Николай Задонский - Денис Давыдов (Историческая хроника)

• Название: Денис Давыдов (Историческая хроника)
• Автор: Николай Задонский
• Издательство: Военное издательство Министерства обороны СССР
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1968

Старейший советский писатель Н.А.Задонский известен читателям многими произведениями, посвященными героическому прошлому нашей страны ("Горы и звезды", "Смутная пора", "Донская Либерия" и др.). Наибольшей популярностью пользуется его историческая хроника "Денис Давыдов", воссоздавшая образ замечательного русского поэта, партизана, героя Отечественной войны 1812 года.

Жизнь Дениса Давыдова рисуется в книге на фоне того огромного патриотического подъема, который охватил русский народ в годы борьбы с нашествием полчищ Наполеона.

С волнением читаются и те страницы хроники, которые посвящены Денису Давыдову как поэту и человеку. Книга с интересом будет прочитана самыми широкими кругами читателей.

---

Спустя несколько минут в лагере уже никого не было. От досады Денис кусал губы. Рассчитывать сегодня на встречу со своим героем не приходилось. А так хотелось увидеть Суворова!

Полк возвратился в тот день к полудню. Василий Денисович, сопровождаемый офицерами, вошел в палатку усталый, запыленный, но сияющий и довольный. Полтавцы показали себя молодцами, заслужили благодарность. Недаром столько времени прилежно готовились. Оживленным разговорам о маневрах не было конца.

Денис сидел молча. Ему не терпелось поговорить с отцом о своем желании видеть Суворова, но он никак не мог выбрать удобной минуты. Заметив беспокойный взгляд сына, Василий Денисович сам разгадал его мысли.

– Ну что, дружок? – ласково обратился он к мальчику. – Хочется посмотреть маневры?

Денис, красный от волнения, благодарно взглянул на отца и молча кивнул головой.

– Что ж, это, пожалуй, можно устроить, – продолжал Василий Денисович. – Александр Васильевич ночует у черниговцев; там и поле рядом, где завтра будем отличаться. Поезжайте пораньше утром в коляске…

Денис торжествовал. Брат Евдоким, остававшийся до сих пор невозмутимым, тоже заинтересовался предстоящей поездкой. Мальчики сговорились не спать всю ночь, но, разумеется, не выдержали. Их с трудом разбудили перед рассветом, когда полк выступил уже из лагеря.

Охотников поглядеть на маневры собралось немало. Поросший полынью и дикой ромашкой пригорок, откуда все обширное маневровое поле было видно как на ладони, заполнился чуть свет народом из ближних сел и деревень.

Мальчикам удалось выбрать удобное для наблюдений местечко, однако, как они ни напрягали зрение, разглядеть что-нибудь в густых клубах пыли, поднятой кавалерией, было невозможно. Лишь изредка среди скачущих кавалеристов появлялся какой-то всадник в белой рубашке, и тогда вокруг раздавались восторженные возгласы:

– Вот он, вот он! Батюшка наш Александр Васильевич!

Между тем солнце поднялось высоко, обещая знойный день. На небе – ни облачка. Сухой ветер обжигал лица. Горячая пыль слепила глаза. Мальчики, уставшие и разочарованные, спускались с пригорка к лагерю, намереваясь отправиться домой. И вдруг в толпе произошло движение, все куда-то побежали и закричали:

– Скачет! Скачет!

Денис повернулся и сразу увидел Суворова. На калмыцком коне он скакал к тому месту, где стояли мальчики. Суворов был в простой белой рубашке, довольно узких полотняных брюках, тонких ботфортах и легкой солдатской каске. На нем не было ни ленты, ни крестов, ни медалей.

Денис с замирающим сердцем смотрел на полководца. Глаза мальчика радостно светились. Оригинальные черты Суворова запомнились ему навсегда. Сухое, продолговатое, в частых морщинах, лицо полководца отличалось особой выразительностью. А высоко поднятые брови и небольшой рот, по обе стороны которого залегли глубокие складки, придавали этому лицу необъяснимое очарование. Большие светлые глаза словно искрились. Вся фигура, взгляд, движения поражали необычайной живостью, каким-то юношеским проворством и задором.

Суворова сопровождали штабные офицеры, адъютанты, ординарцы, а также командиры маневрирующих полков. Среди них находился и Василий Денисович.

Когда взмыленный калмыцкий конь поравнялся с мальчиками, один из адъютантов Суворова, скакавший следом за ним, крикнул:

– Граф! Посмотрите, вот дети Василия Денисовича!

– Где они? Где? – живо отозвался Суворов, сдерживая лошадь.

Денис смело шагнул вперед. Брат последовал за ним. Подскакавший на черкесском коне Василий Денисович представил мальчиков:

– Этот старший – Денис, ваше сиятельство… А младшего назвали Евдокимом, в честь деда…

Добрая улыбка озарила лицо полководца. Он важно перекрестил ребят, протянул маленькую сухую руку. Они почтительно ее поцеловали.

– Любишь ли ты солдат, друг мой? – обратился Суворов к Денису.

– Я люблю графа Суворова, – весь сияя восторгом, прерывающимся от волнения тонким голосом крикнул Денис, – в нем все: и солдаты, и победа, и слава!

– О, помилуй бог, какой удалой! – сказал с улыбкой Суворов. – Этот будет военным человеком! Я не умру, а он уже три сражения выиграет! А этот, – указал он на Евдокима, – пойдет по гражданской службе.

