А. Бирюков - Сферы мироздания (Эволюционные связи, соотношения, перспективы)

• Название: Сферы мироздания (Эволюционные связи, соотношения, перспективы)
• Автор: А. Бирюков
• Жанр: Философия

Основой данного исследования является анализ эволюционного ряда «неживая природа — биосфера — ноосфера», который позволил

— выявить факторы подобия и соотношения сфер материального мира, общие принципы организации материи на разных структурных уровнях;

— выделить факторы развития и соответствующие эволюционные тенденции, обосновать вывод о многомерности, разветвлении и ускоренном нарастании процесса эволюции материального мира;

— обосновать тезис о возможном продолжении эволюционного ряда сфер мироздания, составить представление об основных чертах стоящих над ноосферой более совершенных систем природы;

— получить новые аргументы в пользу реальности Всевышнего;

— а также сделать другие, в том числе, необычные выводы, не противоречащие, однако, общепризнанным философским теориям.

---

Уяснение прямой эволюционной связи сознания с предшествующим развитием форм отражения позволяет подойти к обоснованному решению следующего важнейшего вопроса относительно феномена сознания.

Материально ли сознание?

С вопроса об отношении сознания и остального мира начинаются многие философские теории. Кроме обстоятельных и взвешенных подходов в этом плане существует немало формальных деклараций и путаницы. Например, хорошо известно ленинское изречение: «В мире нет ничего, кроме движущейся материи…» (В.И.Ленин, Полн. собр. соч., т.18, стр.181). Казалось бы, ясней ясного. Но вскоре выясняется, что в мире есть еще кое-что — мысль! «Что и мысль, и материя „действительны“, т. е. существуют, это верно. Но назвать мысль материальной — значит сделать ошибочный шаг к смешению материализма с идеализмом.» (В.И.Ленин, Полн. собр. соч., т.18, стр.257).

Согласно известному закону логики два взаимно исключающих тезиса не могут быть одновременно истинными. Много изобретательности и изящности в словесных конструкциях потребовалось проявить последующим теоретикам коммунизма, чтобы не перечить своему учителю, угодить двум взаимоисключающим его декларациям одновременно.

Как же реально обстоит дело, что же здесь действительно верно?

В сфере неживой природы отражение как процесс и как результат этого процесса всегда материально. Понятно, след на сыром песке объект однозначно материальный. Безусловно, материально и отражение предмета в зеркале или на поверхности воды, хотя оно не имеет массы и называется «мнимым». Это имеющий определенную структуру поток световых лучей, электромагнитных волн, представляющих собой особый вид материи.

В живой природе раздражимость одноклеточных и простейших организмов выражается в тех или иных изменениях формы (площади поверхности), характере движений, биохимических реакций и т. п. Все проявления раздражимости сводятся к материальным процессам последовательностям состояний материального мира.

По ходу эволюции живой природы и движения к более высоким формам отражения существенно нарастают трудности наблюдения процессов, представляющих акты отражения. Но это ни в коей мере не означает, что отражение перестает быть материальным. Так процессы, составляющие ощущение и восприятие, недоступны прямому наблюдению. Но с помощью специальной аппаратуры удается установить, что на уровне изменений нервной системы эти формы отражения представляют собой комплексы однозначно материальных биохимических и биоэлектрических процессов.

Аналогичные нейрофизиологические основы имеют мышление и сознание, как в частном случае, мысль о мысли. О материальности сознания ныне можно говорить однозначно. Другое дело, пока доступна регистрация лишь отдельных элементов материальных изменений, в которых проявляется отражение на уровне сознания. Современная техника наблюдений пока не позволяет проследить фантастически сложные комплексы этих элементов: динамичных нервных связей, биохимических реакций и электрических импульсов на клеточном уровне, полей, создаваемых микроскопическими биотоками, — составляющих в целом отражение в форме сознания.

Такое понимание материальной сущности сознания, однако, не имеет ничего общего с бытовавшими некогда упрощенными истолкованиями его материальности, относящими сознание к разряду физиологических функций человеческого организма. Проявления сознания как формы отражения, то есть как процесса, как последовательности изменений в определенных системах нервных связей отличаются от физиологических функций органов биологического организма принципиально. Качественное различие уровней сложности и функциональных значений биологических процессов и процессов сознания обуславливает принадлежность их к разным системам материального мира — к биосфере и ноосфере соответственно.

О точности и полноте отражения. Относительность возможностей сознания.

Развитие отражения в ходе эволюции материального мира, отличие одних форм отражения от других выражается, прежде всего, в точности и полноте. При этом уровень развития отражения, присущий каждому этапу эволюции живой природы, выступает в качестве важной составляющей общей приспособленности организмов к окружающей среде, их выживаемости, а также является фактором их дальнейшего совершенствования.

