Десмонд Бэгли - Золотой киль

• Название: Золотой киль
• Автор: Десмонд Бэгли
• Издательство: АСТ-Пресс
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1993
• ISBN: 5-88196-194-3

Дебютный роман мастера приключенческого триллера, основанный на подлинной истории о перевозке войсками СС ценностей Муссолини в Германию. Захватывающие подробности этой акции Бэгли впервые услышал в одном из баров Йоганессбурга.

---

— Идет, Том, — согласился я радостно, — сделка что надо!

Идея постройки гоночной шлюпки, о которой упомянул Том, давно зрела в моей голове, ведь в Англии уже вовсю выпускались наборы готовых конструкций «Строим сами». На обширных просторах Южной Африки много маленьких озер, и я подумал, что мог бы поставлять туда маленькие суденышки, если налажу их серийное производство, — и целые лодки, и недорогие наборы готовых деталей для самостоятельной сборки.

Мы построили еще один деревообрабатывающий цех, и я разработал проект лодки — родоначальницы класса «сокол». Молодому парню Гарри Маршаллу передали подряд на ее строительство, и он отлично справился с делом. Фирма к этому касательства не имела, и Том, оставшись в стороне, выражал свое презрение фразой: «Эта ваша чертова фабрика…» Но нам она принесла кучу денег.

Тогда же я познакомился с Джин, и мы поженились. История нашей с Джин совместной жизни не имеет отношения к моему рассказу, и я бы не стал упоминать о ней, если бы не одно происшествие, которое случилось гораздо позже. Мы были счастливы и крепко любили друг друга Дела шли хорошо, у меня была жена, дом — о чем еще мечтать мужчине?

В конце тысяча девятьсот пятьдесят шестого года совершенно неожиданно скончался от сердечного приступа Том. Наверное, он знал, что с сердцем у него не все в порядке, хотя никогда об этом не говорил. Свою долю в фирме он завещал сестре своей покойной жены. Она оказалась полным профаном и в коммерции, и, тем более, в судостроении, так что мы наняли адвокатов для переговоров, и наследница согласилась продать мне свой пай. Я выложил намного больше тех пяти тысяч, которые заплатил когда-то Тому, но сделка была выгодной, хоть я и испытал финансовый страх, так как крупно задолжал банку.

Я горевал по Тому. Он дал мне такой шанс, который редко выпадает на долю молодого человека, и я был благодарен ему. Верфь, казалось, опустела с тех пор, как он перестал появляться у стапелей.

Но фирма процветала, и мой авторитет конструктора окончательно утвердился, так как я владел большим количеством патентов. Джин взяла на себя управление конторой, а поскольку большую часть времени я проводил у чертежной доски, то сделал Гарри Маршалла управляющим верфи, и он вел дело очень умело.

Джин, как истинная женщина, навела в конторе ослепительную чистоту, едва успев взять бразды в свои руки. Однажды она откопала какую-то старую жестяную коробку, которая годами пылилась на дальней полке. Порывшись в ней, она спросила:

— А почему ты хранишь эту газетную вырезку?

— Какую вырезку? — спросил я рассеянно.

В этот момент я читал письмо, речь в котором шла о весьма выгодной сделке.

— Ну, эту, о Муссолини, — приставала Джин, — я прочту тебе.

Она присела на край стола, придерживая пальцами пожелтевшие клочки газетной бумаги: «Шестнадцать итальянских коммунистов осуждены вчера в Милане за причастность к делу об исчезновении сокровищ Муссолини. Сокровища, пропавшие в конце войны, включали партию золота из Итальянского государственного банка и много личных вещей Муссолини, в том числе эфиопскую корону. Предполагается, что большое количество правительственных документов исчезло вместе с сокровищами. Все обвиняемые, однако, заявили о своей непричастности к делу».

Джин смотрела на меня.

— О чем тут речь? Что все это значит?

Я вздрогнул. Далеко ушло то время, когда я задумывался об Уокере и Курце, о драме, которая разыгралась в Италии. Улыбнувшись, я ответил:

— Я мог бы разбогатеть, если бы не эта газетная история.

— Расскажи, пожалуйста, — попросила Джин.

— История длинная, как-нибудь в другой раз.

— Нет, — настаивала Джин, — сейчас. Меня всегда занимали рассказы о сокровищах.

Пришлось отложить непрочитанную почту и поведать ей об Уокере и его безумной затее. История эта возвращалась ко мне из тумана прошлых лет обрывками. Кто упал со скалы — Донато или Альберто? Или его столкнули? Рассказ мой тянулся долго, и работа в конторе была в этот день заброшена.

