Джеймс Джонс - Отныне и вовек

• Название: Отныне и вовек
• Автор: Джеймс Джонс
• Издательство: Издательство «Правда»
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1989

В центре широко популярного романа одного из крупнейших американских писателей Джеймса Джонса — трагическая судьба солдата, вступившего в конфликт с бездушной военной машиной США.

В романе дана широкая панорама действительности США 40-х годов.

Роман глубоко психологичен и пронизан антимилитаристским пафосом.

---

При раздаче увольнительных Старк содрал с кого-то пинту виски. Они ее выдули по дороге в город. Первый заход они сделали в «Алый Бубон» к Чарли Чану. В «Бубоне» народу было поменьше, чем в приличных барах. На улице не стояла очередь. И стойку облепили всего в три ряда. Первые шесть порций им пришлось опрокинуть стоя, в общей толкучке, зато потом они отвоевали себе два места у стойки и засели пить по-настоящему.

— Уф-ф! — шумно выдохнул Старк, когда они наконец опустились на освободившиеся табуреты. — Боженька дал мне ноги, чтобы я маршировал, а не стоял по два часа в каждом вшивом баре. Сумасшедший дом. Даже хуже, чем в получку в Форт-Блиссе.

— Телбел, пливет! Салют, Сталк! — расплылся в улыбке Чарли. — Давно у моя не бывай. День-то какая замецательвый, а?

— Да, денек хорош, — кивнул Тербер.

— До того хорош, что в самый раз напиться в доску, — проникновенно сказал Старк. — И намылить одному трепачу рыло. Так, чтоб он копыта откинул.

— Ты, Старк, техасец, чего с тебя взять? — сказал Тербер. — Техасцы — люди простые. Любят своих дружков, штат Техас и родную мать. А ненавидят негров, евреев, чужаков в безнравственных женщин. При условии, конечно, что не спят с ними сами.

— То ли мы рано прибыли, то ли седьмая рота разорвала отношения с фирмой «Бубон и компания», — заметил Старк.

— Говори, говори, я тебя все равно насквозь вижу, — сказал Тербер. — Эй, Роза!

Они, между прочим, действительно прибыли рано: они ушли с КП в пять минут десятого, а все остальные вырвались с позиций лишь в десять. Из знакомых в баре был только хахаль Розы, тот самый сержант-артиллерист — он сидел все в той же кабинке в конце зала, будто никуда оттуда не уходил, — но на этот раз с ним сидело еще трое дружков.

— Пей-напивайся, — широко улыбнулся Чарли. — Сегодня все пей-напивайся. Замецательный день. Один лаз пей бесплатно, моя угосцает. — На потном лице китайца снова расплылась улыбка, он кивнул им и двинулся дальше, пытаясь в одиночку обслужить толпу, облепившую стойку.

— Хороший мужик, — сказал Старк.

— Отличный, — согласился Тербер.

— Он что, такой богатый, что может нас угостить?

— Сомневаюсь.

— Ему надо было поставить за стойку еще кого-нибудь.

— В зале тоже официанток не хватает, — сказал Тербер, наблюдая за Розой.

Ей помогала еще одна девушка, но, несмотря на это. Роза зашивалась не меньше Чарли, потому что хотела успеть все сразу — и разносить по столикам пиво, и сидеть со своим штаб-сержантом.

— Роза! — гаркнул Тербер. — Не слышишь?

Она сидела с артиллеристами, но, услышав, подошла. На смуглом блудливом личике — если бы слегка раскосые глазки не выдавали тайну расового мезальянса ее родителей, она была бы вылитая португалка — проглядывало некоторое раздражение.

— Ты чего, Тербер?

— Как зовут твоего приятеля?

Она недовольно зыркнула на него.

— А тебе зачем? Тебя не касается.

Тербер откровенно изучал ее пышную грудь. Проследив за его взглядом, Роза сердито вскинула голову и с вызовом уставилась в его светлые серые глаза.

— Он из какой части? — непринужденно спросил Тербер.

— Тебе-то что? Я думала, по делу позвал. Пьяный ужа, да? Стойку Чарли обслуживает, понял? Я к бару не касаюсь. — Качнув бедрами, она повернулась и пошла назад к кабинке артиллеристов.

Тербер и Старк, не сговариваясь, одновременно крутанулись на табуретах посмотреть, как она уходит. Ее гладкие голые ноги многообещающе скользили одна об другую под вихрящейся юбкой. Впадинка поясницы с захватывающей дух стремительностью переходила в аппетитную попку, которая, проказливо вихляясь, посылала им на ходу свой привет.

— Боже святый! — благоговейно сказал Старк. — Какая задница!

— Аминь, — меланхолически отозвался Тербер. Поджав губы, он неторопливо провел языком по усам. В нем знакомо закипала мутная пьяная агрессивность, и от ее живительных паров голова прояснялась, как от глубокого вдоха камфоры. И вдруг возникло отчетливое ощущение, что все это когда-то Уже было.

— Тебе хорошо? — спросил Старк.

— Еще бы!

— Вот, старик, это и есть настоящая жизнь, — поучительно сказал Старк. — И ни на какую Другую я ее не променяю. А ты?

— И я нет… Старк, знаешь, чего тебе не хватает? Ты — техасец, а у техасцев нет чувства юмора.

— Почему? У меня чувство юмора есть.

