контрольную.

Первое удивление прошло, и Олеся почувствовала знакомое раздражение – какого фига он полез к ней с этим дурацким мороженым?

– Не хочу, – буркнула она, пряча руки в карманы, словно сдерживалась, чтобы не врезать Галкину.

– А чего так? – Серега ни капельки не расстроился.

– У меня горло болит, – выпалила Маканина первое, что пришло ей в голову.

– Че, не выздоровела еще? – проявил повышенную заботу Галкин. – Ну, тогда ладно. Сам съем.

Он взял пачку, одним движением сдернул упаковку, отправил цветной фантик в кусты и принялся облизывать замороженную сладость.

– Ты сейчас куда? – с набитым ртом спросил Серега.

От всего происходящего у Олеси что-то переклинило в голове. Она смотрела, как белоснежное мороженое исчезает в Серегиной глотке, и ничего не могла произнести.

– Может, по улице прошвырнемся? У меня дел никаких.

Маканина глубоко вздохнула, прогоняя неожиданный ступор.

– А то, хочешь, в кино? Деньги еще остались. – И он полез грязной от мороженого рукой в карман.

– С мороженым – сам придумал или кто-то подсказал? – прошептала Олеся. Голос у нее неожиданно пропал.

– Не, не сам, – улыбнулся чумазыми губами Галкин. – В кино видел. Там один чувак понравившейся бабе игрушечную собачку на крыльцо поставил, на батарейках. Собачка бегала и в барабан стучала. Ну, а я решил мороженое. Где я такую собаку найду? Но, если хочешь, можно в магазин сгонять.

Олеся фильма такого не помнила, поэтому положилась на Серегину память.

– Не надо в магазин! – Голос внезапно прорезался, и крик получился звонким. Галкин оторвался от мороженого и с сомнением посмотрел на Маканину.

– Не хочешь, как хочешь, – миролюбиво согласился Серега. – Ну, че? Пойдем?

Перспектива гулять по улице с Галкиным Олесю не радовала, поэтому она закинула рюкзчок на плечо и покачала головой.

– Нет, гуляй один. Мне еще надо к завтрашней контрольной подготовиться. Как ты у меня будешь списывать, если я ничего знать не буду?

– Да ладно, можно и без списываний, – Серега был само добродушие. – Ну ее, эту подготовку, пойдем ноги разомнем! Сколько можно сидеть?

Но Маканина уже шла в сторону калитки. Ей хотелось смеяться от всей этой нелепости. Галкин пошел, купил мороженое, принес, поставил на бордюр, дождался ее, а потом сам же это мороженое съел. И после этого гулять ее зовет. Все это было до того глупо и невозможно, что Олеся даже шаг ускорила, чтобы Галкин не успел ее остановить.

Нет, вы только подумайте, он решил за ней ухаживать! Вот ведь умора!

Но до калитки Олеся не дошла. На спортивной площадке она разглядела Генку Сидорова. Он сидел на низеньком гимнастическом бревне, а перед ним стоял здоровенный детина класса из одиннадцатого, Маканина в старшеклассниках плохо разбиралась. Детина нависал над Генкой, что-то ему втолковывая и довольно внушительно постукивая того по плечу. Неподалеку стояла высокая девчонка с двумя косичками, она сложила руки на груди и явно ждала, когда разговор между мужчинами закончится.

Странная была сценка. Что от Генки нужно этому здоровому лбу? Да и девчонка – непонятно, почему она здесь топчется?

Но тут детина с такой силой толкнул Генку, что тот свалился со своего насеста. Девушка схватилась за щеку. Сидоров вскочил и бросился бежать, но старшеклассник в два шага догнал его, и Генка снова оказался на земле.

– Не трогай! – закричала девушка, но парень ее не слушал. Он занес ногу для удара.

– Серега! Генка! – завизжала Олеся, соскакивая с дорожки.

Мороженое уже было съедено, Галкин облизывал сладкие пальцы. Услышав Маканину, он некоторое время непонимающе оглядывался. Но вот и он заметил драку.

– Алекс, прекрати! – вяло уговаривала девушка своего спутника. Но парень и не думал прекращать. Сидоров раз за разом пытался подняться, но неизменно оказывался на земле.