Жюльетта Бенцони - Ночные тайны королев

• Название: Ночные тайны королев
• Автор: Жюльетта Бенцони
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-004553-0

Браки венценосных особ всегда вызывали всеобщий интерес, и лишь немногие знали, сколько слез пролили принцессы, выданные замуж во имя процветания их стран. Но они были женщинами, и нередко место нелюбимого мужа занимал на их ложе красавец – фаворит. Иногда в объятиях любовников эти женщины искали ответного чувства, иногда – мстили своим супругам за унижения и попранное достоинство. Но были среди них и страстные натуры, для которых любовные похождения были смыслом жизни. Такой была Мессалина, супруга императора Клавдия, и знаменитая француженка королева Марго… Монаршие альковы лишь до поры до времени хранили свои тайны, а потом рождались легенды о жизни и любви прекрасных королев.

---

Солнце клонилось к закату, но пир, устроенный Мессалиной и Силием в императорских садах, был в самом разгаре, когда императрице доложили, что из Остии в Рим движутся войска. Мессалина во внезапном порыве страха припала к широкой груди любовника. Силий, предчувствуя неладное, но стараясь сохранять спокойствие, отстранил женщину.

– Пойду на Форум, – сказал он, поднимаясь с пиршественного ложа. – Посмотрю, что там происходит.

Провожая Силия взглядом, Мессалина вдруг заметила, что многие гости покинули свои места. Вскоре она осталась одна. Сад опустел в мгновение ока, даже слуги попрятались во дворце. Лишь верная Мирталия в нерешительности переминалась с ноги на ногу и бросала на свою госпожу встревоженные взгляды.

– Беги в мою спальню, возьми черную тунику с золотым шитьем, позолоченные сандалии и жемчужное ожерелье, – велела ей Мессалина. – Извести мою мать о моем скором прибытии. Одень детей и веди их к ней. Поторапливайся!

Опасаясь оставаться в императорском дворце, Мессалина решила укрыться в доме матери. Ей требовалось время, чтобы осмыслить происходящее и приготовиться к встрече с Клавдием. Она знала, что мягкосердечный супруг при виде ее слез не устоит и простит ей любые проступки.

Но роковой просчет Мессалины состоял в том, что она все еще доверяла Нарциссу; вольноотпущенник же не мог допустить, чтобы встреча супругов состоялась.

Секретарь Клавдия торжествовал. Наконец-то ему выпал случай отомстить всем врагам: и сенаторам, пренебрежительно отзывавшимся о нем, и приверженцам Мессалины, готовым свидетельствовать о его пособничестве императрице.

Опасаясь, что Клавдий простит Мессалину, Нарцисс именем государя поспешно вершил суд и расправу во дворце на Палатине. Многие в тот день сложили головы. Последним погиб Гай Силий, не оказавший, впрочем, сопротивления и даже слова не произнесший в свое оправдание.

Не прося у Клавдия помощи, Нарцисс уничтожил всех заговорщиков. Осталась одна только Мессалина. Призвав к себе верного слугу, секретарь передал ему подделанный приказ императора казнить Мессалину.

Было прохладное утро, влажный туман еще окутывал сад, когда Домиция Лепида и Мессалина вышли на прогулку. В последнее время мать и дочь снова сблизились. Мессалина изменилась, она вновь стала ласковой и кроткой. В порыве нежности молодая женщина обняла мать.

Топот, вдруг раздавшийся за оградой, вселил надежду в сердце Мессалины. Она подумал, что Клавдий призвал ее к себе. Но ворвавшиеся в сад преторианцы вели себя крайне непочтительно, а их центурион молча протянул своей недавней повелительнице остро заточенный кинжал.

Смертельно побледнев, Мессалина в панике отступила назад, ища спасения у матери.

– Возьми кинжал, – прошептала Домиция на ухо дочери. – Ты должна сделать это сама…

Мессалина, подчинившись, взяла острый клинок, но не смогла вонзить его себе в грудь.

– Это не больно, – обняв Мессалину, тихо сказала Домиция. – Ты ничего не почувствуешь…

Но Мессалина слишком любила жизнь, чтобы проститься с ней столь скоро. Она сделала еще одну отчаянную попытку, но дрогнувшая рука не удержала кинжал – лезвие, расцарапав ей грудь, со звоном упало на камни садовой дорожки…

Тогда, блеснув в лучах восходящего солнца, короткий меч центуриона молниеносно погрузился в сердце Мессалины, и молодая женщина со стоном упала в объятия матери.

Клавдий не отдавал приказа о казни жены, но весть о ее кончине воспринял спокойно. Недавно он побывал в доме Гая Силия на Пинции. Знакомая роскошная вилла, окруженная Лукулловыми садами (гордость Валерия Азиатика, старинного друга Клавдия), пробудила многие воспоминания. И Клавдий разрыдался, как ребенок, увидев собственную мебель и даже личные свои вещи, украшавшие дом изменника Силия. С тех пор он больше не говорил о Мессалине.

Несколько месяцев спустя Клавдий объявил, что утомлен воздержанием и желает взять в супруги самую благородную женщину Рима – собственную племянницу Агриппину, сына которой – Нерона – он давно усыновил.

