Салли Боумен - Темный ангел

• Название: Темный ангел
• Автор: Салли Боумен
• Издательство: Эксмо-Пресс, Континент
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-04-001377-9

Никто из гостей на приеме, устроенном в честь кометы Галлея, не подозревал, что эта волшебная ночь завершится жестоким убийством, отбросившим зловещую тень на целых три поколения династии Кавендишей. Ни один мужчина этого семейства не мог противиться чарам обворожительной и опасной Констанцы. Любовь, надежда, обман – все смешивается в темном водовороте страсти, в который затягивает их блистательная и по-своему несчастная Констанца. Ее мрачная тайна становится проклятьем прежде всего для нее самой.

---

– Она осталась довольна?

– Еще бы. Констанца обожает экстравагантные жесты. Любит повторять, что людям следует быть более вульгарными.

– Так и говорит? Знаешь, Фредди, иногда я склонна думать, что Констанца права.

– Права? Что в этом может быть правильного?

– Ну, я не знаю. – Джейн наморщила лоб. – Мы сами себе напридумывали всяких правил и ограничений, большинство из которых просто нелепы. Скажем, нож нужно держать так-то и так-то. Или: о том можно вести речь, а об этом нельзя. О тех же деньгах, к примеру. А почему нельзя? Почему не говорить о том, что тебе близко…

– И при этом есть горошек с ножа…

– Бывает и похуже, Фредди. – Она на мгновение умолкла. – У меня в госпитале…

Джейн не договорила, а Фредди не стал настаивать на продолжении темы. Она в задумчивости обводила взглядом бальный зал, развешанные гирлянды из тепличных цветов, зажженные канделябры, от сияния которых даже воздух сверкал, как хрусталь. Она смотрела на бальный зал, а виделся госпиталь.

Эти два мира настолько разнились между собой, что Джейн с трудом удавалось совмещать их в своей жизни. Она понимала, что нужно принимать каждый из них в отдельности и не допускать, чтобы впечатления и переживания одного врывались в другой. Но это оказывалось просто невозможным. Она не могла делить свою жизнь на две половины. И от этого ей становилось еще тяжелее. «Наверное, я просто переутомилась», – успокаивала себя Джейн.

* * *

Сейчас Констанца танцевала с Монтегю Штерном. В его руках ее тонкая фигурка казалась совсем хрупкой.

Мод наблюдала за ними, одобрительно улыбаясь, как человек, знающий толк в танцах. Они оказались достойной парой.

Играл венский вальс.

– Как вы предпочитаете танцевать, Констанца? – Они со Штерном только что прошли первый круг, грациозно, но несколько медленно. – У вас выходит прекрасно, но мы чуть отстаем от ритма.

– О, я люблю танцевать быстро, – ответила Констанца, – чтобы… едва касаться земли.

Штерн только ухмыльнулся. Он крепче обхватил ее за талию, их шаг ускорился. Затем произошло нечто неожиданное. Пока они шли второй, быстрый круг, Констанца следила за его шагами и за тем, как Штерн вел в танце. Но на третьем круге она сосредоточила внимание на нем самом. Она обещала себе выбрать мужа, но вот бал уже почти закончился, а выбор так и не сделан. Когда же они начинали третий круг, Констанца со всей очевидностью поняла, что уже все решила заранее, еще до того, как вечер начался.

Она любила проводить время в размышлениях и, по правде, пару раз размышляла и о Штерне. Как-то за обеденным столом в Винтеркомбе она вдруг отчетливо поняла, что Штерн теперь стал неофициальным патриархом этой семьи. К нему за советом или за помощью обращалась Гвен. Его мнение, хотя он формально был посторонним, имело решающее значение. Тогда еще Констанца не знала, что Дентон тоже обращался к Штерну за советом. Она не знала, что и Окленд консультировался у него. Впрочем, сами факты не имели особого значения – у Констанцы было острое чутье, и она явственно ощущала запах власти.

Они прошли в танце к углу зала, сделав одно па, второе, третье. Ей вспомнилось, как они беседовали о Штерне с Гвен. Также всплыл в памяти случай, когда несколько месяцев назад после очередного похода по магазинам они с Мод договорились встретиться со Штерном в одной из художественных галерей Вест-Энда.

Он как раз покупал картину. Констанца не разбиралась в живописи, у нее не было музыкального слуха, а книги нагоняли на нее смертную тоску. Но если она решала научиться чему-нибудь, то, как говорила Мод, схватывала все на лету. Констанца обвела взглядом картины на стенах галереи. Она не видела в них никакой разницы. Все одинаково навевали скуку. Если ей и нравилась какая-то картина, то только большая и чтобы на ней были нарисованы люди.

Штерн определенно был наделен иным зрением. Картины, которые он выбирал, оказывались среднего размера и только пейзажами. Но человек, сопровождавший его от картины к картине, явно одобрял выбор. У Констанцы было чутье не только на власть, но и на подчинение. Она сразу инстинктивно поняла, что продавец относится к Штерну с почтением – однако без раболепия, уважая, очевидно, его мнение, а не кошелек.

