3иновий Шейнис - Максим Максимович Литвинов: революционер, дипломат, человек

• Название: Максим Максимович Литвинов: революционер, дипломат, человек
• Автор: 3иновий Шейнис
• Издательство: Издательство политической литературы
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1989
• ISBN: 5-250-00531-4

Книга посвящена жизни и деятельности М. М. Литвинова, члена партии с 1898 года, агента «Искры», соратника В. И. Ленина, видного советского дипломата и государственного деятеля. Она является итогом многолетних исследований автора, его работы в советских и зарубежных архивах. В книге приводятся ранее не публиковавшиеся документы, записи бесед автора с советскими дипломатами и партийными деятелями: А. И. Микояном, В. М. Молотовым, И. М. Майским, С. И. Араловым, секретарем В. И. Ленина Л. А. Фотиевой и другими.

---

Намерение союзников обнаружилось на Парижской мирной конференции, где обсуждался «русский вопрос». Ллойд Джордж и Вильсон предложили созвать специальную конференцию на Принцевых островах и пригласить туда представителей всех враждующих лагерей в России.

Пребывание в Стокгольме Литвинова, вступившего в контакт с некоторыми западными дипломатами, давало возможность Советскому правительству получать достаточно проверенную информацию о закулисных переговорах в связи с предполагавшейся конференцией на Принцевых островах.

В начале января в Стокгольм по поручению президента Вильсона прибыл атташе американского посольства в Лондоне Буклер для переговоров с Литвиновым и Воровским о позиции Советского правительства в связи с предполагавшимися переговорами. Мирная акция, предпринятая в Стокгольме, могла получить дальнейшее развитие. Литвинов отправил в Москву подробную информацию о беседах с американским представителем. Внимательно следил за политическими маневрами союзников в других европейских столицах. Их позиция, как выяснил Литвинов, продолжала оставаться резко антисоветской, а маневры по поводу мирных переговоров преследовали цель обмануть мировое общественное мнение. 14 января Литвинов передал из Стокгольма в Москву следующую радиограмму: «Юманите» опубликовала дипломатическую ноту, адресованную Францией в Лондон, Рим, Токио, Вашингтон. В ответ на предложение Великобритании о том, чтобы все правительства, образовавшиеся в России, включая Советское правительство, были приглашены заключить перемирие и послать представителей на мирную конференцию, Пишон заявляет, что французское правительство не может одобрить это предложение, оставляющее без внимания принципы, на которых основана политика Франции и ее союзников в России».

Иностранные газеты тогда из-за блокады в Москву не поступали. Поэтому, в частности, информация Литвинова представляла особую ценность, она позволила сделать выводы о подлинных намерениях союзников и их дальнейших планах.

Тем временем в Москве стало известно, что союзники намерены добиваться на будущей конференции аннексии Архангельска, Баку и ряда других городов и районов Советской России. Литвинову поручили выяснить все, что возможно, по этому вопросу, немедленно представить в Москву соответствующую информацию и высказать свое мнение, действительно ли такие планы разработаны.

В сущности, в начале 1919 года Литвинов, Боровский и их небольшой полпредовский штат были важным советским дипломатическим плацдармом в капиталистическом мире. Однако он каждую минуту мог оказаться под ударом, что вскоре и произошло.

Шведская политика в ту пору определялась в значительной степени в Париже и Лондоне. Там понимали, что каждый миролюбивый шаг правительства Советской России вызывает к ней симпатии многомиллионных народных масс, уставших от войны. В западных столицах стало известно, что Литвинов завоевывает в Стокгольме симпатии местных политических и торгово-промышленных кругов, а предложение о прекращении интервенции в Россию находит все больше сторонников не только в Швеции, но и в других странах. На Даунинг-стрит с озлоблением следили за деятельностью Литвинова в шведской столице. Клемансо не в меньшей степени опасался его дальнейших контактов с иностранными дипломатами.

Под нажимом Антанты шведское правительство приняло решение порвать всякие отношения с Советской Россией, выслать из страны Литвинова, Воровского и все советское полпредство. 21 января этот вопрос уже был окончательно решен.

Поздно в ту ночь засиделись Вацлав Вацлавович и Максим Максимович. Они составляли ноту шведскому правительству. 21 января утром нота была вручена министру иностранных дел Хелнеру. Напомнив, что между правительствами РСФСР и Соединенных Штатов Америки ведутся полуофициальные переговоры о мире, а в это время шведское правительство высылает из страны советских дипломатов, Боровский писал: «И как раз в этот исторический момент Королевское Шведское Правительство нашло нужным прервать все сношения с Российской Республикой и потребовать отъезда из Швеции ее представителя, лишая таким образом Русское Правительство всех средств сношения с Западной Европой и делая невозможным всякие личные переговоры и способы соглашения». Вацлав Вацлавович просил от имени правительства Российской республики «предоставить право г. Литвинову остаться в Швеции, чтобы дать ему возможность продолжать осуществление возложенного на него мирного поручения». Но не Хелнер решал этот вопрос. 30 января 1919 года все советское представительство во главе с Воровским и Литвиновым вынуждено было покинуть Стокгольм. Они выехали через Финляндию в пломбированном вагоне. Лишь на советской границе вагон открыли.

