Игорь Оруженосцев - Ещё не вечер…

• Название: Ещё не вечер…
• Автор: Игорь Оруженосцев
• Жанр: Спорт

Герой этой документальной повести Тадеуш Рафаилович Касьянов – основоположник рукопашного боя и один из зачинателей каратэ в нашей стране. Человек очень непростой судьбы. В его жизни было всякое. Взлёты и падения, дружба и предательство, разочарования и надежда. Успехи в спорте и кино, и фальшивое обвинение, по которому его упрятали за решётку. Он выстоял. Он не сломался. Он продолжает служить Державе. Каким беспокойством, какой тревогой сейчас проникнуты его думы о России, о её Будущем. О жизни этого выдающегося и мужественного Человека, о его Времени рассказывает эта книга.

---

А сильнее оказалась истина… и честные люди!!!

В последние годы возле Тадеуша собралось столько ненужных людей, столько мусора, что Тад не знал, как от них избавиться Арест Тада подействовал на многих как шоковая терапия, многие людишки отлетели сразу же, другие отошли в тень и ждали, что будет и кто победит, чтобы в нужный момент выскочить и кричать: А вот они, мы, как мы помогали, кстати, таких было особенно много. И только немногие, верные старые сэмпаи Школы остались с Тадом и как МОГЛИпомогали и словом и дедом – Володя Кругов и Валера Сухов, не считаясь со временем и деньгами приезжали к жене Тада Елене Арсеньевне наметив план действий, стараясь никогда не говорить: «Не получилось, не застал, не могу». Школа дала им многое, и вот теперь они умело возвращали то, чему учились долгие годы. Старались помочь и бойцы из более низших эшелонов Школы, и совершенно посторонние люди, которым импонировала фигура Касьянова, звонили и спрашивали куда перевести деньги. Это до глубины души трогало жену Тада и дочерей. Ведь многие отшатнулись от этой семьи, смотрели на этих женщин, как напрокаженных.

Недруги в этот момент предстали во всей красе, они ликовали. Все, с их «любимым» Учителем покончено, теперь можно спать спокойно, теперь и совесть отдохнет, а то ведь постоянно жили под гнётом, что всем, что у них есть, обязаны этому человеку, и «Дамоклов меч» не висит больше над темечком. Рома Степин, как иезуит тихонько подзуживал Семена Котляра дать самые плохие показания против Учителя, но сам ни-ни, а ведь Тад с 13 лет воспитывал Семена и с 17 – Романа, буквально в задницу толкая их в жизнь. И уж Сема постарался, раскрылся змеей подколодной. Падению этих учеников очень способствовали их жены. Сорок пять страниц лжи и грязи выпил на своего бывшего тестя подполковник Советской Армии Женя Сокуров, взлелеянный семьей Касьяновых, первый муж старшей дочери Софьи, со всей армейской непосредственностью, оказавшийся конченным подонком. Были и другие недруги, но, очевидно, умнее, которые действовали из темноты, куснут и спрячутся, а вдруг Касьянов выживет, тогда что? «Объективные» показания дал и «старый друг» Тадеуша Анатолий Николаевич Сутугин, подполковник КГБ. Саддамом Хусейном представил Тада в своих показаниях Сергей Отрубянников, ну мент он и в Африке мент, что с него, недоумка, возьмешь. Всю эту мерзость аккуратно и обстоятельно вынимал из этих людей рафинированный интеллигент «важняк»Малкович Юрий Николаевич, провокатор редчайшей квалификации. И в который раз промахнулась вся эта гнусная ватага, на суде не понадобились их Иудин показания, не смогли утопить своего сенсея, а как хотелось, как близка была радость и вот уж теперь засветились вконец. Одно дело – давать показания один на один следаку, другое дело выступить открыто на суде, поэтому никто из них не явился на суд под разными предлогами. Одним словом, боялись, и правильно делали. Но особенно покоробило и убило Тада известие, что его, жену и девочек продала, бросила родня, которую он трепетно любил, жалел и всячески оберегал, собираясь быть их опорой в старости. За полтора года не было сделано ни одного движения в сторону семьи Тада, ни звонка по телефону, ни рубля, ни посылки, ни ласкового слова. Верный сын партии и большой педагог, родной дядька Тада, продержав у порога Софью и Настю, вякнул «Я знал, что этим кончится». «Глубокая доброта участия» прозвучала в этих словах, многое Тад мог бы простить, но не это, еще один кусок мяса вырвал из души Тадеуш, зачеркнув эту страницу жизни для себя навсегда.

Но об этих людях еще много чего будет впереди, а Тад уже дело дочитал до конца и приятно был удивлен, что 12-й том весь состоял из ходатайств 90 различных федераций и учреждений о невиновности и освобождении Тадеуша. Тут были и международные федерации и сибирские казаки, и просто люди, которым была небезразлична судьба Касьянова. Мельников, последний раз, прощаясь с Тадеушем. и здесь сфарисейничал «Все-таки я желаю Вам добра, и чтобы Вы во всем сознались, Вы сильно виноваты», – произнес он. «Александр Васильевич, Вы или полностью дурак или подлец высшей марки», – ответил ему взорвавшийся Тад. Они были в кабинете одни, Мельников стоял уже одетыйу притолоки двери на выход, у Тада появилось огромное желание всадить ему прямой удар ногой в печень. «Ну и что это даст? – быстро подумал Тад. – Пусть уходит, еще не вечер, разберемся»… Так и расстались эти два разных человека. Единственно, что их объединяло – так это то, что они ненавидели друг друга.

