В. Пашинин - Мир приключений № 14, 1968

• Название: Мир приключений № 14, 1968
• Автор: В. Пашинин
• Издательство: Издательство: Детская литература
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1968

Сборник приключенческих и фантастических рассказов разных авторов (В. Пашинин, Кирилл Булычев, Лев Полонский и др.). Альманах № 14.

Ежегодные сборники приключенческих и научно-фантастических повестей и рассказов советских и зарубежных писателей выпускались издательством «Детская литература» с 1955 г.

---

«Ушли… — с досадой подумал Гленвил. — Ночью был попутный ветер, и афганец поднял паруса».

— Так я могу быть спокоен? — вопросительно взглянул на него старик.

— Конечно… — Гленвил пожал ему руку.

Расставшись с Томпсоном, Александр тотчас же послал за лодочником Асланом. Тонкий и гибкий, как угорь, Аслан лучше всех в порту управлял парусами и мог бы догнать афганца. «Нежметдин, возвращайся назад!» — порывисто написал Гленвил и приложил к бумаге свою печатку. Но когда, сняв башмаки, Аслан перешагнул порог комнаты и с ухмылкой поглазел по сторонам, Гленвил скомкал только что написанную записку и небрежно сказал:

— Я пригласил своего гостя покататься по бухте. Жди нас в лодке после захода солнца.

Гленвил был огорчен тем, что афганец поторопился выйти в море, он от души жалел старика Томпсона, товары которого теперь вместе с кораблем, скорее всего, пойдут ко дну. Он был почти готов к тому, чтобы отменить рейс к бакинским берегам. Но трезвый расчет взял верх над минутной слабостью. «В конце концов, Томпсону за шестьдесят и он пожил в свое удовольствие, а умереть можно и нищим», — заметил себе Александр.

Между тем и своими удачами, и даже жизнью Гленвил был обязан Томпсону. Уже давно никто не называл Александра Эльтоном. Это имя воскрешало в памяти многое…

Александру было пять лет, когда в их большом, увитом цветами доме разыгрались трагические события. Его отец, капитан Ост-Индской компании Джон Эльтон, состоял на службе у персидского шаха. Начав с постройки торговых судов; он спустил на воду военный фрегат, заложил трехпалубный корвет. Командовал фрегатом англичанин Якоб Бритсен, на других судах заправляли факторы Джордж Томпсон, Рейнальд Гогга, Вудруф. «Путешественник» Ханвей Донас служил посредником между капитаном и Британским адмиралтейством. Власть Эльтона была велика. Шах произвел его в адмиралы, платил больше, чем главному визирю.

Десять лет подряд Эльтон грабил русские, азербайджанские и армянские суда, брал дань с владельцев киржимов и сандалов. Он до смерти забивал провинившихся матросов, морил голодом крестьян, строивших причалы и амбары.

Огромное состояние, нажитое в Персии, Эльтон перевел в Англию и хранил в ливерпульском банке своего младшего брата Вильяма. Когда страну охватили волнения и шах бежал, Эльтону посоветовали уехать. Однако жадность была в нем сильнее благоразумия, и он остался.

Ночью солдаты из соседнего ханства и бедняки, перебив охрану, ворвались в порт. Эльтон подкатил в воротам своего особняка две пушки и стрелял из них в толпу, пока его не зарубили саблями.

Разъяренная толпа подожгла дом англичанина, потопила его корабль. Но жена и сын Эльтона не погибли. Их спрятал в своей каморке садовник, а вечером вывел за городские ворота фактор Джордж Томпсон. Он поручил женщину и Александра заботам купца, державшего путь к Персидскому заливу. В те воды часто заходили суда Ост-Индской компании.

Мать Александра не выдержала пережитых волнений и тяжелой дороги. В тридцати милях от залива она умерла. А мальчика доставили в Дувр на корабле, груженном бананами и джутом.

Детство Александра прошло в доме его дяди, Вильяма Эльтона. Почтенный ливерпульский банкир, погоревав о погибшем брате, присвоил его капитал, а племянника держал у себя из милости. В пятнадцать лет Александр понял, что обворован дядей и не может рассчитывать на блестящее будущее.

Позднее он связался с шайкой, грабившей почтовые кареты. Александр был удачлив, смел, и в прилежном студенте не сразу распознали лихого налетчика. Ему грозила тюрьма или ссылка на Ямайку, не вступись за него фактор Джордж Томпсон. Состоятельный купец имел вес в Ост-Индской компании и порекомендовал ей сына своего бывшего друга — Эльтона. Компания нуждалась в отчаянных, готовых на все молодых людях, а так как юный Эльтон был вдобавок сообразителен и тщеславен, она освободила его из-под стражи и послала в Бомбей.

Индия оказалась для Александра хорошей школой. Он быстро выдвинулся, вошел в доверие владельцев могущественной компании, и его назначили резидентом на Каспий. Александр понимал, что об отце — грубом и жестоком, слишком прямолинейном по натуре человеке — в Персии осталась дурная слава, и дал себе зарок не повторять ошибок Джона Эльтона. Поэтому, отправляясь в Азию, он умышленно сменил отцовскую фамилию Эльтон на материнскую — Гленвил.

