Аркадий Адамов - Петля

• Название: Петля
• Автор: Аркадий Адамов
• Издательство: Издательство «Советский писатель»
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 1985

«Петля» — второй роман, вошедший в трилогию замечательного мастера детективного жанра Аркадия Адамова — «Инспектор Лосев».

В котловане одной из строек обнаружен труп молодой красивой женщины, пропали деньги, ограблена ее квартира, но… это не убийство. Беспощадные, упрямые факты говорят инспектору Лосеву о том, что совершен самый страшный из человеческих грехов — самоубийство! Но так ли это?..

Роман «Петля» удостоен премии Всесоюзного конкурса Союза писателей СССР и Министерства внутренних дел СССР за 1975 год на лучшую книгу о милиции.

Трилогия «Инспектор Лосев» награждена Золотой медалью имени Героя Советского Союза Н. Кузнецова за лучшее героико-приключенческое произведение 1981 года, учрежденной СП РСФСР и ПО Уралмашзавод.

---

И Кузьмич, видимо заинтригованный моим отчаянным тоном, ждет меня в своем кабинете. Примчавшись, я с ходу все ему выкладываю.

— Что ж это такое, Федор Кузьмич? — волнуясь, спрашиваю я. — Ну, хорошо. Допустим, этот прохвост Фоменко переслал Меншутину какой-то подарок. Допустим даже, что это была взятка. Это что, повод, чтобы кончать с собой? Чушь какая-то!

— Ты, милый, не горячись и не задавай мне вопросы, на которые никто тебе пока все равно не ответит, — строго говорит мне Кузьмич и не торопясь достает из ящика стола наполовину пустую уже пачку сигарет. — Ты лучше расскажи мне еще раз, чем там у себя Меншутин занимается. Помнится, ты говорил, что он тебе на этот счет целую лекцию прочел.

— Он мне много лекций прочел, — сердито отвечаю я. — На самые разные темы. Например, как нам надо работать и как не надо. И как следует работать мне лично.

— Это все, милый, известно, — снисходительно машет рукой Кузьмич и заодно уж разгоняет перед собой дым от сигареты. — Это все пустяки. В Меншутине можно откопать и кое-что посерьезней. Так мне кажется.

— Между прочим, вы помните, как он настаивал на версии убийства? — спрашиваю я. — А до этого интересовался, не оставила ли Вера письмо. Помните?

— Помню, милый. Все это я прекрасно помню, — машет рукой Кузьмич. — Давай-ка насчет его работы, Меншутина этого.

— Они резервы сельхозтехники распределяют, — сообщаю я, старательно припоминая свой разговор с Меншутиным у него дома. — Да, и еще транспортные средства. Из московских автохозяйств получают списанные машины, но еще пригодные для использования в сельской местности. Специальное решение Моссовета есть на этот счет, по его словам.

— М-да… — Кузьмич задумчиво постукивает сложенными очками по столу.

Некоторое время мы молчим. Потом Кузьмич, вздохнув, трет ладонью седой ежик на затылке и сердито объявляет:

— Мы втягиваемся в неприятную историю, тебе не кажется? Придется, видимо, заняться этим Меншутиным, а? Что делать, возникает новая версия. Четвертая, кажется, так ведь? И отбросим мы ее, только когда отработаем до конца. Как положено. И посмотрим, на какую новую версию она нас выведет.

— Должен быть когда-то и конец, — ворчу я.

— Все, что имеет начало, имеет и конец, — философски заключает Кузьмич и снова вздыхает.

Я замечаю, что Кузьмич начал относиться ко мне чуточку иначе, чем раньше. Кажется, он стал больше видеть во мне коллегу, чем юного помощника. Вот это завоевание!

— Для отработки такой версии нам нужна помощь, — говорю я.

— Для отработки такой версии, — поправляет меня Кузьмич, — прежде всего нужен точный и умный план. Вот и давай на этот счет соображать. Звони Виктору Анатольевичу. Сейчас мы ему все эти твои новости доложим.

И Кузьмич уже совершенно машинально выдвигает ящик стола…

Итак, у меня теперь официальный помощник, Валя Денисов. Конечно, это не Игорь. Но работать с Валей можно спокойно. Он настойчив и методичен, и это как раз то, что сейчас требуется.

Прошло уже четыре дня после того, как я «вышел» на Меншутина и Фоменко. За это время мы успели предпринять и узнать многое.

Наблюдение за Меншутиным позволило установить некоторые его знакомства или, как мы говорим, «связи», представляющие для нас очевидный интерес.

Кстати, не меньший интерес представили и обстоятельства, при которых мы эти связи выявили.

Дело в том, что все рандеву Меншутин почему-то назначал в ресторанах. При этом всегда за обед или ужин расплачивался он один, а выбирать блюда и напитки предлагал своим собеседникам, и те это делали уверенно, привычно и без всякой оглядки на стоимость блюд. За четыре дня состоялось, ни мало ни много, пять таких встреч, правда два дня выпали на субботу и воскресенье. Пять встреч — с пятью лицами. Это были явно деловые встречи, порой даже по ходу разговора делались какие-то записи.

