Виктор Троегубов - Жизнь в «Крематории» и вокруг него

• Название: Жизнь в «Крематории» и вокруг него
• Автор: Виктор Троегубов
• Жанр: Биографии и Мемуары

Эта книга - увлекательная летопись группы "Крематорий", а огромное количество подробностей и до настоящего дня неизвестных страниц жизни группы делают издание почти энциклопедическим.

---

В результате трехчасовой беседы кроме протокола, включавшего наши ответы на его вопросы, мы были вынуждены подписать и пространную бумагу, предупреждавшую нас о запрещении выступлений и недопустимости производства новых записей. Не совсем ясно было, для чего все это надо (видимо, чтобы запугать нас), но из данного общения мы поняли, что за нашими творческими успехами бдительно наблюдают. Кстати, несмотря на все перемены, происходящие сейчас, я уверен, что и по сей день этот документ подшит в надлежащую папку.

В финале разговора мы узнали о принятом партийными органами решении создать организацию, которая объединит «самиздатовские» группы. Через некоторое время такая организация появилась, и на ее учредительное собрание были приглашены все отловленные по подвалам рокеры. Официально называлась эта контора «Московской рок-лабораторией». Кем и для чего она была создана – каждый легко догадается сам. Народные острословы тут же окрестили новоявленное образование рок-блеваторией.

ТЕАТРАЛЬНАЯ ЭПОПЕЯ, ИЛИ «АРЛЕКИНЫ» В АРМЕНИИ

Лишь 30 апреля в общежитии Полиграфического института состоялся следующий сейшен. Опять было много народа, много вина, и все прошло в кайф. Именно перед этим концертом нами был преодолен какой-то очень важный психологический рубеж. После беседы с кагэбешником возникла туманная неопределенность: когда не знаешь утром, что может произойти до вечера, причем случится это не из-за твоего собственного пох..зма, а по чьей-то изощренной воле. Опять же не хотелось втягивать в свои запутанные дела ничего не подозревающих хозяев флэтов – а ведь мы ждали каких-то (непонятно, каких именно) провокаций и последующих репрессий. Но что будет – то будет! И опять закрутилась спираль квартирных сейшенов. Чаще мы выступали всей группой, но иногда стали практиковать концерты «на двоих» с Арменом…

…В середине августа мой сосед по дому Володя Зороастров, игравший в театре-студии «Арлекин», попал на наш квартирник. Ему так понравилось столь необычное представление, что он буквально притащил нас к своему режиссеру Сергею Мелконяну. Мы с Арменом были очарованы этим интересным человеком, к тому же он предложил нам невиданную доселе перспективу – создание спектакля по нашим песням. И все это было достаточно реально, так как наши песни идеально вписывались в сценарий Мелконяна, посвященный покойному чудо-клоуну Леониду Енгибарову. Но, как всегда это случается, для реализации каждой заманчивой мечты приходится чем-то жертвовать. Мелконян уговорил нас ехать в качестве актеров театра на гастроли в Армению. Там же планировалось закончить работу над «нашим» спектаклем. И мы впряглись в репетиционный процесс двух спектаклей, где нас заняли. Каждый день мы, привыкшие к расслабленному хипповскому провождению времени, мотались в какой-то клуб аж у метро «Молодежная», где нас пытались обучить всяческим актерским премудростям, включая сценическое движение, речь и даже основы классического танца. Взгляните на наши концертные фотографии, а потом попытайтесь представить нас одетыми в трико у балетного станка в зазеркаленном классе. Не верится? Но это было – жаль, что не сделали тогда фотографий. Наша наставница серьезно пыталась хоть чему-то выучить нас, но это было выше ее возможностей. Спасало то, что оба спектакля были богато фаршированы музыкальными фрагментами, где наши персонажи должны были петь. Так что с какого-то момента мы научились отлынивать от балетных занятий в пользу занятий вокальных, с которыми, кстати, тоже не все было в порядке. Одно дело – распевать собственные опусы, и совсем другую подготовку надо иметь, чтобы спеть арии из «зонг-оперы» (то же, что и рок-опера). А основным представлением театра являлась «зонг-опера» с «живой группой» по пьесе в стихах Павла Антокольского «Франсуа Вийон».

Нам выдали запись, и мы начали разучивать вокальные арии. Это было не так уж просто, но мне, имевшему большую практику «съема» западной рок-музыки, удалось справиться с поставленной задачей. И получилось у меня совсем неплохо, так как, прослушав мои версии, Сергей Мелконян поручил мне одну из центральных ролей спектакля, а именно роль Души Франсуа Вийона. Что касается Армена, то в нем всегда преобладал автор, а исполнение было не самой сильной его стороной. Прослушав его исполнение заданных партий, режиссер уговорил его стать в данном спектакле… осветителем. Григорян поначалу отказывался, но Сергей Андреевич Мелконян мог убедить кого угодно. Во втором спектакле, пьесе Лотара «Король-арлекин», мы с Арменом играли придворных музыкантов, но это были роли второго плана.

