Вячеслав Курицын - Акварель для Матадора

• Название: Акварель для Матадора
• Автор: Вячеслав Курицын
• Издательство: Нева, Олма-Пресс
• Жанр: Детектив
• Год: 2004
• ISBN: 5-7654-1082-0, 5-224-01713-0

В Москве появляется новый сильный наркотик — Акварель, произведённый на основе героина и мухоморов. Одновременно таинственно гибнет депутат Госдумы, выступавший за легализацию марихуаны. Суперагент ФСБ Глеб Малинин по прозвищу Матадор выходит на след преступников. Но Матадор — сам наркоман, а потому у злодеев много шансов посадить его на крючок…

---

Смазливый пацан в джинсовом костюме взял с ленты транспортёра красную сумку, пошёл к выходу… Как ловко подхватили его под локотки и унесли в служебную дверь два дюжих таможенника в гражданском! — Пикнуть не успел.

«Смертельная доза тетрагидроканнабинола в сорок тысяч раз превышает максимально достигнутую когда-либо человеком».

Значков полюбовался красотой фразы, заменил «достигнутую» на «воспринятую».

В сорок тысяч раз!

От табака умереть в две тысячи раз вероятнее. Но табак спокойно продаётся в каждом ларьке.

Загадка.

Как это ни смешно, мозги Значкову продувал его сын, студент Колька.

— Кому мешает, что люди курят по вечерам у себя дома растение, которое выросло под солнышком? — удивлялся наивный Значков-старший.

— Трава сносит крышу, — говорил Колька. — А эти, которым мешает, не могут жить без крыши. Им нужен кто-нибудь наверху, и лучше, чтоб вор в законе. А тех, кто хочет без крыши, они не понимают и на всякий случай гнобят…

— Но ведь люди с травы не дерутся, не ссорятся, не выясняют отношения, как пьянь… Не бегут в киоск догоняться! И голова у них по утрам не болит…

— Па, да дело-то как раз в том, что они не бегут догоняться. Алкоголь не пьют, табака тоже курят меньше, так?

— Но это ведь только на пользу здоровья нации!

— Фитилёк-то прикрути… Про пользу нации, па, это только ты с Курой Белковой в «Пятом колесе» рассуждаешь. А те, у кого реальная власть, рассуждают о пользе кармана. У нас, па, бюджет на водке держится. И на табаке. И все бандиты — кто на водке бабки стрижёт, кто на героине… Да им ганжа — нож острый. Они прибыли свои потеряют…

— Да, — нехотя соглашался Значков, — Мне об этом уже и Голиков рассказывал. Помнишь, карикатура была в школьном учебнике: волк кушает барашка. Ты, говорит, виноват в том, что мне хочется жрать… Но ведь все эти наркологи — люди учёные…

— В говне мочёные.

— Но всё равно учёные… И в газетах журналисты пишут, что путь к шприцу начинается с первого косяка. Что они, по-твоему, все куплены алкогольными магнатами?

— Да просто отморозки. Зачем их покупать? Придурков, па, много и за бесплатно. Услышали в детском садике что-то краем уха про наркотики, и всё, пошло-поехало.

— Знаешь, Коля, я думаю, здесь дело ещё в национальной традиции. Русские привыкли рвать на груди рубашку. Это всё под водочку хорошо: выпил и пошёл всех за шиворот хватать. «Ты меня уважаешь?..» О судьбах России можно поговорить.

— Да, а под травой о судьбах России не потрендишь. Здесь же сплошной Достоевский: надо выть, страдать, в истерике биться, доносы писать друг на друга… У нас так и будет, па. Брось ты это дело…

* * *

Свет давно потушили. Тени двух голов сомкнулись над столом. Тени двух голов: большая и совсем лысая и поменьше, но не такая гладкая. Звякнуло стекло о стекло, булькнуло.

— В моём кабинете нашли жучков.

— Не может быть… Извиняюсь. Какой ужас. Сколько?

— Несколько. Спец сказал, что они стояли с весны. Помнишь, тогда у наших друзей отобрали алкогольные льготы.

— И тогда же они узнали о… о главном деле?

— Сложно сказать. Лубянка всё время на нас наезжает. Может, по своей инициативе.

— А может…

— Вот именно.

Звякнуло, булькнуло.

— Ваше здоровье. И всё-таки я настаиваю, что этого парня надо убрать. И его другана тоже.

— Друган работает на нас.

— До поры, до времени. Вы же знаете этот вшивый народ: они там, где деньги и сила.

— У меня. Деньги и сила сейчас у меня.

— Дело ваше, конечно, но я уверен, что их надо убрать. Чтобы сохранить деньги и силу…

Значкова-младшего взяли у клуба «Нора», когда он передавал по кругу косяк. Взяли городовые — новый вид питерских ментов в красных фуражках. Их дразнили мухоморами.

— Согласно комментариям к уголовно-процессуальному кодексу, — сказал следователь, не глядя на Колю, — предложение покурить и передача косяка трактуется как «пропаганда и распространение» наркотика. Я могу засадить тебя на три года. Отца затравит пресса. Выбирай: нам нужна твоя помощь.

