Салли Боумен - Любовники и лжецы. Книга 1

• Название: Любовники и лжецы. Книга 1
• Автор: Салли Боумен
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-85585-433-7

Российским читателям имя Салли Боумен известно по ее популярному роману «Дестини». Бестселлером стал и ее роман «Любовники и лжецы».

Когда-то герои романа – юная Джини Хантер и начинающий фотожурналист Паскаль Ламартин – встретились и полюбили друг друга. Но тогда им не суждено было соединить свои судьбы. И вот теперь им предстоит провести совместное расследование одной запуганной истории…

Что принесет героям эта неожиданная встреча через двенадцать лет?!

---

– Отлично, – сказала она. – Спасибо тебе за помощь, Стиви.

– Не за что, мэ… Джини, – ответил он и повесил трубку.

Некоторое время Джини сидела, обдумывая услышанное. Десять дней, как от Эплйарда ни слуху ни духу, блядские трусики… Что из всего этого следует, и следует ли что-нибудь вообще?

Следующий звонок был в отдел, занимавшийся модами. Может быть, хоть кто-то в отделе поможет найти какую-нибудь зацепку. Вся эта история после разговора с Сюзанной уже не на шутку беспокоила Джини. Зачем таинственная женщина, принесшая посылки, будто специально оделась так, чтобы ее получше запомнили?

По пути в отдел мод она прошла мимо кабинета заведующего отделом иллюстраций. Дверь его была открыта, а в комнату набились мужчины. Там собралась половина отдела, да еще и сотрудники из других газетных подразделений. Над всем этим сборищем витал монотонный гул. Мужчины вышли в коридор, преградив ей путь и передавая что-то из рук в руки. Они присвистывали, одобрительно цокали языками и восхищенно сквернословили.

Джини остановилась. Один из мужчин, чуть робея, протянул ей несколько фотографий.

– Ламартин, – ухмыльнулся он. – Мы обсуждаем подачу. Дженкинс только что дал добро. Завтра напечатаем. Что ты об этом думаешь?

– Ну-ка, Джини, – крикнул кто-то сзади, – выскажи женскую точку зрения. Горячо или не очень?

Раздался смех. Джини посмотрела на фотографии. Она сразу же узнала Соню Свон и хорошо известного члена французского кабинета министров, находившегося в ее объятиях. Платиновые волосы кинозвезды были растрепаны, губы, как сообщалось в колонках светских сплетен, недавно накачанные силиконом, полуоткрыты, голова запрокинута назад. Она была обнажена до пояса Министр приник к ее груди, он ласкал языком ее правый сосок.

– Эту, конечно, на обложку мы поместить не сможем, – сказал редактор отдела иллюстраций, с оценивающим видом заглядывая Джини через плечо. – Увы. Внутри – может быть. Дженкинс пока не может решить. Он считает, что она уж слишком откровенная. Мы отдаем под них шесть страниц. Настоящая бомба, верно?

– Это снял Паскаль Ламартин? – спросила Джини, чувствуя, что ее начинает тошнить.

– А кто же еще! Это место кругом охранялось. Телохранители, эти доберманы сраные, можешь себе представить? Одному Богу известно, как он туда пробрался, но ему это удалось.

– Теперь жирная жаба может поцеловать в задницу свои надежды стать президентом, – ухмыльнулся редактор. – Хороший урок для этого высокомерного дерьма. Эй, – повернулся он к своим товарищам, – может получиться отличный заголовок: «Соня Свон и министр списаны со счетов. Лебединая песня[38]». Как вам это нравится?

Заголовок Джини одобрила. Толпа мужчин повернулась и повалила обратно в кабинет редактора фотоотдела. Джини вернула снимки. Так и не высказав своего мнения, она пошла дальше в сторону лифта.

Когда его двери открылись, Джини нос к носу столкнулась с Николасом Дженкинсом. Он был надут собственной значительностью и самодовольством. Рядом с ним стоял его главный подпевала, выходец из Глазго по имени Дэш. Всем своим видом изображая восхищенное уважение, он записывал указания шефа.

– Езжайте, – сказала Джини, – мне надо вниз.

– Нет, тебе туда не надо, – отрезал Дженкинс. – Тебе надо наверх, ко мне в кабинет. На пять минут. Дэш, передайте им, что через пятнадцать минут мне нужны комментарии из Елисейского дворца о том, насколько прочны позиции министра. У них, чтоб они провалились, был целый день, чтобы в этом разобраться. А если они не в состоянии получить комментарий, то пусть сами выдумают что-нибудь. Пусть будет ссылка на какого-нибудь анонимного «представителя правительства», но это должно звучать убедительно. Кто может придумать подходящее высказывание?

– Официальный стиль очень хорошо умеет имитировать Холмс. Или Митчелл.

Дэш, подвизавшийся в качестве главного наместника Дженкинса на грешной земле, имел весьма обходительные манеры, однако это впечатление было обманчивым. Дэш был глазами и ушами Дженкинса. Когда Дженкинс хотел избавиться от того или иного журналиста, а это случалось нередко, то увольнением занимался Дэш. Сейчас его выцветшие глаза были устремлены на вошедшую в лифт Джини. Он ее всегда недолюбливал, а Джини платила ему плохо скрываемой ненавистью. Вместо приветствия он едва заметно кивнул головой.

