Виктория Абзалова - Сердце дракона

• Название: Сердце дракона
• Автор: Виктория Абзалова
• Жанр: Фэнтези

Этот мир очень похож на наш. Точно так же солнце всходит на востоке и заходит на западе. Точно так же в нем есть место для любви, дружбы, вражды и предубеждений. Сильные все так же спорят о власти и вере. Все как обычно… Кроме одного: там есть драконы.

---

Молодая женщина вздрогнула и обернулась, рука ее немедленно оказалась на рукояти кинжала.

— Кто вы? — спросила она, когда Сулла подошел ближе.

— Всадник Сулла Валерий Грецинн, — не раздумывая представился легат, — Вы помните, что это значит?

— Я не жалуюсь на память! — сухо усмехнулась Криспина, — Что вам нужно?

В это время взгляд ее цепко оббегал площадь в поисках признаков возможной угрозы, пока не остановился на окликнувшем ее лации. Его сопровождение уже скрылось по направлению к постоялому двору и он был один.

— Что вам нужно?

— Поговорить, — честно ответил легат, — Там, где вам угодно, благородная Криспина.

— О чем вы хотите говорить со мной легат и откуда знаете это имя?

— Я знаком с вашим братом и отцом…

— Понятно, — оборвала его дракона, — Я не хочу ни о чем говорить с вами.

— Я не собираюсь говорить о вашей семье.

— Тогда о чем?

— О ком, — поправил ее легат, — О драконах. И разговор этот и в ваших интересах.

— Вот как? — прищурилась женщина, — Любопытно! Зачем же вам понадобились драконы?

— Вопрос именно в том, что драконы нам совсем не нужны! — четко обозначил проблему Грецинн.

— О! Следовало предположить… — заметила она, — Ясно! Я не стану ничего обсуждать, но дам вам маленький совет, легат: не мешайте нам. А мы не будем мешать вам. Мир велик и его хватит на всех!

— Кому — вам?! — Сулла Грецинн с трудом сдерживал раздражение.

— Драконам, — как само собой разумеющееся пояснила женщина.

— Благородная Криспина…

— Забудьте это имя! — оборвала она его, — Забудьте, кем я была! Сейчас — меня зовут Горгоной. Я — дракон. Обратной дороги нет. И, например, мой брат понимает это очень хорошо! Я уважаю его за это…

— За то, что он признает вас драконом, — фыркнул легат, — Почему вы называете себя так?

— Потому что люди слишком слабы! — она парировала слова, как парировала бы выпады клинком.

Мальчишки забыли про оружие и окружили ее, настороженно поглядывая на военного, старший крепко держал за руку младшего. Заметив это, дракона бросила:

— Возвращайтесь к Мраку.

— Они тоже драконы? — поинтересовался Грецинн, провожая детей задумчивым взглядом.

— Пока нет. Но будут, — подтвердила женщина, и усмехнулась немного печально, — Я знаю, о чем вы думаете, легат. Вы удивлены, что женщина высокого рода пожертвовала привычными удобствами ради сомнительной жизни. Я могла бы сказать, что дело не в безумной страсти, и не в порочности… Могла бы сказать, что вы ведь не осуждаете жриц, предающихся аскезе, во имя своих богов… Но что бы я не сказала вы не поймете. Как не поймете что такое драконы, сколько бы я не говорила! Что бы быть драконом нужно все потерять и все обрести, брать все и от всего отказаться, найти в себе силу — и стать еще сильнее, найти в себе слабость — и признать ее… Этот мир принадлежит нам, потому что мы и есть мир! Вы не боитесь искать ответы, легат, но понять их — вам не дано, потому что это не ваши ответы. Вы человек долга, а мы — люди свободы. Мы идем разными берегами одной реки, и нельзя быть там и там одновременно! Так что прощайте, легат…

Сулла Грецинн не стал ее останавливать. Этот разговор значил многое, но они действительно словно вели его на разных языках. Мрак, Горгона… Легат не сдержался и грязно выругался. Таких имен не встречается даже у варваров! Нет, драконы неуправляемы, а значит опасны. Опасность — следует устранять.

В его отсутствие эскорт легата бурно радовался возможности расслабиться наконец.

Осадив их несколькими суровыми взглядами, Грецинн все же не стал требовать строгого соблюдения дисциплины. Он рассеяно потягивал вино, наблюдая за немудреной городской жизнью и раздумывая над странными поступками и еще более странными словами дочери проконсула.

— Совсем ума лишились после этих драконов! Да где это видано, что бы самим к ним на рожон лезть! Я — уж лучше на рынок! — возмущенный возглас был так громок, что легат даже нахмурился.

— И ты этого добьешься! Мне нужно с ними встретиться еще раз!

При этих словах Грецинн резко обернулся и с изумлением увидел, что их произнес толстенький пожилой лысоватый мужчина, пребывающий в крайне дурном расположении духа. Не задумываясь ни на минуту, Сулла Грецинн подошел к нему:

— Вы говорили о драконах?

