Всеволод Емелин - СТИХОТВОРЕНИЯ

• Название: СТИХОТВОРЕНИЯ
• Автор: Всеволод Емелин
• Жанр: Поэзия

Всеволод Емелин - это своего рода Веничка Ерофеев многообразной в своих проявлениях великой русской поэзии. Родился в Москве в 1959 году.

Закончил Московский институт геодезии и картографии. Работал геодезистом, разнорабочим на стройке, сторожом в московском храме Косьмы и Дамиана. Стихи, собранные в один цикл друзьями, практически нигде не печатались.Правда была маленькая публикация в альманахе "Поэзия" и еще одна в екатеринбургском журнале "Мы и культура сегодня". А поэт он замечательный, да вы и сами в этом убедились.А слышали бы вы, как он читает свои стихи - сколько в этом чтении то истинного трагизма, то чисто русского юмора, короче истинной поэзии…Вообще в данном случае все написанное Емелиным не стилизация, а самая что-ни на есть настоящая жизнь.В этой жизни могут легко умереть от того, что утром не было денег на опохмел, сломать руку в пьяной драке или же просто перерезать себе вены из-за несчастной любви или депрессухи.За стилизацией - это к Игорю Иртеньеву.У Севы Емелина все вполне всерьез и без обмана. Так что компом он не пользуется и по Инету не шарит. Иной раз и хлеб не на что купить, какой уж тут к чертям компъютер. Если захотите связаться с автором, пишите на мой электронный адрес: [email protected], а я ему всё передам в лучшем виде. С нижайшим почтением, ваш - P.S. С радостью могу оповестить, что недавно (в начале 2003 г.) все же вышла из печати, изданная на средства "Митьков" небольшая емелинская книжка "Песни аутсайдера". Так что лед тронулся, господа присяжные заседатели.Надеюсь, со временем появятся и другие. Пока же большое подспорье в существовании Интернета и его возможностей.

Константин Боголюбский

---

СМЕРТЬ БРИГАДИРА

(из цикла "Смерти героев")

На дальнем московском объекте,
Где краны, забор да сортир,
Средь бела дня, верьте? не верьте,
Однажды пропал бригадир.
Случиться такому ведь надо.
Он был полон сил и здоров.
Угрюмо молчала бригада.
Мелькали фуражки ментов.
Вполголоса шли разговоры.
С утра ещё был он живой.
Растерянный доктор со скорой
Седою качал головой.
Фундамент огромного зданья,
Железные бабки копров.
Сбирал лейтенант показанья,
На стройке искал фраеров.
Володька, с КАМАЗа водитель
Сказал:? «Здесь концов не найдёшь…»
И масляной ветошью вытер
Блестящий бульдозера нож.
«Слезами глаза мои пухнут.
Он был как отец нам и брат,
Ходил в лакированных туфлях,
Под мышкой носил дипломат.
Отправил однажды бульдозер
Халтурить, подделав наряд,
Налил всей бригаде по дозе,
А деньги сложил в дипломат.
И вот получил он награду,
Не знаю, как вышло уж так?
Зачем не делился с бригадой?
Почто обижал работяг?»
Солдаты для следственной группы
Лопатили тонны земли,
Искали останки от трупа,
Да так ничего не нашли.
Нашли они следственной группе,
Где сваи из грунта торчат,
Один лакированный туфель
Да чёрный портфель-дипломат.
А Лёха?
Володькин брательник,
Прошедший Сургут, Самотлор,
Он ватник накинул на тельник,
Сказал, закурив «Беломор»:
«Начальник, молчи об народе.
Тебе ль за народ говорить.
Народ, как в семнадцатом годе,
Сумеет себя защитить!»
… На дальнем московском объекте,
Где ямы, бетон да тоска,
На память безвременной смерти
Заделана в цоколь доска.

СЛОВА ПЕСНИ ИЗ К/Ф «ОСЕНЬ НА ЗАРЕЧНОЙ УЛИЦЕ» УЖ НЕ ПРИДЁТ ВЕСНА, Я ЗНАЮ

Уж не придёт весна, я знаю
Навеки осень надо мной.

