Питер Страуб - Пропавший мальчик, пропавшая девочка

• Название: Пропавший мальчик, пропавшая девочка
• Автор: Питер Страуб
• Издательство: ИД "Домино"
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-18714-6

Преуспевающий писатель Тимоти Андерхилл приезжает из Нью-Йорка в родной город Миллхэйвен на похороны Нэнси, жены своего младшего брата Филипа. Нэнси покончила с собой, и никто не может объяснить причину ее поступка. По ходу дела выясняется, что Нэнси перед своей необъяснимой кончиной посещали зловещие видения. А племянник Тимоти, пятнадцатилетний Марк, сделался одержим старым заброшенным домом, расположенным по соседству. В окнах этого дома и на улице рядом с ним мальчик видит Черного человека. Между тем в городе начинают пропадать дети, и скоро Андерхилл узнает об исчезновении своего племянника. Все говорит о том, что в Миллхэйвене объявился маньяк-убийца, но вот только странное дело — как весточки с того света, по электронной почте писателю стали приходить письма с одной и той же пометкой: «Потерянный мальчик, потерянная девочка»...

---

«Реально?» — спросил тот.

«Реальней не бывает, — ответила она. — Настоль­ко, насколько я в силах сделать это».

Время, сбросив свой древний-древний нрав, яви­ло им свое истинное лицо. Один час стремительно обернулся тягуче-ленивым месяцем. Они перестали замечать время — его просто не было.

«Теперь ступай и подумай, — сказала она. — По­кидаешь ли ты свой мир со мной или выберешь путь попроще? Поскольку всем и каждому в твоем мире приходит собственный срок покинуть его».

И еще она сказала: «Торопись, торопись, солнце клонится к закату, Черный человек идет. Однако ты можешь уйти со мной».

Марк встретился со своим единственным другом и понял, что их встреча была последней. Летним ве­чером он отправился в парк и сел на знакомую ска­мью. Первое дыхание ночной прохлады коснулось его щеки. Ветерок шепнул: «Торопись, торопись...» Вскоре он поднялся и пошел.

ГЛАВА 23

— По-видимому, он хочет с тобой по­общаться, — сказал Филип. — И ты в курсе, я же те­бе говорил.

Филип свернул на парковку в квартале от управ­ления полиции, где примерно девятнадцать часов назад Рональда Ллойд-Джонса сфотографировали, сняли отпечатки пальцев, отобрали личные вещи и ценности и предъявили официальное обвинение в убийстве нескольких человек Присутствовавших при этом офицеров полиции озадачило то, что он принял свое унижение с долей хорошего юмора. Он отказался сделать заявление до прибытия своего адвока­та, но — вы представляете, его адвокат в настоящий момент на отдыхе, играет в гольф на Сен-Круа и вер­нется не ранее чем через два-три дня. В силу таких обстоятельств Ллойд-Джонс потребовал себе одиноч­ную камеру, регулярное питание и право пользова­ния блокнотом формата 33х40,6 см и письменны­ми принадлежностями, которые позволят ему, как он высказался, «начать подготовку своей защиты». О, кстати, — а не имеют ли отношения к его аресту два джентльмена, что подъезжали сегодня днем к его дому и спрашивали, как проехать на Лоблолли-роуд? Первые шесть полицейских, которые с ним работа­ли, ничего об этом не знали и, испытывая отвращение к своему громадному улыбчивому пленнику, ничего бы не сказали, даже если бы знали ответ на вопрос. Седьмым офицером, которого Ллойд-Джонс увидел в этот хлопотливый день, был сержант Франц Пол­хаус. Полхаус сообщил Ллойд-Джонсу, что тот не дол­жен задавать подобных вопросов.

— Скажите, — поинтересовался Ллойд-Джонс, — раз уж вы считаете, что у вас есть веские основания для моего ареста, вы действовали на основании опо­знания по словесному портрету?

Сержант Полхаус признал, что фоторобот сыграл определенную роль в событиях сегодняшнего дня.

— А вашим свидетелем, со слов которого соста­вили мой портрет, не была ли та пожилая дама, что подходила ко мне в парке Шермана в тот момент, когда я был вовлечен в абсолютно невинную беседу?

— Все может быть, сэр.

— Я воспринимаю ваш ответ как утвердитель­ный. А мужчина, который сегодня подходил к две­ри моего дома, проверял сходство моей внешности с фотороботом, составленным со слов той пожилой дамы?

— Этого я не могу вам сказать, сэр.

— С тем мужчиной был еще один человек. Если не ошибаюсь, джентльмен, сопровождавший его, это Томас Пасмор.

— Вы не ошиблись, — сказал сержант.

— Я чрезвычайно польщен.

В таком духе и продолжалось весь остаток вече­ра. Просьба Рональда Ллойд-Джонса была удовлет­ворена: он получил одиночную камеру, ужин (есть он отказался) и письменные принадлежности. На сле­дующее утро сержант еще раз встретился с Ллойд-Джонсом в комнате для допросов. Ллойд-Джонс по­жаловался, что не может принять ванну или хотя бы душ, и Полхаус объяснил, что он не сможет принять ванну или хотя бы душ до завершения процедур предварительного следствия. Однако если мистер Ллойд-Джонс захочет сейчас дать полное искреннее признание, похода в душ придется ждать всего лишь до момента прибытия его адвоката.

