Джефф Питерс - Русский угол Оклахомы

• Название: Русский угол Оклахомы
• Автор: Джефф Питерс
• Издательство: Гелеос
• Жанр: Вестерн
• Год: 2002
• ISBN: 5-8189-0211-0

Мировой вестерн. Герои «Великолепной семерки» вновь отправляются в опасное путешествие по «дикой» земле Оклахомы. Их кони не успевают отдохнуть, а оружие остыть. Но даже тогда, когда мир сходит с ума и смерть неизбежна, на помощь приходит верная рука друга.

---

— Неужели пчелы живут так долго? — удивился я.

— Да нет, пчелы умирают. Но семья остается та же самая.

— А где вы тонули?

— На Миссисипи, где же еще, — гордо сказал Питер. — Мы ехали на пароходе. Взорвался котел. Начался пожар. Мы были на правой стороне, и она вся обвалилась в воду. Лошади утонули, корова тоже. У нас было два мула, они тоже утонули. Хорошо, что все наши вещи, и пчелы тоже, были в телеге. Телега не утонула. Мы держались за нее. И другие люди тоже держались. Вода была очень холодная.

— Когда это было?

— Семьдесят девятый год. Апрель. Пароход «Быстрая Стрела». Может быть, слышал? Там погибло много народу, об этом еще долго вспоминали.

Меня забавляла та детская гордость, которая звучала в его голосе при упоминании о банальном кораблекрушении. Я вырос на Реке, и с рождения называю Рекой только Миссисипи. Все остальное — речки. О том, как взрывались, горели и тонули пароходы, я слышал с детства. На отмели близ Батон-Ружа, наверно, и сейчас виднеется обломок трапа с самой «Султанши» — этот пароход сгорел в пятистах милях выше по течению, и тогда погибло больше двух тысяч людей — и мальчишками мы подплывали к этим, все еще крепким перекладинам, белеющим над желтой водой, как скелет какой-то гигантской рыбины…

— Может быть, и слышал, — сказал я. — В те годы на реке такое случалось довольно часто.

— В апреле вода холодная, люди умирали от холода, даже те, кто смог выбраться из воды. Умирали на берегу. Нас было четыре семьи, и все остались живы. Только без лошадей и мулов. Толкали телегу сами. Восемь дней до города. Город Вильсон. Там купили пару мулов и поехали дальше на запад. Мы ехали все время на запад. Саванна, Атланта, Мемфис, Вильсон. Потом Арканзас. Все время на запад.

— Тогда еще многие ехали на запад, — сказал я.

— Мы искали хорошую землю. Мы дошли до края земли.

— По-твоему, здесь край земли?

— Да, — сказал Питер. — Дальше на запад — плохая земля. Горы и пески. Дальше не надо ехать. Мы остановились здесь. Сначала четыре семьи, потом приехали другие.

— Я слышал, что индейцы были недовольны, когда белые стали селиться на их землях, — осторожно сказал я. — И армия здесь не особо помогала.

— Армия? Зачем нам армия? Разве мы не такие же люди, как индейцы? — Питер улыбнулся. — Одна голова, две ноги, две руки. Люди всегда могут договориться. Мы к ним с уважением, и они к нам с уважением. Мы пришли на свободное место, здесь никто не жил. Только кайова, но мы им не мешали. У нас не было тогда лошадей, а индейцам нужны только лошади и бизоны. Наши отцы сами пошли к ним, когда их шатры появились поблизости. Мы не знали, вернутся они или нет. Мы за них молились, и они вернулись. Отнесли индейцам хлеб и табак, а они им дали свои мешки и сумки для воды4. Тогда вождем кайова был Темный Бык, отец нынешнего Темного Быка. Отцы попросили у него разрешения жить на этом берегу, потому что здесь была хорошая земля для пшеницы. Темный Бык сказал: «Я не белый человек! Я не провожу границ по земле или по воде. Это белые люди устанавливают правила для других. Живите там, где вам нравится. Земля большая, ее хватит на всех». С тех пор мы с кайова ладим. Очень ладим. Они давно бросили кочевать, потому что бизонов больше нет. Кайова сейчас живут рядом с нами, команчи тоже. Работают у меня, когда хотят. Здесь в округе еще много индейцев, разных индейцев. Некоторые даже работают на карьере, некоторые в бандах. А наши никуда не уходят, живут рядом с нами. Мы с ними ладим. Породнились уже. У одной сестры моей — муж из кайова. Сейчас он придет.

— Зачем?

— Помогать будет. Лечить будем твоего друга. — Питер снова улыбнулся, но на этот раз хитровато. — Надо белую лошадь от него хорошо закрыть, чтобы не увидел. Он с ума сойдет, если ее увидит.

— А откуда он знает, что мы здесь?

— Отец сразу позвал, — сказал Питер и, свернув пару оладьев в трубочку, отправил их в рот. — Ты кушай, кушай, а то остынет все. Индейцы хорошо лечат. Молятся по-своему, креститься мы их научили по-нашему, а травки да корешки вместе собираем в горах, в лесу, в поле. У нас даже кладбища нет. За пятнадцать лет никого не хоронили. Нехорошо будет, если твой друг умрет.

