Автор неизвестен - Памятник эриставов

• Название: Памятник эриставов
• Автор: автор неизвестен
• Жанр: История

Русский перевод «Памятника эриставов», выполненный видным исследователем средневековых грузинских письменных памятников, безвременно ушедшим из жизни Саурмагом Саргисовичем Какабадзе (1928 – 1977), впервые был опубликован в 1970 г. (Письменные памятники Востока. Историко-филологические исследования. Ежегодник, 1968 г. М., 1970, с. 101 – 126). Ко второму изданию перевод подготовлен в соответствии с «Правилами перевода на русский язык и издания памятников грузинской исторической литературы», утвержденными Комиссией по источникам истории Грузии при Президиуме АН ГССР (Издательство «Мецниереба», 1977). Саурмаг Какабадзе принимал деятельное участие в обсуждении означенных правил, внес ряд предложений, которые были учтены составителем, и в целом придерживался изложенных в них принципов перевода.

---

Адарнасе, согласно ПЭ, правил после указанного промежутка в 26 царствований, следовательно, примерно в конце XIII в. Поэтому М. Броссе отождествлял его с Димитрием II (1271 – 1289)[31], а Ф. Д. Жорданиа – с Вахтангом III (1302 – 1308)[32]. Однако оба предположения произвольны, так как царь с этим именем позже X в. неизвестен. Поэтому нам кажется, что здесь при соединении событий, описанных в первой части, с событиями второй составителем ПЭ допущена ошибка, в результате чего Адарнасе оказался помещенным после перерыва в 26 царствований. Очевидно, этого Адарнасе следует отождествить с одним из двух куропалатов IX – X вв. и скорее с Адарнасе II (888 – 923)[33], отцом которого был куропалат Давид I (876 – 881), видимо, Давид Багратониани нашей хроники.

Следующие три царя – Вахтанг, его дядя Давид и сын последнего Георгий – это, очевидно, два сына Димитрия II – Давид VIII (1293 – 1311) и Вахтанг III и сын Давида VIII – Георгий VI Малый (1311 – 1313). Ильханские правители в 1302 г. вместо царя Грузии Давида VIII, сына Димитрия II, назначили его брата Вахтанга. Давид после безрезультатной борьбы был вынужден признать царем Вахтанга III, сам же стал царем в Джавахети, где резиденцией царей этой провинции был Аластани. Об этом в ПЭ сказано, что «дал Вахтанг Давиду Джавахети и Аластани» (л. 3а), только в хронике Давид ошибочно назван дядей Вахтанга.

Надо здесь оговорить, что поскольку, согласно ПЭ, Георгий, сын этого Давида, царствовал долго, – в его правление сменилось четыре поколения эриставов – Шалва, его сын Ларгвели, сын Ларгвели Виршел и сын последнего Квенипневели, – надо думать, что под Георгием следует понимать также Георгия V Блистательного (1314 – 1346)[34] и еще вассального царя Внутренней Картли, который, согласно одной приписке ПЭ, был убит в 1373 г. (см. л. 6а и прим. 63). Наконец, сын Георгия Давид должен быть сыном Георгия Блистательного Давидом IX (1346 – 1360).

При рассказе о последующих событиях до похода Тимура, т. е. с середины по 90-е годы XIV в., ПЭ почти никаких сведений о Картли не дает. Поэтому картлийский царь Давид IX упомянут лишь глухо, следующий царь Баграт V (1360 – 1393) вовсе не назван, но подробно описаны походы Тимура в Картли и борьба с ним Георгия VII (1393 – 1407).

Наше объяснение списка царей, упоминаемых в ПЭ, косвенно подтверждается указанием, что после Давида Багратониани умерло 26 царей: период после куропалата Давида I до Давида VIII, включая Давида Сослана, супруга царицы Тамар, которого также называли царем, охватывает 26 царствований.

Таким образом, в первой части хроники описаны события начала IX в., а во второй – с конца 90-х годов XIII в. примерно до 1405 г. Мы склонны думать, что в основу первой части положена какая-то хроника, составленная, видимо, задолго до XIV в., а возможно даже лишь немногим позднее описанных событий. В пользу этого говорит очень точное в деталях описание социальных условий возникновения института эриставов в Ларгвиси-Квенипневи. Особенно важно, что картина социальных отношений, да и характер самой власти эриставов этого времени по ПЭ резко отличаются от картины, рисуемой по отношению к XIV – XV вв.

Небезынтересно при этом, что, несмотря на приведенные многочисленные неточности и ошибки при указании фактов из истории Картли, сами взаимоотношения Картли с Ксанским эриставством писаны ярко и образно, со многими деталями и, по-видимому, верно. Особенно это касается фактов жизни горцев и их отношений с Ксанским эриставством. Поэтому надо думать, что при описании событий Ксанского эриставства ПЭ опирается на надежные источники первой половины XIV в. Но составитель ПЭ Григол Бандас-дзе не располагал хорошими источниками по истории Картли и вообще Грузинского царства и поэтому допустил ошибки при увязке отдельных событий в Ксанском эриставстве с теми или другими событиями и правителями Картли. Исключение составляет повествование о времени эристава Виршела III и царя Георгия VII, современником которых был автор; здесь все сведения точны и не вызывают сомнений.

