Александр Шленский - Загон предубойного содержания

• Название: Загон предубойного содержания
• Автор: Александр Шленский
• Жанр: Контркультура

Короче, читайте «Загон» Шленского, там все написано.

Беркем аль Атоми — Объяснительная тов. Пятову

---

— Да заебал уже, блин, кулаком-то тыкать… — беззлобно ругнулся Митяй, вернув тычок приятелю в бок. Лёха молча принял солидный кулак товарища слегка хрустнувшими рёбрами, и при этом не только не поморщился, а наоборот — блаженно осклабился, обнажив крупные жёлтые клыки, наподобие волчьих.

Между тем докладчик, сделав очередной глоток воды из стакана, продолжил:

— Крупный рогатый скот обескровливают следующим образом: закольщик делает по передней линии шеи разрез шкуры длиной тридцать-тридцать пять сантиметров, затем отделяет небольшую часть пищевода от трахеи и накладывает на него лигатуру. Наложив лигатуру, он вводит через разрез шкуры по направлению вперед к грудной клетке нож, вскрывает одновременно переднюю аорту и переднюю полую вену. Снимают шкуры с туш сразу же после обескровливания, быстро, не допуская при этом порезов шкуры, повреждения мышечной ткани, оставления на шкуре прирезей и загрязнений.

— Шкура… сука… убью… зарежу, блядь!.. — неожиданно прохрипел Лёха, и глаза его зажглись злобным жёлтым огнём, как у матёрого волка. На его сжатых веснушчатых кулаках бугристо вздулись тёмные вены. Несколько сидящих недалеко работников с беспокойством оглянулись на голос. Забойщик медленно разжал пальцы рук и с трудом пригасил страшный волчий блеск в глазах.

***

— Ну что, дорогой коллега… Где-то через час мне надо будет приступить к своим обязанностям проводника. Кстати, для справки, пропускная способность нашего убойного цеха примерно сто голов в час. А пока есть время, не могли бы вы рассказать о вашей прошлой жизни?

— С удовольствием, уважаемый Царандой. В прошлой жизни я заведовал кафедрой философии в академическом учреждении, под названием "Институт Системных Исследований Российской Академии Наук". В работе учёного основное время занимает — увы — всяческая рутина. Я тащил на себе кучу аспирантов, регулярно утверждал план работы диссертационного совета, каждый третий четверг проводил заседания Учёного совета, пробивал гранты на исследования. Но была и светлая сторона. Я писал статьи в "Психологический журнал" и кучу других изданий, отечественных и зарубежных. Ездил на конференции в Европу и в США. Изучал всевозможные материалы по проблеме гуманистического развития человека и общества. В частности, пытался проследить этапы эволюции психологии индивидуализма и его влияния на различные аспекты жизни. Если хотите, могу прочитать вам краткую лекцию на эту тему.

— А что, валяйте! Вы наверное будете единственным в мире учёным козлом, читающим бле-е-е-е-кцию в своём настоящем виде. Все остальные непременно маскируются под прямоходящих, когда блеют в микрофон.

— Да, что называется, не в бровь а в глаз. — потряс Цунареф длинной бородой. — Действительно, учёные козлы… хм… блеют в микрофон… Итак, индивидуализм… Как вы догадываетесь, уважаемый Царандой, индивидуализм не является исключительным свойством прямоходящим. Они унаследовали его от "братьев меньших", как они снисходительно выражаются. Сильные отбирают у слабых пищу и самок. Слабые погибают. Сильные выживают и дают сильное потомство. Жизнь торжествует благодаря законам природы. В основе этого процесса лежит индивидуализм, то есть приоритет собственных потребностей особи над потребностями другой особи. Такая форма поведения несомненно приносит пользу в дикой природе. Давая возможность сильному выжить ценой жизни слабого, она укрепляет популяцию и вид в целом.

— Но прямоходящие не живут в дикой природе, дорогой Цунареф.

— Совершенно верно. Прямоходящие — единственные существа, построившие собственную среду обитания, отделившую их от природы. Многие другие виды живых существ тоже являются строителями. Но внутри их строений, будь то бобровые хатки, лисьи норы, осиные гнёзда, пчелиные соты, паучьи сети, коралловые рифы… в их строениях действуют всё те же законы природы. Муравейник в джунглях является частью джунглей, не правда ли? И паутина в лесу является частью леса. А вот то, что построили прямоходящие, отчуждено от природы и противопоставлено ей, и поэтому законы природы там действуют превратно. Вы конечно знаете как называется это строение прямоходящих, любезный Царандой?

