Жанна Монтегю - Наваждение

• Название: Наваждение
• Автор: Жанна Монтегю
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-87322-263-7

Жизнь дочери бедного английского викария Кэтрин Энсон круто меняется с получением огромного наследства в Америке. Но неожиданное богатство молодой плантаторши делает ее желанной добычей для ловких авантюристов, а если авантюристы эти еще и красивы…

---

Словно почувствовав ее смущение, он приблизился и шепнул:

– Не беспокойся, chérie. Я расскажу тебе когда-нибудь, как мы с Феликсом, Джеффом, Уорреном и Элизой играли в цыган в те времена, когда Керриган держал дом на широкую ногу. Креолы гостеприимный народ и могли задержаться у друзей на неделю, на месяц, на два месяца и даже на три – пока длится жаркое лето. Но сначала ты должна стать доброй хозяюшкой и помочь мне наверху.

Она сгорала от жажды и, выпив еще бокал вина, вдруг оказалась на винтовой лестнице, ведущей на верхний этаж. Адриен почти занес ее туда на руках, он не отрывал губы от ее щеки, то и дело останавливался и, прижав ее к стене всем своим горячим, зовущим к любви телом, целовал в губы. Кэтрин не могла отделаться от подозрения, что они здесь не одни, но всякий раз, оглянувшись назад, на уходящие во тьму ступени, никого не замечала.

– Я уверена, что кто-то внизу идет за нами, – прошептала она.

– Это всего лишь Джефф с Феликсом – вечно валяют дурака, – рассмеялся Адриен, покрепче обнимая ее. – Бокал шампанского успокоит тебя. У меня в спальне как раз припасена бутылка.

Когда она впервые в компании с Селестой осматривала эту комнату, ее поразила необычность обстановки. Но тогда был день, а теперь, под покровом ночи, здесь все выглядело еще более странно. В воздухе висел дым от курений, и вся комната напоминала арабский Восток.

Полы были застланы цветастыми пушистыми коврами. Ковры же висели и на грубых каменных стенах, смягчая их суровое однообразие богатыми переливами красок: ярко-янтарный, бежевый, лазурный и бордовый. Невообразимая смесь безделушек покрывала все свободные поверхности мебели из резного красного дерева: бронзовые статуэтки, фигурки из эбена, подвески из слоновой кости и уродливые японские маски с усами из человеческих волос. Тигровые шкуры и диковинные ткани застилали широкий диван, стоявший в окружении бархатных пуфиков и расшитых подушек. Освещала комнату огромная лампа, украшенная блестящими полудрагоценными камнями. Во времена она вполне могла бы освещать гарем какого-нибудь султана.

– Тебе нравится эта комната? – спросил Адриен, поднеся одну из масок к лицу.

Кэтрин невольно отшатнулась от узкоглазого, скривившегося в гримасе незнакомца.

– По крайней мере, она производит впечатление, – неохотно отвечала она.

– Я всегда останавливался здесь, когда мы гостили у Керригана. – Он отшвырнул маску в сторону и разлегся на кровати, скрестив ноги и закинув руки за голову. – Старик просто с ума сходил от всяких замысловатых безделушек и objets d'art.[21] У него было достаточно денег, чтобы позволить себе такую слабость, и он собрал здесь целую гору всякого барахла. – В его голосе прозвучала издевка, словно он презирал своего давнишнего гостеприимного хозяина, считая его достойным лишь влачить жалкое существование на Канальной улице вместе с остальным ирландским отребьем.

– Почему ты не рассказывал об этом раньше? – прошептала она.

Комната качалась, свет мерк у нее в глазах, из теней по углам наползала тьма. Губы Адриена странным образом изогнулись, а глаза стали огромными и немигающими, словно у кота, караулившего мышиную нору.

– Это имеет значение? – небрежно отвечал он.

– Наверное, нет. – Для нее ничто не было теперь важным, кроме полыхавшего у нее внутри желания, толкавшего ее к нему в объятия, чтобы тела их снова слились в одно целое.

Сегодня вечером он вел себя по-иному: оставив осторожность и почтительность, с которыми относился к ней со дня помолвки, он старался коснуться ее при малейшей возможности, а временами даже ухитрялся поцеловать – хотя при этом она ощущала, что он чем-то подавлен. Однако все пересилил восторг от его близости, и она всякий раз возносилась на седьмое небо от счастья, чувствуя на себе завистливые взгляды окружающих. Он же не пытался скрывать своей власти над нею, но это нисколько не тревожило ее, словно и не она так недавно больше всего на свете гордилась собственной независимостью.

– Иди сюда, – промурлыкал он.

Она приблизилась, и он схватил ее и заставил улечься на себя, так что ее груди уперлись в его манишку, а ноги оказались поверх его ног. Его руки запутались в ее волосах, пока те не оказались распущенными и не укрыли их лица шелковой занавесью.

– Адриен, – простонала она, чуть ли не с болезненным сладострастием отвечая на его прикосновения.

