Далия Трускиновская - Шайтан-звезда (Книга первая)

• Название: Шайтан-звезда (Книга первая)
• Автор: Далия Трускиновская
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 5-8199-0265-3

Когда в небе загорается и подмигивает Шайтан-звезда, – на земле рождаются дети со странной судьбой. Их переносят из края в край джинны, они спасают обреченных и водят в бой отряды, волшебные ожерелья раскрывают им свои тайны. Но одна беда преследует этих людей – они сгоряча дают необдуманные клятвы, а потом вынуждены их исполнять, хотя сердцем тянутся к чему-то совсем иному…

---

– Я не знаю, что сказать, о госпожа, – отвечала перепуганная девушка. – Ради Аллаха, прости, если я не оказала тебе должного уважения…

– Ты была трудолюбива и почтительна, о Джейран, и я испытывала тебя вольными речами, но не нашла в твоем сердце червоточины, – сообщила Фатима, и ни намека на улыбку не было на ее округлом лице, – и я решила, что ты заслужила обитания в райском саду. Но, поскольку в своей прежней жизни ты не была настоящей праведницей, то здесь тебе придется потрудиться. Ты будешь ухаживать за гуриями, о Джейран, а потом, если Аллаху будет угодно, он наделит тебя красотой гурии и ты будешь ублажать праведников! И, может быть, тебе доведется служить скрытому имаму, который пребывает здесь в ожидании времени, когда Аллах прикажет ему вернуться на землю, чтобы власть над правоверными вернулась в семью пророка!

Благочестивая праведница и дочь самого пророка Фатима аз-Захра подождала немного, как видно, рассчитывая на бурное изъявление благодарности, но потрясенная Джейран лишь опустилась на колени и коснулась лбом ковра. В таким виде она и пребывала, пока не послышался шелест одежд. Джейран осмелилась взглянуть одним глазком – Фатима со своей великолепной свитой удалялась.

– Повелительница правоверных приказала мне остаться с тобой, о Джейран, – сказала Сабиха. – Сейчас я покажу тебе тот хаммам, куда приходят для омовения черноокие гурии. И ты скажешь, есть ли там все необходимое.

– Разве может быть, чтобы в райском хаммаме не оказалось необходимого, о Сабиха? – не вставая с колен, осведомилась Джейран. – И прости, во имя Аллаха, если я обращаюсь к тебе не так, как полагается. Может быть, тут ты – вовсе не Сабиха?

– Разумеется, в райском саду у меня другое имя, о Джейран, – улыбнулась красавица. – Но тебе нет пока нужды в нем. Настанет время – и мы тоже дадим тебе другое имя, если будет угодно Аллаху. А что касается хаммама – то гурии долгое время не осмеливались обратиться к Аллаху с просьбой о нем. Он у нас совсем недавно, и Аллах повелел взять в райский сад праведную банщицу, которая будет соблюдать в хаммаме необходимый порядок. Вставай, о Джейран, незачем стоять передо мной на коленях, и пойдем, посмотрим помещение…

Джейран встала и, последовав за Сабихой, украдкой прикоснулась к ее руке. Та обернулась.

– Ты что-то хочешь сказать, о банщица?

– Разве в раю у праведников тело из земной плоти, о Сабиха?

– Разумеется, из плоти! – отвечала гурия. – Иначе зачем бы его омывать в хаммаме, и растирать, и разминать? Из плоти, да, но из преображенной, о Джейран, но тебе этого пока не дано понять.

– Значит, у праведников в раю остаются их мозоли, которые нужно срезать? – задала Джейран вполне резонный вопрос.

Тут Сабиха призадумалась.

– Мне и на ум не приходило расспрашивать праведников, остались ли у них мозоли, о Джейран, и причиняют ли они им неудобства, – призналась она. – Мне кажется, так быть не должно, а Аллах лучше знает. Так что если ты обнаружишь у кого-то на ногах мозоли, значит, такова воля Аллаха. И их непременно нужно распарить и осторожно срезать.

Возразить против воли Аллаха было нечего.

Райский хаммам оказался куда меньше земного. И был он в глубине того самого дома, на эйване которого Джейран завтракала. Входя во внутренние помещения вслед за Сабихой, она почему-то ждала увидеть комнаты, как те, что устраивают в домашних банях, с возвышением-суфой возле стены, с ямой для жаровни с углями и, разумеется, с чанами для воды, горячей и холодной.

Но никаких ям Джейран не обнаружила ни в предбаннике, ни в первой комнате, теплой, ни во второй и третьей, горячих, кроме разве что одной, для омовения ног. Райский хаммам отапливался или неким божественным образом, или же как столичные хаммамы – горячим воздухом с дымом, который поступал из топки в пространство под полом и выходил наружу через устроенные в стенах каналы, одновременно согревая их.

– Мне нужны веревки, чтобы натянуть их вдоль стен и развесить покрывала и салфетки, – сказала, оглядевшись, Джейран. – Таким образом они все будут на виду, и я смогу выбрать те, что мне нужны, к тому же, они согреются. Мне нужны полочки, на которые я поставлю благовония и масла для растираний, и флаконы, и миски, и сосуды для бобовой муки, а всего этого тут нет.

