Александр Проханов - Среди пуль

• Название: Среди пуль
• Автор: Александр Проханов
• Жанр: Современная проза
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-21905-6

Москва, 1993 год. Белый Дом. Генерал внешней разведки Белосельцев, выступающий на стороне оппозиции, попадает в хитроумно расставленные сети своего бывшего сослуживца, руководителя секретной организации Каретного. Цель организации – добыть кейс Руцкого, в котором вице-президент хранит компромат на первых лиц государства. Тот, кто станет обладателем этих документов, получит практически неограниченную власть. Белосельцев пытается сорвать демонические замыслы Каретного, еще не зная о том, что его противник – всего лишь игрушка в руках более изощренного и опасного противника…

---

– Через два дня будут визы.

– Я подтвердил условия. Нет никаких изменений?

– Когда я тебя подводил?

– Никогда!

И они снова, в одно касание, хлопнули по рукам.

Каретный направился к выходу, увлекая за собой Белосельцева и черноволосого, эластичного, как кошка, Марка, и крикнул сидящим внизу парням:

– На выход!

Те повскакивали, упругие, дружные, как баскетбольная команда. В сумерках сели в машины, чмокнули дверцами, включили фары. Четыре машины выскользнули из ворот, влились в мерцающую шелестящую трассу.

Каретный вел машину. Белосельцев и Марк сидели сзади, и Белосельцев в зеркало, висящее над головой Каретного, видел идущие следом машины сопровождения. Улавливал исходящий от соседа сладковатый запах одеколона, пряных благовоний и кремов, которые были втерты в его смуглую кожу.

– Не был в Москве восемнадцать лет. – Марк оживленно разглядывал мелькавшие дома, фонари, рекламы, лица женщин по тротуарам. – Видел все мировые столицы, а приехал сюда, и, представляете, сердце забилось! Родина, Москва златоглавая!

Белосельцев старался понять, кто он такой, этот молодой энергичный еврей, вернувшийся через восемнадцать лет в Москву, и почему теперь едет с ними на сомнительное и опасное дело, и Каретный ведет себя с ним как с другом и при этом едва заметно заискивает перед ним, тушуется перед его молодой напористой силой.

Они проехали Якиманку с кирпично-стеклянным французским посольством и стройным нежным храмом Иоанна Воина. Взлетели на Каменный мост, оттолкнувшись от черного, словно выпиленного из графита Дома на набережной. Погрузились на мгновение в вечернее розово-белое зарево Кремля. Вывернули на Новый Арбат, в его неоновые бруски, брызги света, разноцветную, как ночные мотыльки, толпу. Свернули к черной, ртутной, льдисто мерцающей реке. И, вильнув прочь с освещенных улиц, остановились у травяного взгорья, на котором стоял угрюмый каменный дом и темнело плохо освещенное, уставленное машинами подворье.

– Приступаем!.. По плану!.. – приказал Каретный, пропуская мимо себя выскакивающих из автомобиля парней. Они цепочкой устремились в подворье, пронося с собой саквояжи и свертки. Белосельцев заметил, как один из них распахнул на бегу пиджак, сунул руку под мышку, где открылась и тут же исчезла кобура с пистолетом.

– А мы потихоньку за ними! – сказал Каретный, ловко пристраиваясь к бегущим, проскальзывая на подворье.

Двор был темен. Шевелились деревья. Различались деревянные грибки и песочницы. Кто-то вдалеке под одиноким фонарем прогуливался с собакой.

Группа скопилась у подъезда. Двое остались снаружи, блокируя подход. Другие, набрав дверной код, проникли в подъезд. Бегом, не пользуясь лифтом, устремились наверх, оставляя на каждом этаже по одному человеку. Достигли верхней площадки, где светилась неоновая лампа и висела на дверях вывеска какой-то фирмы.

– Работаем! – приказал Каретный. Позвонили в дверь.

– Кого надо? – послышалось изнутри.

– Откройте, милиция!

– Какая еще милиция?

– Пожалуйста, вот документы. – Один из парней вынул какую-то книжицу, приблизил к дверному глазку.

Дверь приоткрылась. Натянулась блестящая цепочка. Появилось настороженное лицо, кусок пятнистой грязно-зеленой одежды. Тут же всунули ногу в щель. Зашипело, запульсировало голубое жало автогена. Переплавило цепочку. В открытую дверь рванулись, вломились, атакующие стали бить наотмашь, с хрустом, лязгом, расшвыривая по углам выбегавших из комнат обитателей. Раздался крик, звон стекла, костяной стук удара.

Атакующие, работая кулаками, локтями, захватывали помещения, валили на пол ошалелых людей, заламывали им руки, защелкивали наручники. Двое с пистолетами, подняв вверх дула, заглядывали в ванную, в туалет, сбрасывали с полок какие-то картонки и кипы.

Захват завершился мгновенно. Четверо охранников лежали на полу, шевеля на спине скованными кистями. Один хрипел и отплевывался, пуская красные пузыри. Из глубины квартиры приволокли всклокоченного рыжебородого старика, который моргал сквозь очки слезящимися синими глазами.

– Вы ответите! – протестовал старик. – Это бандитизм!.. Преступление!..

– Файлы! – крикнул ему Каретный. – Мразь, где файлы?

