Роберт Скотт - Ореховый посох

• Название: Ореховый посох
• Автор: Роберт Скотт
• Издательство: ЭКСМО, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-25305-0

Много двоелуний назад, занимаясь учеными трудами, Лессек, один из сенаторов Лариона, острова в море, омывающем западное побережье некогда великого государства Элдарн, открыл маленькую щель во вселенной, крохотное окошко, соединяющее миры. И сам же, того не ведая, высвободил страшную силу, самую сущность зла, возникшую по недосмотру богов в первые времена Творения. Зло, проникнув сквозь эту щель и меняя свои обличья, пытается овладеть тайным знанием, сосредоточенным в магическом рисунке на рабочем столе Лессека. Ибо обладающий этим знанием способен выпустить на волю все мировое зло, и во Вселенной не останется ничего живого.

---

Джакрис Марсет считался самым лучшим шпионом в Малакасии, но был уверен, что наибольшее его достижение — это возможность как можно дольше оставаться вдали от дворца Велстар. Здесь, на таком расстоянии от малакасийских границ, он чувствовал себя в безопасности. Здесь он полностью владел собой. Здесь он, по необходимости, конечно, отнимал порой у кого-то жизнь, но в целом держался незаметно и ничем не отличался от других людей. Гилмора и Канту он считал самыми, наверное, опасными своими противниками и с удовольствием уничтожил бы обоих. Но с другой стороны, если королю Малагону суждено в ближайшее время умереть или пасть жертвой заговора, он, Джакрис, особенно горевать бы не стал.

Миновав таверну «Зеленое дерево», Джакрис не остановился, а поехал дальше, по направлению к Речному дворцу. Ему хотелось повнимательнее изучить территорию, прилегающую к этому давным-давно пустующему дворцу. Он был уверен: именно здесь находится тайное убежище ронских мятежников, здесь они хранят деньги и оружие, а возможно, и запасных лошадей прячут. Любой недоумок способен запомнить порядок патрулирования этой местности отрядами Бронфио и Рискетта; что же удивительного в том, что партизаны преспокойно ходят через Запретный лес и организуют там встречи, складируют во дворце запасы оружия и собираются там, чтобы разрабатывать планы дальнейших террористических действий на оккупированной малакасийской армией территории.

Размышляя об этом, Джакрис вновь вспомнил о Малагоне. С принцем явно что-то было неладно. Впрочем, неладно было и с его отцом, и с его дедом — во всяком случае, об этом не раз рассказывали Джакрису старейшие из малакасийских военачальников. Какой-то страшный недуг отправлял правителей Малакасии на тот свет одного за другим. Сегодня, казалось, страной правит молодой и полный сил человек, а уже завтра он превращался в параноика, одержимого одним желанием: убивать.

Местные жители называли это «проклятием Малакасии»; все это началось много двоелуний назад, когда все представители королевского рода Элдарна были загадочным образом умерщвлены в течение нескольких дней и в живых остались только принц Дравен, тогдашний правитель Малакасии, и члены его семьи. Они и стали править Элдарном, но словно благодаря одному условию: каждый из них был обречен на безумие.

На самом деле Джакрис подозревал, что дело здесь совсем не в болезни и не в утрате рассудка, а в происках некоего извечного зла.

Впрочем, молодой лейтенант Бронфио тоже прав. По всем Восточным землям ходят слухи о том, что Малагон обладает способностью призывать на помощь некие порождения дьявола — существа невообразимой силы и могущества, — дабы найти и уничтожить своих врагов. И эти слухи Джакриса тоже ничуть не удивляли; он чувствовал, что его услуги Малагону становятся не нужны. Если бы ему сейчас приказали вернуться в Малакасию, это означало бы одно: смерть.

Шпион криво усмехнулся. А может — хотя бы во имя самосохранения — ему самому стоит отправиться на запад и прикончить Малагона?

АНТИКВАРНАЯ ЛАВКА МАЙЕРСА

Антикварная лавка Майерса выглядела сейчас как салон Бидермайера после артиллерийского обстрела[4].

Кое-какие, явно случайно подобранные, экспонаты были, правда, выставлены в просторной передней комнате, но так, что это повергло бы в смущение любого, даже самого терпимого, декоратора. К одной стене была сдвинута мебель из ореха, дуба и красного дерева, а у другой толпились книжные стеллажи, китайские шкафчики и разномастные буфеты. В центре сиротливо торчали столы и разрозненные стулья. Впрочем, среди них попадались и подобранные «в пару» — по мере разумения самого старого Майерса, конечно, — столы, стулья, диваны и кушетки. Видимо, ему казалось, что эти вещи еще могут неплохо послужить, скажем, в гостиной или на кухне.

Это были этакие мебельные «приемные дети», объединенные по типам фанеровки, древесины, краски или лака. Среди них попадалось и кое-что, привлекшее внимание Стивена Тэйлора: например, очень недурен был музыкальный ящик образца сороковых годов с огромной рекламой сигарет на передней панели.

За ним вились плетеные провода от трех газовых светильников, дававших как раз достаточно мутного света, чтобы Джек Потрошитель сумел вспороть живот очередной ничего не подозревающей проститутке из Ист-Энда. Несколько странно выглядела форма лейтенанта армии США, надетая на безголовый манекен. На одном плече у лейтенанта красовалась сабля в ножнах, на другом — четыре ярко окрашенных обруча «хула-хуп», предметы из того самого будущего, за которое он так храбро сражался.