– И мука, и благовония, и зеленая глина, которая отмывает грязь не хуже бобовой муки, лежат в чулане, – Сабиха показала на занавеску, за которой имелась маленькая дверца. – Веревки, миски и все недостающее тебе доставят ближе к полудню.

– Ангелы, о Сабиха?.. – у Джейран перехватило дыхание.

Сабиха как-то странно посмотрела на девушку.

– Ангелы, о Джейран, только ты их, скорее всего, не увидишь, ибо посланцы Аллаха обладают нестерпимым для глаз блеском и без нужды таким, как ты, не показываются, – отвечала она. – В чем еще у тебя нужда?

– Еще мне нужна занавеска, которую вывешивают перед входом, когда наступает время женщин. Как мы назначим – от зари до полудня у нас будет время мужчин, а от полудня до заката – время женщин? Или же наоборот, о Сабиха? В том хаммаме, где мы встретились, были мужские и женские дни, мы можем сделать и так.

– Я не думаю, чтобы тебе пришлось служить праведникам… Впрочем, этот вопрос пусть решает ясноликая Фатима, о Джейран, – здраво рассудила Сабиха. – Есть ли нужда в чем-либо еще?

– Мне нужно тесто из мышьяка и известки, которое удаляет волосы, – деловито отвечала Джейран. – Оно обладает противным запахом, но без него никак не обойтись. Но, может быть, в раю есть возможность изменить этот запах, о Сабиха? Уж больно он скверный…

– Мы помолимся об этом Аллаху, – сказала гурия.

* * *

Прошло несколько дней – и Джейран, освоившись в своем новом хозяйстве, поняла, что умерла она напрасно, и ничего не изменилось ни к лучшему, ни к худшему. Она носила одежду, о которой в прежней жизни могла лишь мечтать, и ела дорогие лакомства, но лишена была даже коротких встреч с возлюбленным. К тому же, платья и туфли ей достались вовсе не новые, и когда первый восторг прошел, она обнаружила это с немалым разочарованием.

Один Аллах знает, до чего бы она додумалась, если бы не пожаловала в хаммам сама Фатима аз-Захра, дочь пророка и праматерь каирских халифов, которые приходились ей пра-правнуками. Фатима была в блаженном состоянии духа и веселилась, как в день их первой встречи.

– Мое сердце привязалось к тебе, о доченька, и я буду твоей заступницей перед пророком и Аллахом! – сказала она Джейран. – Я даже замолвлю о тебе словечко перед скрытым имамом! Ублажи меня, разотри и разомни, и вымой мне голову, и высуши мне волосы теплыми покрывалами! И умасти меня той дорогой галией, что хранится у тебя в китайской чаше! Знаешь ли ты, что твои обстоятельства переменяются к лучшему, о Джейран? Твое лицо округляется, и на щеках появился румянец, и волосы твои потемнели, клянусь Аллахом!

– Все это – благодаря тебе, о госпожа, – почтительно отвечала Джейран. Что касается щек – праведница не солгала, Джейран столько времени проводила теперь на свежем воздухе, что нажила себе заметный румянец. А что касается волос – сама она изменений не замечала, но дочери пророка, разумеется, виднее.

И девушка трудилась так, что взмокла не хуже лежавшей перед ней распаренной Фатимы. Каждый палец она растирала и вытягивала до щелчка в суставе, прошлась по всем жилками, но когда добралась до пышной груди, когда прикоснулась к ней, чтобы совершить те кругообразные движения, которым обучил ее хозяин, Фатима вдруг расхохоталась.

– Достаточно с нас и того, что было, о доченька! Аллах вознаградит тебя, – и она резким движением села, свесив ноги с топчана. – Сними покрывало с моей головы, расчеши мне волосы, о Джейран, и уложи их.

– Я не умею укладывать волосы, о госпожа, – призналась девушка. – Меня никогда не учили этому.

– Аллах вложит умение в твои пальцы, о доченька, – пообещала Фатима.

В самом деле – когда хорошенько протертые кудри высохли на солнце, Фатима подобрала их с одной стороны, показала, где пропустить жемчужную нить и куда ее вывести, чтобы она подхватила локоны у щек, и Джейран выполнила все ее указания, и праведница осталась довольна. Когда же Джейран повторила то же самое и с другой стороны не менее удачно, то Фатима пообещала произвести ее в райские гурии при первом же удобном случае, если будет на то воля Аллаха.

Но Джейран вовсе не хотела становиться гурией.

В свои свободные часы она отходила от хаммама, при котором и ночевала, довольно далеко. Она видела, чем занимаются гурии с молодыми, плечистыми, веселыми праведниками, которые угодили в рай непонятно за какие заслуги. Мало того, что они, по две и по три, ублажали этих праведников таким путем, как тем было угодно, сопровождая свое служение вскриками страсти, громкими вздохами и диковинными словами, они еще и пили с праведниками вино из больших кувшинов, и вино это было крепким – Джейран, подобрав забытый кувшин на берегу ручья, не удержалась и попробовала. Больше всего удивило Джейран, что во время забав с праведником одна из гурий непременно играла на лютне, напевая при этом любовные песенки с такими словами, что за них гурию стоило бы с позором выставить из рая. Очевидно, терпение Аллаха было бесконечно.