Марк Барроклифф - Подружка №44

• Название: Подружка №44
• Автор: Марк Барроклифф
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-02385-2

Гарри Чешир искренне хочет встретить наконец ту единственную девушку, которую он сможет любить всю жизнь. При этом требования к избраннице чрезвычайно высоки – редкая девушка может соответствовать им.

Его друг Джерард полон комплексов, сомнений и так же строг в своих оценках женщин.

Но вот на их пути возникает обольстительная девушка – и старая дружба вдребезги разбивается. Каждый из друзей готов на все, только бы завоевать Элис. Кипят страсти, грозя привести к катастрофе, к мести, к преступлению…

---

– Да, – сказал я.

– Мать вашу, что у вас там творится? – спросил Фарли.

21 ВЕЧНОЕ

С Элис, как это часто бывает в жизни, я через некоторое время все-таки увиделся. Был февраль, как-то вдруг сильно похолодало, и тут она позвонила мне сама. Рассказала, что согласилась на ту работу в Китае, но сейчас приехала на недельку, и предложила встретиться. Хотела узнать, все ли у меня в порядке; я сказал – не волнуйся, не все. Смешно, правда? Ничего нет противнее, чем благополучие бывшего друга. Наверное, просто решила убедиться лично.

После того августовского утра я неделями пытался дозвониться до нее, даже приходил к ее дому, но все без толку. Через месяц я сдался. Впрочем, перед Новым годом, будучи сильно пьян, зашел еще раз, но дверь открыл незнакомый парень и сказал, что Элис больше здесь не живет, а квартиру он снял через агентство. Он даже пригласил меня выпить, но я подумал – вдруг он «голубой», и приглашения не принял.

Возможность увидеть Элис была настоящим подарком судьбы. Тосковал я по ней люто и все думал, что смогу вернуть. Разумеется, у меня хватило бы ума не слишком стараться: не такой уж я законченный неудачник.

Встретились мы днем, в пабе на Хай-стрит—Кенсингтон; выпили и пошли пешком через Кенсингтонский сад, посмотреть на большой круглый пруд и на искрящиеся инеем лужайки парка. Вечерело. Для аморальной поддержки я взял с собой Рекса. Моральная устроила бы меня больше, но вы ведь понимаете, от животного нельзя требовать многого. Если сомневаетесь, отсылаю вас к рассуждениям о собаках-поводырях для душевно слепых.

Я рассказал ей о похождениях Фарли. Моей первой мыслью тогда было, что он призрак, но в загробную жизнь я никогда всерьез не верил. Условия, необходимые, дабы попасть в рай, слишком подозрительно созвучны с требованиями гражданского повиновения, чтобы происходить из иных миров. Блаженны те, кто убирает за своими собаками, ибо они получат что-нибудь хорошее в наследство. При том, что Фарли вряд ли ждал своей очереди у сторожки Святого Петра и, наверное, не грузил уголь в аду, оставалось предположить одно: он в добром здравии. Как оно на самом деле и оказалось.

В Корнуолле он познакомился с некой датчанкой, совершенно ему необходимой, чтобы пережить равнодушие Элис. Они вместе отправились автостопом в Париж, а оттуда – в Индию, где он засел вдали от людей и цивилизации, «собирая себя по кусочкам» (его собственные слова, подтвердившие мои опасения о том, что Фарли был близок к сумасшествию). Полных пять месяцев он жил на две тысячи фунтов – столько было у него в кармане при выезде из Корнуолла, – причем четыреста пятьдесят привез назад. Он предъявил их мне, точнее, сунул под нос, когда я спросил, как получилось, что с его счета в банке ни разу не было снято ни гроша.

На это Фарли резонно заметил: «В Индии на десять пенсов можно прожить хренову тысячу лет».

Впервые он узнал о том, что произошло, по возвращении, в аэропорту Хитроу, при попытке получить деньги по карточке. Только Фарли могли понадобиться еще деньги, если в бумажнике уже есть четыреста пятьдесят фунтов. Когда банкомат проглотил его банковскую карту, он решил снять деньги с кредитки. Тут-то его и повязали.

Почему копы не проверили аэропорты? Они уверяли, что сделали все как надо и это на французском паспортном контроле прозевали, когда Фарли летел оттуда. Французская сторона хранила гордое молчание. Они оставили без ответа даже письмо, которое Фарли послал электронной почтой с реквизированного у Джерарда компьютера.

Разумеется, виноват был и сам Фарли, хотя о прощальном сообщении на моем автоответчике он напрочь забыл, а ключ считал потерянным. Алкоголь и «колеса» действуют на некоторых очень странно. Палатку он действительно бросил, но, поскольку туризм ненавидит, она ему все равно больше не пригодится.

Мне было крайне любопытно, зачем он переписал завещание, включив в него меня и Джерарда. Как выяснилось, раз в жизни увидев по телевизору некий политический прогноз, он понял, что в случае смерти его деньги отходят государству для выплаты пособий по безработице. После этого Фарли не успокоился, пока не побывал у нотариуса. Покупать выпивку абсолютно незнакомым людям он не стал бы ни за что.