— Вот, значит, как, — сказал Ллойд-Джонс. — На вашем месте, сержант, я бы очень постарался, что­бы такой заключенный, как я, был устроен с ком­фортом.

— Мне кажется, вы устроены с невероятным ком­фортом, — ответил сержант.

Ллойд-Джонс сообщил, что кое о чем размыш­лял накануне, большей частью о Томасе Пасморе.

— Видите ли, я, как и любой другой, читаю газе­ты и имею кое-какое представление о том, как ми­стер Пасмор творит свои чудеса. Использование открытых для общественности документов и архи­вов — отличное подспорье, не правда ли?

— Это общеизвестно, — кивнул Полхаус.

— По-моему, человек, который «на ты» с ком­пьютерами, кодами доступа, паролями, может на­жить себе большие неприятности, забираясь куда не следует. Ежели в процессе поисков ему придется выйти за рамки дозволенного, то есть преступить закон, любое найденное им свидетельство будет счи­таться неприемлемым, ведь так?

Это был нелегкий момент для сержанта. Полха­ус не имел представления, сколько границ дозволен­ного переступил Том Пасмор.

— Не могли бы вы мне назвать имя того челове­ка, другого — с которым я говорил?

— Поскольку рано или поздно вам придется узнать его — пожалуйста: это Тимоти Андерхилл

— Писатель Тимоти Андерхилл?

— Совершенно верно.

— Вы разыгрываете меня.

Полхаус бросил на него взгляд, который мог бы прожечь насквозь обыкновенного человека

— Забудьте обо всем, что я наговорил вам, — сказал Ллойд-Джонс. — Пожалуйста, привезите Ти­ма Андерхилла, мне очень надо с ним поговорить. И пока вы этого не сделаете, я никому не скажу ни слова.

— Мне кажется, он знает вас, — сказал Тиму Пол­хаус, когда они втроем пробирались по лабиринтам коридоров. — Я хотел сказать, ваши книги.

— Почему вы так решили?

— По его реакции на ваше имя.

Тим немного запыхался от гонки по коридорам. В спешке он обратил внимание только на возбуж­дение Полхауса и приколотые к доске объявлений, мимо которой они прошли, визитки с предложени­ями услуг адвокатов, специализировавшихся на раз­водах. Наконец Полхаус остановился напротив зе­леной двери с буквой «В».

— Он хочет поговорить с вами наедине, — сооб­щил сержант. — Ваш брат, я и лейтенант из отдела убийств будем наблюдать через одностороннее зер­кало. Диктофон зафиксирует все сказанное вами обоими.

— Что я должен сделать? — спросил Тим.

— Пусть выговорится. Посмотрим, вдруг вам удастся заставить его проболтаться о вашем пле­мяннике. Можете спросить о Джозефе Калиндаре. Повезет — обмолвится о том, где он спрятал тела. Так что конкретных указаний нет: чем больше рас­скажет, тем лучше.

— Он сейчас там?

На секунду Тимом овладел беспричинный страх. Несмотря на острейшее любопытство, меньше всего ему сейчас хотелось перешагнуть порог этой ком­наты.

Полхаус кивнул:

— Пойдемте, я вас представлю.

Он открыл дверь, и на секунду Тому почудилось, будто он слышит резкий, с привкусом дымка, горь­кий запах. Полхаус шагнул в комнату, и запах исчез. Справившись с побуждением развернуться и уйти, Тим последовал за широкой и прямой спиной сер­жанта. Человек у дальнего конца зеленого металли­ческого стола уже поднялся на ноги и пристально вглядывался в него с выжидательной улыбкой. Если не принимать в расчет горящих глаз и выражения комической досады, он сейчас очень напоминал страстного поклонника в ожидании автографа.

— Вы уже встречались, — сказал Полхаус. — Тим Андерхилл, Рональд Ллойд-Джонс

Ллойд-Джонс ухмыльнулся и протянул крепкую розовую ладонь, и Тим неохотно пожал ее.

— Мистер Ллойд-Джонс, разрешите вам напо­мнить, что ваша встреча будет проходить под наблю­дением и разговор ваш записывается. И еще раз: все, что вы скажете, может быть использовано против вас. Прошу также подтвердить, что вы отказывае­тесь от присутствия вашего адвоката на этой встрече.

— Бобби придет попозже, — ответил Ллойд-Джонс.

— В таком случае я вас оставляю.

Как только Полхаус вышел, Ллойд-Джонс указал жестом на стул на другом конце стола и сказал:

— Давайте устроимся поудобнее.

Не желая так быстро потерять контроль над си­туацией, Тим спросил

— Удовлетворите мое любопытство, для чего вы добивались встречи со мной?

— Причина одна — ваши книги. Вы один из мо­их любимых писателей. Прошу вас, присаживайтесь.

Оба опустились на стулья.

— Мой друг, вам просто необходимо обновить ваши фотографии, — начал Ллойд-Джонс. — Не на­зови мне сержант вашего имени, ни за что б вас не узнал. Снимки старые?

— Боюсь, что да.

— Велите вашему издателю постараться и най­ти фотографа с хорошим вкусом. Скажу откровен­но, у вас очень приятное лицо, и следовало бы извле­кать из этого максимальную пользу.