Карл Май - Из Багдада в Стамбул

• Название: Из Багдада в Стамбул
• Автор: Карл Май
• Издательство: ТЕРРА-Книжный клуб; Литература
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2001
• ISBN: 5-275-00148-7, 5-275-00197-5

Карл Май (1842-1912), последний великий мистик немецкой литературы, до сегодняшнего дня остается у себя на родине в Германии одним из наиболее читаемых авторов. Все свои произведения он написал сидя дома, но вот уже несколько десятков поколений читателей не оставляют равнодушными вышедшие из-под его талантливого пера образы гордых, бесстрашных индейцев, так неотразимо сыгранных Гойко Митичем в экранизациях романов К. Мая.

В Собрание сочинений включены не только известные романы писателя, но и произведения, впервые переведенные на русский язык. Среди них и роман «восточного цикла», вошедший в пятый том – «Из Багдада в Стамбул».

---

Глава 2

НАПАДЕНИЕ

К тому времени как мы пробудились, животные уже хорошо отдохнули. Я решил проверить, допустит ли до себя угольщика наше новое приобретение. Допустило. Животному, наверное, нравилось, что его здесь не мучают. Так что я смог снова вернуться к своему вороному, и это оказалось весьма кстати, как я вскоре понял.

На вершинах, голых до сей поры, появился лес – мы пробирались все дальше на юг. Здесь было больше воды, и поэтому наше продвижение несколько затруднилось. О проторенной дороге не могло быть и речи. Нам приходилось то забираться на немыслимые кручи, то спускаться в расщелины. Иногда мы продирались между дремучих чащоб, а подчас протискивались между скал.

Так к обеду мы оказались в долине с несколькими деревцами. Вдали в голубой дымке возвышалась большая гора, своими отрогами преградившая нам путь.

– Мы пройдем здесь? – спросил я Алло.

– Да, господин. Слева мы проедем у ее подножья.

– Что он говорит? – спросил Линдсей.

– Что наш путь проляжет слева от горы.

– Подумаешь, тоже мне проводник!

Едва он это произнес и только я открыл рот, чтобы возразить ему в ответ на колкость, с обеих сторон бабахнули выстрелы и более пятидесяти всадников показались из-за деревьев, окружив нас.

Это было полной неожиданностью! Все лошади моих спутников были схвачены – все, кроме моей. Благодарить за это я должен был, как позже понял, вовсе не случай. Всадники пытались освободиться от стремян и добраться до оружия. Мы были окружены за считанные секунды, и прямо на меня ехали двое всадников, которых я тут же узнал – шейх Газаль Габойя и беббе, с которым я вел недавно мирные переговоры. Стреляли только в наших лошадей, нас же хотели захватить живыми. Поэтому я оставил штуцер в покое и взялся за легкое ружье.

– Червяк, теперь ты мой! – кричал шейх. – Теперь ты от меня не уйдешь!

Он замахнулся дубиной, но в тот же миг Доян бросился на него и схватил зубами за ляжку. Тот испустил крик боли, и удар, который предназначался мне, пришелся на голову моего коня. Он громко заржал, взвился в воздух всеми четырьмя копытами и дал мне возможность обрушить удар приклада на плечи беббе, а потом он понесся, не помня себя от боли.

– Доян! – громко крикнул я, потому как не хотел терять верного пса.

Против меня было направлено множество копий – я отбил их с помощью ружья. Ту скачку я не забуду, пожалуй, до конца дней. Ни одна яма не показалась мне глубокой, ни один камень – большим, ни один овраг – широким, ни одна скала – слишком гладкой и ни одно болото – топким, все это пролетало мимо, пока мой конь понемногу приходил в себя. Так я оказался один в совершенно незнакомой местности. Правда, я заметил направление, в котором мчался, и передо мной возвышалась та самая гора, о которой мне говорили незадолго до событий.

Что было делать? Ехать за спутниками? Это было исключено – следовало ожидать, что беббе пустятся за мной в погоню. Но как эти курды так далеко забрались в горы? Как они узнали, что мы выбрали именно этот путь? Это было для меня загадкой.

В тот момент я ничего не мог сделать для моих товарищей. Они были или мертвы, или захвачены в плен. Прежде всего, мне следовало спрятаться, и только утром я мог взглянуть, что происходит на месте боя. Только завтра я мог что-либо для них сделать.

Наконец я осмотрел голову моего коня. Вскочила здоровенная шишка. Я отвел жеребца к воде, где и уложил его. Здесь я сделал ему несколько компрессов с поистине материнской заботой. Прошло уже четверть часа, и я услышал какой-то шум. Потом сопенье и кряхтенье, как будто кто-то с трудом переводил дыхание. В следующий момент раздался радостный лай, и Доян прыгнул на меня с такой силой, что я повалился в траву.

– Доян!

Пес прыгал и взвизгивал от радости. С такой же радостью он прыгал на коня, но потом постепенно успокоился. Он, как и я, уберегся от ранений. Умное животное скоро заметило, что я забочусь о здоровье лошади. Насмотревшись на меня вдоволь, Доян начал обстоятельно вылизывать пораженное место на голове коня. Жеребец лежал спокойно, и лишь время от времени издавал удовлетворенное ржанье.