— А кто сейчас не говорит о драконах? — сварливо огрызнулся толстячок, — Наверно, только тот, кто вообще не говорит! Даже вы, кто бы вы не были, подошли — и спросили о драконах, а не о погоде, дороге на Касмены, или личной жизни матушки этого пройдохи-трактирщика!

У легата гневно дрогнули ноздри, но произнес он вполне спокойно:

— Я вижу, ваше настроение оставляет желать лучшего. Но я спросил не из пустого любопытства. Вы встречались с драконами. Когда? Где? Зачем?

— Да кто вы, черт побери, такой, что бы задавать мне подобные вопросы?! — взвился толстячок, — Я, Фибий из Мессемии и я не потерплю…

— Я человек, который на территории этой провинции имеет право задавать любые вопросы любому. И не только задавать вопросы. Даже уважаемому Фибию из Мессемии.

Несколько испуганный Главк, тем не менее с удовольствием наблюдал за переливами цветов радуги на лице хозяина. Властный господин с военной выправкой одной фразой сбил с него всю спесь.

Фибий прищурился и сел, махнув рабу, что бы принес вина.

— Значит ли это, что я пропустил момент, когда драконы стали в Республике запретной темой?

— Нет. Но это значит, что Республику интересуют все, кто так или иначе связан с ними, — отрезал легат.

— Хм! — усмехнулся философ, снова приходя в хорошее расположение духа, — Две силы, считающие, что мир принадлежит им, вот-вот столкнутся… Захватывающе!

— О чем вы? — легат тоже сменил тон, опускаясь напротив.

— Да видите ли, дракон с которым мне посчастливилось недолго пообщаться, заявил, что мир уже принадлежит им!

Сулла Грецинн только приподнял бровь.

— Это был весьма любопытный молодой человек… — Фибий запнулся, и поправил себя с лукавой усмешкой, — дракон, назвавший себя Пеплом. И говоривший по латыни без малейшего акцента…

Легат остался невозмутим, демонстрируя лишь легкую заинтересованность этим фактом, не более. Его внимание отвлекло движение среди его людей — не оборачиваясь на окрик Скамандра, атлета, нанятого в качестве телохранителя, к нему приближались двое варваров-воинов. Грецинн поднялся навстречу, сделав упреждающий знак своему сопровождению: он догадался кто перед ним.

— Легат Грецинн? — спросил старший.

Сулла чуть улыбнулся, разглядывая барда. Основываясь на словах фламиники, и немного представляя, чем занимаются барды, легат ожидал увидеть молодого человека: нервного и не от мира сего, как и все поэты, поэтому Калиессир его удивил. Бард был далеко не молод, и в волосах его уже не осталось ни одного темного волоса. Тем не менее, он еще мог похвастаться крепкой статью, и только руки с ровными потрясающе совершенной формы пальцами, да небольшая арфа в плотном потертом чехле говорила о роде его занятий. Светло-карие с ярко-зелеными искрами глаза смотрели ровно и вдумчиво, как бы в глубь.

Друида сопровождал ученик, так же по возрасту далеко превосходящий это звание: не вьюноша, но муж уже вошедший в пору, так же не производивший впечатления хрупкого певца муз и явно способный искусно не только щипать струны. Было очевидно, что скрамасакс на пояс он привесил не из удали.

Легат не слишком торопился в обратный путь, понимая, что чем быстрее он покинет приграничье, тем меньше шансов встретиться с друидом, и сейчас довольно кивнул:

— Вы все-таки пришли. Вы знаете, о чем я буду говорить и почему.

— Знаю, — подтвердил Калиессир, — Но латиняне не так часто готовы говорить с нами и слушать нас, что бы упустить такой шанс.

— Шанс для чего? — это вам не жрица Гвиар.

— Для мира.

— Мы не ведем здесь войны, и я пришел говорить не о мире…

— О да, вы интересуетесь только драконами, — раздалось язвительное замечание, и Сулла Грецинн досадливо нахмурился.

Философ Фибий, не скрывая любопытства, едва ли не с вожделением рассматривал бардов, по-северному — скальдов: все же не каждому ученому, довелось сидеть за одним столом не столько с певцами, сколько с гадателями и магами, слово которых определяет порой судьбы варварских вождей.

— Мое имя Фибий из Мессемии, — представился он бесцеремонно, — Я путешествую, дабы узнать о почитаемых в этих краях богах. Не делайте такое лицо легат, я не собираюсь вещать о ваших тайнах на каждом перекрестке! А вы ведь хотели выяснить обстоятельства моей беседы с Пеплом.

— Пепел? — бард бросил на философа резкий взгляд.

— Он вам знаком, — выделил Грецинн.

— Я видел, как он стал драконом, — невесело усмехнулся Калиессир.