Салли Боумен - Темный ангел

• Название: Темный ангел
• Автор: Салли Боумен
• Издательство: Эксмо-Пресс, Континент
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-04-001377-9

Никто из гостей на приеме, устроенном в честь кометы Галлея, не подозревал, что эта волшебная ночь завершится жестоким убийством, отбросившим зловещую тень на целых три поколения династии Кавендишей. Ни один мужчина этого семейства не мог противиться чарам обворожительной и опасной Констанцы. Любовь, надежда, обман – все смешивается в темном водовороте страсти, в который затягивает их блистательная и по-своему несчастная Констанца. Ее мрачная тайна становится проклятьем прежде всего для нее самой.

---

Мотивы, по которым он принял предложение, намекнула Роза, носили не только профессиональный характер. Конечно, ему была оказана честь, что не помешало бы ему отказаться. Он уехал, дала она понять, в надежде все забыть: образец совершенства в виде женщины-ученого, похоже, исчез со сцены; Роза больше не упоминала о ней.

Я не предполагала, что встречу Френка Джерарда. Я думала, что время и перемены уводят его все дальше и дальше от того круга, в котором я вращалась, и что мне доведется услышать о нем, как сейчас, только от других: случайные упоминания о жизни чужого человека. Он был в этой стране; он побывал в другой; он успешно делает карьеру; он женился. Как ни странно, я почувствовала острое сожаление, чувство незавершенности. Но я не стала копаться в этих эмоциях, я скрыла их под вереницей других дел и изменений, которые имели место в то время: я пыталась как-то вписаться в жизнь, не в силах отделаться от основного ощущения, что она идет под уклон.

Двадцать пять, двадцать шесть, вот уже почти двадцать семь: я видела, что жизнь проходит мимо, часы бегут. Я стала пользоваться успехом, но работа не могла заполнить каждую минуту каждого дня, как бы я к этому ни стремилась. Порой меня охватывало огромное и не совсем понятное нетерпение, стремление куда-то бежать, с которым я еле справлялась. Встречи и дела шли чередом; я могла презирать себя за желание обрести нечто расплывчатое и туманное.

Тогда я этого еще не знала, но, чтобы моя жизнь обрела равновесие, в ней не хватало решительного поступка. Мне довелось снова встретить Френка Джерарда, и эта странная встреча, к которой я пришла окольным путем, уже ждала меня. Она состоялась в самом конце 1975 года в Нью-Хейвене.

* * *

Что привело меня к этой встрече? Масса событий, но одним из них был скандал.

Скандал касался моего дяди Стини. Он, которому к тому времени было пятьдесят семь лет, жил в Винтеркомбе. Финансы его были далеко не в лучшем состоянии, но образ жизни оставался столь же пышным.

С прошествием времени Стини стал неразборчив в связях. Тот молодой человек, который в свое время в чайной говорил о вечной любви к Векстону, стал испытывать пристрастие к коротким необременительным связям. Более точно, у него появился вкус к солдатам. Особенно к охранникам. У Стини вошло в привычку знакомиться с ними в Гайд-парке, а потом приглашать этих здоровых ребят в свою лондонскую квартиру. В ходе одной из таких встреч в начале года он встретил солдата, который, уже будучи знакомым с подобными предложениями, решил, что будет и быстрее и практичнее, если они скроются в кустах.

Этого Стини никогда раньше не делал. Он убедил себя – а он постоянно испытывал необходимость все себе объяснять, – что скрытность особенно притягательна, и он с солдатом нырнул за живую изгородь. Когда парочка уже обо всем договорилась, из-за соседних кустов показались двое полицейских в штатском.

– Я заспорил с ними! – кричал Стини. – И я был предельно убедителен!

Убедительности, по всей видимости, не хватило, и он подпал под действие британских законов. Того солдатика уволили из армии, а мой дядя Стини отправился на шесть месяцев в тюрьму. Когда он вышел, друзья дали понять, что не хотят с ним знаться. Конрад Виккерс сообщил, что его вилла на Капри все лето будет забита гостями. Стини никогда не скрывал своей сексуальной ориентации, но теперь он совершил непростительный грех: он был публично уличен.

Констанца сразу же пригласила его в Нью-Йорк. Она не только приняла Стини к себе, но и стала его вытаскивать в свет. Она водила его на общественные сборища, на концерты, в картинные галереи, рестораны, на приемы и вечеринки. Те из ее друзей, которые брезговали встречей с такого рода тюремной пташкой, получили отставку. Мне приятно вспоминать эти дни: Констанца могла хранить верность, мужества ей было не занимать.

Стини, нашедший убежище в роскоши квартиры Констанцы, старался делать хорошую мину; тем не менее он страдал. То и дело он переходил от непринужденной веселой раскованности к мрачному унынию. Он был склонен вдруг то разразиться рыданиями, то в самые неподходящие моменты начать разглагольствовать о смысле жизни. Его склонность то и дело пропускать по рюмочке все возрастала. Его поведение, пришлось признать даже Констанце, вызывало тревогу.

