Борис Синюков - Загадочная русская душа на фоне мировой еврейской истории

• Название: Загадочная русская душа на фоне мировой еврейской истории
• Автор: Борис Синюков
• Жанр: История

---

Лейбниц (1646–1716) «понял, что толкование Платона неоплатониками было в некоторых случаях искаженное и одностороннее».

Сделаем некоторые выводы, и, прежде всего по поводу объяснения 700 лет «неизвестности в Европе платонизма», тогда как он должен быть неизвестен 1806 лет. Итак, ближе всего к 750 году оказывается англо–шотландско–ирландский богослов и переводчик с «греческого» Еригена (810–877), сделавший свои переводы во Франции, притом, естественно, независимо от будущих флорентийских «знатоков» Платона. Еригена интересен тем, что он переводил платоников с греческого, и «часть из них в виде анонимных стала в тот же час стала известна». Значит 700 лет надо отсчитывать от него. И это будет правильно, хотя надо бы сказать, что не 700 лет, а всего лишь 570 лет. Тогда возникает другой вопрос: не Еригена–ли «переводили» интеллектуальные наемники Козимо Медичи, и не с греческого языка, а с французского, ирландского, шотландского или английского языка, одним из которых мог пользоваться Еригена? Но «Британика» прямо говорит, что Еригена перевел неоплатоников именно на латинский язык, и именно с греческого. Значит, «академии» Медичи и переводить нечего было? Просто надо было «поправить». И тут на ум приходит Плетон (Plethon), умерший как раз в 1450 году, который, собственно, и основал академию Медичи. Основал и сразу же поехал умирать на родину, а вместо него возник Фичино с огромной командою. Но и это еще не все. Уж очень похожи фамилии Ериген и Ориген, выше описанный. Он жил в 185–254 годы н.э., то есть спустя грубо говоря 600 лет после самого Платона. Но не это самое главное. Главное в том, что он практически ровесник Плотину (205–270).

Вот и рассмотрим, чего же они натворили, по порядку:

1. Еригена (810–877) перевел в числе других «греков» и Нисса, привлек в неоплатонизм логику Аристотеля, то есть пытался соединить несоединимое, идеализм и материализм.

2. Ориген (185–254) произвел синтез христианства и «среднего» неоплатонизма (см. выше), «замечательной новизны и силы, которая является первым большим христианским философским богословием». «Философское богословие, противоречия которого улаживались на вселенских соборах Никеи (325) и Константинополя (381), много должно Оригену с обеих сторон». Последователи его с ортодоксальной стороны Василий Кессарийский (329–379), Григорий Назианц (Nazianzus) (330–389) и Нусса (похож на Нисса, не правда ли?). Но Никейский собор не мог проходить по данным «новохрона–2» («Русь и Рим», т.2, с. 517) ранее второй половины 8 века (743–784 годов), то есть он происходил не ранее жизни Еригена.

3. Плотин (205–270) – «литейщик неоплатонизма» — вообще темная личность (см. выше), и все, что мы знаем о нем, сообщил нам его «ученик» Порфир (см. выше). Однако мы знаем, что основной итог его работы – это: тело препятствует душе жить достойно. Порфир же – «осторожный редактор Плотина» тоже, как и Еригена, оказывается, привлек в неоплатонизм аристотелеву логику, которая «потом появилась у:

4. Николая Кузанского (1401–1464) во всей своей красе», который практически ровесник самому Козимо Медичи. О его «аристотелевой логике» я писал еще там же, где писал много об Аристотеле, в главе «Восточный синкретизм». Здесь же только скажу, что Николай Кузанский хотя и из какой–то Кузы, но жил в Италии, и был кардиналом. Может быть во Флоренции, или в Пизе, а не в Кузе?

5. Плетон (1355–1450). Козимо Медичи понравилась его работа «Отличие учений Платона и Аристотеля». Кроме того, он написал работу «Кодификация законов», которая является почти точной копией работы Платона «Законы». Правда, в этой своей работе Плетон смешивает в кучу «платонизм, стоицизм, исламский фатализм и имперское богослужение». Но это ведь и хорошо, это–то и нужно было Козимо Медичи. Все баснословно большие деньги католической церкви были у него в кармане, теперь надо было приниматься за идеологию, за создание крепкого католического «государства». Только «древний Рим» тут не причем.