Штерн не спеша проходил вдоль череды картин. Все они были написаны в каких-то неброских тонах: серо-темных, коричневых, терракотово-красных. Констанца не имела ни малейшего понятия о Сезанне. Она только пыталась разобрать, что же на них нарисовано и к чему вообще рисовать такие картины. Ей с трудом удалось подавить зевок.

Штерн наконец остановился у одной из картин.

– Что вы скажете?.. – обратился он к продавцу. Тот тоже остановился и одобрительно кивнул Штерну.

Почтение! Это видно и без слов. Констанца вопросительно уставилась на картину. Она изо всех сил пыталась высмотреть хоть что-нибудь. Вот это, должно быть, гора, решила она, а вот эти пятна, возможно, деревья?.. Смотри – не смотри, все равно ничего не понять. Картина Констанце не понравилась. Ей вдруг подумалось, что Мод тоже не в восторге от живописи. Но Штерн картину купил. Продавец рассыпался в поздравлениях. Констанца бросила быстрый взгляд в список цен на все выставленные картины, который им вручили при входе в галерею. Штерн, оказалось, приобрел самую дорогую, цены на другие были невысоки. «Стоящие вещи всегда стоят дорого» – так учила ее Мод. Мнение Констанцы о живописи сразу же изменилось в противоположную сторону. Изменилось также мнение о вкусах Штерна – ведь он даже не заглядывал в список выставленных картин, просто чутье подсказало ему лучшую – и это действительно оказалась самая дорогая картина. Штерн сумел что-то в ней увидеть. Она же оказалась слепой.

В этом выборе таилась загадка, а Констанцу всегда привлекало все загадочное. Оказывается, существуют новые области человеческого превосходства, открытые для Штерна, а для нее нет. Это превосходство приоткрывалось для нее еще пару раз, когда Штерн выбирал вина, обсуждал книги с Джейн и Оклендом, а также когда она оказывалась вместе с семьей в опере.

Сидя в углу ложи, она время от времени бросала взгляд на Штерна. Уткнувшись подбородком в ладонь, он в такие минуты был полностью поглощен музыкой. Что-то виделось ему в этой последовательности нот, чего Констанца постигнуть не могла. От этого ей становилось не по себе. Ей хотелось в ту же минуту быть допущенной к храму и его секретам. Констанца решилась и, дождавшись паузы, коснулась его руки. Она спросила Штерна о чем-то. Спросила, кажется, невпопад, судя по выражению его лица.

Терпеливо он начал пересказывать содержание – давали «Волшебную флейту». Сюжет показался Констанце даже не фантастическим, а просто смешным, но у нее хватало ума придержать свое мнение. И все равно она видела, что Штерн раздражен. Это только раззадорило ее. Особенно в тот вечер, когда они всей компанией отправились на «Риголетто». Она засыпала Штерна вопросами о Верди. Пусть он видит, что она может быть усердной ученицей, возможно, ему понравится роль наставника.

Всего лишь наставника?.. Вальс уже заканчивался. Когда умолкли последние звуки, Констанца приняла решение – Штерн должен стать ее мужем.

Она сама была на мгновение ошеломлена, настолько очевидным показался этот выбор. Разве Штерн не соответствовал в полной мере всем пунктам ее требований к избраннику? Констанце даже не верилось, что она оказалась такой тугодумкой. Он был холост – Мод в расчет не идет. У него была власть, богатство, положение, даже ум. Он обладал незаурядной внешностью, а об осмотрительности Штерна ходили легенды. Правда, по возрасту он вполне мог стать ее отцом, но возраст оказывался как раз несущественным. А кроме того – и это самое главное, – Штерн был в полном смысле слова таинственным незнакомцем. Он уже шесть лет в кругу ее семьи, но Констанца так и не смогла выведать, чем живет и чем дышит этот человек. Он оставался для нее полнейшей загадкой – заботливый, внимательный, вежливый и непостижимый незнакомец.

Констанца больше не колебалась. Впрочем, она всегда была стремительной.

– Прошу вас, еще один танец. Вы так чудесно танцуете, – обратилась она к Штерну, когда вальс закончился и он было проводил ее на место.

Штерн, казалось, был удивлен.

– Пожалуйста, – продолжала Констанца. – Вы не можете мне отказать. Сегодня никто не может мне отказать…

Но Штерн, по его виду, был вовсе в этом не уверен. Если бы захотел, как будто говорило его лицо, запросто отказал бы. Однако манеры взяли верх. Он склонил голову в согласии. Взяв Констанцу под руку, он снова вывел ее на середину зала.

В его руках Констанца постаралась сосредоточиться. Она безоговорочно верила в способность передавать мысли. Достаточно только ей подумать о чем-то, и через некоторое время эти мысли придут к Штерну. Она чуть обождала, а затем самым убедительным образом пропустила шаг и споткнулась. Ей ничего больше не оставалось, как только теснее прижаться к Штерну, на мгновение обняв его рукой в белой бальной перчатке.