Поэтому, думаем, неоправданна чрезмерная подозрительность, проявляемая исследователями к сведениям первой части ПЭ. Так, С. Н. Джанашиа писал, что автор ПЭ «тенденциозно старается создать впечатление добровольной санкции со стороны народа в деле превращения Бибилуров в эриставов. Действительность должна была быть иной»[35]. Но оснований для такого рода тенденциозности не должно быть, так как в это время (XV в.) не было традиции испрашивать санкции народа. Д. В. Гвритишвили также считает, что ПЭ ценен для истории XIII – XIV вв., но для более раннего периода сообщения этого источника не заслуживают доверия. «Поэтому для выяснения вопроса о возникновении Ксанского эриставства этот памятник может пригодиться лишь частично»[36]. Такая оценка может быть принята лишь в том случае, если ограничиться только выяснением вопросов происхождения и генеалогии первых ксанских эриставов: для этого ПЭ действительно дает мало сведений, да еще содержит пропуск 24 эриставов.

Ф. Д. Жорданиа отмечал, что начальная часть ПЭ составлена по преданию, а историческая достоверность ее пока не поддается определению[37].

В связи с этим встает вопрос об идейной направленности ПЭ. Обычно считают, что ПЭ является произведением, возникшим для возвеличения ксанских эриставов, добившихся образования феодальной сеньории (сатавадо). При этом исходят из того, что превращение Ксанского эриставства (военно-административной единицы) в сеньорию завершилось к XV в., когда ксанские эриставы уже владели родовой усыпальницей, крепостями, в том числе главной крепостью (тавади цихе), дворцами, имениями и крепостными, т. е. всеми атрибутами сеньорального владетеля[38].

Следует однако сказать, что все это являлось атрибутами вообще крупного феодала, а не обязательно сеньорального владетеля. Главное же – ПЭ не содержит данных для такого понимания. Согласно ПЭ, ксанские эриставы проявляли известную самостоятельность лишь в своих отношениях с горцами, нападавшими на их владения. И только. Во всем остальном они подчинялись царям Грузии. На одном евангелии сохранились поминальные приписки всех ксанских эриставов XIV в., упоминаемых в ПЭ. Согласно этим припискам, Квенипневели был амирахором (начальником конюшни, вернее коневодства), а Иоанн – амирэджибом (старшим над царскими служителями) при картлийском дворе[39]. По сведениям ПЭ, царь Георгий «повелел (эриставу) Шалве осадить крепость Лоцобанскую» (л. 3б), а его сына Пипу отправил в Иерусалим (л. 4а); другой царь Георгий мстит двалам за их измену эриставу Виршелу (л. 10а), видимо, рассматривая это как измену себе. Наконец, эристав Шалва назван лучшим среди царских дидебулов (л. 3б; см. прим. 13 к переводу).

Таким образом, отдельные ксанские эриставы занимали высокие должности при восточногрузинском дворе XIV – начала XV вв., и цари ими распоряжались. Следовательно, Ксанское эриставство в XIV и начале XV в. являлось военно-административной единицей Грузинского царства, не имевшей сеньоральных прав, и поэтому целью ПЭ не могло быть оправдание возникновения сеньории.

[1] Далее – ПЭ.

[2] М. Броссе рукопись ПЭ переплел в один конволют (инвентарный номер Н 78, старые шифры – G49а. Н 47) вместе с рукописями Д. К. Мегвинетхуцишвили: «Путешествие в Хидиставском участке Горийского уезда», «Описание надписей на церквах и монастырях Горийского уезда», «Путешествие в Тифлисской губернии», «Путешествие и обозрение Имеретии», «Царствование и жизнь Ираклия Второго», «Кавказ, или поход против имама Шамиля в 1845 г.», «Воспоминание. 1858 г.». В этот же сборник М. Броссе включил рукописи Д. Цицишвили «Краткое повествование о князях и дворянах Грузии» и «Источники истории Грузии» известного историка Д. 3. Бакрадзе, копии пяти грамот ксанских эриставов XIV – XVII вв., письма Д. К. Мегвинетхуцишвили, известного поэта Р. Д. Эристави и других лиц, адресованные М. Броссе, и, наконец, переводы названных работ Д. К. Мегвинетхуцишвили на французский язык, выполненные М. Броссе.

В 1964 г. рукопись ПЭ была выделена из названного сборника и получила инвентарный номер К 28.

[3] См. Ф. Д. Жорданиа. Хроники и другие материалы истории и словесности Грузии, II, Тифлис, 1897, с. I, прим. 1 (далее – Хроники, II; на груз. яз.). Ф. Д. Жорданиа предполагал, что это был синаксарь, хранившийся в Тифлисском церковном музее (ныне в Институте рукописей им. К.С. Кекелидзе АН Грузинской ССР, шифр А 572) (См. Ф. Д. Жорданиа. Описание рукописей Тифлисского церковного музея, II, Тифлис, 1902), однако размер листов ПЭ указывает, что он был вшит в другой синаксарь.

[4] Все копии ПЭ (см. ниже) начинаются и обрываются на тех же словах, что и оригинал в нынешнем его виде. Ш. А. Месхиа отмечает, что рукопись состояла из двойных листов, сшитых в тетрадь. Однако выяснилось, что десять листов были склеены по два при переплетении в названный конволют Н 78.

[5] Приписки составлены различными почерками и группируются по почерку (группы мы обозначаем буквами). Среди них особенно важны приписки заглавным письмом асомтаврули и гражданским мхедрули (а), по палеографическим признакам они относятся к концу XVII – началу XVIII в.; в этих приписках указаны даты отдельных событий. Ввиду того, что приписки хронологического характера внесены также во все те списки грузинской летописи «Картлис цховреба», в которых использован текст ПЭ, можно предположить, что они принадлежат членам комиссии Вахтанга VI, составившим в начале XVIII в. летопись, где были описаны события с XIV в. Возможно, им же принадлежат приписки письмом мхедрули (б, в), по палеографическим признакам также этого времени. Кроме того, на л. 7б имеется приписка письмом мхедрули (г), которая по палеографическим признакам относится к XV в. Приписки письмом хуцури незначительны по содержанию.