– Вы за это ответите по закону!.. У меня лицензия от мэрии!.. Я пойду к прокурору!..

– Где файлы, сука! – Каретный достал зажигалку, запалил, поднес огонь под всклокоченную рыжую бороду, и она затрещала, загорелась, как сухая хвоя. Запахло паленым волосом. Старик завизжал и завыл:

– Файлы в ящиках!.. Больно!.. Вы за это ответите!.. Больно!.. В верхнем ящике файлы!..

Каретный прошел в комнату, стал рыться в ящиках. Вставлял в компьютер дискеты, что-то проверял и просматривал, прогоняя по экрану разноцветные строки.

– Уведите их всех! – приказал он своей команде. – Отвезите к чертовой матери за Кольцевую и отпустите без ремней и шнурков!.. Если сунешься снова, сука, пулю проглотишь! – сказал старику Каретный и плюнул ему в рыжую опаленную бороду.

Поверженных рывками подняли с пола, вывели на лестницу. Каретный широкими шагами обошел помещение, осмотрел комнаты.

– Марк, погляди! – Каретный растворил окно.

Молодой иностранец не участвовал в захвате. Засунул руки в карман пиджака, словно не хотел их пачкать. Он подошел к Каретному, и оба они стали смотреть в окно.

Белосельцев был поражен быстротой и жестокостью атаки. Обогнул на полу лужу крови, обрывок пятнистой материи, разбитые стариковские очки. Приблизился к окну, почувствовав, как пахнула в душную комнату вечерняя прохлада.

Внизу, черная, глянцевитая, текла река, качая размытые веретена отражений. Гостиница «Украина» остроконечно возвышалась за рекой, усеянная красноватыми оспинами окон. По мосту под фонарями неслись два встречных потока: рубиновый, удаляясь по Кутузовскому проспекту, и сахарно-белый, алмазный, в центр. Дом Советов, голубоватый, белый, словно выточенный из прозрачного мрамора, парил в ночи, и на его башне слабо золотилось кольцо часов.

– Ну как? – спросил Каретный.

– Отлично! – отозвался Марк.

Он извлек из пиджака короткий цилиндр, приставил к глазу. Медленно повел им по проспекту, гостинице, бело-голубой громаде дворца. И Белосельцев увидел, что это был оптический прицел винтовки. Увеличенные оптикой, проникая в зрачок сквозь тончайшую сетку, светились красноватые окна гостиницы, рельефная лепнина фасада, чугунное литье фонарей. Возникали и исчезали номера пролетавших машин. Колыхались разноцветные флаги на мачтах перед Домом Советов. И отчетливо виднелась фигурка постового у стеклянного входа, его лицо, фуражка, кокарда. Так думал Белосельцев, наблюдая за движением прицела.

– Отлично! – повторил Марк. – Как ты и обещал!

По проспекту, врезаясь, как отточенный клин, в сверкающий поток, воспаленно мигая сигналами, промчались две черные «Волги» и за ними длинный, узкий, как оса, «Кадиллак», расшвыривая и обгоняя машины. Каретный и Марк засмеялись, хлопнули опять по рукам.

– Ну что ж! – удовлетворенно заметил Каретный. – Здесь больше нечего делать. Пошли развлекаться!

Они поехали в ночной клуб, привлекавший своими красными, из неоновых трубок, губами. Каретный за доллары купил входные билеты. Обменялся веселым приветствием с молодым портье в малиновом камзоле с золотыми галунами. Они вошли в сумеречное, бархатно-смуглое пространство, в котором были расставлены столики, сидели едва видимые посетители, светился, как перламутровая раковина, бар. Бармен азартно перевертывал бутылки, мешал коктейли, брызгал и сыпал льдом. За стойкой, подсвеченные снизу золотым, зеленым и алым, сидели женщины. Короткие юбки, длинные открытые ноги, голые плечи, распущенные волосы. Они почти не двигались, замерли, словно экзотические, дремлющие на ветвях птицы. То одна, то другая медленно оживала, опускала ноги с высокого круглого сиденья, осторожно щупала невидимый пол. Встряхивая волосами, под музыку уходила, оставляя за собой гаснущий сияющий след.

– Сюда! – пригласил Каретный. – Здесь будет видно шоу, да и приставать будут меньше!

Они уселись за черный столик, на котором стояла светящаяся, в виде маленькой ракушки, пепельница. В черную стену был врезан аквариум. Он горел и светился зелеными травами, бегущими хрустальными пузырьками, серебряными черно-полосатыми рыбами. Когда они сели, рыбы разом дрогнули, метнулись все в одну сторону и замерли. Напряженные отточенные секиры, серебряные полумесяцы, вмороженные в стеклянный кристалл аквариума.

К ним подошла служительница, полуобнаженная, в прозрачной пелеринке, едва прикрывавшей грудь. Она держала в руках золотой карандашик и карту.

– Что господа будут пить?

– Всем троим виски и лед, – распорядился Каретный. – Ведь ты сегодня уже пил виски? – Он повернулся к Белосельцеву. – Тогда зачем мешать?

Они пили виски, закусывали солеными орешками. Рыбы в аквариуме вращали черными телескопическими глазами, смотрели, как они пьют.