Борис Синюков - Загадочная русская душа на фоне мировой еврейской истории

• Название: Загадочная русская душа на фоне мировой еврейской истории
• Автор: Борис Синюков
• Жанр: История

---

«В противоположность новому пониманию, и совпадая со старым пониманием тотемистической системы, психоанализ обязывает нас, таким образом, придерживаться взгляда о глубокой связи и одновременности происхождения тотемизма и экзогамии».

Верно, но с учетом перемены направленности убийств, как я сказал выше. Кроме того, надо учесть, что «тотемизм» используется в чисто фрейдовском понимании, не соответствующем общепринятому, классическому. Но как я покажу ниже, в следующих разделах, «глубокой связи и одновременности происхождения тотемизма и экзогамии» иногда не существует. Прошу это пока принять к сведению.

«Таким образом, напрашивается предположение, что бог сам является животным–тотемом. Он развился из животного–тотема на более поздней ступени религиозного чувствования. Но все дальнейшие дискуссии излишни при том соображении, что сам тотем не что иное, как замена отца (выделено мной). Таким образом, он является первой формой замены отца, а бог – второй, позднейшей, в которой отец снова приобрел свой человеческий образ. Такое новообразование – свидетельство тоски по отцу. Братский клан равных братьев давал трещину благодаря тому, что они, каждый в отдельности, стремились, несмотря ни на что, стать равными отцу, воспользоваться его привилегиями, хотя совместная трапеза как давление не давала клану рассыпаться окончательно. Первоначальное демократическое равенство всех соплеменников нельзя было уже больше сохранить. Появилась склонность в связи с почитанием отдельных людей, отличившихся среди других, вновь оживить старый отцовский идеал созданием богов. Появились опять отцы, но социальные завоевания братского клана не погибли. Фактическое различие между новыми отцами семейств и неограниченным праотцем орды было достаточно велико, чтобы продолжить существование религиозной потребности, сохранить неудовлетворенную тоску по отцу. Сцена одоления отца и его величайшего унижения послужила материалом для изображения его высшего триумфа. Я не могу найти здесь места для великих материнских богов, которые, может быть, предшествовали отцовским богам» (выделено мной).

Приходится опять прерывать Фрейда. «Не может здесь найти места для великих материнских богов», или не хочет находить им места? Придется еще раз, дополнительно, помочь ему.

 Фрэзер: (стр. 447). «Требовательные критики могут возразить нам, что воображение греков ни в коем случае не могло представить им Деметру и Персефону в образе свиньи. Отвечая на это возражение, напомним, что в пещере в городе Фигалия (на юго–западе Аркадии) была обнаружена так называемая Черная Деметра с телом женщины и головой свиньи». «Почитатели Аттиса, как известно, не употребляли в пищу свинину». «Аттиса разорвал вепрь», добавлю, что не свинья. «На примере Деметры–свиньи мы убедились, что, как правило, животное, которое поранило или убило бога, первоначально было самим этим богом».

Думаю, будь он жив, Фрейд, ему было бы стыдно. За то, что, явно хорошо изучив труды Фрэзера, о чем свидетельствуют многостраничные ссылки на него, он «не заметил» страниц 200 в тексте книги «Золотая ветвь», на которую все время ссылается как на источник собранного Фрэзером колоссального фактического материала.

Я с удовлетворением могу теперь сказать, что мое ранее недостаточно обоснованное убийство матери инцестирующими с ней сыновьями из–за ревности ее друг к другу (см. раздел «Тотем и табу») и создание на этой основе ими матери–богини, блестяще подтверждается. Только уточню, что это не обязательно ее плотские сыновья. Первые самые значительные и сильные богини–матери были созданы сыновьями согласно теории Фрейда, только сам Фрейд почему–то не захотел, чтобы было «все правильно» и начал нести чушь в угоду «первенству богов–мужчин», какового в природе не было на самом деле. Я сейчас совершенно убежден, что такой великий психоаналитик как основатель этого учения, не мог не заметить «верной тропинки» в той чаще, сквозь которую так уверенно пробирался во всех других случаях. Может быть даже, что у него был вариант верного представления, но кто–то ему запретил этот вариант, и он вынужден был барахтаться в противоречиях, им самим сооруженных. Таким запретителем я считаю иудейскую веру, но об этом надо долго рассуждать, в — специально для этого отведенном месте. Чтобы закрепить сказанное, приведу еще несколько данных из Фрэзера, великолепного, настойчивого и трудолюбивого собирателя фактов, но не более того.