– Агриппина красивая, умная женщина, – сказал цезарь. – Опыт горькой юности и двух прежних браков научил ее многому. Надеюсь, что она станет Британнику хорошей мачехой. Мой мальчик нуждается в материнской ласке.

Правда, для этого брака требовалось издать новый закон, допускающий кровосмешение, но сенат пошел на это с готовностью, и многие сенаторы, как если бы у них не было иных забот, едва ли не на коленях умоляли Клавдия нарушить злосчастный обет и вновь жениться для блага государства.

Вскоре император нашел утешение в объятиях Агриппины, и с этих пор словно свежий ветер повеял над Римом. Никто больше не пытался перещеголять друг друга в распутстве, так что нравы улучшились и заметно смягчились. Агриппина велела доставить ей списки всех римских всадников и сенаторов и безжалостно исключила из них имена тех, кто славился безнравственностью или в чем-нибудь особо провинился. Клавдий, давно уже исполнявший обременительную для него должность цензора, благодарно принимал советы своей умной, искушенной в политике жены. Под влиянием Агриппины он воспрял духом и даже решил заняться государственными делами, в чем ему, как всегда, помогали верные Нарцисс и Паллант.

2. Изабелла, королева Англии

В 1199 году в Валенсии, при дворе короля Кастилии, жили две прелестные маленькие принцессы – Уррака и Бланка. Девочки скучали в мрачном замке, а единственным их развлечением были песни и рассказы заезжих менестрелей о страшной резне, учиненной маврами, занимавшими в те времена Гренаду, Кордову, Севилью и крепость Гибралтар, которую неверные называли Джаб-эль-Тарик.

Наслушавшись ужасных историй, принцессы по ночам дрожали от страха и горячо молили господа о том, чтобы Он покарал и изгнал из Испании кровожадных мавров. Такое времяпрепровождение нельзя было назвать ни беззаботным, ни приятным, однако в самой Валенсии ничего страшного, к счастью, не происходило: часы, дни и месяцы текли медленно, и девочки тосковали.

И вот однажды ненастным зимним днем в Кастилию приехала Элеонора Аквитанская – мать английского короля и бабушка принцесс – и своим появлением вызвала переполох в замке. Старой королеве было уже восемьдесят, но, несмотря на преклонный возраст, она сочла необходимым повидаться со своим зятем Альфонсом VIII Кастильским, дабы обсудить с ним дело государственной важности.

– Как вам, возможно, известно, – едва ли не с порога заявила королева, – мой сын Иоанн, недавно занявший престол незабвенного Ричарда, хочет подписать мирный договор с Филиппом Августом. Было бы неплохо скрепить этот союз еще и брачными узами, выдав замуж за Людовика Французского[2] одну из ваших дочерей.

Сначала Альфонс Кастильский, которого приезд тещи застал врасплох, несколько удивился той беззастенчивости, с какой английский монарх распоряжался судьбой своих племянниц, но, сообразив, что в один прекрасный день он, Альфонс, может стать свекром французского короля, согласно кивнул.

– И на которой же из моих дочерей принц решил жениться? – спросил он пожилую даму.

– Принц ничего решать не может, – резко ответила Элеонора, недовольная несообразительностью зятя. – Ему всего двенадцать лет, и за него все решения принимает отец.

– Ну да, разумеется, – поспешно согласился Альфонс и тут же задумчиво произнес, украдкой поглядывая на тещу: – Значит, об этом надо спросить короля Франции, не так ли?

– Совершенно верно, сын мой. Поскорее шлите гонцов в Париж, – сказала Элеонора и наконец улыбнулась покладистому Альфонсу.

Вскоре в Валенсию прибыли послы французского монарха, получившие приказ доставить в Париж ту из принцесс, которая покажется им более привлекательной. Французам сразу понравилась старшая из сестер, и они уже готовились объявить, что Филипп Август остановил свой выбор именно на ней, когда Альфонс VIII торжественно произнес:

– Принцесса Уррака!

Услышав столь странное имя, послы смутились и повернулись ко второй девочке.

– Принцесса Бланка! – представил Альфонс свою младшую дочь.

Французы облегченно вздохнули.

– Ваша старшая дочь очаровательна, однако королеву Франции так звать не могут. Поэтому мы имеем честь просить у вас, Ваше Величество, руки вашей дочери Бланки для нашего принца Людовика.

В марте 1200 года Бланка простилась с сестрой и родителями и вместе с бабушкой отправилась во Францию. Но едва они прибыли в Бордо, как старая королева внезапно объявила внучке о своем горячем желании уйти в монастырь. Оставив принцессу на попечение архиепископа Эли де Мальмора, она поселилась в аббатстве Фонтевро, где покоились останки ее возлюбленного сына Ричарда Львиное Сердце.

В мае Бланка наконец приехала в Нормандию и в одном из замков, построенных на берегу Сены, встретилась со своим дядюшкой Иоанном Безземельным. Отрядив гонца к Филиппу Августу и Людовику на противоположный берег реки, Иоанн сообщил им о прибытии принцессы.