Мы, естественно, постарались установить, кто же были те люди, с которыми Меншутин встречался. И тут тоже выявилась весьма любопытная картина. Трое из этой пятерки оказались работниками организаций, с которыми Меншутин был связан по службе. В другое время и при других обстоятельствах в этом никто бы, разумеется, не заподозрил ничего дурного. Но сейчас… Так вот, один из них оказался заместителем директора таксомоторного парка, другой — главным инженером крупной автобазы, а третий — заместителем директора авторемонтного завода. Все люди, как видите, солидные, с положением, с немалыми правами и возможностями этими правами злоупотреблять, и, кстати, с партийными билетами в кармане, как, впрочем, и сам Меншутин. Четвертым же из его сотрапезников был представитель одного крупного южного совхоза, приехавший в столицу «пробивать» вопрос с транспортом. Совхозу требовалось немало: три легковых машины, молоковоз, два автобуса и ко всему еще токарный станок. Последние сведения мы почерпнули из официального письма, находящегося в управлении, где работает Меншутин. Между прочим, его встреча с представителем совхоза протекала по другому «протоколу»: платил за обед приезжий, а блюда и напитки выбирал Меншутин.

Но самой странной была пятая встреча. На этот раз Меншутин пришел в ресторан с женщиной, немолодой, очень полной, крикливо и богато одетой и необычайно вульгарной. Она все время обольстительно улыбалась и кокетливо поводила жирными плечами, но глаза ее оставались цепкими и холодными. Ни о каком романе Меншутина с этой женщиной не могло быть и речи.

Между прочим, она оказалась начальником московского цеха надомников одной подмосковной фабрики. Цех этот шил и раскрашивал какие-то модные галстуки и косынки, плел сетки и делал бог весть еще что по договорам с самыми разными, порой даже неожиданными организациями. В цехе этом было, вероятно, немало «секретов» производства, до которых мы даже не собирались докапываться. Ну, а какие могли быть дела у Меншутина с начальником этого цеха, даже предположить было трудно. Но дела безусловно были. Только ради них и состоялась та, зафиксированная нами, встреча в ресторане.

Как вы понимаете, одни эти встречи Меншутина уже могли насторожить нас и своим количеством, и составом участников, и, наконец, «протоколом». Но мы с самого начала решаем не спешить с выводами и, кроме всяких впечатлений, подозрений, догадок и предположений, а точнее, вместо них, попробовать добыть факты.

И вот было решено выяснить путь и результат официального ходатайства южного совхоза, представитель которого сейчас крутится вокруг Меншутина. На фоне, так сказать, бесчисленных других ходатайств из других мест, откуда представители к Меншутину не прибывали.

Кстати говоря, это придумали не мы с Валей и даже не Виктор Анатольевич. Мы для этого обратились за советом и консультацией к специалистам. У меня есть такой приятель Эдик Албанян, который не раз уже выручал меня в подобных ситуациях, а случалось, что мы вместе начинали или завершали подобные дела. Эдик работает в Управлении ОБХСС и высоко котируется в этой солидной «фирме».

Чтобы возможный путь указанного ходатайства не показался чем-то исключительным или даже случайным, Эдик посоветовал исследовать еще один аналогичный случай, допустим, с получением машин совхозом «Приморский», представитель которого, уже известный нам Григорий Маркович Фоменко, совсем недавно побывал в Москве.

Но это уже было нам с Валей и вовсе не под силу, хотя и представляло, как вы понимаете, чрезвычайный интерес. А потому после коротких переговоров «в верхах» эту задачу взял на себя сам Эдик.

Мы же сосредоточили свое внимание на ходатайстве южного совхоза. А оно, волшебным образом оттирая многих других претендентов, обрастало все новыми, радующими душу резолюциями: «согласен», «обеспечить», «разрешить», «к исполнению». Сам же представитель, забыв на время о званых обедах и всяческих возлияниях, носился по городу из одной знакомой уже нам организации в другую, всюду встречая со стороны приятелей Меншутина самый радушный прием и полное понимание.

Это «понимание» дошло до того, что в упомянутом выше таксомоторном парке он получил под видом списанных такие три «Волги», на которых, по словам раздосадованных водителей, можно было «еще пилить и пилить и привозить по два плана». Вслед за тем на известной нам уже тоже автобазе был получен «списанный» автобус, на котором, оказывается, «можно было возить хоть иностранных туристов», как выразился не менее раздосадованный бывший водитель этого автобуса и подтвердил кое-кто из слесарей и механиков, естественно, не подозревая, кто и почему их об этом спрашивает. Еще более странным путем был получен на одном из подмосковных заводиков указанный в ходатайстве токарный станок. Стоило только представителю совхоза съездить туда и буквально на полчаса заглянуть в кабинет главного механика. Ну, а молоковоз возник вообще из одних бумажек, как феникс из пепла. Мы даже не успели зафиксировать этот загадочный процесс. Механизм «списания» тут сработал так четко и стремительно, словно был рассчитан только на эту сферу деятельности.