Александр Толстиков - Ее звали Мария

• Название: Ее звали Мария
• Автор: Александр Толстиков
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: О войне
• Год: 1990
• ISBN: 5-235-01171-6

В повести рассказывается о замученной гитлеровцами советской разведчице Марии Усковой, имя которой было незаслуженно забыто.

---

Глава 9

Я ЗВАЛА ЕЕ «ТЕТЯ МАША»

Речной вокзал, гостиница «Волга».

Здесь работает Анна Дмитриевна Дуюнова, старшая дочь Марии Иосифовны Скворцовой, хорошо знавшей семью исковых.

— Анна Дмитриевна, нам рассказали, что ваша семья приехала в Сталинград из области в тридцатые годы. Откуда вы приехали — из Рахинки или Дубков?

— Нет, мы переехали сюда из Катричева, в тридцатом году, мне тогда был всего годик. Хутор Катричев — это сто тридцать километров от Волгограда. Когда в сорок втором немцы подошли к Сталинграду, мы с мамой эвакуировались обратно в Катричев. Там я училась в школе. Вернулись в Сталинград уже после войны.

— Вы хорошо помните Марию Ускову?

— Какую Марию?

— Вы на какой улице жили в Бекетовке? На Терновой?

— Да.

А Мария жила недалеко от вас, на Прибарачной. У нее была сестра Марфа и старенькая мама, Прасковья Ивановна.

— Я как-то сразу не поняла. Тетю Машу Ускову? Как же мне ее не помнить? Для меня она тогда была тетя Маша, хотя я и сама сейчас тетя, даже бабушка… У Марии левая рука была сухая. Она иногда ходила к моей маме. И Марфу помню, она была рыжая, а тетя Маша — светленькая. А почему вы интересуетесь Марией?

Мы объяснили.

Анна Дмитриевна слушала нас внимательно, но в глазах ее виделось недоумение, какой-то немой вопрос. Она не перебивала, только время от времени удивленно восклицала:

— Да что вы говорите? Неужели? Это тот самый Саша Филиппов, и значит — Мария была вместе с ним? Да как же это мы ничего не знали… И кто бы мог подумать!

— А почему вас, собственно говоря, это удивляет? — спросил Николаев.

— Да как-то даже не верится. Тетя Маша Ускова — и вдруг героиня, разведчица…

— Анна Дмитриевна, Усковы тоже переехали в Сталинград из Катричева?

— Видимо, да. Не могу точно сказать. Это мама знает, но она сейчас в Астрахани, у младшей дочери. А Катричев я помню очень хорошо. Я там училась в школе, у меня там даже была первая любовь — Коля Усков из параллельного класса…

— Усков?… Это не родственник Марии?

— Вряд ли. В Катричеве очень много Усковых, в кашей области это очень распространенная фамилия. В какое село не приедете, везде будут Усковы. Вот мама вернется из Астрахани, я все у нее узнаю.

— У вас случайно не сохранилось довоенных фотографий? Может быть, на какой-нибудь есть Мария?

— Фотографии нашей семьи и родственников есть, а Марии — нет. Но у нас есть родственница, моя тетя, двоюродная, так мама не раз говорила, что она очень похожа на Марию. Тетя Шура. И фотография есть, старая, двадцатых годов.

— Вы могли бы узнать Марию на фотографии?

— Конечно, я хорошо помню ее лицо.

Глава 10 СОЛДАТСКИЕ ВДОВЫ

Появлялись все новые и новые свидетели недолгой жизни Марии Усковой.

С завода Ермана регулярно сообщали новости — комсомольцы нашли старых рабочих-ветеранов, знавших Марию. Аграфена Степановна Рожкова помнила Марию не только по работе, оказывается, она тоже жила на Прибарачной улице. Павел Степанович Тепловодский рассказывал:

— Знал я эту девушку. Фамилию запамятовал, но случай этот помню очень хорошо. Это было вечером, когда девчонку искалечило, весь завод об этом узнал. У нее рука попала в «педалку» — так называлось приспособление для распиловки бревен. Была бы фотография, узнал бы…

…До Катричева сто тридцать километров по шоссейной дороге. Через четыре часа утомительной тряски с заездами в попутные села автобус дотащил меня до развилки с указателем «Катричев», а сам укатил дальше, в районный центр Быково. Вокруг была степь, осенний ветер гулял по этой степи, и я пожалел, что не взял из Ленинграда теплых вещей.

От шоссе вправо уходила асфальтированная дорога на Катричев. Нужно было ждать попутной машины, автобусы в Катричев сегодня не ходили, об этом меня предупредили еще в Волгограде. Но попутных машин, как на грех, не было. Пошел пешком. Далеко впереди, у самого горизонта, виднелась темная полоска деревьев.