И даже улица родная
Совсем мне стала не родной.
Среди моих пятиэтажек,
Где я прожил недолгий век,
Стоят мудилы в камуфляже
И сторожат какой-то Bank.
Как поздней осенью поганки
Мелькают шляпками в траве,
Повырастали эти банки
По затаившейся Москве.
Сбылися планы Тель-Авива.
Мы пережили тяжкий шок.
И где была палатка «Пиво»,
Там вырос магазин «Night Shop».
И пусть теснятся на витрине
Различных водок до фига,
Мне водка в этом магазине
В любое время дорога.
Смотрю в блестящие витрины
На этикетки, ярлычки.
Сильнее, чем от атропина,
Мои расширены зрачки.
Глаза б мои на вас ослепли,
Обида скулы мне свела,
Зато стучат в соседней церкви,
Как по башке, в колокола.
И я спрошу тебя, Спаситель,
Висящий в храме на стене:
«По ком вы в колокол звоните?
Звоните в колокол по мне!»
По мне невеста не заплачет,
Пора кончать эту фигню.
Не знаю? так или иначе,
Но скоро адрес я сменю.
Зарежут пьяные подростки,
Иммунодефицит заест,
И здесь на этом перекрёстке
Задавит белый мерседес.
На окровавленном асфальте
Размажусь я, красив и юн,
Но вы меня не отпевайте,
Не тычьте свечки на канун.
Без сожаленья, без усилья,
Не взяв за это ни рубля,
Меня своей епитрахилью
Накроет мать сыра земля.
Кончаю так? идите в жопу,
Владейте улицей моей,
Пооткрывайте здесь найт-шопов,
Секс-шопов, банков и церквей.

ПЕСНЯ О ХОРСТЕ ВЕССЕЛЕ

Над Берлином рассветает,
Расступается туман.
Из тумана выплывает
Над рекою ресторан.
Там за столиком Хорст Вессель,
Обнявшись с Лили Марлен.
Не поднять ей полных чресел
С его рыцарских колен.
Он с Марленой озорует,
Аж ремни на нём скрипят,
А вокруг сидит, ревнует
Штурмовой его отряд.
Мрачно смотрят исподлобья
И ерошат волоса
С ним повязанные кровью
Ветераны из СА.
На подбор голубоглазы,
Белокуры, словно снег.
Все на смерть готовы разом,
Их двенадцать человек.
Что, Хорст Вессель, ты не весел?
Что, Хорст Вессель, ты не смел?
Ты не пишешь больше песен,
Ты, как лёд, остекленел.
Как пригрел эту паскуду,
На борьбу не стало сил.
Эта фройляйн явно юде,
Большевик её любил.
Любит вас, поэтов, Лиля,
Был поэт тот большевик,
Настоящая фамилья
Не Марлен у ней, а Брик.
Шляпки модные носила,
Шоколад «Рот Фронт» жрала,
Раньше с красным всё ходила,
Счас с коричневым пошла.
Дураки вы, Хорст, с ним оба,
То любя, то не любя.
Довела его до гроба,
Доконает и тебя.
Приглядись ты к этим лицам,
Ужаснись еврейских морд,
Пожалей ты свой арийский,
Драгоценный генофонд.
Ишь нашёл себе забаву,
Встретил в жизни идеал,
Променял ты нас на фрау,
Нас на бабу променял!
За спиной такие речи
Слышит грозный командир,
И обняв рукой за плечи,
Он Лили с колен ссадил.
Он берёт её за шею
Осторожно, как букет,
И швыряет прямо в Шпрее
Через низкий парапет.
Шпрее, Шпрее, мать родная,
Шпрее, Шпрее, Дойче Флюс.
Серебром волны играя,
Ты, как Бир, сладка на вкус.
То под мост ныряешь в арку,
То блестишь издалека,
Не видала ль ты подарка
От орла-штурмовика.
Ты река германцев, Шпрее,
Не прощаешь ты измен,
Прими в сёстры Лорелеи
Эту Брик или Марлен.
Шпрее, Шпрее, Муттер Шпрее,
Только пятна на воде.
Одолели нас евреи,
Коммунисты и т. д.
Это кто там крутит палец
Возле правого виска?
Дойчланд, Дойчланд, юбер алес.
Наша психика крепка.
Пусть в меня свой камень бросит
Кто сочтёт, что я не прав.
Вот такой Партайгеноссе
Получается «Майн Кампф».
Что ж вы, черти, приуныли?
Мы же немцы, с нами Бог!
Разливай по кружкам или
Запевай «Ди фанне хох!»
Из-за ратуши на штрассе
Грудь вперёд за рядом ряд
Выступает дружной массой
Хорста Весселя отряд.
Впереди, державным шагом
Выступая вдалеке,
Кто-то машет красным флагом
С чёрной свастикой в кружке,
От добра и зла свободен,
Твёрд и верен, как мотор,
То ли Зигфрид, то ли Один,
То ли Манфред, то ли Тор.

