Эмили Кармайкл - Цветок Прерий

• Название: Цветок Прерий
• Автор: Эмили Кармайкл
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-210-0

Действие романа разворачивается на просторах Дикого Запада в 80-х годах XIX века. Полна нелегких повседневных забот и необычных приключений жизнь хозяйки ранчо Маккензи Батлер. Выстоять и победить в мире, где царят беззаконие и несправедливость, отважной женщине помогают любовь и бесконечная вера в любимого человека.

---

Сэм Кроуфорд поехал рядом с ними.

– Они уходят, – сообщил он и оценивающе посмотрел на Кэла. – Здорово ты их припугнул. Теперь Овермайер постарается продырявить твои мозги, если только ты не окажешься умнее, чем я думаю.

– Может быть.

– Должен признаться, ты – парень с характером, Смит.

Маккензи уловила оттенок восхищения в его голосе. Что ж, она проиграла, по крайней мере, этот раунд. Неделя прошла, и Кэл доказал, что способен руководить ее людьми. Кроме того, он бросил вызов Кроссби, и теперь эта война стала и его тоже.

– Возьми пару человек и закопайте лошадь мисс Батлер. Остальные могут начинать чинить изгородь и приводить в порядок пруд. Билл, Скиллет и Джордж пусть проверят ограды во всех других местах на случай, если Кроссби решит, что сегодня доставил нам мало неприятностей.

– Думаю, ребята захотят заглянуть к нему на ранчо.

– Это именно то, чего Кроссби от нас добивается – чтобы мы вторглись в его владения и начали первыми.

Там уже под каждым кустом сидит человек с ружьем и поджидает нас.

Кроуфорд сплюнул.

– Этим нас не запугаешь.

– Хороший воин не позволит врагу устанавливать место и время сражения, – ответил Кэл.

– Ты, наверное, хочешь все взять на себя?

– Точно. И я рад, что мы оба это понимаем. Маккензи не хотелось, чтобы приказывал один Кэл, но у него всегда все было продумано так, что добавить было нечего. Кроме того, он только что усмирил людей, готовых устроить бойню. Лу, конечно же, будет довольна тем, что он оправдал ее надежды, черт ее побери!

– Я отвезу мисс Батлер домой и сразу же вернусь.

Кэл пустил коня рысью. Чтобы не свалиться, Маккензи пришлось обхватить худое мускулистое тело Кэла.

– Держись, – предупредил он, когда мерин перешел на легкий галоп.

Маккензи показалось, что она слышит насмешку в его голосе. Несколько минут они ехали молча. Когда Маккензи приспособилась к ритму бега коня, она перестала держаться за Кэла, но все равно его близость не переставала беспокоить ее. Когда два человека сидят на одном коне – отодвигаться некуда. Перед собой Маккензи видела только спину Кэла и длинные волосы. Рубашка из хлопка обтягивала его спину, и Маккензи наблюдала, как мускулы играли в одном ритме с ходом лошади. Закатанные рукава обнажали бронзовые жилистые руки. От Кэла пахло чистой мужской кожей и потом. Именно этот запах и вызвал наплыв воспоминаний о нежно обнимающих ее руках и о красивом теле, дугой выгибающемся над ней. У Маккензи комок застрял в горле. Она отпрянула от Кэла, что было непросто, потому что грудь ее была в нескольких сантиметрах от его спины. Она так старалась отодвинуться от него, что, когда конь сменил ритм шагов, стала терять равновесие. Кэл придержал мерина, и тот остановился. Маккензи по инерции полетела вперед.

– Не волнуйся, – Кэл оглянулся, чтобы успокоить ее. – По-моему, я не так учил тебя ездить верхом.

– Почему мы остановились? – раздраженно спросила Маккензи.

– Скакун хромает.

Кэл перебросил ногу перед собой и мягко спрыгнул на землю.

– Здорово, – сказала Маккензи самой себе, спрыгивая с коня.

Оказаться без лошади, вдали от ранчо, да еще и в компании Калифорнии Смита!

– Я пойду домой пешком и пошлю сюда другую лошадь, – быстро выпалила Маккензи.

Кэл задумчиво прищурил глаза.

– Ты что, боишься остаться со мной одна? Мы можем идти вместе.

Он поднял правое переднее копыто коня и принялся за осмотр.

– Камень подцепил. Просто небольшая ранка. Кэл вынул из-за пояса нож с длинным лезвием и выковырнул камешек.

– Теперь его все равно нельзя нагружать. Отсюда до конюшни около мили.

Кэл; привязал поводья к седлу и ласково похлопал коня по спине.

– Денек отдохнешь, и все будет в порядке.

Они молча двинулись в путь. Конь шел сзади, как послушная собачка. Чувствуя себя неловко в компании Кэла, Маккензи постаралась сконцентрировать внимание на ходьбе. И когда Кэл прервал молчание, она чуть не подпрыгнула.

– Неделя прошла, – напомнил он ей. – Не пора ли нам заключить перемирие?

– Я сказала, что ты можешь остаться здесь, если выдержишь неделю, – подтвердила Маккензи, – так что оставайся, если ты об этом спрашиваешь.

