Натан Гимельфарб - Записки опального директора

• Название: Записки опального директора
• Автор: Натан Гимельфарб
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Когда я как-то спросил чем вызвано такое название, мне разъяснили, что оно в духе современных тенденций. После образования независимых государств вместо братских союзных республик, теперь уже «самостийности» стали требовать автономные республики, края, области, экономические зоны и даже отдельные города когда-то «единого и могучего» СССР. Идя в ногу с модой, Боря объявил «независимой» свою большую мешпуху, которая на самом деле отделилась от своей бывшей родины. Вот почему семейную газету назвали «независимой».

Её издавали обычно к каким-то важным событиям в семейной жизни: юбилеям, дням рождения, серебряным или золотым свадьбам, смене места жительства. Газеты отличались художественным вкусом, обилием памятных фотографий и забавных карикатур, были полны тонкого юмора. Читать их было одно удовольствие.

Запомнился специальный выпуск, посвящённый золотому юбилею семьи Крепсов. Боря познакомился с Люсей в начале войны в госпитале, где она была медсестрой. Они вместе прошли по военным дорогам России, Украины, Польши, Германии. Их брачный союз состоялся в поверженном Берлине, выдержал испытания послевоенного лихолетья, оставался прочным и нерушимым на протяжении полстолетия. Они вырастили и воспитали двух дочерей и четырёх внучек, которые, как и они, стали медиками. Им было что вспомнить и о чём рассказать.

Юмористическое повествование получилось содержательным, поучительным и очень остроумным. В нём чувства родительской любви к младшим поколениям, гордости успехами детей в труде и учёбе чередовались с затаённой обидой на проявляемую порой неблагодарность, неприязнь и неуважение к старшим.

Газета призывала к взаимному уважению, семейной гармонии и полной солидарности поколений. К себе в помощь редактор привлёк гигантов мысли и известных мыслителей. Вот некоторые из приведенных там высказываний:

«Любовь к родителям - основа всех добродетелей» (Цицерон).

«Неуважение к предкам есть признак безнравственности» (Пушкин).

«К родителям относись так, как ты желал бы, чтобы твои дети относились к тебе» (Исократ).

«Отношения между родителями и детьми так же трудны и столь же драматичны, как отношения между любящими» (Моруа).

«Острее жалит боль, когда её причиняет кто-нибудь из близких» (Бабрий).

Боря не жаловался на неуважительное к себе отношение, но обида в его письмах определённо просматривалась. Его преданность своим девочкам была примерно такой же, как моей Полечки к её мальчикам. Он безумно любил детей и любое их желание выполнялось им безропотно даже тогда, когда против этого восставала Люся. И теперь, в своём преклонном возрасте, дедушка во всём старался угодить внучкам и, как только мог, помогал своим дочерям.

Под одной из остроумных карикатур в юбилейном номере газеты была надпись: «У Вики живёт дедушка, без дела не сидит, он моет всю посуду, газеты мастерит». В рифму были многие другие заметки и надписи под фотографиями.

Газету сопровождало письмо, в котором Боря убедительно просил приехать на свой день рождения, который отмечался в марте. Он и раньше часто в гости приглашал, но на этот раз его просьба была особенно настойчивой. К тому времени

здоровье его стало пошаливать и оптимизма поубавилось. Он уже не рассчитывал на возможность поездки в Америку и умолял о встрече в Европе. Что-то тревожное слышалось в его зове. Напрашивалось решение: нужно непременно ехать. Мы решились на это, и заказали билеты на начало марта.

72

Дорога предстояла трудная и мы тщательно к ней готовились. Наш добрый и отзывчивый друг Николай из фирмы «Interport travel» позаботился о дешёвых билетах, что было весьма важно при нашем небольшом пособии. Прямого рейса из Баффало на Дюссельдорф нет и предстояли пересадки в Детройте и Амстердаме. Такую далёкую и сложную поездку мы с Анечкой совершали впервые.

Был, правда, трансатлантический перелёт из Минска в Баффало, когда мы навсегда покидали свою родину, но тогда нас в Нью-Йорке встречали представители «Хиаса», которые позаботились о нас на пересадке, а тут нужно было самим решать все вопросы по регистрации билетов, оформлению багажа, поиску нужных «гейтов». И это с нашим-то английским. Немаловажным было и то, что тогда нам ещё и семидесяти не было, а теперь по полдесятка годов прибавилось, и мы давно успели пересечь отметку официальной старости. В таком возрасте пять лет имеют важное значение.

