Ролейн Хочстэйн - Невинные обманы

• Название: Невинные обманы
• Автор: Ролейн Хочстэйн
• Издательство: Международный журнал "Панорама"
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995

Весна, пасхальные каникулы и стечение обстоятельств приводят к тому, что в маленькой нормандской гостинице остаются наедине двое молодых англичан — преуспевающий автор детективов и недавно похоронившая мать молодая женщина.

О сложных и запутанных отношениях этой пары, о любви, счастье, горе, надеждах и разочарованиях, ударах и подарках судьбы рассказывает роман современной английской писательницы, автора многих произведений для семейного и «женского» чтения.

---

— О, — только и смогла вымолвить Кейт. Вдруг она ткнула пальцем в строку. — Вот оно! «Уильям Рэйвен. Четырнадцатое марта. Отдельная комната с ванной на четырнадцать дней». Сегодня как раз четырнадцатое. Идиотка секретарша, конечно, забыла, что гостиница будет закрыта.

Кейт раздраженно захлопнула книгу.

— Тетя собиралась избавиться от этой неумехи. Она уехала отсюда сильно взвинченная. Я ужасно волнуюсь за нее.

Они вернулись в гостиную, расположились у огня, и Уилл Рэйвен в жалостных тонах описал муки его пребывания в больнице со, сломанной лодыжкой.

— Случилось это по глупости — я был чертовски неосторожен.

— Не стоит так ругать себя, — утешила Кейт. Она откинулась в широком кресле, ощущая приятную расслабленность. — Это может случиться с каждым, в любую минуту.

— В самом деле?

Он лениво поглядывал на нее из кресла, стоявшего по другую сторону широкого кирпичного камина.

— Ну да, с каждым англичанином, который во Франции начинает слишком лихо водить машину.

— При чем тут это? Я сломал ее совсем не из-за машины, — возразил он, указывая на ногу.

— Ах, — спохватилась она. — Я думала… Я все еще путаю вас с Пьером Будэном. Мне сказали, что он попал в автокатастрофу.

— О, мое маленькое невезение было далеко не так драматично. Я просто слегка повздорил с пауком.

— С кем, с кем? — пискнула Кейт.

— С черным пауком, у которого были короткие лапы и здоровенное волосатое туловище. Однажды ночью он повис на потолке как раз над моей кроватью, — вздрогнул Уилл. — Ненавижу пауков — при одном их виде у меня темнеет в глазах.

— Ах, какой ужас! — Кейт и не думала смеяться. Она не видела ничего смешного в том, что Уилл боялся пауков; наоборот, ей понравилось, что он так легко признался в своей слабости. Это делало его нормальным, живым человеком. — И что же было дальше?

— Как последний дурак, я вскочил на тумбочку и прихлопнул его. Он шлепнулся на кровать, а я — на пол. Бац! Конец истории.

— Ох, бедняжка! — посочувствовала Кейт. — Представляю, что вы пережили. Я сама до смерти боюсь всяких жуков.

Он засмеялся. У него был приятный смех грудной, глубокий.

— Тогда фермерство нам не подойдет. Мы поищем себе другое занятие.

Конечно, это была шутка. Они смотрели друг на друга, и слово «мы» казалось вполне естественным, но с другой стороны… Можно было подумать, будто они действительно строят планы предстоящей совместной жизни.

Кейт, дурочка, очнись, не обращай внимания на это «мы», ты знакома с ним всего лишь пару часов… Она поставила чашечку и сказала:

— Шутки шутками, но надо что-то придумать. Что вы собираетесь делать?

— Делать? Ничего я не собираюсь делать, мне и так неплохо.

— Я имею в виду, куда вы поедете? Вы должны поискать другую гостиницу. Вам нельзя здесь оставаться.

— Почему?

Кейт внезапно заволновалась. У нее задрожали РУКИ.

— Во-первых, гостиница закрыта на Пасху. Заниматься постояльцами некому.

— А во-вторых?

Он внимательно смотрел на нее, приподняв черные брови.

— Ну… Я думаю, это понятно. Я здесь одна, и не следовало бы…

— Не следовало бы доверять мне после этой сцены на кухне? Даже если я клятвенно пообещаю вести себя… э-э… респектабельно?

Кейт вспомнила, как она лежала у него на коленях, крепко прижатая к худому, жилистому телу, и кровь снова бросилась ей в голову. Такого с ней еще не было. Никто не смел лапать ее так, как этот мужлан. Прощальные поцелуи Эдварда были приятны, но прохладны — о да, уж Эдвард-то умел держать себя в руках. Ничего волнующего, ничего возбуждающего. Ничего похожего на то, что она ощутила в железных объятиях Уилла Рэйвена.

Со всей холодностью, на которую была способна, она сказала:

— Откуда я знаю, можно вам доверять или нет? Вы здесь чужой.

Она произносила эти жестокие слова, а в мозгу стучало: не правда, он не чужой, нет, у меня такое чувство, словно я знала его всю жизнь…

Это было смешно, это надо было немедленно прекратить, и в ее распоряжении оставался только один выход.