Так мы пролежали некоторое время, пока я, наконец, не счел необходимым покинуть это благословенное место. Лучше всего было поискать подножье той горы, о которой говорил угольщик. Я снова сел в седло и поехал на поиски.

Склоны горы были покрыты густым лесом, и только глубоко в долине, через которую непременно должен был пролегать наш путь, было свободное пространство. Там я заметил далеко выступающий участок леса, откуда можно было бы видеть любого подъезжающего. Туда я и направился. Там я спешился и побеспокоился о надежном укрытии для лошади. Едва я углубился в лес, как Доян дал мне знак, что его что-то обеспокоило. Я взял его на поводок, привязал коня к дереву и пошел за собакой с заряженным штуцером в руке.

Мы медленно пробирались вперед. Пес так тянул поводок, что тот, казалось, вот-вот лопнет. Между двумя пиниями он залаял. Там росло множество папоротников, и когда я стал разводить их резные метелки, обнаружил дыру шага два в диаметре, наискось уходящую в землю. Логово зверя? Вряд ли. Но когда я со штуцером наизготовку приготовился осторожно спускаться, то почувствовал, что там кто-то есть, и не обязательно враг, как я понял по поведению Дояна. Я сделал ему знак идти вперед, но он вместо этого завилял хвостом и стал бросать умилительно радостные взгляды на отверстие.

Тут я решил спускаться. И сразу же увидел волосатую всклокоченную голову. Вот где зарыта собака – в прямом смысле слова! Там, внизу, похоже, прятался пес угольщика!

Он, вероятно, убежал, когда услышал выстрелы, и от страха забрался в пещеру.

– Эпса! – позвал я.

Мне чудом удалось запомнить кличку пса. В дыре было тихо. Я раздвинул папоротники. И что же я увидел? Вернее, услышал. Глухое бормотание, потом показалась шевелюра, широкий нос, два глаза, потом две руки с длинными ногтями, дырявый мешок и, наконец, сапоги Колосса Родосского. Передо мной стоял Алло собственной персоной, цел и невредим!

Меня это обрадовало, ибо раз спасся один, значит, есть надежда, что уцелел кто-то еще из моих спутников.

– Алло, ты ли это? – вскричал я.

– Да, это я, – спокойно отвечал он.

– А где твоя собака?

– Убили, господин, – с грустью ответил он.

– А как ты уцелел?

– Когда все поскакали за тобой, никто не обратил на нас внимания, и я прыгнул в кустарник. И пришел сюда, поскольку помню, что говорил тебе, что надо идти вперед. Я знал, что ты появишься здесь, если беббе тебя не найдут.

– Кто еще уцелел?

– Это мне неизвестно.

– Мы должны подождать, пока кто-нибудь еще не найдется. Поищи мне убежище для коня.

– Я знаю очень хорошее место, господин.

– Здесь, в этой местности?

– Я здесь жег уголь. Иди за мной с конем!

Он с четверть часа вел меня вверх. Там возвышалась скала, густо заросшая ежевикой. В одном месте он развел кусты, и обнажилось углубление, в котором нашлось бы место для лошади.

– Здесь я жил, – объяснил он. – Привяжи лошадь вот здесь, я нарежу ей корма.

Рядом было врыто много бревен, которые раньше вполне могли служить ножками для столов, правда, по восточным обычаям, очень короткими ножками. К одной такой ножке я и привязал лошадь, при этом она целиком находилась в укрытии. Курда я застал за нарезанием травы.

– Иди вверх, господин, – попросил он, – снизу может кто-нибудь прийти. Я пойду следом, как только освобожусь.

Я последовал его совету и расположился так, что мог все видеть, а сам был незаметен. Через пятнадцать минут появился угольщик.

– Лошадь в безопасности? – спросил я, и когда получил утвердительный ответ, продолжал: – Ты, наверное, голоден?

Невразумительное бормотание было мне ответом.

– К сожалению, у меня ничего нет. Надо потерпеть до завтрашнего утра.

Он опять что-то пробормотал, а потом вкрадчиво спросил:

– Господин, а за сегодняшний день я получу два пиастра?

– Получишь четыре.

Теперь уже к бормотанию стали примешиваться радостные нотки, потом все вообще стихло. Настала ночь. И когда пропал последний луч уходящего дня, мне показалось, что по ту сторону просеки, лежащей от нас слева, между деревьями появилась какая-то фигура. Она была так расплывчата, что я приподнялся, чтобы удостовериться, не ошибся ли я. Курд старался держаться поближе к моему ружью. Я взял пса на поводок и пошел вперед.

Мне пришлось обогнуть изгиб просеки, но уже на полпути я заметил, что фигура переходит просеку. В несколько сильных прыжков я преодолел необходимое расстояние и оказался рядом с фигурой. Я хотел броситься на нее, но Доян удержал меня от прыжка. Он приветливо заскулил. Фигура услышала эти звуки и замерла в страхе.

– Кто это?

Две длинные руки вытянулись в мою сторону.

– Линдсей! Сэр Линдсей! Вы ли это? – крикнул я.

– О! Мистер! Это я! А вы? А! Это вы! Да!