Шелли Такер - Навсегда с ним

• Название: Навсегда с ним
• Автор: Шелли Такер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-02665-6

Могучего рыцаря Гастона де Варенна друзья прозвали Черный Львом, враги — Черным Сердцем. Любовь он считал слабостью, к женщинам испытывал лишь презрение. Однако по приказу короля он должен обвенчаться с родственницей своего злейшего врага леди Кристианой Фонтен. Гастон в ярости поклялся, что никогда не разделит ложе со своей супругой. Поклялся, еще не подозревая, что странная и прекрасная девушка, рожденная для счастья, сделает исполнение клятвы невероятно трудным…

---

— Ничуть. Она собрала со стола столько тарелок, сколько могла унести, и попросила этого юнца Этьена проводить ее на кухню, где бы она могла их помыть.

— Уж не решила ли она помыть тарелки? — с натугой рассмеялся Гастон. Он не ожидал от женщины такой силы духа.

— Бедняга Этьен не знал, то ли послушаться новую госпожу, то ли указать ей на ошибку, — пожал плечами Ройс. — Вряд ли стоило приставлять к ней юношу.

— Ерунда! Он не отойдет от нее ни на шаг.

— Это так, — кивнул Ройс, — но, боюсь, при виде красивого личика мальчишка потеряет рассудок.

— Он должен научиться быть мужчиной, подчинять свои поступки разуму, а не глупой страсти. Мое задание послужит ему хорошим уроком, как обращаться с женщиной, не важно, красавица она или урод. Не думаю, что она надолго сохранит свою привлекательность после ежедневной уборки, мытья посуды, пилки дров, стирки…

— Милорд, вы можете заставить миледи чистить конюшню, но и с соломой в волосах, и распространяя вокруг запах лошадиного пота, она сохранит достаточно привлекательности, чтобы свалить мужчину одним взглядом. — Улыбка Ройса стала еще шире, и он быстро добавил: — Простите мою смелость, милорд, но вы сами сказали, что вас это не трогает.

Увы, Гастона задело упоминание Ройса о красоте Кристиане. Чтобы скрыть свое раздражение, он засмеялся:

— Смотри, Сен-Мишель, как бы ты не зашел слишком далеко.

— Не сомневайтесь, милорд. — Молодой человек опустил глаза долу, но вид у него был отнюдь не раскаивающийся. Затем он опять рассмеялся.

Комната сотрясалась от раскатов смеха, которым собеседники заглушали беспокойство от нерешенных вопросов. Когда смех стих, они несколько минут провели в молчании. Ройс подошел к столу и разлил остатки эля по кубкам.

— Милорд, я хочу предложить тост.

— За красоту новобрачной? — сухо спросил Гастон.

— Нет, милорд, — ответил Ройс, поднимая свой кубок. Его лицо стало серьезным. — За ваше наследство. Заключив сегодня брак, вы стали законным обладателем всего, за что мы боролись с Турелем. Вам снова принадлежат замки вашего отца и вашего брата. — Он еще выше поднял кубок. — Я пью за вас и за них, да упокоит Бог их души. Вы трое — самые благородные люди из всех, кого я знал в своей жизни!

Гастона тронула неожиданная патетика слов Ройса. Таков он всегда — только что ерничал, а через мгновение стал совершенно серьезен.

Никогда в жизни Гастон не мог применить к себе эпитет «благородный». И никогда он не считал себя равным отцу и брату. По правде говоря, последнее время он вообще старался о них не думать, поглощенный делами по возвращению их замков, их земель, их наследства…

И вот ему это удалось. Но отца и брата не вернешь. Что же у него остается? Полуразрушенные замки и невестка, которая даже не желает с ним разговаривать.

Он много приобрел… и потерял еще больше.

Гастон подавил охватившую его печаль и поднял кубок:

— За моего отца, сэра Сорена, и за моего брата, сэра Жерара!

Они со звоном сдвинули кубки и выпили до дна.

— Именем всех святых, — сказал Гастон, поставив кубок и вытерев рот тыльной стороной ладони, — клянусь, что заставлю Туреля заплатить полной мерой за их гибель! Нет, — он поднял руку, — тебе не в чем винить себя, Ройс.

Ройс проглотил готовые уже сорваться с языка слова, но Гастон знал, о чем тот подумал. Капитан обнаружил его родных лежащими в поле всего в нескольких ярдах друг от друга. Их лица были спокойны, как будто они спали, а в груди обоих зияло по ране. Когда не нашлось свидетелей их гибели, Турель и его люди поспешили объявить виновником Ройса — он первым нашел тела и, кроме того, не был благородного происхождения.

Ройс, как ни старался, не смог смолчать:

— На мне лежит вина, милорд. Они предупредили меня, что поскачут вдвоем. Я должен был заподозрить ловушку. Весь тот день Турель вел себя как-то странно. Я должен был предвидеть…

— Я знаю, кто убил их, и заставлю его ответить за содеянное. — Гастон смотрел, как на дне кубка блестит на серебре металла золотая капля эля. — И моя жена мне в этом поможет.