– А как насчет перемирия? Маккензи не знала, что сказать.

– Это Лу решила позвать тебя сюда, а не я.

– Маккензи, чего ты боишься? Ты думаешь, если меня вырастили апачи, я подкрадусь к вам ночью и перережу всех спящими? Когда-то у тебя было больше здравого смысла.

Она смерила его ледяным взглядом.

– Когда-то я была дурой. Но теперь поумнела. Я пережила не только тот набег, когда убили моего отца, но и три последующих. Витторио, Локо, Джеронимо – все они посылали своих дикарей в разное время. Я пережила войну Клэнтона и Маклоуриса с Эрпсом. В Тумстоуне я прошла через всю Аллен-стрит, когда там шло какое-то сражение, и пули летели со всех сторон. Может быть, и с Натаном Кроссби я как-нибудь справилась бы без твоей помощи.

– Я думаю, Мак, что у тебя хватит ума не ввязываться ни в какие передряги с Кроссби без меня.

– Не называй меня так! – крикнула она.

– Неужели ты все еще думаешь, что я был в сговоре с тем апачем, который убил твоего отца?

Маккензи чувствовала, что Кэл пристально смотрит на нее, ожидая ответа, но не захотела встречаться с ним взглядом.

– И ты думаешь, что я смог бы вернуться сюда, совершив такое?

– Я не знаю, зачем ты вернулся, – сказала Маккензи, но ты не можешь отрицать, что вел дружескую беседу с дикарем, который убил моего отца, вместо того, чтобы сражаться.

– Я не вел дружескую беседу.

– Я видела тебя, и Джефф Морган тоже. И когда Джефф обвинил тебя в том, что это ты велел дикарю убить моего отца, ты ничего не стал отрицать. Кэл устало вздохнул.

– Мак, тот индейский воин был моим братом. Его имя Йаноза. Когда я вошел в конюшню, чтобы освободить лошадей твоего отца, он прыгнул на меня, и мы боролись не на жизнь, а на смерть, пока не узнали друг друга.

– Твой брат?

– У апачей семьи не такие, как у белых, но он действительно был моим братом.

– Так значит этот твой «брат» оставил тебя и сразу побежал к моему отцу, чтобы убить его?

– Почему ты говоришь так?

– Джефф его видел.

– А ты думаешь, что Морган сможет отличить одного полуголого темноволосого апача от другого? Ты сама смогла бы?

Маккензи не ответила. Кэл остановился, взял ее за руку и повернул к себе ее лицо.

– Ответь мне, Маккензи. Не принимай вымысла за правду.

Под его испытующим взглядом гнев Маккензи улетучился, и теперь она сама не знала, кому и чему верить.

– Мне кажется… Я не знаю, что думать. Но если ты не посылал того индейца, почему ты не стал спорить с Морганом?

Кэл вздохнул.

– Если хочешь знать правду… Я ничего не сказал тогда, потому что думал, что тебе будет легче, если ты возненавидишь меня. Мне казалось, что это поможет тебе пережить то, что я тебе сделал, – он печально кивнул. – Мак, я никогда не хотел сделать тебе что-нибудь дурное. Что бы ты обо мне ни думала, я действительно любил тебя и никогда не желал тебе зла.

Маккензи помолчала с минуту, обдумывая его слова. Она хотела поверить Кэлу. О, господи, как она хотела поверить!

– Если бы ты знал, что этот Йаноза собирается убить моего отца, ты все-таки позволил бы ему уйти? – тихо спросила она.

Кэл тяжело вздохнул.

– Я не могу ответить на этот вопрос. Что может сделать один человек? Я любил брата. Мы вместе выросли, вместе озорничали, вместе сражались, – он посмотрел вверх, будто ответ мог быть написан на небесах. – И Фрэнка Батлера я тоже любил. Я ведь был бродягой, пока не встретил его. Он принадлежал к числу тех немногих людей в Аризоне, которые обращались со мной, как с человеком, а не как со скотом.

Маккензи поразилась, с какой болью он произнес это. Кэл умел так хорошо скрывать свои чувства, что она чуть не забыла, что они есть и у него.

– И куда же ты отправился после… после того, как ушел отсюда?

– В резервацию Сан-Карлос. Мой отец-апач был там. Через несколько дней после моего приезда он умер от оспы.

«Неужели дикие апачи любят своих родителей точно так же, как цивилизованные люди?» – подумала Маккензи. Трудно было представить, что в сердце апача может жить какая-то привязанность или любовь.

– А потом? – спросила она.

– Потом я некоторое время бродяжничал, был пастухом в Канзасе, а затем попал в Техас, где получил работу управляющего на ферме.

– Кажется, это неплохая работа.

– Так оно и было.

Маккензи немного помялась, но все же задала ему вопрос, который мучил ее целую неделю:

– Зачем ты вернулся, Кэл? Почему ты захотел остаться, ведь я и мои работники сделали все, чтобы твоя жизнь была невыносимой? Ради чего ты стараешься помочь нам выиграть войну, в которой мы вполне можем проиграть?

Он спрятал руки в карманы.

– У меня на то свои причины.