— Есть, конечно. Оно у всех есть. Только у тебя оно не того розлива. Слишком пустое. И у тебя все в кучу — и гордость, и юмор. Без нормального чувства юмора человек, у которого есть гордость, и до тридцати не дотянет — сам себя угробит. А возьми, к примеру, меня. У меня чувство юмора то что надо. И потому я могу заставить тебя сделать что угодно.

— Если сам не захочу, ни хрена ты меня не заставишь, — сказал Старк.

— Ты уверен? — коварно подначивал Тербер. — Хочешь, поспорим?

— А чего, давай!

Хитро усмехаясь, Тербер допил виски. Потом выпрямился и позвал:

— Роза! Э-эй!

Роза, нахмурясь, снова подошла к стойке.

— Разорался. Чего ты от меня опять хочешь?

— Еще глоток виски, малышка. Больше ничего. Плесни мне в стаканчик.

— Чарли проси. Он тебе плеснет.

— Ну его к черту! Хочу, чтобы ты.

— Ладно. Только время на тебя зря трачу. Пиво еще будешь? Принести?

Тербер посмотрел на свою бутылку пива.

— Да, принеси. Это вылей в ведро. Принеси холодного.

— От тебя одни хлопоты. — Роза улыбнулась.

— Ты так думаешь? Роза, а приятеля твоего как зовут?

— Пошел к черту!

— Он из какой части?

— Я сказала, пошел к черту!

— Знаешь, почему я тебя позвал? Чтобы посмотреть, как ты потом пойдешь назад. У тебя, Роза, попка — загляденье.

— Я замужем, — с достоинством сказала Роза, подразумевая, что у нее есть постоянный хахаль. Но было видно, что она польщена.

— Как же все-таки зовут твоего приятеля?

— Дурак! — взорвалась Роза. — Заткнись! Иди к черту!

— Моя фамилия Берни, — пройдя к ним через зал, объявил артиллерист. — Штаб-сержант Айра Берни, восьмой артиллерийский полевой. Еще что-нибудь интересует?

— Пожалуй, — задумчиво сказал Тербер. — Сколько тебе лет?

— В июне будет двадцать четыре. Что еще?

— Молоденький. Для твоего возраста у тебя уж больно роскошная любовница.

— Не жалуюсь, — сказал штаб-сержант. — Менять пока не собираюсь. Что еще?

— Еще? Может, не откажешься выпить со мной и моим другом?

— Это всегда пожалуйста.

— Роза, золотко, налей ему, — распорядился Тербер.

— Мне виски, — оказал штаб-сержант.

Роза налила, ему виски. Тербер заплатил. Штаб-сержант выпил залпом.

— Ладно, будь здоров, еще увидимся. — Показывая, что разговор окончен, Тербер повернулся к ним спиной. — Счастливо погулять, — бросил он через плечо и начал разговаривать со Старком.

Роза и штаб-сержант на секунду остолбенели. Потом пошли вдвоем назад к своей кабинке. Сев за стол, они о чем-то яростно заспорили, а три кореша Айры Берни внимательно слушали.

— Ты что, ополоумел? — сказал Старк. — Хочешь, чтобы драка началась?

— Я никогда не лезу в драку первым.

— Зато дерешься, наверно, до последнего.

— Ни в коем случае.

— Что, будем брать его прямо сейчас?

— Кого брать? Куда?

— Твоего лучшего друга. Штаб-сержанта.

— Ты это о чем? — недоуменно спросил Тербер. — А-а, я забыл. Ты же техасец. Кстати, техасец, я слышал, ты классно стреляешь. Это правда?

— Приклад от дула отличить могу, — сказал Старк.

— Хочешь, постреляем на пару? Маленькое дружеское пари. На сотенку, а?

Старк полез в карман.

— Ставим поровну?

Тербер ухмыльнулся.

— Я готов. — Старк вытащил из мятой пачки десятку и три бумажки по доллару, остальное бросил на стойку. — Здесь сотня. Могу хоть сейчас.

Растрепанная, сложенная пополам пачка — в основном из пятерок и мельче — была довольно пухлой.

Тербер наклонился, рассматривая деньги.

— Ого! Оказывается, наш техасец подсобрал себе большую денежку. Как, техасец, приятно быть богатым?

— Тут рядом есть тир, — сказал Старк. — Или можем пойти на Хоутел-стрит к Мому. Отсюда пять минут ходу.

— Тир — это не стрельбище. В тире каждый дурак может.

— Либо мы спорим, либо нет. Клади деньги или не вякай!

— Ребенок ты, техасец. Кому я говорил, что могу вертеть тобой, как хочу? Мне только захотеть, и ты сейчас побежишь бить морду всей этой артиллерии. Не суйся ты со своим тиром, я же тебя одной левой обштопаю. Будь умницей, мальчик, спрячь денежки в карман. Как я, на Гавайях стреляют от силы человека два-три.

— Если я сам не захочу, ты меня ничего не заставишь, — упорствовал Старк.

Тербер постучал пальцем себе по виску.

— Учись соображать, техасец. Главное — это соображать и не терять чувства юмора. Под моим руководством ты бы за три месяца выбился в офицеры.

— На черта мне в офицеры?! — возмутился Старк. — Ты меня не оскорбляй! Я, старшой, и без этого проживу. Как-нибудь не пропаду.