— Ну разумеется. — усмехнулся безоаровый проводник. — Цивилизация…

— Да, увы! Цивилизация… Она извращает законы природы, разделяя вещи, неразделимые в природе. Раньше всех она варварски разорвала великолепную гармонию мироздания, естественно и слитно ощущаемую всеми живыми существами, на две раздельные и совершенно бессмысленные вещи — знание и веру. Когда бесполезность такого деления стала очевидна, прямоходящие попытались исправить ошибку, а на самом деле усугубили её, разделив знание на факты, логику, причинность, статистику с корреляцией и прочие штудии. Веру разделили ещё глупее — на конфессии, конгрегации, догмы, ритуалы, обряды и тому подобные глупости. Итак, если исключить из рассмотрения все прочие традции и принимать во внимание одно только христианское знаковое поле, то по одну сторону гносеологической пропасти находятся апостольские писания, Фома Аквинский, блаженный Августин и на закуску Ансельм Кентерберийский, а по другую её сторону — Аристотель, Декарт, Рассел, Витгенштейн, Хомский, Фреге и наконец Гёдель, который вбил последний гвоздь в гроб дискурсивного подхода к познанию реальности…

— А что такое "дискурсивный"?

— Дискурс — это коммуникативный акт, включающий в себя некий текст и ряд экстралингвистических факторов.

— А что такое "экстралингвистические факторы"?

— Это реалии, существущие вне языка. То есть, они существуют, но поскольку они существуют вне языка, то следовательно рассказать о них с помощью языка я не могу, и никто не может, вы уж не обессудьте.

— А как же Гегель, уважаемый Цунареф? Помните в "Феноменологии духа" он писал: "знанию нет необходимости выходить за пределы самого себя, где оно находит само себя и понятие соотвествует своему предмету, а предмет — понятию". А теперь вот толкуют про какие-то экстралингвистические факторы…

— Гегель… А что, собственно, Гегель? Всю жизнь пробултыхался в болоте, которое сам же и вырыл в промежутке между знанием и верой. Вырыл и наполнил трясиной, которую он назвал диалектикой. Разумеется, купание в этом болоте не сделало прямоходящих счастливее, и тогда они раздробили всё уже окончательно — логический позитивизм, прагматизм, физикализм, функционализм, когнитивизм… Чем дальше в лес, тем мельче осколки, и составить из них осмысленную мозаику уже никому и никогда не удастся. Вот и всё что я могу сказать по поводу истории философии.

— Да, уважаемый Цунареф. Постоянное хождение на задних ногах даром для мозгов не проходит. — с грустью подытожил четвероногий проводник. — Постойте! А Кастанеда?

— Кастанеда? — усмехнулся винторогий философ. — Ах, ну да, Кастанеда! Читать довольно занимательно, но сути вещей он не меняет. Просто это чтиво вымывает отраву цивилизации из сознания прямоходящего и погружает его в пустоту. Но заметьте — на выходе из этой пустоты всё те же проблемы. Вот если бы Кастанеда дал возможность прямоходящим встать на четыре ноги и навсегда убежать в леса и в горы, подальше от цивилизации, тогда другое дело.

— Лесов не хватит. — заметил Царандой, задумчиво покачав рогами.

Цунареф вздохнул и отрицательно помотал бородой вправо-влево:

— По дороге в лес прямоходящие естественным образом бы друг друга перегрызли. Оставшимся в живых лесов вполне бы хватило. Беда в том что естественной грызни у них как раз и не происходит. Цивилизация извращает законы природы. Она создаёт власть, которая даёт силу слабым и лишает её сильных. Например, диктатор, будучи ледащим бессильным старикашкой, может погубить тысячи здоровых молодых граждан, протестующих против его правления. Молодые и сильные солдаты могут в любой момент стать жертвой престарелых политиков с дряблыми больными телами, которые посылают их умирать за чужие интересы. Можно привести ещё массу примеров, как цивилизация приводит к тому что сильные особи становятся жертвами слабых, чего в природе никогда не бывает. Но эта опасность — всего лишь Сцилла. Харибда хоть и менее очевидна, но гораздо страшнее, и называется она словом «гуманизм». Гуманистическое общество — это популяция, в которой здоровые и сильные особи должны кормить, лечить, ублажать и продлять жизнь увечным особям с тяжёлыми наследственными болезнями, дряхлым старикам, неизлечимо больным, инвалидам, сумасшедшим и прочим биологическим отходам. Оно вынуждено тратить огромные средства чтобы содержать опасных преступников в местах заключения пожизненно, потому что гуманизм не позволяет применить к ним смертную казнь. Вы не задавали себе вопрос, уважаемый Царандой, с какой целью современное общество решило содержать и обслуживать всю эту смердящую биомассу вместо того чтобы дать ей умереть и сгнить, как это происходит в природе? Ведь допустим в той же Спарте как-то обходились и без этого?