Джуд Деверо - Рыцарь

• Название: Рыцарь
• Автор: Джуд Деверо
• Издательство: ОЛМА-ПРЕСС
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1998
• ISBN: 5-87322-957-07

Дуглесс Монтгомери, обыкновенная учительница, живет в современной Америке, и жизнь ее складывается не очень счастливо. И нет ничего удивительного в том, что она мечтает о благородном рыцаре в сияющих доспехах. И чудо происходит: самый настоящий рыцарь, граф Николас Стэффорд является перед ней в самый отчаянный момент ее жизни...

---

Арабелла явно не привыкла, чтобы с нею разговаривали в подобном тоне, и попыталась было протестовать, но, вероятно, вспомнив о раздражительном характере мужа, поспешила прочь из комнаты.

Повернувшись к Николасу, Дуглесс увидела, что его физиономия просто перекошена от гнева, впрочем, это не было для нее чем-то новым, ибо с тех пор, как она появилась тут, он почти никогда не смотрел на нее как-нибудь по-другому. Смерив Николаса тяжелым взглядом, она направилась к двери.

Однако уйти ей не удалось, потому что Николас с силой захлопнул дверь прямо перед ее носом.

– Ты что, шпионишь за мной?! – в ярости крикнул он. – Ты получаешь удовольствие, наблюдая за тем, чем я занимаюсь с другими женщинами, да?!

Ну-ка, сосчитай до десяти! – приказала самой себе Дуглесс. – А лучше даже – до сотни! И, собравшись с духом, ответила:

– Я и не думаю «тащиться» оттого, что наблюдаю за тем, как ты волочишься за всеми женщинами подряд, выставляя себя таким вот дураком! – И затем, уже спокойно, добавила:

– Я ведь объясняла тебе, зачем явилась сюда! Я знала, что ты вознамерился… вознамерился совокупиться с Арабеллой, прямо на столе, потому что однажды ты уже это проделал! Слуги рассказали об этом всем подряд, а Джон Уилфред записал всю эту историю в дневник, и у Арабеллы был потом ребенок от тебя, и Роберт Сидни ее прикончил! Вот так! А теперь я могу пройти?!

Она смотрела, как меняется в лице Николас, гнев в конечном итоге уступил место растерянности – Дуглесс даже пожалела его.

– Я понимаю, что практически невозможно поверить в то, о чем я говорю, – произнесла она, – но я тоже не верила тебе на первых порах, когда ты явился ко мне! И все-таки, Николас: я пришла сюда из будущего, и меня перебросили в прошлое, чтобы предотвратить здесь ужасную трагедию! Ведь Легация…

Его тяжелый взгляд остановил ее:

– Так ты хочешь теперь обвинить ни в чем не повинную женщину?! – спросил он. – А может, ты просто ревнуешь ко всем женщинам, которых я касаюсь?!

Клятвенные обещания сдерживать свои порывы, которые до этого Дуглесс давала самой себе, казалось, при этих его словах вылетели куда-то в окно.

– Ах ты, павлин тщеславный! – воскликнула она. – Да трудно даже вообразить, в какой степени мне плевать на то, скольких женщин ты затаскиваешь к себе в постель! Для меня это решительно ничего не значит! Ты – вовсе не тот мужчина, которого я знала! Говоря по правде, ты как мужчина – в подметки не годишься своему брату! Меня перебросили назад, в прошлое, чтобы как-то исправить несправедливость, и я намерена сделать все, что только в моих силах, ради этого, даже если ты изо всех сил будешь мешать мне! И, возможно, если мне удастся предотвратить гибель Кита, это сохранит Стэффордам их владения, и никто уже в таком случае не станет пытаться перевоспитать тебя и сделать из тебя не такого похотливого, хама, каким ты являешься! А теперь выпусти меня сейчас же отсюда!

Но Николас, и не подумав отойти от двери, выкрикнул:

– Ты что-то молола тут о гибели брата. Так ты хочешь… Беспомощно всплеснув руками, Дуглесс отвернулась от него и отчетливо проговорила:

– Я – не ведьма! Можешь ты это понять?! Я – самая заурядная, самая обычная девушка, оказавшаяся в центре весьма странных обстоятельств! – И, повернувшись к нему лицом, она продолжила:

– Мне толком неизвестны все подробности гибели Кита. Как ты мне рассказал, ты практиковался в фехтовании и повредил руку, а поэтому не мог скакать вместе с ним куда-то верхом. А Кит увидел в озере какую-то девушку, кинулся к ней и в результате утонул. Вот и все, что я знаю, – Кроме того, что, возможно, ответственность за это лежит на Летиции, – подумала Дуглесс, но вслух этого произносить не стала.

Он продолжал глядеть на нее с нескрываемой враждебностью.