С потолка зала свисало объявление, написанное крупными красными буквами: ВЫХОД ИЗ БИЗНЕСА И ПОЛНАЯ РАСПРОДАЖА! В уголке кто-то приписал черным фломастером: «плюс 50% скидка на все».

«Вот тут я точно что-нибудь найду», — думал Стивен, глядя, как несколько десятков покупателей бродят по заставленному мебелью помещению.

Откуда-то сверху доносились звуки венского вальса; Штраус, сообразил он, причем играют на каком-то жутком подобии визгливой арфы, да еще и расстроенной к тому же, а может, и на механической цитре.

Это напомнило Стивену фильм Джозефа Коттона, который он видел во времена учебы в колледже; сюжет он, правда, припомнить не смог — что-то такое связанное с послевоенным черным рынком, — но механическую цитру он запомнил, потому что исполняемая на ней одна и та же мелодия, звучавшая в течение всего фильма, потом долго его преследовала. На взгляд Стивена, это звучало как тирольская песенка, исполняемая на цирковой каллиопе[5].

Стивен, присоединившись к толпе покупателей, пробрался к дальней стене магазина, где стояли китайские шкафчики и горки. Высмотрев несколько довольно симпатичных вещей из красного дерева — и, похоже, в отличном состоянии, — Стивен повеселел: он почти не сомневался, что найдет здесь отличный подарок для сестры.

— Могу я вам чем-нибудь помочь?

Стивен обернулся и увидел продавщицу, которая ласково ему улыбалась. На груди у нее на длинном шнурке висели очки, а в руках был большой блокнот со списком выставленных на продажу предметов и предполагаемых цен. Она была высокая, в длинной юбке, в теннисных туфлях и белых носочках. Ее чуть тронутые сединой светлые волосы падали почти до плеч, а глаза так и сверкали. Несмотря на возраст — Стивен прикинул, что ей сильно за пятьдесят, — выглядела она на редкость привлекательно.

— Нет, спасибо. Я пока просто смотрю, — ответил он.

— Хорошо, смотрите и не торопитесь; а мы с Ханной всегда будем рады вам помочь, если вас что-нибудь заинтересует.

— А вы и есть хозяйка этого магазина? — спросил Стивен. — Миссис Майерс?

— Соренсон. Дженнифер Соренсон. Дитрих Майерс был моим отцом. Он открыл этот магазин еще в конце сороковых, когда переехал в эти края. А два месяца назад он умер.

— Ох, простите! Мне очень жаль... — Ничего другого Стивену просто в голову не пришло.

— Пожалуйста, не извиняйтесь. Ему было девяносто лет, и он прожил очень счастливую жизнь. Мне только жаль, что у меня нет времени и дальше заниматься этим магазином. В общем, если что, зовите нас.

* * *

Было уже около шести вечера и покупатели по большей части разошлись, когда Стивен наконец решил купить шкафчик начала XX века в стиле Дункана Фифа[6]; шкафчик был в прекрасном состоянии, если не считать небольшой трещинки на задней панели.

Стивен провел в магазине уже три часа и очень устал, проголодался и вспотел, потому что пришлось без конца двигать мебель, чтобы хоть что-то рассмотреть получше. Впрочем, сейчас ему явно полегчало: найденный шкафчик оказался почти близнецом того, что стоял у матери. Стивен уже предвкушал, как обрадуется Кэтрин такому подарку, и хвалил себя за то, что не стал торопиться и выбрал как следует.

Потом он вдруг обошел вокруг шкафчика и засмеялся:

— Ах ты, черт! Как же мне в машину-то эту дуру засунуть? А ведь мне его еще и в Калифорнию доставить нужно!

И он снова с недоумением уставился на этот весьма, кстати сказать, внушительных размеров предмет мебели со стеклянными дверцами.

— Ну, до машины-то я могу вам помочь его дотащить, а уж в Калифорнию вы как-нибудь сами переправляйте.

Стивен даже подпрыгнул от неожиданности, услышав это, и быстро обернулся.

Однако, увидев, кто перед ним, он вздохнул с облегчением и прислонился спиной к какому-то здоровенному книжному шкафу.

— Фу, как вы меня напугали! — вырвалось у него.

— Извините, пожалуйста, но дело в том, что мы уже закрываемся, и я хотела выяснить, не могу ли я чем-нибудь вам помочь. Вы так старательно выбирали! Еще раз извините, но раньше я никак не могла подойти к вам. У нас сегодня день совершенно сумасшедший.

Стивен почти не слышал того, что она ему говорит. Он был потрясен. Казалось, Дженнифер Соренсон за последние три часа совершила по временной оси путешествие лет на тридцать назад. Молодая женщина, стоявшая перед ним, была сногсшибательно красива. Ее длинные волосы, высоко зачесанные в хвост, спадали на левое плечо — очень удобная прическа для человека, целый день проработавшего в такой духоте и суете, к тому же, открывая лицо девушки, она подчеркивала ее изящные черты. Ее чуть смугловатая кожа влажно поблескивала от жары, и пахло от нее сиренью. Лицо ее освещала улыбка, из-за которой в уголках глаз виднелось по три веселых тоненьких морщинки — такую крошечную, но очень выразительную деталь не смогли бы, наверное, повторить даже самые великие скульпторы мира. На девушке тоже была длинная, как и у ее матери, юбка и блузка с закатанными по локоть рукавами. И сразу бросались в глаза узкие бедра и тонкая гибкая талия спортсменки — бегуньи или велосипедистки. У Стивена даже голова закружилась, пока он смотрел на нее.