– Что такое, моя крошка? Чего ты желаешь? – Он дразнил ее, он заставлял ее умолять и прижиматься к себе. – Мне нравится твое платьице, его так легко расстегивать. Ты, наверное, именно поэтому надела его сегодня? Уж не проститутка ли вы в душе, мисс Кэтрин Энсон?

И тут, словно тьма, скрывавшаяся в тени под деревьями, потоком хлынула сквозь окна в комнату, Кэтрин снова почувствовала себя испуганной и одинокой. В этот краткий миг перед тем, как ее поглотил водоворот страсти, она с ужасающей ясностью вдруг поняла, что порабощение ее тела неотвратимо влечет за собою порабощение души и она бессильна противостоять этому – любовь к Адриену была слишком велика…

Но вот уже она не ощущала ничего, кроме пожара, снедавшего ее тело, и торопливо принялась срывать с себя одежду, стараясь уничтожить последние барьеры между собой и Адриеном, чтобы припасть к нему, ласкать его, целовать и наслаждаться его ласками без сожалений и стыда. Вся трепеща от наплыва чувств, она всхлипнула:

– Не оставляй меня никогда, Адриен!.. О, это удивительно!.. Еще… еще…

Он опрокинул ее на кровать, его ласки и голос стали неожиданно грубыми: исчезла нежность. Исчезла показная любовь.

– Так вот чего ты хочешь? Сыграть со мною сцену насилия?

Однако ее ничто уже не волновало, она твердила про себя:

«Конечно, он любит меня – он стал грубым, чтобы я испытала еще большее наслаждение. Ведь это нравится мне».

Вскоре его бедра начали ритмично двигаться, и ей показалось, что наконец-то приходит вожделенное облегчение, и на несколько счастливых мгновений она вознеслась на вершину блаженства. Разрядка пришла скоро. И ей показалось, что она умерла. Тьма навалилась на нее, и она опять закружилась в водовороте кошмаров. «Отец! Спаси меня!»

Кэтрин плыла по бескрайним просторам океана. Она знала, что находится на палубе корабля – та слегка покачивалась под нею, а вокруг смутно различались корабельные снасти. Над нею в бархатных небесах сияли звезды, а сама Кэтрин настолько обессилела, что не смогла двинуть и пальцем.

– Вряд ли это понравится Лестине, – раздался чей-то мрачный голос.

Она подумала, что это говорит Феликс, но когда посмотрела в ту сторону, то увидала высокую худую женщину в шифоновом платье. Женщина глядела на нее и улыбалась ярко накрашенными карминными губами, веки ее покрывали золотисто-зеленые тени, а ресницы были черными и неправдоподобно длинными. И все же сходство с Феликсом казалось поразительным. Может, это его сестра? Разве у него была сестра? «Обязательно спрошу у него, когда проснусь», – решила Кэтрин.

– Лестина не услышит об этом, если только кто-то из вас не проболтается. – Казалось, Адриен говорил откуда-то издалека, и его голос отдался гулом в ее голове, словно отдаленный рокот барабанов.

Кэтрин захотелось было спросить, кто такая Лестина, но губы не слушались ее. «Я слишком устала, – подумала она. – И я не желаю ничего про нее знать. Наверняка это окажется чем-то неприятным. Отчего они не дают мне заснуть? Это неважно!» И по щекам ее заструились холодные слезы.

– Никто и не собирается болтать. По крайней мере, до поры до времени. Ставки слишком велики. – Из-за спины женщины с лицом Феликса показалась Элиза. И это больше, чем все остальное, уверило Кэтрин в том, что она грезит: Элиза оказалась обнаженной, не считая цветастой полоски ткани, обернутой вокруг бедер.

– Эта желтая дрянь и так слишком долго своевольничала, – пробасил Джефф – пират с расстегнутой до пояса рубашкой, между полами которой виднелась густая черная поросль, покрывавшая грудь. Одной рукой он обнимал за шею феликсоподобную даму.

– С Кэтрин все в порядке? – Оказывается, Уоррен тоже был здесь, и ей захотелось укрыться. Ветерок с моря, холодивший кожу, подсказал ей, что она голая.

– Что это ты переживаешь? Как будто не с твоей помощью она сегодня напилась, – одернул его Адриен.

Он лежал совсем рядом, неприлично близко к ней – в присутствии всех этих людей. «Ведь это наше брачное ложе, – с негодованием подумала она, – и мы проводим свой медовый месяц. Они не должны смотреть на нас. Или это он пригласил их сюда? Мы поженились нынче утром, вот только я почему-то не помню, как прошла церемония».

– Это еще не дает тебе права одурманивать ее зельями.

– Одурманивать ее? – резко возразил Адриен. – Здесь кто-то что-то говорит про зелья?

– Это же ясно как день. – Голос Уоррена дрожал от гнева. – Вы что-то сделали с ней. Она никогда не стала бы вести себя так, если бы была в здравом рассудке.