– Когда ты явился ко мне, – вновь заговорила она, и голос ее смягчился, – я тебе тоже вначале не верила. Ты мне рассказывал о разных вещах, про которые ничего не писали в исторических сочинениях, а я все равно не верила. Но в конечном счете ты повез меня в Беллвуд и там показал потайную дверцу, за которой была спрятана маленькая шкатулка из слоновой кости. Ни один из владельцев замка, сколько их там ни перебывало, не сумел обнаружить этой дверцы! И ты рассказал еще, что Кит показал ее тебе ровно за неделю до своей смерти. – Она умолкла: не очень-то ей нравилось думать о том, что Кит умрет!

Николас уставился на нее. Да, точно, она-таки – ведьма! Потому что только на прошлой неделе Кит показал ему эту потайную дверцу в Беллвуде! Интересно, что же она такого сделала с Китом, чтобы уговорить его и ей рассказать об этой дверце, рассказать о том, что по праву должно быть известно только членам их семьи?

Просто непонятно, что она выделывает с членами его семьи и со всем их домом! Вот только вчера он слышал, как конюх напевает какую-то чушь на мелодию спетой ею песенки «Заппити-ду-ду!». А три дамы из числа приближенных к матери вздумали теперь подкрашивать себе веки – в стиле того, как, по их объяснениям, их научила пресловутая «леди Дуглесс»! А его мать?! Его мать, эта святая, всегда уравновешенная, мудрая, – его мать, доверясь ей, будто младенец, преспокойно принимает у нее из рук какое-то снадобье! И Кит тоже – с видом обреченной на заклание жертвы – глядел на эту рыжеволосую ведьму!

За те несколько дней, что торчит тут, в поместье Стэффордов, она все вверх дном перевернула! И на всех, на всех решительно, подействовали ее чары: эти песни, эти чудовищные танцы, эти ее истории – вон совсем недавно слуги в замке болтали что-то насчет двух незнакомцев с именами «Скарлетт» и «Рэт»! – и все-все на них воздействует, даже то, как она раскрашивает себе физиономию! Ясно, что она – колдунья и постепенно распространяет на всех свои чары!

Он, Николас, единственный, кто хоть как-то пытается противостоять ей! Когда он стал говорить Киту, что эта женщина приобретает здесь особую власть. Кит только посмеялся над ним и спросил: «Какие, собственно, последствия могут быть от того, что она расскажет несколько историй или споет несколько песенок?!»

Он, разумеется, понятия не имеет, чего эта женщина хочет, но уж по крайней мере он не станет подчиняться ее ведовским чарам, как это с легкостью сделали другие! И он намерен противостоять ей, как бы трудно это ни было!

Вот глядит он на нее и отчетливо понимает, что не такое это легкое дело – сопротивляться ей! Ее темно-рыжие волосы рассыпались у нее по плечам, а свою маленькую, изукрашенную жемчугом шапочку для волос она сжимает в руках! Никогда еще не доводилось ему видеть столь прекрасной женщины! У Летиции, возможно, черты лица более правильные, но в этой женщине, в этой самой Дуглесс, – и это-то и приводит его в такое бешенство! – в ней столько очарования, и есть что-то такое еще, чему на его языке и названия нет!

С самого первого момента их встречи все получалось так, как если бы у нее была над ним какая-то тайная власть! Ему нравилось подчинять себе женщин, нравилось их целовать и чувствовать, как они прямо-таки тают в его объятиях. Ему нравилась также ситуация вызова, когда нужно было завоевать любовь какой-нибудь сопротивляющейся женщины, и нравилось это ощущение власти, которое возникало в нем, когда он попросту уходил от нее прочь!

Но с этой женщиной с самого начала все было по-другому! Он следил за нею куда чаще, чем она за ним. Всякий раз, когда она бросала взгляд на Кита, он знал об этом, знал и о том, когда она окидывала взглядом какого-нибудь красивого слугу, он всегда чувствовал, когда она улыбается или смеется! Вчера, когда он был у себя, это постоянное ощущение ее присутствия достигло в нем апогея, вызывая чуть ли не физическую боль, и это ощущение его так разъярило, что он не мог ни мыслить четко, ни говорить внятно! Сила ее воздействия приводит его в бешенство. После ее ухода он не мог уснуть, потому что знал, что она плачет! Раньше женские слезы его совершенно не трогали: эти женщины вечно плачут! Плачут, когда с ними расстаешься, когда не делаешь того, чего они хотят, когда говоришь им, что более их не любишь! Ему нравились женщины типа Арабеллы или Летиции, те никогда не плакали.

Вчера эта женщина проплакала всю ночь, и, хотя он никак не мог ни слышать, ни видеть ее, он чувствовал, что она плачет! Трижды за ночь он вставал, собираясь подойти к ней, но как-то справился с собой и сдержался! У него не было ни малейшего желания дать ей понять, какую власть она имеет над ним!

А что касается этой истории ее насчет прошлого и будущего, то он попросту и задумываться-то над этим не станет! Однако же есть во всем этом и впрямь что-то странное! Разумеется, он и на секунду не поверил в то, что она – принцесса из Ланконии, да и мать, как он считает, тоже скорее всего ей не поверила: просто леди Маргарет понравились ее странные песнопения и странная манера изъясняться. И сама она держалась так, как если бы все здесь было для нее непривычно – начиная от еды или одежд и кончая слугами!