Шелли Такер - Навсегда с ним

• Название: Навсегда с ним
• Автор: Шелли Такер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-02665-6

Могучего рыцаря Гастона де Варенна друзья прозвали Черный Львом, враги — Черным Сердцем. Любовь он считал слабостью, к женщинам испытывал лишь презрение. Однако по приказу короля он должен обвенчаться с родственницей своего злейшего врага леди Кристианой Фонтен. Гастон в ярости поклялся, что никогда не разделит ложе со своей супругой. Поклялся, еще не подозревая, что странная и прекрасная девушка, рожденная для счастья, сделает исполнение клятвы невероятно трудным…

---

Она плотнее завернулась в тяжелое шерстяное одеяло и вздохнула. Впрочем, комнатка не так уж плоха. В очаге попыхивает огонь, а домотканые простыни уютно обволакивают обнаженное тело.

Когда повариха привела ее сюда, Селина спросила насчет ночной рубашки, но недоуменный взгляд женщины сказал ей, что она вновь чуть не сделала ошибку. Похоже, в средние века у людей была дубленая кожа. Слишком усталая, чтобы обсуждать эту проблему, и не желая ложиться в грязном платье, она разделась донага и сбросила красные шелковые башмачки.

Ей вспомнилась детская сказка «Волшебник из страны Оз». Может быть, ей надо три раза повернуться на каблуках и сказать: «Нет места лучше дома»? Воспоминание рассмешило ее, и она хохотала, пока не заболели бока.

Но она все-таки попробовала.

В душе смеясь над собой, поворачивалась то в одну, то в другую сторону, снова и снова повторяя заветные слова, пока глаза ее не начали слипаться и сон не свалил ее.

Селине показалось, что она спала всего несколько минут, когда ее разбудили, тряся за плечо. Приоткрыв один глаз, она увидела, что дрова в очаге догорели, и поняла, что прошло немало времени.

— Нет! — простонала она, поворачиваясь и кладя на голову подушку. — Пожалуйста… еще… поспать.

Она снова почувствовала прикосновение чьей-то руки. Кто-то щекотал ее голое плечо. Крупная мужская рука.

— Время просыпаться, моя ненаглядная супруга! — громко произнес знакомый голос. — Ваши многочисленные обязанности ждут вас.

Селина с удивленным возгласом села в постели, слишком поздно вспомнив, что ложилась спать без всего. Она задохнулась и одним движением натянула простыню до подбородка. Правда, у Гастона, стоявшего около кровати, было достаточно времени, чтобы рассмотреть все в подробностях.

— Что… что… — бормотала она. — Что вы делаете в моей комнате?

Он улыбнулся. Медленно, лениво.

— Вы уже не первый раз задаете мне один и тот же вопрос, Кристиана. И мой ответ не блещет разнообразием: это моя комната. Весь замок принадлежит мне.

Их взоры встретились. Его спокойный, твердый голос, интонация, с которой было сказано «весь», заставили ее напрячься. В свете гаснущих углей очага его резкие черты приобрели мягкий, золотистый оттенок, но что таилось в глубине его глаз, понять было невозможно. Селина дрожала, убеждая себя, что причина в страшном холоде, царящем в комнате.

— Я не это имела в виду… Я…

Не говоря ни слова, он присел на край кровати. Она с трудом удержала порыв броситься прочь — он казался огромным, в черном в обтяжку колете сливающийся с окружающей тьмой. Одежда подчеркивала ширину его груди и массивность бицепсов. Сверху была накинута безрукавка с вышитой на груди эмблемой — приготовившийся к прыжку лев. Застегнутый массивной пряжкой на шее плащ с подкладкой из серебристого меха спускался с могучих плеч.

Селина не спускала глаз с этого пятна на его открытой шее: гладкая смуглая кожа и металлические кольца пряжки… По ее телу побежали мурашки, как будто внезапный ливень простучал каплями от шеи до пят.

— Я… не ждала вас, — запинаясь пробормотала она. — Я думала… вы назначили Иоланду и вашего оруженосца следить за моей работой.

— Я посчитал, что и мне не грех проявлять интерес к вашим делам.

Селине очень не понравилось, как он сказал эту фразу. Еще ей не понравилось ощущение абсолютной беззащитности под этой белой простыней. И уж совсем странным показалось чувство, с которым она разглядывала кисти его рук, покоившихся на кровати. Он положил их по обе стороны тела, руки в черных кожаных перчатках, под цвет плаща.

— Я… я только что… Я совсем мало спала.

Она тут же выругала себя за эти слова. Она ведь не собиралась ему перечить, решила молча выполнять любую работу, которую он для нее придумает, и ни в коем случае не выказывать слабости. Ведь он этого только и ждет.

— Можете оставаться в постели весь день, если хотите, — предложил он и прилег рядом с ней, подперев голову ладонью. Кровать жалобно заскрипела. — Вы ведь так устали, проработав всю ночь.

Она не успела ответить, как он вдруг схватил край простыни и приоткрыл до колен ее ноги.