— Поможет вам, милорд? — Ройс выглядел по-настоящему обескураженным.

— Она быстро опомнится. Ручаюсь, не пройдет и недели, как она будет готова говорить правду и свидетельствовать против своего господина.

— Но как вы добьетесь этого, милорд, всего за семь дней?

— Сен-Мишель, миледи думает, будто узнала, каким жестоким я могу быть. На самом деле ей лишь предстоит это узнать. — На губах Гастона появилась зловещая улыбка. — Долго ждать не придется. Уже завтра утром ей воздастся полной мерой.

Глава 5

Боже, ради обыкновенного душа она пошла бы на все! Селина лежала на соломенном матраце в своей спальне, слишком утомленная, чтобы заснуть, слишком измученная, чтобы пошевелить хоть пальцем. Она так устала, что не могла даже думать. Она лишь представляла себе, как замечательно было бы оказаться сейчас под душем! Горячие струи били бы по коже, наполняли паром ванную, массировали ее тело, пока не согрелись бы мышцы и не ушла из них тянущая боль. Непроизвольно из груди вырвался глубокий вздох.

Душ. И еще ее любимый шампунь с лекарственными травами. И кондиционер, который сделает волосы шелковыми. И душистая пена для ванны, которая смоет всю грязь, въевшуюся в кожу за долгие часы работы после свадебного ужина. А потом несколько минут в джакузи. Всего несколько минут. Она готова все отдать за это блаженство. И наконец, мягкое махровое полотенце, специально подогретое на горячей трубе в ее ванной комнате.

А желаннее всего собственная постель. Скользнуть бы в нее между прохладными атласными простынями, накрыться стеганым пуховым одеялом, положить голову на мягкую подушку…

Селина тихо застонала. Боже, как хочется домой!

Ныло все тело. И она не знала, чем вызвана боль в спине — то ли долгим стоянием на ногах, то ли…

Она боялась вспоминать о злосчастном осколке пули.

«Хотя это было бы избавлением от всех несчастий», — с горьким юмором подумала она. Даже самые интенсивные занятия в группе аэробики не выматывали ее до такой степени.

Весь вечер она выполняла указания Иоланды, ни разу не пожаловавшись. Скребла деревянные тарелки, кувшины и ножи, пока кожа рук не воспалилась от грубого мыла. Она помогала передвигать к стенам столы и лавки, выносила из зала грязную солому, а потом подметала пол и, вооружившись бадьей и щеткой, мыла его, пока каменные плиты не заблестели.

Еще она ходила в сарай за новыми связками соломы, развязывала их и расстилала солому по полу, перемежая с пучками душистых трав. Она добилась того, что в помещении запахло свежим лугом, как бывало, когда Селина в своем двадцатом веке спрыскивала комнаты аэрозолем.

На протяжении долгого вечера слуги ели, пили да показывали ей, как выполнять работу. С наступлением темноты ее послали обойти комнаты и зажечь лампады и свечи, установленные на каменных выступах стен. Селине выдали по кусочку кремня и железа, но она понятия не имела, как ими пользоваться.

Первая же ее попытка закончилась тем, что кремень полетел в одну сторону, а железо — в другую, что вызвало гомерический хохот у обычно угрюмой Иоланды. В конце концов женщина смягчилась и дала Селине небольшой факел. Теперь ее глаза были красны и все еще слезились от разъевшего их дыма.

К полуночи, когда она думала уже отправиться спать, ей велели идти на кухню и помогать печь хлебы и жарить куски мяса для завтрашней трапезы.

Наконец-то удалось продемонстрировать настоящее мастерство! Не зря же она училась у первоклассных поваров, а потом полтора года управляла одним из самых изысканных ресторанчиков Чикаго. Посетители обожали хрустящую корочку ее выпечки. Во всех газетах писали о ней, но она бросила ресторанчик и подалась в манекенщицы.

Селина вертелась на кровати, пытаясь улечься поудобнее, и издавала жалобные стоны. Она терла икры и смеялась, чтобы не разрыдаться. Это действительно было бы смешно, если бы не было так ужасно. Золушка наоборот, принцесса, превратившаяся в служанку.

Только теперь она поняла, как привыкла к праздной жизни в окружении людей, которые избавляли ее от малейших жизненных неудобств.

Сегодняшнее испытание имело и положительную сторону: Гастон отправился спать в свою спальню, где во время пребывания в замке ночевал король. Селине отвели маленькую комнатку наверху. Она надеялась, что благодаря большому расстоянию между их комнатами и в связи с ее поздними возвращениями после выполнения обязанностей служанки грубиян муж не часто будет докучать ей.

Более того, ее нынешняя обитель находилась совсем недалеко от комнаты, где спал Гастон в ту ночь, когда она оказалась в замке. Если она права и вернуться домой она сможет тем же путем, который привел ее сюда, то до «окна надежды», как она стала мысленно называть его, было всего несколько шагов.