В конце декабря, когда пришло известие, что Векстон будет читать мемориальную лекцию в Йеле и что Стини и я приглашены, Стини был вне себя от радости. Он сказал, что прошли годы, когда он в последний раз видел Векстона. Беседа с Векстоном – это как раз то, что ему нужно, только Векстон сможет наставить его на путь истинный.

В этом я сомневалась. Констанца, которая не получила приглашения, была полна презрения и насмешливости. Стини молил и в конце концов добился согласия: мы едем. Прежде чем мы пустились в дорогу, я решила, что присутствия серебряной фляжки не допущу. Контролировать Стини было непросто, но я понимала, что у нас могут быть неприятности.

За два дня до того, как мы были готовы отправиться в путь, мои опасения усилились. Я навестила Розу в Вестчестере, как я делала каждую неделю в течение этого года. После потери мужа Роза сильно изменилась. Я привыкла видеть ее грустной, погруженной в размышления, но в этот день, встречая меня, она сияла.

– Какие новости! – сказала она, хватая меня за руку. – Френк дома!

– Дома? Вы хотите сказать, что он здесь?

– Прилетел вчера. Сейчас он вышел. Ты увидишь его до того, как он отправится в Нью-Хейвен. Он спрашивал о тебе. Как и всегда, конечно. Когда пишет из Англии, никогда не забывает вспомнить тебя. Он вечно говорит: «Как там Виктория?» Я рассказала ему и о лекции, и о твоем крестном отце. Он такой великий человек! Френк тоже будет на лекции и…

– Френк там будет?

– Конечно. Ему нравится творчество твоего крестного отца. Он его не в состоянии забыть. Он надеется, что ты сможешь присоединиться к нему после лекции. После обеда? Выпить у него в квартире… Это же твое первое посещение Йеля – я знаю, он хочет встретить тебя.

– Роза, я не уверена, получится ли это. Понимаешь, я буду с дядей и…

– Да и с твоим дядей – все вы должны зайти. Френк просто настаивает.

Роза продолжала говорить. Я сидела в молчании, слушая ее вполуха. Появление Френка Джерарда возбудило меня, а неожиданное приглашение заставило нервничать. Я попыталась представить себе всю сложность встречи между неразговорчивым доктором Джерардом и моим дядей Стини с его крашеными волосами, его косметикой и галстуком цвета лаванды.

Моя реакция может обидеть Розу, лучше скрыть ее. Она никогда не встречалась со Стини, она просто не поймет, как это я отправлюсь в Нью-Хейвен на встречу с великим человеком, своим крестным отцом, и не познакомлю его с другим великим человеком, ее сыном. Нет, я не могу позволить, чтобы Роза увидела мою реакцию, и поэтому я сидела молча, пока она продолжала говорить о своем выдающемся сыне.

Дав выход своему первоначальному возбуждению в потоке новостей, она несколько стихла, замедлив поток речи. Она задумчиво рассматривала меня.

– Порой мне хотелось, чтобы Френк… – начала она.

– Чего бы вам хотелось, Роза?

– О, глупости. Чистые глупости. Я явно старею. После смерти Макса… он оберегал меня, теперь я это понимаю. Когда меня раньше что-то беспокоило, я могла поговорить с Максом. Мой Макс был мудрым человеком. А теперь…

– Вы можете поговорить со мной, Роза.

– Конечно. Конечно. Но не обо всем. Ты слишком молода и… а, забудь. Включи свет. Как темно на улице! Терпеть не могу эти длинные зимние вечера. – Она помолчала, пока я задергивала портьеры и включала лампу. Тихо, задумчиво, словно бы про себя, она проговорила: – Макс всегда говорил, что я слишком опекаю детей. Матерям это свойственно, отвечала я ему. Ничем не могу помочь. Я хочу, чтобы они были счастливы. Я хочу видеть их… устроенными.

– Роза…

– И тебя тоже, Виктория. – Поднявшись, она взяла мои руки и поцеловала меня. Она внимательно присматривалась ко мне, и лицо ее было задумчивым. – Да и ты изменилась, тебе это известно?

– Я тоже стала старше, Роза.

– Я знаю. Знаю. – Она помолчала. – Я хочу тебя кое о чем спросить. Бобси Ван Дайнем – с ним все кончено, не так ли? Я предполагаю, что так и есть.

– Все кончено, Роза. И уже очень давно. Мы с Бобси всего лишь друзья, вот и все.

– И больше никого нет? Мне пару раз показалось…

– Мне тоже так казалось. Пару раз… – Мы улыбнулись друг другу. – Ничего не может быть, Роза.

При этих словах Роза взвилась. Едва только я замолчала, она прочитала мне одну из своих лекций. Она сказала, что я не имею права рассуждать подобно пожилой женщине и не имею права так считать: это полная чепуха.

Я была тронута ее словами. Я оставила ее в заставленной, но уютной гостиной, и вышла в холл. Нигде не было и следа присутствия Френка Джерарда; голоса детей слышались где-то внизу.