Итак, мы выехали на гастроли в Ереван. Конечно, с нашей стороны, этот поступок был дикой авантюрой. Во-первых, каждый больше чем на месяц бросил свою работу по распределению (после окончания института) – отпроситься не удалось, во-вторых, согласились ехать, почти не зная ролей. На самом деле, нам так хотелось поработать над обещанным спектаклем по нашим песням, что мы бросились в этот омут с головой. Но, как это часто случается, что-то изменилось в планах режиссера, и наши надежды остались надеждами. В активе (или пассиве?) был накоплен лишь опыт шестидесяти или семидесяти выходов на театральную сцену в вышеуказанных спектаклях…

Театральная семья имеет ряд специфических особенностей, при которых люди свободолюбивые неизбежно вступают в конфликты. Армену это грозило меньше, чем мне. Ведь он жил в городе на квартире у родственников, а я – в гостинице со всей труппой, и здесь царили не совсем понятные мне законы. Во-первых, нам было запрещено выходить в город без разрешения режиссера. Согласитесь, это ущемляет личную свободу. Но не это было главным, и, если говорить честно, – особого желания шляться по Еревану в середине 80-ых с длинными волосами не возникало. Но и наша гостиничная жизнь была опутана какими-то внутренними интригами, которые человек со стороны понимает не сразу. Да и с финансовой подоплекой наших спектаклей не все было прозрачно, и мы с Арменом очень скоро поняли, что деньги нам не светят. Сложилась парадоксальная ситуация: 1) нам не было особо интересно на театральной сцене, особенно в потогонном режиме двух ежедневных спектаклей; 2) за эту нелегкую работу мы не получали ни копейки; 3) наша главная цель в виде спектакля на наши песни уже стала иллюзорной. Спрашивается, для чего все это было нам нужно? К тому же я знаю за собой одну не самую удобную для окружающих черту: говорить правду чаще, чем это стоит делать. Я пару раз высказал свое мнение о царящих в труппе законах, чем нажил себе не только друзей, но и врагов…

Правильно говорят, что плохое забывается быстрее, чем хорошее, и я помню массу интересных фрагментов, связанных с нашей театральной жизнью. Я жил в одном номере с самым талантливым, на мой взгляд, актером театра Володей Власенко, которого ереванская публика наградила прозвищем «арлекин Высоцкий». Он не только был абсолютно органичен на сцене, но и довольно неплохо пел (он и его жена через пару лет споют вторые голоса на альбоме «Кома»). В финальной, кульминационной сцене рок-оперы «Франсуа Вийон» мы с ним пели вдвоем, и немало зрительских слез было пролито в эти мгновения. Но Вова был хорош не только при исполнении служебных обязанностей, погулять он был тоже не дурак, так что мы с ним быстро спелись не только на сцене… Как-то после спектакля нас пригласил в свою мастерскую местный художник-авангардист. На следующий день мы сходили к нему, попили коньячку и посмотрели его работы. На одном холсте в бурю мазков были вдавлены реальные предметы, среди которых был шприц и несколько пустых ампул, – мысль художника была предельно понятна. Когда мы вышли на улицу, Вова несколько раз в сердцах повторил: «Вот, сука, наркоман!». Власенко был родом из Грозного, где покурить травы считается чем-то абсолютно естественным, – он сам рассказывал, что у каждого двора есть своя «плантация» анаши. Да и сам Володя был не против курнуть «в легкую», так что нас с Арменом крайне удивило его волнение. «Так то – курить, а он-то колется! Вот, сука, наркоман!»…

В любой театральной семье есть доброхоты, которые рады услужить начальству любым способом, даже доносом. Так и произошло, и несколько моих свободолюбивых мнений узнала администрация театра. Продолжением стали претензии администратора театра, вылившиеся в мою с ним банальную драку. Все это случилось в двадцати метрах от машины, которая должна была отвезти меня и Армена в аэропорт. Но финал этой истории был еще более кинематографическим. В двух шагах от нашей битвы вдруг затормозили две черные «волги», и оттуда выскочили крепкие молодцы. Они заломили мне и моему противнику руки, сунули нас в машину и повезли в участок. Некоторое время я еще видел в заднее стекло машину, на которой ехал Армен со своими друзьями, потом она пропала. Наш самолет вылетал через полчаса, билет был у меня в кармане, но конвоирам на это было наплевать… Объяснение всей истории оказалось предельно простым. Начальник милиции города Еревана и его опергруппа заметили нашу драку из окна машины. Конечно, опергруппа получила приказ вмешаться. Вот таким образом я и получил шанс провести полгода на армянской зоне, так как мне пытались инкриминировать преднамеренное нападение на человека. Слава богу, что мои друзья из труппы не побоялись гнева начальства и дали показания, что драку спровоцировал мой противник. Да и Армен исчез лишь для того, чтобы сдать авиабилеты. Затем он поднял на ноги своих ереванских родичей, и им удалось родственными каналами выйти на самого начальника ОБХСС республики Армения. Вследствие действий столь многочисленных и мощных заступников, я был отпущен, и меня даже еще не успели обрить – хотя сие было уже весьма близко…