— Помощь? — подобрался Коля. Вот так: сейчас из него будут делать стукача…

— У тебя был одноклассник Синько. Онторгует героином. Ты попросишь его найти для тебя новый опийный препарат, Акварель. Когда вы встретитесь, мы возьмём его с поличным. Вопросы есть? — следователь говорил равнодушно, скучно, будто речь шла о покупке жетона для метро.

Вопросов не было. Синько, приблатнённого двоечника, Значков не любил. Героин и прочие опиаты резко осуждал. В тюрьму не хотел.

Значков нашёл Синько, договорился о товаре и встрече. Узнал, что Синько долго сидел на игле, но недавно соскочил. Что собирается бросить пушерство и махнуть в геологическую партию, подальше от героина. Что его держит в Питере мать, бывшая библиотекарша, которая получает пенсию в пятьсот рублей и сильно болеет.

Ночь перед встречей Коля не спал. Хотел позвонить в ментовку и отказаться. Хотел позвонить Синько и признаться, что зовёт его в капкан. Так ни на что и не решился.

Синько пришёл на полтора часа раньше назначенного срока. Оставил пузырёк, быстро взял деньги и тут же исчез.

Растерянный Значков смотрел на флакончик с рубиновой жидкостью. Думал, что говорить оперативникам.

Потом решил выпить Акварель, а там — будь что будет. Ему показалось, что Акварель пахнет осенним грибным лесом. Пустой пузырёк полетел в форточку.

«И почему это люди не летают? » — вдруг подумал Коля.

Он и не заметил, как открыл окно и встал на подоконник. Долго смотрел на Смольный собор.

«Странно, — подумал Значков-младший, — стоит сделать один маленький шаг, и никакими силами не остановить падение. Тут всё так надёжно, крепкий подоконник, прочные стены… Всего один маленький шаг…»

Он в кино видел, что земля приближается именно таким образом. Заворачивается по спирали в воронку, потом в точку. Какие-то люди разевают внизу удивлённые варежки. И краски проносятся со свистом, как будто щёлкает хлыст.

* * *

Значков в последний раз сверил цифры в юридической части доклада, где подробно писал о голландском опыте. Чётко разграничив лёгкие наркотики и сильнодействующие препараты, голландцы добились заметного результата. Чернушников, садящихся на тяжёлую наркоту, в Нидерландах полтора человека на тысячу жителей. В два раза меньше, чем в Италии и во Франции. В три раза меньше, чем в Швейцарии. Да и доступную траву в Голландии курят время от времени только четыре процента населения. А в Америке, например, семь. Когда плод доступен, он остаётся сладким только для того, кому действительно нужен…

Значков по случаю рассказал свои основные идеи председателю ФСБ Барышеву, которого недавно назначили по совместительству вице-премьером и всё чаще прочили в преемники Президента. О Барышеве ходили слухи как о человеке очень жёстком и даже жестоком, но честном и, главное, прагматичном. В поисках сил, которым легализация травы была бы экономически выгодна, Значков понял, что нужно выходить на правительство.

Идея легализации марихуаны очень развеселила чиновника.

— А… Анашу разрешить… Отлично… — Барышев чуть заметно улыбнулся уголками губ, — Завтра вице-премьер объявляет, что надо легализовать анашу…

Потом Барышев навострил карандаш и придвинул к себе лист бумаги.

— Какой, говорите, годовой оборот марихуаны в Америке?

— Пятьдесят два миллиарда долларов в год.

Барышев внимательно посмотрел в глаза Значкову, но ничего не сказал. Ждал продолжения. Значков начал говорить…

От вице-премьера Значков вышел с несколько двусмысленным впечатлением. Барышев чётко дал понять, что никакой официальной поддержки в ближайшее время от него не будет. Но обещал хорошо подумать и проконсультироваться с бизнесменами. Рынок, сулящий такие атомные денежки, не мог, по его убеждению, оставаться вне контроля государства. «Будем работать», — обещал он Значкову.

На самом деле, почему Значкову самому не заняться коммерцией? Кто-то ведь должен будет открыть первый экспериментальный кофе-шоп… Где-нибудь на Петроградской стороне…

Барышев сказал, что «если что» он готов обеспечить неформальную помощь.

И действительно — вскоре лёд тронулся. Значкову разрешили выступить с предварительным изложением своего мнения в Комитете по здравоохранению. Доклад на тридцать минут. Первый маленький шажок…

Но и другое «если что» казалось Значкову вполне вероятным. Он понимал, что наступал на большую и вонючую мозоль. После легализации «лёгких наркотиков» борьба с тяжёлыми должна будет ужесточиться. А это вряд ли могло понравиться героиновым баронам и князьям.

В Думе все были уверены, что недавняя шумная публикация в «Комсомольской газете», посвящённая новой отраве под названием Акварель, из-за которой погиб Колька, была заказана этими баронами и князьями.

Эх, позвонил бы Колька и рассказал о своих проблемах… Значков решил бы их здесь, в Москве, за десять минут…