Р. А. Зарецкая, возвратившаяся из Стокгольма вместе с советскими дипломатами, рассказывала: «Был холодный зимний день. Литвинов выпрыгнул из вагона, глотнул свежего воздуха, размялся. Потом вышел Вацлав Вацлавович, выскочили на морозец все наши сотрудники. Литвинов, глядя на своих уставших от тревог и необычного путешествия друзей, предложил поиграть в снежки. Скатал крепкий снежок и запустил его в советника полпредства, сбил с него шляпу. Тот обиделся, проворчал что-то насчет неудач и плохого настроения.

Литвинов улыбнулся, громко сказал: «Товарищи, наступление продолжается».

Предложение Советского правительства начать переговоры о мире породило цепную реакцию, которая проявлялась тем активнее, чем успешнее были действия Красной Армии.

Вильсон все же не отказался от намерения установить контакт с Советской Россией. После отъезда Литвинова из Стокгольма пришлось искать новые пути для установления связи с Москвой, чтобы договориться о конференции на Принцевых островах. Конечно, со стороны Вильсона это была вынужденная дань мировому общественному мнению, которое все энергичнее выступало против политики интервенции. Своеобразным ответом на миссию Литвинова в Стокгольме, где он вел переговоры с американским представителем Буклером, была поездка начальника отдела политической информации при американской делегации на Парижской мирной конференции Уильяма Буллита в Советскую Россию.

В первой декаде марта 1919 года американский дипломат прибыл в Москву. Буллит приехал с конкретной целью: узнать, на каких условиях большевики согласны начать переговоры о мире.

Переговоры с Буллитом вели Чичерин и Литвинов. 11 марта Буллита принял Ленин. В результате переговоров был разработан согласованный текст мирного соглашения.

Буллит уехал в Париж, где и передал Вильсону предложения, срывавшие замыслы Антанты. В проекте соглашения Советское правительство выражало согласие на территориальное размежевание между всеми фактическими правительствами, образовавшимися на территории России, при условии немедленного прекращения вооруженной интервенции, увода иностранных войск и возобновления торговых отношений.

Вильсон и Ллойд Джордж не могли не знать, что все правительства на территории России, кроме Советского правительства, держатся на иностранных штыках, и, как только интервенты уйдут, эти правительства рухнут. Однако к моменту возвращения Буллита в Париж обстановка изменилась. Началось наступление Колчака, и на Западе потеряли интерес к проекту.

Таков итог переговоров, окончательно похоронивших идею созыва конференции на Принцевых островах. Но сам ход переговоров с Буллитом нуждается в некотором уточнении. Дело в том, что документ для президента Вильсона был составлен Литвиновым и частично дополнен Лениным, а затем вручен американскому дипломату. Выяснилось это через двадцать семь лет после переговоров с Буллитом, когда был поднят ряд архивных документов в связи с подготовкой четвертого издания Сочинений В. И. Ленина.

19 декабря 1946 года директор Института Маркса – Энгельса – Ленина В. С. Кружков для выяснения некоторых исторических фактов обратился к Литвинову со следующим письмом:

«Уважаемый Максим Максимович.

Ввиду того, что Вы принимали непосредственное участие по выработке «Проекта договора с Буллит 12.III. 1919 г.» (опубликован в «Правде» № ПО от 23.V.1919 г. и вошел в Сочинения В. И. Ленина, 3-е изд., том XXIII, с. 509–510), присутствовали при беседе Ленина с Буллит и лично, вместе с Чичериным, вручали Буллиту текст предполагаемого мирного предложения союзных и ассоциированных правительств, Дирекция Института Маркса – Энгельса – Ленина при ЦК ВКП (б) обращается с просьбой – сообщить, какое участие в выработке этого проекта принимал В. И. Ленин и может ли этот документ считаться ленинским».

27 января 1947 года Литвинов ответил директору ИМЭЛ:

«Уважаемый Владимир Семенович,

я находился в больнице и поэтому не мог сразу ответить на Ваше письмо от 19 декабря.

Насколько мне помнится, документ, о котором Вы запрашиваете, не был составлен лично Лениным, а набросан мной по обсуждении мной с Лениным предложений, привезенных Буллитом. Документ был, конечно, одобрен Чичериным и Лениным. Возможно, что он включает некоторые поправки и изменения, внесенные Лениным».