Станислав Данилин - Отменить Христа (Часть II, Москва, Ад, До востребования)

• Название: Отменить Христа (Часть II, Москва, Ад, До востребования)
• Автор: Станислав Данилин
• Жанр: Русская классическая проза

---

Стоп, стоп... что-то очень интересное. Как бы это объяснить... Взгляд -- своеобразная сигнальная система, срабатывающая тогда, когда невозможно предъявить удостоверение или взаимоопознаться иначе.

К примеру, по обмену взглядами опытный оперативник ФСБ легко отличит своего коллегу от, допустим, оперативника РУОПа. Спецназовец всегда узнает спецназовца. Какой-нибудь "бык"-- другого "быка", будь тот хоть в костюме от "Кензо" и с томиком Ахматовой в руке.

У парнишки, который нас встретил, тоже читалась во взгляде "система". Но какая именно, я не успел понять. Охранник юркнул по мне, пометил, занес в какой-то файл своей памяти, и потушил взгляд. Профи.

-- Добрый день, Юрий Викторович!

Парень раскрыл дверь пошире, посторонился и пропустил нас внутрь.

-- Юлий Леонидович, правда, с гостями. Но... я думаю, это ненадолго...

Мы побрели по длинному холлу, устеленному крикливо-бордовым ковролином (а чего еще ожидать от владельцев борделя?!), в самый конец. Стены холла украшали многочисленные картинки, выполненные в духе примитивизма. Что-то под Пиросмани с новорусским замесом.

И дверь, ведущая в апартаменты хозяина "Махаона", вполне соответствовала остальному убранству. Красное дерево, огромная ручка из самоварного золота, бронзовая табличка с распластанной бабочкой и выгравированным пояснением под ней:

"Ремеслук Юлий Леонидович. Президент фирмы"

Юрий Викторович вошел в кабинет и приглашающе махнул мне рукой.

Офис не поражал габаритами. Его размеры позволяли более или менее свободно расположиться мягкому дивану, расписанному дурацкими цветочками, сервировочному столику перед ним, да рабочему месту руководителя с установленным на нем компьютером.

На цветочном диване, вплотную приткнувшись друг к другу, сидели двое молодых мужчин и устало потягивали виски. Судя по элегантным костюмам и своеобразной ауре успеха, которую они излучали, -- фирмачи. Может быть, даже иностранные.

Несмотря на дорогое виски, костюмы и агрессивно-благополучную ауру, вид у фирмачей был несколько растерянный. Сильно опорожненные бутылки, украшавшие сервировочный столик, свидетельствовали о том, что сидят здесь фирмачи давно.

За рабочим местом руководителя присутствовал мужик лет пятидесяти, в строгом костюме. Он, мужик, чуть ли не носом упирался в экран монитора и, казалось, не обращал ни малейшего внимания ни на посетителей, ни на нас.

Труженик что-то бормотал себе под нос, изредка нажимая на кнопки "клавы" и недовольно покачивая головой.

Юрий Викторович, кивнув гостям, выдержал паузу и решился-таки напомнить о нас:

-- Юлий Леонидович!

Мужик резко дернулся от экрана и зацыкал:

-- Шить, шить, бойцы! Погодите, я тут Зике бабки на домик обналичиваю! Щас, ща-а-ас...

"Щас" относилось, вероятно, на счет неведомой бездомной Зики, поскольку хозяин кабинета снова уткнулся в машину. Один из гостей, ободренный нашим вмешательством, тоже надумал подать голос:

-- Извьинитье (о... правильно определил иноземца!) господин колонель (ко ло нель... полковник, что ли?!) , но мне хочется спрашивать... Как считает господин колонель, увеличиваться ли уровьень преступности в Россия, в Моску?

На этот раз "господин колонель" разорился на целую фразу. Он сокрушенно повертел головой и обратился к моему сопровождающему, по-прежнему игнорируя иностранца:

-- Нет, ты представляешь, Викторыч, какие проблемы людей волнуют?! Пре-ступ-ность! В Мос-ку! Тут вот у меня Зике трахаться не с кем, а они: прес-туп-ность, прес-туп-ность! Полтора часа уже мучают...

Он кивнул головой куда-то за спину, в сторону цветастого дивана. Я перевел взгляд на гостей.

Уточним, первый -- скорее всего импортный журналист. Судя по его непонимающему, дурацки радостному виду: ответили! ответили! Второй -соотечественник. Переводчик? Покраснел-то как! Интересно, сумеет выкрутиться?

-- Господин полковник говорит, что преступность в России -- не самая большая проблема, которая беспокоит его в настоящий момент, -- выдавил из себя парень.

Молодец!

-- О, sure! Of course! -- обрадовался импортный мудрила ичто-то страстно забормотал на уху переводчику.

-- Том Коннорс интересуется... -- теперь соотечественник пожелтел лицом, будто хватил лишку яблочного уксуса, -- Как мистеру Ремеслуку удалось, будучи полковником милиции, открыть первый в столице официальный публичный дом? Мистер Коннорс будет публиковать в "Лос Анджелес таймс" статью под названием "Первый полицейский бордель в России"...