– Митчелл, – принял решение Дженкинс. – Поручите это Митчеллу.

Дэш кивнул и сделал пометку в блокноте. Наконец они поднялись на пятнадцатый этаж. Широко шагая, Дженкинс прошел по уилтонскому ковру, через первую приемную, через вторую, в которых сидело множество ожидающих. При его появлении мужчины вскочили на ноги.

– Не сейчас, не сейчас. Я занят. Дэш, разберитесь, – Дженкинс кивнул головой в сторону посетителей и вошел в свое святилище. Джини следовала за ним по пятам. В кабинете Дженкинса зазвонил один из телефонов. Дженкинс снял трубку и медленно произнес:

– Никаких сучьих звонков в течение пяти минут, понятно, Шарлотта? – И швырнул трубку.

Он сел, а Джини осталась стоять по другую сторону стола. Еще минуту или две Дженкинс энергично перекладывал лежавшие перед ним бумаги. Затем посмотрел на девушку.

– Успехи есть? – осведомился он.

– Да, кое-какие.

– Нашли Макмаллена?

– Возможно. Мы достали еще один адрес. Я…

– Сейчас нет времени. Не до деталей. Доложишь мне все в понедельник, если к этому времени мир не развалится на части. – Он на полсантиметра передвинул какой-то листочек и спросил: – А что с телефонным сексом?

Джини поколебалась.

– Я отложила это на некоторое время. Как я поняла, ты хотел, чтобы мы полностью сосредоточились на истории с Хоторном. Ты же сам говорил…

– Господи, неужели ты не можешь одновременно идти и жевать?

– Конечно, могу, Николас.

– Ну вот и действуй. Работай сразу на два фронта. – Дженкинс раздраженно посмотрел на свой стол. – Что-нибудь еще?

Это было в духе Дженкинса, когда он находился в подобном настроении: вызвать сотрудника, а потом сделать вид, что тот его вконец достал. Джини, которая прекрасно знала это, проигнорировала его вопрос.

– Есть еще одна вещь. Кому еще была известна история с Хоторном?

– Я уже говорил: тебе, мне, Паскалю. Все.

– Ну а Дэш, к примеру, что-нибудь знает?

– Сколько раз я должен повторять! Нет, не знает! Это была моя наводка, моя тема. Я ее вынянчил и никому не рассказывал… Чему ты улыбаешься?

– Ничему, Николас. Я просто подумала, что это, возможно, и моя история тоже. И, конечно, Паскаля.

– Правильно, правильно. Только не надо задирать нос по этому поводу, черт бы вас побрал, это все, о чем я прошу. И передай Паскалю, чтобы он не особо швырял деньгами, у нас все-таки газета, а не монетный двор.

– Конечно. Обязательно передам, Николас. Джини направилась к двери, и Дженкинс кинул на нее острый взгляд.

– Как у вас с Паскалем? Нормально кашу варите?

– Да, пока все хорошо.

– Вот так и дальше держите. Мне нужно, чтобы над этим работала команда. Ты сможешь многому у него научиться.

– В этом я не сомневаюсь.

– Ты видела снимки с Соней Свон? – Он внезапно улыбнулся ей доброжелательной и насквозь фальшивой улыбкой.

– Видела только что.

– Они великолепны, не правда ли? – Дженкинс поднялся, прошелся по ковру и обнял Джини за плечи. – Не откажешься передать от меня кое-что Паскалю? Скажи ему, что завтра я увеличиваю тираж на сто тысяч экземпляров. Мы засняли эту Соню Свон, когда она была на министре прямо на глазах у телохранителей, представляешь? Паскаль снял все. Мы пустили информацию о том, что располагаем этими снимками, так что «Мейл» и «Экспресс» уже писают кипятком. Скажи об этом Паскалю. Дополнительно сто тысяч экземпляров. Завтра мы угробим этих козлов.

В отделе мод, как обычно, царил хаос.

– Демонстрация мод в Сибири? – спросила Джини.

– Не совсем, – улыбнулась ее подруга Линдсей, редактор отдела – Одежда для заключенных. На Мартинике.

– Послушай, Линдсей, мне нужна от тебя одна услуга. Не могла бы ты позвонить в Париж, в «Шанель»? Тебя там знают, и с тобой будут говорить. Мне нужно кое-что узнать об одной соболиной шубе…

– Соболиной шубе?! Ни хрена себе! – усмехнулась Линдсей. – Ты знаешь, что в Лондоне практически не осталось меховщиков? Сейчас даже «Хэрродс» не продает шуб.

– Но где-нибудь они должны были продаваться?

– Да, но буквально штучно. Что еще?

– Совсем мелочи. Кое-какие причиндалы от «Шанель». Костюм от «Шанель». Вот этот костюм и эти украшения.

Джини протянула Линдсей страницу, вырванную из декабрьского номера «Вог».

– Ага, я их помню. Очень миленькие. Классический стиль.

– Да, так вот, мне нужно выяснить, кто их купил. Главное – шуба. Могу даже назвать приблизительную дату покупки.

Джини рассказала Линдсей, что ей было известно. Когда она закончила, Линдсей с любопытством посмотрела на нее.