Софи Джордан - Расчет или страсть?

• Название: Расчет или страсть?
• Автор: Софи Джордан
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-054146-1, 978-5-403-00907-2

Красавица Порция, леди Дерринг, принадлежит к благородному, но обедневшему семейству. А очередь женихов, как известно, не выстраивается за бесприданницами.

Родные убеждают девушку выйти замуж по расчету. И граф Хит Мортон – просто идеальный кандидат в мужья. Ведь он в отличие от Порции богат. А его скандальная слава – это так, мелочи.

Леди Дерринг вынуждена ответить согласием на предложение графа, но она не намерена становиться бессловесной покорной супругой!

Хит Мортон будет обладать ею, только если превратится в идеального джентльмена и… полюбит жену со всей силой пламенной, искренней страсти!

---

Ноздри его широко раздулись, губы стянулись в узкую полоску. Увы, она не заметила этого предупреждающего сигнала. Вернее, не успела на него отреагировать. Одним быстрым движением он нагнулся, подхватил ее под колени и поднял на руки, словно она была легкой как пушинка. Порция была так потрясена, что даже не сопротивлялась, когда он привлек ее к себе, прижал к груди. И пошел по дороге широким шагом, словно не замечал тяжелой ноши.

– Я могу идти сама, – пробормотала она, неловко вытянув перед собой руки. Она не знала, куда их девать.

– Конечно, можете, – ответил он, не глядя на нее. Он смотрел только вперед, даже не смаргивая с ресниц потоки льющейся с неба воды.

Порция сдалась и положила одну руку на его широкое плечо, пальцами легко касаясь затылка под давно не стриженными длинными прядями. Его темные волосы упали на ее пальцы, и она испытала странное желание потрогать эти мокрые от дождя прядки. Другая рука сама легла ему на грудь, туда, где под ладонью ее размеренно и сильно билось его сердце.

Какое-то время она разглядывала его профиль, и мало-помалу гнев ее утих. Он нес ее молча, не жалуясь. Внезапно он опустил взгляд, и глаза их встретились. И тогда она увидела синий ободок на серой радужной оболочке глаза.

Что-то странное и неведомое творилось с ней. В груди набух ком, дышать стало трудно. Дыхание теснилось в груди, как птица в клетке, – и все из-за этих глаз, что удерживали ее взгляд, не отпускали.

Может, он не был таким уж варваром. Бессердечный варвар оставил бы ее валяться на дороге, не понес бы на руках в деревню, словно герой из легенд о короле Артуре.

Пора опомниться, мысленно отчитала себя Порция, жизнь – совсем не та сказка, какую ей рассказывала на ночь мать.

Порция облегченно вздохнула, когда в поле зрения показалась деревня – горстка домиков под черепичными крышами, маленькая каменная церковь, кузница и большая двухэтажная гостиница. Казалось, эти домики жмутся друг к другу и дрожат на ветру, и эти домики манили Порцию к себе почти также сильно, как ее заветная книга – экземпляр первого издания миссис Уолстонкрафт «В защиту прав женщины».[1]

И при мысли о веселом огоньке, что горел в печах и каминах за стенами этих деревенских домов, собственное незавидное положение показалось ей еще горше. Она бы все отдала за то, чтобы сидеть сейчас в тепле в уютном кресле перед камином с книгой на коленях, так чтобы рядом – только руку протяни – стояла чашка с чаем и тарелка с медовыми лепешками.

Из кузницы доносилось ритмичное клацанье железа, и эти звуки перекрывали даже раскаты грома. Чтобы подойти к кузнице, им пришлось свернуть. Теперь ветер дул прямо в лицо. Порция и представить не могла, что чувствовал сейчас тот, кто нес ее на руках. Но он шёл, не сбавляя шага, ни разу не проронив ни слова жалобы.

От ветра у Порции заслезились глаза, и она отвернулась от ветра, уткнувшись носом ему в грудь. Поежившись, она теснее прижалась к нему, делая вид, что не замечает того, как приятно было прижиматься к этому крепкому телу, какой надежной уверенностью веяло от него, каким теплом.

Он занес ее на крыльцо со сбитыми ступенями, но опускать на землю не торопился, словно не был уверен в том, что она в состоянии держаться на ногах.

– Я могу стоять, – пробормотала она, повернув голову.

Он кивнул и осторожно опустил ее. Она медленно, мучительно медленно скользнула по его телу. Казалось, прошла целая вечность до того момента, как носки ее коснулись дощатого настила. Она чувствовала, как грудь ее вжимается в его грудь, и где-то внутри, внизу живота, она почувствовала жар, как будто там разгорелся костер. Растерявшись и сконфузившись, ибо ощущение это было для нее совершенно новым, она, покраснев, торопливо отступила.

Хотя навес крыльца защищал их от ветра и дождя, без него ей стало холодно. Ладонь его продолжала лежать у нее на предплечье – единственная зона прямого телесного контакта. Из-под полуопущенных ресниц она разглядывала его волевой точеный подбородок. Сейчас она вынуждена была признать то, что так упорно пыталась игнорировать. Он являл собой великолепный экземпляр по-настоящему привлекательного мужчины.