— Кроме того, я помолвлена… почти, — слегка запнувшись, произнесла она.

Уилл не отводил глаз от ее лица.

— И ваш «почти жених», конечно, не одобрил бы этого?

— Эдварда хватил бы удар, — не колеблясь ответила она.

Он покорно кивнул.

— Да, оправдать меня может только то, что все вышло по недоразумению. Я понимаю, мне следовало бы немедленно убраться отсюда. Но неужели вы выставите меня из дому на ночь глядя? В таком случае не подскажете ли, куда мне деваться? Я еще не в той форме, чтобы выдержать ночной кросс по пересеченной местности. Мне понадобится такси. Чертовски досадно, что я не могу вести машину!

Его огорченный вздох прозвучал крайне фальшиво.

Кейт не следовало реагировать на эту демагогическую попытку воззвать к ее лучшим чувствам.

— Я посмотрю в телефонной книге, — непреклонным тоном сказала она, вставая и от всей души надеясь, что ей удастся разобраться в тайнах французского справочника. Хотелось бы знать, существует ли здесь такое понятие, как «желтые страницы»?[8]

Он беспокойно заерзал в кресле.

— Знаете, я бы предпочел остаться. Я не причиню вам никаких хлопот, я согласен сам готовить себе еду и мог бы помочь вам в ведении дел — при вашем знании языка это будет тяжело.

Она остановилась и поглядела на него с сомнением.

— Почему вы непременно хотите остаться? В другой гостинице вам будет куда удобнее…

— Возможно. Но здесь так спокойно! Кроме того, мне понравилось предложение использовать этот компьютер в конторе. Видите ли, я пишу книгу, но у меня что-то застопорилось, а в больнице я окончательно выбился из колеи. Ваш компьютер очень похож на тот, который у меня был до отъезда. Это для меня просто находка.

Довод был серьезный. Конечно, хорошо бы иметь рядом кого-то, знающего язык. Она заколебалась.

— Ну… Я думаю…

— Вот и прекрасно, — подхватил он, широко улыбаясь. — Честное слово, вы не пожалеете! Обещаю вести себя прилично. Мне и в голову не придет приставать к девушке, которая любит другого парня!

Эти слова поразили Кейт. Любит ли она Эдварда? Это была та самая проблема, которую она собиралась обдумать во время каникул. Возможно, близость привлекательного мужчины помогала бы ей принять правильное решение.

Она слегка пожала плечами. Ломать голову еще и над этим у нее не было сил. Есть дела куда более срочные.

Кейт взглянула на часы. Доктор оставил ей телефон больницы и велел позвонить вечером в справочную. У нее похолодело внутри. Какое счастье, что ей не придется в одиночку сражаться с проклятой трубкой! Она решилась.

— Раз уж вы остаетесь — на ночь, по крайней мере, — не могли бы вы кое-что сделать для меня прямо сейчас?

— Все что угодно! — пылко ответил Уилл Рэйвен.

— Позвоните в больницу от моего имени и попытайтесь выяснить, как чувствует себя тетя. Я очень волнуюсь.

— Конечно, — ответил он и стремительно встал. — Давайте попробуем.

Кейт оставила записку с номером в конторе. Увидев название руанской больницы, Уилл одобрительно кивнул.

— Я ее знаю. Отличное место; за вашей тетей будут ухаживать по высшему разряду.

Он набрал номер и попросил позвать кого-нибудь из персонала больницы. Кейт вслушивалась в его скороговорку и ощущала, как растет ее благодарность. Она ни за что не справилась бы с этим сама, с ее ломаным французским. И ей пришлось сознаться, что плохие известия куда страшнее переживать в одиночку. О, пожалуйста, пожалуйста, пусть у Бекки все будет хорошо!

Наконец он положил трубку. Кейт вопросительно смотрела на него, от волнения вонзив ногти в ладони.

— Ничего определенного, — пожал плечами Уилл. — Ваша тетушка сейчас спит: ей дали болеутоляющее. Ее осмотрели, и похоже на то, что завтра утром будет операция. Больше они ничего сказать не могут.

— Значит, это не аппендицит! — вполголоса произнесла Кейт. — Там диагноз определяется сразу…

Он покачал головой.

— Судя по тому, что сказала медсестра, нет. Лицо Кейт побелело, и он мягко добавил:

— Я, конечно, ни в чем не уверен, но мне показалось, что они не очень взволнованы — значит, и вам не следует волноваться.

Она бессильно опустилась на стул, закрыла мокрые глаза.

— Я попытаюсь. Тетя Бекки очень дорога мне: она моя единственная родственница.

— А где же ваши родители? — спросил он.

— Мама умерла месяц назад.

— А ваш отец?

Она отвернулась к темному окну, и слезы на ее глазах моментально высохли. Свет из конторы падал в сад, освещая клубы сгустившегося тумана. Засохшие остатки прошлогодней брюссельской капусты при таком освещении казались серыми привидениями. Куча вырванных с корнем гороховых кустов ожидала, пока ее вывезут. Все мертво; все кончено.