Дело вступило в заключительную фазу, и теперь надо было ждать, какой суд возьмется рассматривать его, так как одним из «подельников» Тадеуша был армейский офицер, то судить Касьянова и К? должен был трибунал какого-либо из военных округов. В Москве это делать боялись, и процесс просто провалился бы, слишком хорошо знала общественность Тада. Да и из свидетелей не вытянуть ни слова, смотришь, дотошные журналисты раскопали бы инициаторов этой авантюры, что было бы очень нежелательно, так как стрела конфликта упираласьв концерн «Россия» и вфигуру одного из замов председателя КГБ г. Москвы, сотрудничавшего с концерном летом 1992 г. Несколько военных округов отказались принять это кляузное дело и тогда Главная военная прокуратура постаралась найти город, подальше на севере от Москвы. Мол, там не знают Касьянова, не разберутся, потихоньку срок сунут и дело с концом, но оказалось, не все так просто.

Тада и ребят привезли в Киров (Вятка) на бывшие ноябрьские праздники в одну из самых тяжелых беспредельных тюрем, но об этом Тадеуш узнал позже, а пока шел шмон в приемной, один из зеков обслуг пристально смотрел на него и глазами подсказывал, ведь в тюрьме многое понимают с полувзгляда чтобы Тад согласился пойти помыться в тюремной бане после дороги «А чего, – думал Тад, – пойду, отдохну под горячей водичкой, в хату-то всегда успею да и устал от «столыпина», как сволочь. Чего-то физиономия у парня знакомая, где-то встречались, а где – не помню». Прапорщик отвел Тада в баню и посоветовал не спешить. Как только он закрыл дверь, открылось окно хозобслуги, и тот парень, из приемной спросил «Тадеуш Рафаилович вы меня не помните, я Андрей с юридического факультета ВИМО. (Институт военных переводчиков) Здесь в тюрьме уже знали, что Вас привезут, тюряга беспредельная в конфликты с администрацией не лезьте. Вы мойтесь, а я чаек заварю, устали, небось, с дороги-то. Я все буду знать, где Вы и в какой камере, и, как смогу, помогу, да еще один из корпусных тоже ваш ученик я слышал, он хочет Вас взять к себе в корпус»

Помывшись, Тад пил чай с Андреем и болтал о превратностях жизни, ученик снабдил сенсея буханкой свежего хлеба, сахаром и двумя килограммами жира, что особенно было ценно в Вятке начинались холода. Пожелав Таду добра на дорожку, Андрюха простился и еще раз подтвердил, что будет следить за передвижениями Тада по тюрьме и обязательно поможет. «Только осторожней, – напутствовал он, администрация – шакалы, каких свет не видел». Обнявшись, на том и расстались. Тад так и не спросил, за что здесь Андрей, да ему, в общем-то, было неважно, главное, увидел знакомое лицо, и на сердце стало теплее. Тад давно уже никого не осуждал по принципу «не судите, да не судимы будете», и даже к тяжелым преступлениям относился спокойно, видя в арестантах глубоко страдающих людей. Людям, не прошедшим тюрьму, зону, лишения, этого не суждено понять.

После бани Тада ждал сюрприз, его бросили в карцер. «Не понял, – подумал про себя Тад, – но, как есть, так есть». Вкамере было холодно. Тад осмотрелся, объем: 2,2 х 1,5, полуподвал, по стене от окна струится вода, за окнами минус. Быстро разобрав пожитки, поставил чаек и сел писать жалобу. Минут через 15-20, как только жалоба попала администрации в руки, за Тадеушем тут же пришли и перевели на первый этаж, в общую хату, там было тепло. «Экспериментируют, твари» – отметил про себя Тад, вспоминая Андрея.

Первые дни, при походах к врачу и на прогулку, его опекало по пять-восемь человек с собаками и перекладыванием оружия из кармана в карман, так, чтобы Тад это видел. Ну, как это не раз бывало, хата тут же начала заниматься каратэ, а это очень не нравилось администрации, и Тада вновь кидают в карцер, а буквально через день ему подселяют воркутинского корреспондента Володю Брагина, которого довели по сути дела до положения бомжа. Худой, изголодавшийся, без курева и без одежды, этот человек сильно страдал, вот с ним Тад и провел где-то полтора-два месяца до суда, слышал и наблюдал, как охрана избивает и материт арестантов в соседних камерах.

Первый раз за долгие годы Тад, простудившись, сильно заболел. Он кашлял так, что, казалось, внутренности выскочат, но, ни лекарств, ни врача администрация так и не предоставила. Зам. начальника тюрьмы Ляпустин входил в хату и сразу же к батарее: «Ой, чтой-то она холодная?» – спрашивал он. Да, господин начальничек, вам-то лучше знать, ведь в коридоре-то батарея горячая. «Только этим скотам не показаться слабым», – думал Тад. Ив таком состоянии вставал и тренировался дальше. Кстати, Лен Васильевич несколько раз предупреждал Тада не прибегать к помощи врача, а то точно могут отравить перед судом, видя, что у них ничего не получается. ИТад терпел, как мог. За неделю до суда Тада перевели в общую камеру, как бы давая отдохнуть и отогреться.