-- Как... как... а ты переведи ему -- кверху каком!

И пока толмач соображал, стоит ли ему перерабатывать на английский очередную непереводимую русскую идиому, Ремеслук вдруг неожиданно легко подхватился из кресла... подскочил к дивану... пожал руки ошарашенным посетителям...

-- Ладно, ладно, ребята, пиз... уйте до ветру. А меня вон, видите, уже мужики ждут. Мне работать надо...

Свое приглашение Ремеслук произнес с непередаваемыми приблатненно-ментовскими интонациями, облагороженными мягким украинским акцентом.

Хозяин офиса буквально вытолкал за двери ошарашенного переводчика и продолжавшего глупо улыбаться американца, а я еще раз успел оценить Ремеслука. Внешне ничем не примечательная личность, колобок: сто семьдесят сантиметров роста, шестьдесят пять килограммов... стеба.

Выдворив гостей, Ремеслук поприветствовал Юрия Викторовича и протянул руку мне:

-- Ну здорово, Неволин, е... ать тебя некому!

Я молча развернулся и пошел на выход. Нет, я не обиделся на Ремеслука. Если мы обижаемся, значит, виноваты сами. Сами допустили ситуацию, что кто-то общается с нами неподобающим образом. Я -- допустил, поехав неведома куда и неведомо к кому. Но это вовсе не повод, чтобы позволять и далее разговаривать с собой в подобном духе.

-- Погоди, Сережа... -- теперь голос Ремеслука звучал вполне нормально, -- Погоди... Тебе от Паши Платонова привет.

Я остановился. Павел Платонов -- заместитель моего бывшего командира Рыбакова, старый друг еще по "Символу". Паша -- лучшая верительная грамота.

-- Не думаешь же ты, что Пашка тебя параноикам сосватал, а? Не-ее-ет, как говаривал капитан Жеглов, не бывает дыма без огня, а синяка без жопы! Во всем есть свой смысл...

Ремеслук приобнял меня за плечи, развернул и силой усадил на диван, на котором уже отдыхал Юрий Викторович.

-- Давай, давай. Вот рюмку чаю с дороги выпей... Закуси.

Сам он подкатил к столу кресло и уселся напротив.

-- Разговор у нас будет очень серьезный, без всяких бирюлек, что характерно...

Ремеслук накапал себе в рюмку "чиваса"...

-- Как Зикуля-то поживает, Юлий Леонидович? -- поинтересовался мой сосед по дивану.

Ремеслук задержал глоток, покатал виски за щеками, пропустил в себя...

-- Зикуля-то? А фули Зикуле сделается? Бегает!

Господи, опять! Я не пуританин, но считаю, что матерщина не способствует деловому разговору. И опять Зикуля эта проклятая. То ей бабки обналичивают, то ей трахаться не с кем, то она -- бегает! Чтоб ее черт подрал!

Проглотив виски, Ремеслук сосредоточился:

-- Тут такие дела, Сережа...

... ну наконец-то!..

-- Зикуля...

... мне стало невыносимо тоскливо...

-- Зикуля, Зико -- это мой пес, боксер, падла, -- счел нужным пояснить господин полковник, -- Я тут, понимаешь, за город перебрался, на виллу. Ну, а как же без Зики? Надо же и ему домик построить, верно? Вот и обналичиваю ему бабки...

-- Я что думаю, Викторыч, -- обратился Ремеслук к моему соседу, который спокойно попивал виски и воспринимал весь этот бред, как должное, -- Уйду я на пенсию, на хер.

-- Дались они мне все, -- он неопределенно покрутил руками в поискахв с е х, -- е... ать их некому! Уйду и стану кобелей разводить... Ты как думаешь, Неволин?

В этот момент я, наверное, стал похожим на каменного истукана с острова Пасхи.

-- А что? -- Ремеслука, казалось, не смутил мой зловещий вид, -- Он потрахался, ты щенка продал. Он еще потрахался, ты опять продал. Всем приятно.

-- Ладно, бойцы, -- Ремеслук был явно раздосадован тем, что мы не поддержали животрепещущую тему, -- Деловые вы очень. Я как полагаю... Вы сейчас осмотрите все хозяйство, чтобы Неволин не дергался. А потом продолжим разговор.

-- Викторыч, вы, наверно, сейчас в твою психушку отправитесь...

Юрий Викторович согласно кивнул.

-- А потом уже... И, Сережа, извини, что характерно, за такое приветствие, -- Ремеслук лукаво посмотрел на меня,

-- А чего ты еще ожидал в борделе?

Я ничего не ожидал, и если бы не имя Пашки, служившее для меня лучшим паролем, давно покинул бы офис хозяина "Махаона". Пока Ремеслук разглагольствовал о своих пенсионных планах и занимался духовными поисками в области зикиных гениталий, я счел нужным заняться единственно полезным делом в этих условиях. То есть пообедать.

-- Нет, ты посмотри, Викторыч, как он на бутерброды налегает, -- не удержался Ремеслук от новой порции стеба, -- у вас что, в Питере, плохо кормят? Может, тебе еще и девочку пригласить?