— Он не умрет, — сказал я. — Такой человек, как он, не может умереть от одной пули.

— От одной пули? Я видел, как люди умирают от комариного укуса, — возразил Питер. — Ты знаешь, что такое болотная лихорадка? Я сам рыл огромные могилы для тех, кого укусил маленький комар. И никто не мог им помочь. Пулю можно вытащить, раны можно перевязать, а с лихорадкой ничего нельзя сделать. Но здесь у нас нет таких комаров и никто не умирает от лихорадки. У нас здесь никто не умирает.

Мимо нас молча прошла Энни, она несла лопату на плече. Я проводил ее взглядом и сказал:

— Она собирается копать? Я могу помочь ей.

— Сама справится. Им нужно немного песка, чтобы лечить твоего друга, — пояснил Питер.

Мне оставалось только понимающе кивнуть, хотя я и сомневался в целебной силе песка. Ладно, им тут виднее. Крису я уже ничем не могу помочь. Но мне было слишком тяжело сидеть без дела и слушать нескончаемую болтовню гостеприимного хозяина.

— Может быть, для меня найдется какое-нибудь дело? Не могу же я целый день сидеть и пить кофе.

— Ты устал с дороги.

— Я уже отдохнул.

— Как насчет того, чтобы срубить старое дерево? — поинтересовался Питер.

— Я готов.

Он широко улыбнулся и встал из-за стола. Его лицо просто светилось от радости, словно я сообщил ему о рождении ребенка.

— Спасибо тебе, Винсент Крокет, — сказал он.

— За что?

— Я давно ждал достойного помощника для такого дела. Мне сразу показалось, что ты подойдешь. Я ждал, пока ты сам захочешь мне помочь. Это очень, очень важное дело.

Я дожевал последнюю пару оладьев и допил кофе, и Питер подал мне мою шляпу.

— Вдвоем мы справимся быстро. Это хорошее дерево. Его в прошлом году разбило молнией, оно хорошо высохло за осень и зиму. Я собирался спилить его еще зимой, но времени не было, — говорил Питер, направляясь к сараю. — А если не спилить его сейчас, придется снова ждать зимы. Такие деревья пилят только зимой.

Мы взяли с собой двуручную пилу, топор и клин. Проходя мимо дома, где остался Крис, я увидел, что на крыльце сидели трое. С черными длинными волосами, связанными в пучок. С плоскими лицами кирпичного цвета, и такими же оживленными, как кирпич. Двое были в синих комбинезонах и клетчатых рубашках с засученными рукавами. На ногах у них были грубые ботинки. Третий, толстый и невысокий, был в белой рубахе, в армейских синих брюках с когда-то желтыми лампасами, и босой.

— Здравствуй, Квато, — сказал Питер толстяку. — Хорошо, что ты быстро пришел. Это Винсент Крокет. Его друг ранен. Надо лечить.

Индейцы встали и каждый по очереди назвал себя, прикладывая ладонь к животу:

— Квато. Дэн. Бен.

— Винн, — сказал я и тоже приложил ладонь к животу.

— Мы идем рубить дрова, — сказал Питер. — Винсент Крокет хочет помочь нашей семье. Он был в Meксике. Он жил среди шайенов. Теперь будет жить с нами.

Индейцы смотрели сквозь нас, и казалось, что они ничего не слышат.

Мне действительно довелось прожить полтора года в племени шайенов, и я имел представление об индейской медицине, но сейчас об этом лучше было помалкивать. Насколько я разбирался в их сложной истории, шайены считались злейшими врагами племени кайова, потому что когда-то вытеснили их с занимаемых земель на Черных Холмах. Шайены вытеснили кайова, а кайова потеснили команчей на их территориях, а команчи еще кого-то заставили перебраться в другие места. На этой просторной земле почему-то вечно все теснят друг друга. Наверно, эта земля слишком недавно приняла к себе людей, вот они и суетятся, толкаются, все пытаются устроиться поудобнее. Теперь и белые втянулись в этот круговорот и принялись вытеснять с обжитых мест сразу всех индейцев без разбору — и шайенов, и кайова, и команчей…

Конечно, рано или поздно все устроится. Межплеменные войны, кстати говоря, давно уже в прошлом. Вражда осталась в песнях и сказках, а в быту я своими глазами видел совершенно обычные отношения. Не слишком теплые, но вполне взаимовыгодные. Кайова объединились с команчами и принялись грабить поселения белых, угоняя оттуда лошадей. Табуны пересекали просторы Великих Равнин с юга на север и оказывались у шайенов. А взамен команчи с кайова получали котлы, одежду, оружие и одеяла, которые предприимчивые шайены, арапахо и сиу отбивали на большой дороге у своих белых. Так продукция северных заводов поступала на юг. Это был налаженный и устойчивый товарооборот по другую сторону Фронтира5. И когда у белых достанет ума наладить торговлю на индейских территориях, грабежи и налеты резко сократятся. Кто-то этому будет рад, а кто-то, наоборот, огорчится, потому что куда в таком случае прикажете девать кавалерийские полки, которым платят за то, чтобы они защищали белых от грабежей и налетов?