«Наверно, за этими деревьями и есть Катричев», — думал я, прибавляя шагу. По обе стороны дороги лежали поля. Вот уже исчезла из виду главная дорога, стена деревьев на горизонте стала видна более отчетливо. Через час я наконец достиг этих деревьев, но впереди лежала та же дорога, и на этот раз горизонт был совершенно чист.

Часа через два начнет смеркаться. Я не знал, сколько километров до Катричева.

Через полчаса меня догнали красные «Жигули».

— Садитесь! — крикнул водитель.

Я залез в машину.

— Вы что же, пешком собрались в Катричев? — спросил водитель. — Вы знаете, сколько туда километров? Сорок. К утру, конечно, добрались бы.

Тепло и мягкое покачивание машины сделали свое дело, я заснул.

— Приехали!

Я посмотрел в окно. Мы стояли в степи, никаких признаков жилья рядом не было. На обочине тарахтел колесный трактор с прицепом, возле него — четверо женщин.

— Дальше поедете на тракторе, — словно извиняясь, сказал водитель «Жигулей». — У нас была договоренность, я должен забрать этих женщин.

В кабине трактора, кроме водителя, сидел еще какой-то старик, так что пришлось лезть в кузов, загруженный мешками с картошкой. На этот раз мне не повезло. Скажу только, что когда мы все-таки приехали в Катричев, я не мог от холода даже поблагодарить водителя.

Уже совсем стемнело. Улицы были плохо освещены, только на колхозной площади, у столовой, весело играла гармошка и танцевали нарядно одетые люди.

— Свадьба у нас, — сказал мне старик, который ехал в кабине. — Васька Усков женится…

Старик подозвал двух мальчишек, которые крутились у столовой, наблюдая за танцующими.

— Отаедете к директору школы, — хмуро приказал он мальчикам. — Да не идите напрямки — утонете. Глядите, какая грязища, а товарищ — в ботиночках…

С директором школы Алексеем Сергеевичем Целковским разговор был по-военному коротким.

— Вас понял. Чем можем — поможем. Поисковой работой в школе занимается Лидия Михайловна Гончарова, учительница литературы. Если сведения об Усковой верны, она найдет. Наша Лидия Михайловна — человек увлеченный. А дети? Что делают! Недавно пристали ко мне — давай им отдельное помещение для музея народного быта. А где я им возьму помещение? Школа маленькая. Конечно, если бы третий этаж пристроить…

Мы отправились к Гончаровой. На улице уже была ночь.

Лидия Михайловна в отличие от директора школы оказалась не такой торопливой. Сначала она накормила ужином меня и своего сына Витьку, потом внимательно выслушала рассказ о Саше и Марин, потом изучила папку с документами.

— Я думаю так: нужно обойти в селе всех наших старушек и опросить их — может, кто помнит семью Марии. Таких старушек в Катричеве — тридцать шесть.

— Откуда вы знаете? — удивился я.

— Да я же здесь родилась. А потом мы недавно в школе вечер проводили, назывался он «Солдатские вдовы». Обошли с ребятами всех старух, у которых мужья и дети на войне погибли, и записали их рассказы на магнитофон. Шесть кассет записали. И знаете, какая получилась картина? Мы с детьми узнали о жизни нашего села столько, что хватило бы на целую книгу. Пригласили из других городов детей наших старушек. И представьте — все приехали. Ни один не отказался. Вечер, конечно, был очень торжественный. Наши старушки сидели в президиуме, на сцене, а мы с ребятами рассказывали биографии их мужей, читали стихи, пели военные песни. После этого вечера бабушки мне проходу не давали: «Лида, дочка, а когда еще такой вечер будет? Может, мой Ванька опять приедет…»

— Среди них есть Усковы?

— В том-то и дело, что почти все они — Усковы. Моя мама тоже Ускова. Нужно сделать так: сначала обойдем всех Усковых, а потом остальных.

— Лидия Михайловна, о каком музее говорил ваш директор?

— Беда с этим музеем. Два года назад мы с ребятами решили создать в школе музей народного быта. Ну, знаете, собрать бытовые предметы — деревянную посуду, прялки, ткацкие станки, коврики, записать фольклор. У нас в селе старые люди знают очень много народных песен, которые поют только у нас, в степи. Собирали мы долго, сделали много. Но где все это хранить? Вот и воюем с директором, чтобы дал помещение. А пока все свалено в учительской…

На следующий день начались наши беседы с Усковыми. Я в основном молчал, беседу вела Лидия Николаевна.

— Здравствуйте, баба Мотя! Доброго вам здоровья!

— Здравствуй, Лида. Спасибо, детка. Сидайте. А это кто же это с тобой?

— Это, бабушка, корреспондент из Ленинграда. У нас к вам тело.

— Из Ленинграда? — задумчиво переспросила баба Мотя. — А чего ж с такой дали приехал?

— Баба Мотя, мы ищем родственников одной девушки, партизанки, ее фашисты повесили в сорок втором году в Сталинграде. Ее фамилия была — Ускова. Звали Мария. Вы ведь тоже Ускова?