От него исходила грубая мужская сила. От него веяло мужеством, от его не по моде длинных волос, липнущих к лицу и шее, от путающего размаха его плеч. «Если бы мои родственники напустили на меня мужчину вроде него, я бы дважды подумала, прежде чем указывать ему на дверь». И следом за этой непрошеной мыслью возникла отчаянная потребность увеличить расстояние между ними. Ни один мужчина не стоил того, чтобы ради него надеть на себя оковы супружества. И реакция тела, поющего, как натянутая струна, здесь не в счет.

Порция отстранилась. Это необходимо было сделать, каким бы томительно-сладким ни казалось тепло его ладони, тепло его пальцев, находящее жаркий отклик в ее теле. Он посмотрел на нее сверху вниз, вопросительно приподняв темную бровь.

Поджав губы и скрестив руки на груди, она устремила взгляд на крупного мужчину с плоским носом, что вышел из полыхавшей огнем кузницы. Он вытер испачканные окалиной руки о кожаный фартук и приветливо кивнул.

– Том, эта леди ищет своего кучера.

Кузнец, нахмурившись, покачал головой:

– Не видел ни одной живой души с тех пор, как началась буря. Сейчас никому и в голову не придет высовывать нос на улицу. – Кузнец окинул их выразительным взглядом, словно хотел сказать: «Никому, кроме вас, двух придурков».

– Моя карета застряла в канаве к северу отсюда, и моя горничная все еще там, в карете. – Порция с тяжелым вздохом тряхнула кошельком. – Хотелось бы, чтобы кто-нибудь доставил нас сюда. Разумеется, я оплачу услуги…

– Конечно, мисс. – Кузнец обернулся и окликнул помощника. Из кузницы вышел молодой парень в таком же, как у пожилого кузнеца, кожаном фартуке. – Мы с сыном поедем и привезем сюда вашу карету.

Порция почувствовала облегчение.

– Спасибо.

– Вас я найду в гостинице, так?

– Да, – ответила она, с радостным предвкушением представляя себя в сухости и тепле, там, где она сможет, наконец, отогреться.

Кивнув кузнецу, спутник Порции взял ее под руку и осторожно, стараясь не беспокоить травмированную лодыжку, повел в гостиницу.

Трактир на первом этаже был почти пуст. Он усадил ее за стол поближе к камину, в котором весело потрескивали поленья. В желудке заныло от соблазнительных запахов, струившихся из кухни.

Порция мысленно пересчитала монеты в кошельке, раздумывая, может ли позволить себе поесть горячего. Бабушка дала ей ровно столько, сколько сочла необходимым для того, чтобы доехать до Йоркшира и обратно. Расходы на ремонт кареты предусмотрены не были.

Несколько человек сидели, сгорбившись над кружками, пережидая бурю. Один из мужчин поднял голову и крикнул:

– Привет, Хит!

«Хит?» Ну что ж, теперь, по крайней мере, она знает, как его зовут. И теперь, хочет она того или нет, она всегда будет помнить своего темноволосого красавца спасителя по имени.

– Привет, Клайв, – ответил на приветствие Хит.

Клайв вытащил воткнутый в столешницу, сколоченную из грубых досок, нож. Покрутив нож в увесистом кулаке, Клайв сказал:

– Побалуй нас представлением, Хит!

Хит покачал головой:

– В другой раз.

Она посмотрела на Хита и нахмурилась. Должно быть, он почувствовал ее интерес. Он скользнул по ней взглядом и пожал плечами.

– Просто я в эту игру играл еще парнишкой.

Порция вопросительно приподняла бровь. Любопытно посмотреть, что за «представление» так высоко оценивают местные жители.

– Ну давай, – подстегивал Клайв.

Хит со вздохом подошел к приятелю и взял у Клайва нож. Порция смотрела, как Хит оседлал скамью, положил свою широкую ладонь на стол и принялся с неимоверной скоростью втыкать нож в стол между пальцами. Она вздрагивала всякий раз, как острие вонзалось в дерево, уверенная, что в любой моментом может отрубить себе палец. В шоке она подняла глаза к его лицу. Он смотрел на нее со скучающим видом.

Что это за игры для «парнишки»? Что у него было за детство, хотелось бы знать.

Наконец представление закончилось, и она позволила себе впервые за все время «шоу» вздохнуть полной грудью. Он встал и метнул нож. Со свистом прорезав воздух, тот вонзился в самый центр покрытой слоем копоти картины, что висела над камином.

Клайв хмыкнул и одобрительно ударил ладонью о стол.

– Вам что, жить надоело? – резко спросила Порция, когда он вернулся за стол. – Бесшабашная езда, бесшабашная… – она взмахнула рукой над столом, на котором он только что разыграл свое опасное шоу, – игра с ножом.

Хит ответил ей с убийственной серьезностью, но в глазах его мелькнуло что-то мрачновато-глумливое.

– Самое худшее из зол – оставить мир живых до собственной смерти.

Она покачала головой, заинтригованная и растерянная. Только что этот бесшабашный метатель ножей процитировал Сенеку.