На третий день новолуния поступили известия от Музаффара. Ширванец сообщал, что эскадра не свернула с пути, а на Шайтан-абад Войнович снарядил лишь транспортный бот. Однако и этот корабль избежал уготованной кары.

«Плохая весть лучше неведения», — подумал Гленвил. Он недолго переживал неудачу с Шайтан-абадом. Предстояла новая, еще более опасная и сложная борьба с русскими. Она требовала изворотливости, напряжения сил, быстроты решений. Впрочем, без этого жизнь вдали от Британских островов показалась бы Александру скучной.

Гонец, прибывший в Энзели из Астрабада, подтвердил донесение Музаффара: русская эскадра стала на якорь в Ашрафском заливе. Астрабадский властитель Ага-Магомет-хан в это время осаждал древний Исфаган, домогаясь шахской короны. Надо было искать встречи с ним. И Гленвил, взяв у энзелийского хана конвой, поехал в Исфаган.

После дождей узенькая Пери-базар, выйдя из берегов, затопила дорогу. Пришлось спешиться. Гленвил ругал себя за то, что выбрал путь через Решт, считавшийся кратчайшим. Маленькое безымянное озеро, разлившись, достигло подлеска, и Александр с трудом пробивался сквозь заросли водяных растений. Дальше, за озером, было суше, но лес из высоких и прямых деревьев вставал стеной. Виноградные лозы толщиною в три руки, словно удавы, обвивали деревья, яркими гирляндами свисали с верхушек.

Спутники Гленвила достали в ближайшем селении лодку и, оставив лошадей жителям, сели за весла. Шли против течения, как по длинному темному коридору. Непроходимая по берегам чаща своими лианами и кроной плотно смыкалась над рекой, не пропуская солнца. Но о Гленвиле недаром говорили, что он видит в темноте, как филин, У излучины реки берег был чуть светлее от намытого песка. Англичанин заметил странного вида камень. Гленвилу показалось, что он похож на горлышко бутылки. Александр повернул к берегу и вытащил из песка целую, запечатанную сургучом бутылку. Он сломал печать, вынул пробку и нащупал отсыревшую бумагу. На ней были записи и рисунки. У Гленвила от удивления приподнялись брови: текст был русский.

Основатель будущей шахиншахской династии Каджаров Ага-Магомет-хан был раздражен затянувшимися военными действиями. Мысль о захвате престола беспокоила его сильнее, чем приход эскадры. Он даже находил, что, уступив русским землю для фактории, извлечет немалую пользу.

— Какие заботы привели в военный лагерь моего брата Искендера? — Ага-Магомет-хан обратил к англичанину свое властное, злое лицо.

— Тревога за Астрабад, на который покушаются недруги, — в тон ему ответил Гленвил.

— Зачем нам трогать русских? Они не претендуют на мое ханство, я оставлю его приемышу Фетх-Али. Мудрый не ищет ссоры, но защищается упорно, — велеречиво сказал Ага-Магомет-хан.

— Я напомню тебе арабский стих:

Тлеет под пеплом искра,
Искра, готовая вспыхнуть.
Коль умные люди ее не потушат,
Она перейдет в негасимый огонь…

— И этот стих забывать нельзя, — уклончиво сказал Ага-Магомет-хан.

— Хан готов лишиться власти в своих владениях? За него будут решать русские купцы и капитаны?! — Гленвил играл на слабых струнках каджарца.

Трусливый и коварный, Ага-Магомет-хан был болезненно честолюбив.

— Прикуси язык, чужеземец! — вспыхнул он.

— Твои беды — мои беды, — сочувственно сказал Александр. — Мой тебе совет: не сиди сложа руки.

Он протянул хану помятые листки:

— Я нашел их у Пери-базара. Люди, которые были со мной, подтвердят это.

На бумагах выделялся штамп русской Академии наук. Хан увидел зарисованные нетвердой рукой отроги. Эльбруса с обозначением вершин.

— Их шпионы пробрались из Астрабада в Гилян?! Они далеко метят! — воскликнул Ага-Магомет-хан.

— Так оно и есть, — наклонил голову Гленвил.

Он понял, что уловка удалась, — в дороге, незаметно для своих спутников, персов, Александр оторвал ту часть листа, где стояла дата «1773 год». Это восемь лет назад, участвуя в экспедиции Гмелина, Габлиц бросил в верховьях Пери-базара бутылку, чтобы проверить, не вынесет ли ее течением к северным, астраханским берегам. Но бутылка застряла у отмели, не дойдя до устья реки.

— Теперь ты отбросишь свои сомнения, хан? — сказал Гленвил.

— У меня нет флота, чтобы потопить корабли нечестивцев. Я позволю им сойти на берег и построить то, что они хотят. А дальше подожду, что внушит мне аллах. Подсказал же всевышний сальянскому наибу, как поступить с подполковником Зимбулатовым.