На нескольких сотнях страниц плотного текста Фрэзер показывает женщину, мать–богиню созревшего хлеба перед уборкой, но приносят в жертву по окончанию уборки уже не ее, а мужчин, неумело преобразуемых в женщин (обряжая женщиной – последним снопом). На жатве Озирис представлен чужаком, чьи волосы только напоминают цвет хлеба, а сам он – жертвой. Матери–богини при этом отождествляются с самыми различными животными – самками (плодовитыми свиньями в основном). А в жертву приносят уже животных–духов хлеба, заметьте, не богов, а духов (божьих приспешников). Притом принося в жертву животных мужского пола (козел, кот, петух, бык, вол, боров, кабан и так далее). Но, это уже в нашей современности (50 – 70 лет назад), когда приношение человеческих жертв, стало совсем невозможным. Язычество? Жив курилка. Вписалось в христианство? Вписалось, ибо эти игры–обряды существуют абсолютно у всех народов до сих пор (читайте Фрэзера). Что такое тогда христианство, которое не может справиться тысячелетия с первоначальными богинями? Глупо придуманное одурманивание народов с целью получения мирового господства. Гитлер, Геббельс и Гиммлер придумали свою «религию» на более высоком уровне Подробности в специальном месте. Фрэзер (стр.469): «Из суеверия также сохраняли шкуру козла, заколотого на поле жатвы в качестве представителя духа хлеба. Делалось это для того, чтобы сохранить священную реликвию, содержащую в себе частицу божественного существа». Не «туринская ли плащаница» – это?

Фрейд: «Когда христианство начало свое наступление на древний мир, оно столкнулось с конкуренцией религии Митры, и некоторое время трудно было определить за каким божеством останется победа. Светозарный образ персидского юноши–бога все–таки остался нам непонятным. Может быть, из сцены убийства быка Митрой можно заключить, что он представляет собой того сына, который сам совершил жертвоприношение отца, и этим освободил братьев от мучающего тяжелого чувства вины за соучастие в деянии. Но был и другой путь успокоить это чувство вины, которым и пошел Христос. Он принес в жертву свою собственную жизнь и этим освободил братьев от первородного греха».

С не меньшей правдоподобностью предлагаю:

— Митра убил быка–отца за власть в орде или вообще – за власть;

— Митра убил вообще быка, который хотел убить его самого.

А, «освобождать братьев» ему было незачем, так как убийство отца–соперника – дело обычное, рядовое, не потрясающее основ сознания. Вот убийство матери–любовницы из–за ревности к братьям – потрясающее дело.

И Христу нечего было стараться по этому поводу по тем же самым причинам.

Фрейд: «Таким образом, в заключение этого крайне сокращенного исследования, я хочу высказать вывод, что в эдиповом комплексе совпадает начало религии, нравственности, общественности и искусства в полном согласии с данными психоанализа, по которому этот комплекс составляет ядро всех неврозов, поскольку они до сих пор оказались доступными нашему пониманию» (выделено мной).

С чего это Фрейд зациклился на «эдиповом комплексе»? Не с того же, что соответствующий женский комплекс не имеет соответствующего собственного имени? Но, сам–то комплекс есть, и Фрейд об этом отлично знал. Комплексом ранней детской женской сексуальности, выродившимся в любовную привязанность дочери к отцу, называется. Вот его–то и надо было использовать. Или комплекс ранней детской мужской сексуальности, выродившейся в любовную привязанность сына к матери, надо использовать в таком случае, и никаких иных комплексов не надо, в том числе и «эдипова». Стройнее получится. Хотя сам–то эдипов комплекс в группе равнозначных иных комплексов, конечно, имеется в наличии. Только не надо зацикливаться на нем одном, не замечая других.

Фрейд: «Психоанализ постоянно упрекали в том, что он не озабочен высоким, моральным, сверхличным в человеке. Теперь, когда мы осмеливаемся приступить к анализу «Я», мы можем дать следующий ответ всем тем, кто был поколеблен в своем этическом сознании и жаловался, что ведь должно же быть в человеке высшее существо. Мы отвечаем: конечно, и вот это и есть высшее существо – это «Идеал Я» или «Сверх–Я» – репрезентация нашего отношения к родителям. Мы знали эти высшие существа, когда были маленькими детьми, мы ими восхищались и их боялись, а позднее восприняли их в себя. Таким образом, «Идеал Я» является наследием Эдипова комплекса и, следовательно, выражением наиболее мощных движений и наиболее важных судеб либидо в «Оно». Вследствие установления «Идеала Я», «Я» овладело эдиповым комплексом и одновременно само себя подчинило «Оно». В то время как «Я», в основном, является представителем внешнего мира, реальности, — «Сверх–Я» противостоит ему как поверенный внутреннего мира, мира «Оно». Мы теперь подготовлены к тому, что конфликты между «Я» и идеалом будут, в конечном итоге, отражать противоположность реального и психического, внешнего мира и мира внутреннего». Не удержусь, добавлю чуток: Ладно, мальчики – на эдиповом комплексе. А девочки тоже на нем? Или у них «Идеала Я» нет?