Кроме того, ехать предстояло отнюдь не с ручной кладью. Наш багаж состоял из нескольких больших чемоданов, набитых личными вещами в расчёте на трёхнедельное проживание в гостях и подарками для многочисленных родственников.

В общем мы имели веские основания считать, что намеченная поездка окажется для нас во многом более трудной, чем наш первый перелёт через Атлантический океан.

На самом деле всё оказалось проще. Нам даже показалось, что мы перенесли эту далёкую и сложную дорогу намного легче, чем пять лет тому назад. Во-первых, не было хлопот и волнений при таможенном контроле, подобных тем, которые нам достались в Минске при посадке на самолёт. Там все наши баулы и сумки были выпотрошены наизнанку, а меня подвергли унизительному обыску в кабинете таможенного начальника. Здесь всё заняло считанные минуты и свелось к просвечиванию чемоданов, которое проводится для обеспечения безопасности полёта.

Других проблем с багажом не было. О нём нам напомнили только в конце полёта после посадки в аэропорту Дюссельдорф.

Не чувствовали мы также серьёзных трудностей и на пересадках. Нашего английского оказалось достаточно, чтобы зарегистрировать билеты, узнать расписание рейсов и даже для объяснений с пограничниками при проверке паспортов. Авиакомпании в Америке и Европе обеспечили прекрасный сервис в полёте, и мы перенесли дорогу намного легче, чем предполагали.

В аэропорту нас встречала группа родственников во главе с Борей, который выглядел молодцом и, как нам показалось, мало изменился за прошедшие пять лет. Даже морщин как будто не прибавилось. Та же копна чёрных волос, уложенных волнами, та же добродушная улыбка, те же одесские хохмы, репертуар которых заметно возрос.

Встреча была необыкновенно тёплой и волнующей. Были цветы, объятия, поцелуи. Муж Аллочки - Лёва легко справился с нашими чемоданами, усадил всех в свой небольшой, но довольно вместительный автомобиль и лихо повёл его через центр города, который показался нам уютным и красивым. Дюссельдорф по своим размерам был не больше нашего Баффало, но дома здесь отличались повышенной этажностью и было намного больше общественного транспорта, от чего он казался очень шумным. Сплошной чередой двигались трамваи, от которых мы в Америке успели отвыкнуть. У нас по улицам ходят только автобусы и то не очень часто. Основным средством передвижения являются собственные легковые автомашины.

Апартмент Бори находился недалеко от центра, в десяти минутах ходьбы от железнодорожного вокзала. Он состоял из двух комнат, довольно просторной кухни, имел все необходимые удобства и был обставлена не новой, но удобной мебелью. Конечно, ничего похожего на их большую и роскошную квартиру на Пастера, в центре Одессы, в нём не было, но он был достаточным по площади и выглядел вполне прилично.

Люся встретила нас очень радушно. В гостиной был накрыт праздничный стол с обилием закусок и напитков. Всё было почти так же, как когда-то в Одессе на больших семейных торжествах.

Наши подарки произвели впечатление и удивили хозяев обилием и добротностью. Особенно понравилась привезенная из Америки одежда, обувь,

головные уборы. Оказалось, что они вполне соответствовали здешней моде и вкусам как молодых, так и пожилых наших родственников.

По всему чувствовалось, что наш приезд стал для Бори, Люси, и их детей большим и радостным событием в однообразной и тоскливой эмигрантской жизни.

73

Разработанный Борей сценарий нашего пребывания в Европе отличался размахом и разнообразием. Тут было и ознакомление с достопримечательностями Дюссельдорфа, и прогулки в места отдыха и развлечений, и посещение местных музеев, и большая программа экскурсий по городам Германии и в соседние государства.

Каждый день был насыщен интересными мероприятиями, оставившими незабываемые впечатления, но самое большое удовольствие мы получали от общения с нашими родственниками. С Борей и Люсей мы провели почти три недели, за вычетом дней пребывания в зарубежных экскурсиях, которые им были уже не под силу. Мы вместе гуляли по городу, ходили по магазинам, посещали музеи, обсуждали проблемы детей и внуков, вспоминали прошлое. По вечерам читали рукопись моей книги, которая не была ещё к тому времени закончена и отредактирована. Она вызвала у них большой интерес. Они просили выслать её, как только она выйдет из печати. Часто включали привезенный из Одессы коротковолновый «Grundig» и слушали новости из Москвы, Киева, Минска. Наши интересы, как и раньше, были схожими и радость от общения взаимной.