* * *

С Уокером я встретился в Южной Африке, куда приехал из Англии сразу после войны. Мне посчастливилось получить хорошую работу у Тома, но отсутствие друзей и легкое чувство одиночества привели меня в спортивный клуб Кейптауна, где можно было в компании посидеть и размяться. Уокер был одним из тех пройдох, которые вступают в клуб для того, чтобы иметь возможность выпить в воскресенье, когда другие питейные заведения закрыты. Его никогда не видели в клубе на неделе, но каждое воскресенье он непременно появлялся, играл для приличия партию в теннис, а все остальное время проводил в баре.

В баре мы с ним и познакомились. Там стоял невообразимый шум, и я вскоре понял, что попал в самый разгар спора о сдаче Тобрука.[1]

Одно только упоминание об этом городе вызывало бурные споры в любом уголке Южной Африки, потому что его капитуляция воспринималась как национальный позор. Сходились всегда на одном — южноафриканцев бросили в беде, но постепенно разговор переходил в горячий и неопределенный спор. То обвиняли британских генералов, то командующего южноафриканским гарнизоном генерала Клоппера — все шло в ход в тех длинных и бесполезных ссорах.

Меня спор не волновал, ведь моя военная служба прошла в Европе, поэтому я сидел, спокойно наслаждаясь пивом и не вмешиваясь в разговор. Моим соседом оказался молодой человек приятной наружности, но со следами беспутной жизни, которому, очевидно, было что рассказать, так как каждое свое выступление он сопровождал ударом кулака по стойке. Я встречал его здесь и раньше, но знаком не был. Все сведения о нем я почерпнул из своих наблюдений: он, как я понял, много пьет, даже сейчас, за время, что я тянул свое пиво, он успел выпить две порции бренди.

В конце концов, и этот спор умер естественной смертью, так как бар опустел, и в нем остались только мой сосед да я. Допив свой стакан, я собрался уходить, но тут он с горьким презрением заявил:

— Много они знают об этом!

— Вы были там? — спросил я из вежливости.

— Был, — ответил он мрачно. — И оказался в этом мешке вместе с другими. Правда, ненадолго, из лагеря в Италии я выбрался в сорок третьем.

Он взглянул на мой пустой стакан:

— Выпьем по одной на дорожку?

Делать мне тогда было нечего, поэтому я согласился.

— Спасибо, я буду пиво.

Он заказал пиво для меня и порцию бренди для себя.

— Меня зовут Уокер, — представился он. — Да, я бежал после того, как пало правительство Италии, и присоединился к партизанам.

— Это, вероятно, было интересно, — сказал я.

Он рассмеялся.

— Пожалуй, подходящее слово. Это было интересно и жутко. Наверное, вы вправе сказать, что я и сержант Курце действительно интересно провели время — с этим типом мы были почти неразлучны.

— С африканером? — вырвалось у меня.

В Южной Африке я был чужаком и мало что успел узнать об этой стране, но такое имя могло быть только у представителя народа африкаанс.

— Точно, — подтвердил Уокер. — Настоящий крепкий парень. Мы держались друг друга после побега из лагеря.

— Трудно было бежать из плена?

— Легче не бывает, — ответил Уокер. — Охрана была с нами в сговоре. Двое из них даже пошли с нами проводниками — Альберто Корсо и Донато Ринальди. Мне нравился Донато… Пожалуй, он спас мне жизнь.

Увидев, что заинтриговал меня, Уокер с увлечением стал рассказывать свою историю.

Когда правительство в сорок третьем году пало, Италия оказалась во власти хаоса. Итальянцы не знали, чего ждать от немцев, и потому относились к ним настороженно. Тогда-то и появилась возможность бежать из лагеря, тем более заманчивая, что нашлись два проводника. Выйти из лагеря не составило труда, но все осложнилось тем, что немцы начали операцию по окружению всех военнопленных из числа войск союзников, находящихся на свободе в Центральной Италии.

— Тут я и попал в беду, — сказал Уокер, — мы тогда речку переходили…

* * *

…Внезапность нападения ошеломила их. Такая тишина вокруг стояла, лишь журчала вода да кто-нибудь тихо выругается, оскользнувшись на камне… И вдруг пулеметная очередь превратила ночь в кошмар с жутким визгом пуль, рикошетом отлетающих от речных валунов.

Два итальянца развернулись и открыли огонь из автоматов. Курце, взревев как бык, порылся в подсумке, свисавшем с его пояса, и вот уже его рука описала дугу. Громкий всплеск — и ручная граната, не долетев до берега, взорвалась в воде. Еще один бросок Курце — граната взорвалась на берегу.

Уокер почувствовал толчок в ногу и упал. Пришел в себя он от лившейся в рот воды. Свободной рукой пошарил вокруг, наткнулся на камень и в отчаянии уцепился за него.

Курце бросил третью гранату — и пулемет захлебнулся. Итальянцы, расстреляв обоймы, перезаряжали автоматы. Вокруг снова воцарилась тишина…