Любил ли он Элис? Как будто бы да, по-своему любил. Спал ли он с нею, что не в пример важней? Как будто бы нет. «Никак не мог выбрать момента, чтобы подступиться», – признался он, тем самым подтверждая, что влюблен действительно был. Обычно с девушками у него таких сложностей не возникало.

А вот с опознанием тела прокололся Джерард. Несмотря на весь свой фельдшерский гонор, утопленников ему, верно, видеть не доводилось, тем более трагически погибших друзей. Поэтому Фарли он опознал только по штанам, не взглянув в лицо. Думаю, от человека с аллергией на контактные линзы мы не вправе ожидать большего.

Это признание прозвучало в разговоре за чаем в нашей квартире, отныне квартире Фарли, после того, как его нотариус несколько раз произнес слова «мошенничество» и «тюрьма».

– Подумайте, какое совпадение, – сказал Джерард. – На трупе были в точности такие же джинсы, что и у Фарли, с красным кантом вдоль шва.

Похоже, это оскорбило Фарли сильнее, чем кража у него девушки, квартиры и денег.

– Когда ты видел на мне джинсы с красным кантом?!

– Они же очень модные. Помнишь, я еще съязвил, а ты сказал, сейчас в таких все ходят.

– И когда же?

– По-моему, то было первое, что я от тебя услышал, когда мы познакомились в колледже. Я прошелся насчет твоих джинсов, а ты сказал, они очень модные, и еще сказал, что состояние моих джинсов наводит тебя на мысль, не подрался ли я с вояками из клуба владельцев ротвейлеров.

– Но это же было пятнадцать лет назад, – сказал Фарли.

Джерард пожал плечами:

– Таких мелочей я в голове не держу.

– Интересно, – вступил я, – кого мы кремировали? Полиция Корнуолла, по-моему, понятия не имеет.

– По крайней мере, ничего плохого мы не сделали, – сказал Джерард.

Элис стояла передо мной у плоского, темного диска пруда. На ней была шляпка из искусственного меха, элегантное пальто в талию и меховая муфта, должно быть, тоже искусственная. Она была похожа на русскую царевну, такую прелестную, что революционеры не могли найти в себе сил расстрелять ее. В Кенсингтонском дворце один за другим зажигались огни, темнота вокруг нас сгущалась, чернела вода и дорожки парка, снег казался синим. Элис села на скамейку рядом со мной, зябко поежилась. Я желал ее так, как никогда ничего и никого не желал. Мне хотелось послать к черту все – друзей, Лондон, работу – и вдвоем с Элис уехать в какие-нибудь прекрасные чужие края.

– Фарли я никогда не любила, – сказала она.

– Но жила в его квартире?

– Надо же мне было где-то жить. Он мною активно интересовался, и я его использовала.

– Ты уезжала с ним на выходные.

– Я не говорю, что он был мне неприятен, и мне казалось, я должна как-то отблагодарить его за то, что терпит меня.

– Ты с ним… вы хорошо тогда съездили?

– Нормально, только он все время меня фотографировал.

– Но ты ведь говорила, он классный. Говорила, что он как удачно поставленный светильник, яркий пример человека, победившего собственное тщеславие.

– Правда? Наверное, пьяна была.

Это было до неловкости похоже на мои собственные оправдания – да, впрочем, на чьи угодно.

Мимо нас прошел человек в джинсах, кроссовках и, несмотря на холод, в одном свитерке под пиджаком.

– Ходячее оскорбление британского вкуса, – кивнув на него, заметила Элис.

Я улыбнулся:

– Ну что, надежды нет? У нас с тобою? У меня ведь ничего не переменилось. Я по-прежнему тебя люблю.

– Гарри, это уже прошлое.

– Эй! Не трогай прошлое, я там живу! – воскликнул я. Она засмеялась, и мне захотелось обнять ее. – То, что ты слышала тогда, я говорил только ради Джерарда, я ничего этого не думал. Ни минуты не думал.

– Ты спал с бывшей подружкой Джерарда. Что, и это ради него? Не начинай, я рассержусь, и больше ничего. И потом, я теперь другая. Наверное, продолжать отношения стоит только в том случае, когда с самого начала в них все хорошо на девяносто девять процентов.

– У тебя кто-то есть? – спросил я, потому что непременно должен был спросить, хотя и знал ответ. У такой девушки всегда кто-то есть, а если в данный момент нет, то скоро будет.

– По-моему, ты не имеешь права на такие вопросы, – без всякого гнева сказала она.

– Нет, но я в ответе перед собственным ничтожеством.

Теперь Элис не засмеялась. Мы помолчали секунд пять, наблюдая, как на город опускается ночь, по-своему более яркая, чем день.

– Ждать принца тебе, возможно, придется долго, – сказал я, чтобы больше не молчать.

– Значит, подожду.

В пруду плескалась маленькая бурая уточка, похожая на птенца, но не птенец.

– Вроде для этого сейчас не время. Я думал, они выводятся весной.