Как видите, натворили они много, и все в одну струю. Платонизм–идеализм хорош тем, что он очень легко превращается в слепую веру. Но этого мало. Надо же кое–что и доказать. Привлекается аристотелизм, обладающий инструментарием логики, только эти инструменты стали применять как софизм – ложное, кажущееся доказательство, что так и прет из «философа» Кузанского. А сами работы Аристотеля куда–то «пропали», во всяком случае, их не рекламировали как жвачку или гигиенические прокладки. Потом этих ребят, живших, собственно, в одно и то же время, разнесли по векам, чуть–чуть изменив им фамилии, чтобы создать «преемственности мысли» видимость «нити», хотя эта католическая «преемственность» очень уж выпирает, даже неудобно становится, очень уж она проглядывает эта белая «нить». Естественно, что платонизм с 15–16 веков стал практически единственной философией, Аристотеля задвинули на задворки, он ведь нужен был только, чтобы «привнести» дух «интеллекта» в католицизм, не более.

Теперь о «Ферраро–Флорентийском» и «Никейском» соборах. Это по–моему один и тот же собор синьора Козимо Медичи. Ведь Никейский собор не мог быть ранее 750–800 года. По моему глубокому убеждению, Ферраро–Флорентийский собор не что иное, как подневольный, управляемый Медичи, «Верховный Совет СССР», недаром он длился 7 лет, пока был нужен Медичи. Что же на нем решалось? Думаю, что Крестовые походы на Константинополь, только потом их оттеснили на период ранее 1270 года, чтобы не мешали Медичи. А зачем походы понадобились? Хотя, я думаю, их было один–два, а не столько, сколько «нарисовано» в истории: один неудачный, а второй удачный – в 1453 году. Вот, сколько длился Ферраро–Флорентийский собор, столько и шли крестовые походы по захвату Константинополя, только не турками, а западноевропейцами. Вот тогда–то у Козимо Медичи и появились, и рукописные книги, и ученые, сидевшие вокруг них. Только он выбрал из этих книг то, что нужно, оставив, вернее спрятав, Аристотеля.

Забегая вперед, скажу, что между «новохроном–1» и «новохроном–2» имеется существенное противоречие. Авторы «новохрона–1» утверждают, что турки завоевывали Константинополь изнутри, из глубины Малой Азии, как это и положено по сегодняшней географии. Авторы же «новохрона–2» очень убедительно доказали, что «турки брали» Константинополь со стороны Балкан («Реконструкция всеобщей истории», с.199). Только все это отражено в библейской книге Навина. Поэтому «новохронисты–2» и решили, что Константинополь завоевывали русские, казаки–атаманы, которых я называю казаками–разбойниками. Естественно, я никогда не могу поверить в то, что русские, не имея своего железа, смогли бы что–то завоевывать в странах, где железо производилось с древних времен – дубинами, элегантно называемыми палицами. Об этом в предыдущих разделах. Если библейского Навина оставить пока в покое (я к нему еще вернусь, попозже), то выходит, что Константинополь пал от рук западноевропейцев. Тем более что я сообщу сейчас некоторые подробности насчет этого из «новохрона–1» (с. 349). Итак, турки завоевали Византию. Известна медаль 1481 года (Медичи недавно умер) с изображением султана Магомета II и надписью «Император Византии». Тело погибшего при штурме города Константинополя императора Византии Константина было турками с почетом погребено, над могилой была зажжена неугасимая лампада. С какой бы стати ее зажигать победителям над побежденным императором? Православные религиозные учреждения сохранились в самой гуще исламистов. Как же это объяснить?

На этом этапе рассуждений я считаю, что Медичи (я не имею его одного в виду, но он – организатор) нужно было просто сокрушить древнейшую и богатейшую таможню мира, а это был только город Константинополь, а не страна Византия, разграбить его, сокрушить тамошнее христианство, не вписывающееся в его концепцию католичества, и возобновить ставшего ему любезным Платона на новой основе. Награбленное крестоносцами золото все равно вернется к нему, так как рыцари его немедленно прогуляют в кабаках или купят у него индульгенции. Затем он оставил Константинополь свободным, но под своим контролем, а самим туркам он пока не сильно и нужен был. Хотя они и поставили свечку бывшему владельцу города. Можно возвратиться в соответствующий мой раздел (глава 8). И здесь, и там текст станет более понятным.

В хронологии Козимо Медичи я упомянул о начале борьбы католической церкви с ведьмами, которая началась через 22 года после его смерти, и когда появился печатный станок Гуттенберга. Этот вопрос я рассмотрю ниже. Обращает на себя и тот факт, что из всех древних писателей и философов до нас дошли какие–то жалкие обрывки, «поправленные и дополненные» уже католическим священником Скалигером. Но это касается не только древних писателей, а даже вполне современных Медичи. А вот у счастливчика Платона за 2000 лет не пропало ни одной странички. Ответ на этот вопрос последует сразу же после окончания этого раздельчика. Мне также очень не терпится сопоставить время Медичи и начало эры книгопечатания, с появлением станка Гуттенберга. Этот вопрос не надо долго рассматривать, комментарии даю «здесь и сейчас», как творит телеведущий Любимов.