КОЛЫБЕЛЬНАЯ ДЛЯ БЕДНЫХ

Низко нависает
Серый потолок.
Баю - баю - баю,
Засыпай, сынок.
Засыпай, проснёшься
В сказочном лесу,
За себя возьмёшь ты
Девицу-красу.
Будут твоим домом
Светлы терема,
Мир друзьям-знакомым,
А врагам тюрьма.
Из леса выходит
Бравый атаман
Девицу уводит
В полночь и туман.
Спит пятиэтажка,
В окнах ни огня,
Будет тебе страшно
В жизни без меня.
Из леса выходит
Серенький волчок,
На стене выводит
Свастики значок.
Господи, мой Боже!
Весь ты, как на грех,
Вял и заторможен,
В школе хуже всех.
Ростом ты короткий,
Весом ты птенец.
Много дрянной водки
Выпил твой отец.
Спи, сынок, спокойно,
Не стыдись ребят,
Есть на малохольных
Райвоенкомат.
Родине ты нужен,
Родина зовёт.
Над горами кружит
Чёрный вертолёт.
Среди рванной стали,
Выжженной травы
Труп без гениталий
И без головы.
Русские солдаты,
Где башка, где член?
Рослый, бородатый
Скалится чечен.
Редкий, русый волос,
Мордочки мышей.
Сколько полегло вас,
Дети алкашей,
Дети безработных,
Конченных совков,
Сколько рот пехотных,
Танковых полков…
Торжество в народе,
Заключают мир,
Из леса выходит
Пьяный дезертир.
Не ревёт тревога,
Не берут менты.
Подожди немного,
Отдохнёшь и ты…
Что не спишь упрямо?
Ищешь? кто же прав?
Почитай мне, мама,
Перед сном «Майн Кампф».
Сладким и палёным
Пахнут те листы.
Красные знамёна,
Чёрные кресты.
Твой отец рабочий,
Этот город твой.
Звон хрустальной ночи
Бродит над Москвой.
Кровь на тротуары
Просится давно.
Ну, где ваши бары?
Банки, казино?
Модные повесы,
Частный капитал,
Все, кто в Мерседесах
Грязью обдавал.
Все телегерои,
Баловни Москвы,
Всех вниз головою
В вонючие рвы.
Кто вписался в рынок,
Кто звезда попсы,
Всех примет суглинок
Средней полосы…
Но запомни, милый,
В сон победных дней
Есть на силу сила
И всегда сильней.
И по вам тоскует
Липкая земля,
Повезёт? так пуля,
Если нет? петля.
Торжество в народе,
Победил прогресс,
Из леса выходит
Нюрнбергский процесс.
Выбьют табуретку,
Заскрипит консоль.
Как тебе всё это?
Вытерпишь ли боль?
Только крикнешь в воздух:
«Что ж ты, командир?
Для кого ты создал
Свой огромный мир?
Грацию оленей,
Джунгли, полюса,
Женские колени,
Мачты, паруса?»
Сомкнутые веки,
Выси, облака.
Воды, броды, реки,
Годы и века.
Где он тот, что вроде
Умер и воскрес,
Из леса выходит
Или входит в лес.

НА СМЕРТЬ ЛЕДИ ДИАНЫ СПЕНСЕР