И, продолжая улыбаться, Суворов круто повернул коня и поскакал дальше, сопровождаемый свитой.

Денис, взволнованный встречей, весь день провел словно во сне. Слова Суворова поразили впечатлительного мальчика. Он не мог ничем заниматься, был тих и послушен необычайно.

А вечером опять ожидала приятная новость. Отец, возвратившись домой с маневров, объявил:

– Завтра Александр Васильевич у нас обедает.

В доме поднялся переполох. Казалось бы, приготовить обед для такого нетребовательного и скромного человека, каким был Суворов, не представляет особых трудностей. Но именно нетребовательность и простота знаменитого гостя беспокоили Давыдовых. Тот богатый, широкий образ жизни, который они вели, никак не соответствовал привычкам и вкусам Суворова. Нужно было не только позаботиться о любимых и простых кушаньях, но и соответствующим образом подготовить весь дом. Хозяева знали, что Суворов не терпит роскоши. Поэтому мягкую мебель, драгоценные вещи и безделушки из комнат убрали. В гостиной поставили один круглый стол с постными закусками, графином водки и рюмками «благородного» размера. В столовой посредине комнаты установили длинный стол, накрытый на двадцать три прибора. Никаких ваз с фруктами, лишней посуды, даже суповых мисок ставить на стол у Суворова не полагалось. Кушанья должны были всем подаваться «кипячие», прямо из кухни, с огня.

В отдельной комнате были приготовлены ванна, привезенные заранее из лагеря простыни, белье и одежда.

Суворов прямо с маневров, закончившихся в семь часов утра, раньше всех прискакал в Грушевку с одним из своих ординарцев. И сразу прошел в комнату, где помещалась ванна.

Вскоре начали съезжаться генералы и офицеры, приглашенные на обед. Все были в парадной форме и шарфах. Василий Денисович и Елена Евдокимовна принимали в гостиной. Тут же находились и принаряженные старшие мальчики и дичившаяся всех маленькая Сашенька.

Суворов на этот раз появился совсем в другом виде, чем вчера. Генеральский расшитый золотом мундир – нараспашку. По белому летнему жилету – лента Георгия первого класса. Заметив хозяйку, Суворов быстрыми шагами направился к ней, расцеловал в обе щеки.

– Красавица! И на отца похожа, – улыбнувшись, заметил он. – Помню, помню… С покойным твоим батюшкой не раз хлеб-соль водили… Ну, а эти, – он повернулся к мальчикам, – мои знакомые… Какие славные!

Денис стоял впереди, вытянувшись по-солдатски: руки по швам, грудь колесом. «Спросит сегодня о чем-нибудь или не спросит?» – думал беспокойно он, неотрывно наблюдая за каждым жестом Суворова. Но ожидания были напрасны. Суворов не спросил. Он лишь окинул Дениса беглым взглядом и, усмехнувшись, повторил:

– Этот будет военным человеком! Вижу! Я не умру, а он три сражения выиграет!

Маленькая Сашенька, держась за мать, с любопытством смотрела на чужого дядю. Елена Евдокимовна ее представила:

– Это наша младшая, Сашенька…

Суворов наклонился, нежно погладил ее по голове.

– Что с тобой, моя голубушка? Что ты так худа и бледна?

– Лихорадка покоя не дает, – пояснила мать.

– Это нехорошо! Надо лихорадку высечь розгами, чтобы она ушла и не возвращалась к тебе, – обратился Суворов к девочке.

Сашенька поняла слова по-своему, неожиданно сморщила лобик и чуть не заплакала. Мать взяла ее на руки.

А Суворов, спокойно подойдя к столу, уставленному закусками, налил рюмку водки, выпил одним духом и стал так плотно завтракать, что смотреть любо. Все последовали его примеру3.

Так второй раз видел Денис великого полководца. С той поры мальчик считал, что судьба его решена окончательно: он должен стать военным.

III

Денис родился в Москве 16 июля 1784 годаI. Еще в детстве от отца он узнал, что Давыдовы принадлежат к одному из старых дворянских родов. Отец уверял, будто по прямой линии они происходят от татарского князя Тангрикула Кайсыма. У Кайсыма был сын Минчак. Он выехал из Большой орды на службу к великому князю московскому, крестился, стал называться Симеоном Косаевичем. А его сын, Давыд Симеонович, положил начало фамилии.

Многие Давыдовы за верную службу царям московским были «жалованы» дальними вотчинами, служили стольниками и воеводами. Дед, Денис Васильевич, принадлежал к числу просвещенных людей своего времени. Он знал несколько языков, имел большую библиотеку. Водил дружбу с Ломоносовым. И не жалел средств на образование детей.

Кроме Василия Денисовича у него имелись еще два сына и дочь. Все они брачными узами соединились с известными тогда фамилиями. Мария Денисовна находилась в первом браке за смоленским дворянином, ротмистром в отставке, Михаилом Ивановичем Каховским. От этого брака остался у нее сын – Александр Михайлович, один из любимых адъютантов Суворова. Вторично Мария Денисовна вышла замуж за Петра Алексеевича Ермолова, от которого родился известный впоследствии Алексей Петрович Ермолов. Лев Денисович, будучи офицером, женился на племяннице всемогущего Потемкина, Екатерине Николаевне Самойловой, по первому браку – Раевской.