— Эй, подождите! Что вы… — Она попыталась сесть, подтянув ноги, но было поздно. Рукой в черной перчатке он уже схватил ее за ступню. Она замерла, часто дыша.

— Миледи, я делаю это для вашей же пользы, — невинным тоном пояснил он.

Его перчатки были теплыми и мягкими на ощупь — от долгой носки кожа лоснилась. Аккуратными движениями сильных пальцев он начал массировать ей ступню, надавливая большими пальцами на подошву.

Селина прикусила губу, с трудом сдерживая рвущийся наружу стон наслаждения.

— П-пожалуйста, прекратите, — попросила она, стараясь казаться спокойной.

Он продолжал поглаживать и растирать нежными движениями опытных пальцев каждую мышцу.

— Я вовсе не хочу быть жестоким по отношению к вам, Кристиана. Если вы не расположены работать сегодня, можете спать сколько вашей душе угодно.

Селина стиснула зубы, только чтобы не показать Гастону, как ей приятно.

После долгого медленного массажа Гастон отпустил ногу и взялся за другую. И как ни старалась Селина, она не смогла удержаться от вскрика.

Гастон поднял глаза. На губах играла хитрая улыбка.

— Я мог бы устроить вам ванну, — предложил он. — Большой чан горячей воды, прямо здесь, в вашей комнате. Хотите?

Боже, это нечестно! Она не ожидала от Гастона такого коварства. Он же буквально читает ее мысли. Она медленно вздохнула, ни на секунду не поверив в искренность его намерений, но не имея сил отказаться от удовольствия, которое он ей доставлял.

— А в благодарность я должна?.. — Она уже знала ответ. Он склонил голову набок, и на лицо упала прядь черных волос. Мальчишеский взгляд совершенно не подходил к его облику взрослого мужчины в черном одеянии.

— Все очень просто, Кристиана. Вам достаточно сказать правду. Я сам буду сопровождать вас к королю. Согласитесь, и вы больше никогда палец о палец не ударите.

Обхватив себя руками, чтобы не сползла простыня, Селина вздохнула и поджала под себя ноги.

— Я уже много раз повторяла, но повторю еще: я не могу этого сделать, потому что ничего не знаю.

В мгновение ока его взгляд стал ледяным. Гастон больше не прикасался к ней.

— Кристиана, неужели вы не видите, что делаете себе только хуже своим упрямством? Вам придется мне уступить, сейчас или позже, — спокойно сказал он. — Но уступить придется все равно.

Селина молча смотрела на него. У нее больше не было сил спорить. Он ей не верит, а она не может его убедить в своей правоте. Пока она не найдет способа выбраться отсюда и вернуться домой, ей придется молча сносить его раздражение и угрозы.

— Очень хорошо! — Он покачал головой с выражением искреннего сочувствия — хотя трудно было поверить в его искренность. — Тогда придется отложить сон и ванну на потом: вас ждет масса дел. Напоминаю — это ваш выбор, а не мой.

— Прекрасно. — Селина начала выбираться из кровати. Гастон не пошевельнулся. Она остановилась, ее щеки порозовели.

— Вы, может быть, отвернетесь?

Он остался где был, полулежа на кровати, и своей позой очень напоминал льва на его безрукавке: расслабленного, но в любую секунду готового совершить прыжок. На лице появилась вожделенная улыбка.

— Я вас стесняю? — вкрадчиво спросил он.

Селина проглотила комок в горле. Он снова пытается подчинить ее своей воле. Но теперь не посулами или сладкими речами, а угрозами. Он принимает ее за молоденькую послушницу, вся жизнь которой прошла в монастыре. Хочет, чтобы она смутилась, зайцем бросилась от него, в ужасе перед тем, что он собирается с ней сделать. Хочет, чтобы страх заставил ее сказать что угодно и кому угодно, только бы никогда его больше не видеть.

Однако ее не так просто запугать. Она знала: у него есть веские причины избегать близости с ней. Он не тронет ее, поэтому и нечего бояться.

— Нет, месье, вы меня не стесняете, — как ни в чем не бывало ответила она. — Скорее, я вас стесняю. Мне не хотелось бы быть заподозренной в попытке соблазнить вас. Поверьте, я меньше всего думаю об этом.

— В самом деле?

— Да. Посему, если вы отвернетесь…

— Можете доверять мне, моя милая монашка. Я не настолько очарован вашими прелестями, чтобы потерять голову от одного взгляда на вас.

— Вот и ладно. Напоминаю: это ваш выбор, а не мой. — Селина освободила край простыни, который держала у горла, и встала с кровати, повернувшись к нему спиной.

Она надеялась, что слабый свет очага не даст ему возможности увидеть, как краска стыда залила ее лицо.

Торопясь — но стараясь не показать этого, — она подняла с пола свое желтое бархатное платье и стала натягивать его через голову. Селина прилагала все силы, чтобы выглядеть невозмутимой, — будто одеваться перед незнакомым мужчиной для нее привычное дело.