Высший из известных нам уровень развития отражения — сознание — обеспечивает соответственно самый совершенный, по сравнению с остальными живыми существами, уровень приспособленности. То, что человек — существо нежное и слабое, величайшее заблуждение. На заре своей истории человек по ловкости и выносливости не уступал многим животным. Но он стал носителем более высокой формы отражения сознания, которое обусловило качественно новый уровень приспособленности и выживаемости человека: по отношению к окружающей среде человек стал ее активным преобразователем. Способность человека изменять среду своего обитания явилась не как компенсаторный механизм какого-то недостатка его биологических ресурсов, не как нечто особенное, противопоставленное пассивной приспособляемости в живой природе, а как результат более полного отражения и познания окружающего мира.

Приспособляемость путем активного воздействия на окружающую среду стала мощным и действенным способом противостояния ей и выживания. Целенаправленное преобразование природы привело в конечном итоге к формированию искусственной среды обитания человека, именуемой иногда техносферой. Благодаря сознанию человека идет ее непрерывное совершенствование и создание все новых орудий противостояния стихийным силам окружающего мира.

С одной стороны, все это обусловило резкое расширение границ обитания, в прямом смысле, до космических высот, а с другой свертывание и частичную утрату человеком менее эффективных биологических механизмов пассивного приспособления. Это и приводит порой к иллюзии слабости и уязвимости человека, если рассматривать его в отрыве от своей грандиозной силы — сознания.

Великая сила сознания заключается, прежде всего, в несравнимой со всеми другими формами отражения полноте и глубине познания окружающей действительности, в отражении ее сложных причинно-следственных связей, внутренних, скрытых от непосредственного наблюдения свойств и отношений, в творческом воображении. Но все это, тем не менее, совершенно не позволяет называть сознание высшей вообще формой отражения, считать, что с помощью сознания возможно полное познание материального мира. Нет ни одного факта, прямо либо косвенно указывающего на такую возможность. Но есть факты, заставляющие как раз полагать обратное — существование пределов познавательных возможностей сознания.

К таким фактам, прежде всего, нужно отнести так называемые аномальные явления. Подчеркнем, речь идет не о неизученных явлениях, находящихся у горизонтов научного познания, а о тех, которые порой случаются среди давно познанного и понятного, но не согласуются не только с несомненными закономерностями, а вообще с обычным, в нашем понимании, порядком вещей, не вписываются в нашу причинно-следственную картину мира. Таких фактов немного, и встречаются они редко. Но означает ли это, что за пределами возможностей сознания остается лишь малая часть явлений окружающей действительности?

На заре истории цивилизации человеку еще только предстояло освоить неведомую ему тогда огромную сумму знаний. Но явлений, представлявшихся аномальными, было совсем немного. К таким феноменам первобытный человек относил, например, солнечные и лунные затмения, землетрясения и другие подобные явления, доступные прямому наблюдению, но не вписывающиеся в систему миропонимания того уровня. Несравненно большее количество непознанных объектов, явлений, закономерностей для первобытного человека было просто незаметно.

Происходящее по ходу истории развитие методов познания позволяло непрерывно расширять его горизонты. Однако баланс необъяснимого «аномального» и полностью скрытого от все более совершенных методов исследования оставался всегда таким же. Поэтому и теперь из того, что аномальные явления встречаются в нашей практике редко, вовсе не следует, что и непознанного остается мало. Эти аномальные факты, вернее всего, представляют собой лишь маленькую верхушку великого множества явлений, скрытых вообще от современных способов наблюдения.

Ярким фактом, свидетельствующим об ограниченности возможностей сознания, является и такое обстоятельство. Отражение в форме сознания, представляя собой комплекс биотоков и электромагнитных полей на клеточном уровне, не имеет массы покоя (или же с учетом нервных связей, масса покоя очень мала). Относительно объектов, доступных прямому восприятию (макротел), само собой разумеющимся является то, что осознанное отражение таких объектов всегда неизмеримо легче самих этих объектов, в частности, в энергетическом выражении. Однако, чем более мелкие объекты становятся предметом отражения, тем меньшей оказывается разница энергетического содержания отражаемого объекта и его осознанного образа. На определенном этапе движения к глубинам микромира отражение становится «тяжелее» отражаемых объектов. Например, одно только слово «фотон» или мысль о фотоне содержит многократно больше энергии, чем сам этот электромагнитный квант (не говоря уже о развернутом и детальном отражении объектов квантовой физики). То есть по ходу движения познания ко все более мелким объектам и простым материальным формам, их отражения становятся все более «тяжелыми», громоздкими, стремясь к некоему пределу возможностей сознания.