Дарья Еремина - Суккуб

• Название: Суккуб
• Автор: Дарья Еремина
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Кто они — суккубы? Из века в век тянутся ниточки приданий о демонах, возбуждающих желания и несущих смерть. Часть эпоса они или герои реальной истории мира? Что, если они живут среди нас?

Главная героиня приоткрывает двери в неформальный мир, о котором молчат таблоиды. Знакомство с подобными ей происходит в разгар противостояния идей о фатале и судьбе. И втянутая в спор о вечном, оказавшись пешкой в борьбе глав администраций, она вынуждена выбирать между собственным счастьем и жизнями близких людей.

---

Как когда-то давно я мысленно повторяла список из восемнадцати пунктов, я прокручивала причины: за.

1. Прописанное маммологом лекарство от «маленькой» мастопатии.

2. Оказавшийся на мне этой ночью Макс.

3. Нормальные условия жизни, что исключает не только трахающихся в двух метрах от меня Аньки с Максом, но и все остальное.

4. Дикое одиночество, с проявлениями которого я не могу и не хочу справляться. Взять хотя бы неисчислимые литры этанола, поглощенного Лешкой за прошедшую неделю. Пункт можно приподнять.

5. Я никогда не привыкну к нему и никогда не полюблю. Об этом никто не узнает. Я смогу легко уйти и не будет сожалений и жалости даже после близости.

6. У меня будет доступ к компу. Причина ничтожная, но все же она меня подъела за последние недели.

7. На носу лето. Общежитие закроют. Анька смоется в свой Питер. А я совсем не хочу возвращаться… Совсем. И мне будет где жить. Этот пункт можно поднять повыше.

Усмехнувшись, я повторила причины и загнула седьмой палец. Сотворение собственного мира за семь дней с полной расшифровкой собственных смертных грехов. Болезнь, страх, комфорт, одиночество, не полюблю, воспользуюсь, дважды…

Он открыл так скоро, будто сидел на своей лавке и ждал моего возвращения. Отошел от двери, пропуская. Я выбирала из всех особенностей, болячек и способностей своего организма и натуры то, что могло бы угрожать живущему рядом со мной человеку.

— Я лунатик.

— Ну, если Анька это пережила, значит, и я справлюсь…

Усмехнувшись, я вошла. Села к кроссовкам.

— Ты ужинала?

— Нет. — Снова усмехнулась я.

Иногда, еда и секс — это все, что связывает людей. Даже расписанных и имеющих детей. Хотя, нет — зачастую это единственное, что связывает людей.

15

Я ответила «нет» на вопрос об ужине еще не предполагая, что мне кусок в горло не полезет. Только медленно пережевывая рыбу, тоскливо обгладывая во рту незамеченные косточки, я в полной мере осознавала что:… черт. Это и был весь мой мыслительный процесс за ужином: Черт, черт, черт, черт… После такого количества «черт» хотелось перекреститься и попросить прощения.

Зайдя в комнату, в которой не раз и не два работала за компом, я замерла. Наверно, у меня было такое же выражение лица, как при возвращении в его квартиру. Тогда я, стоя в дверях, сказала: Я лунатик.

Я стояла в проеме и хотела сказать, что я девственница. Что я — боюсь. Его боюсь. Он обернулся. Кстати, мышка у него за компом лежит с левой стороны. Будто он предполагал, что правую ему когда-нибудь повредят… Работая за его компом я постоянно перекладывала ее под правую руку. Благо, кнопки менять не приходилось.

Так вот, он обернулся, не отпуская мышь, и удивленно вскинул рыжие брови. Что? Глядя на его физиономию, я решила, что если катание на велосипеде и лошадях в деревне у бабушки, по статистике, нередко лишавшие девушек девственной плевы, сделали свое дело, то и хорошо. Слишком много чести. Для такого как он…

Я искренне надеялась, что с одной рукой все его попытки оседлать неопытное бревно в моем лице с треском провалятся. Еще я сомневалась, что у него самого были девушки. Наверно, вследствие всего этого мыслительного процесса выражение моего лица стремительно сменилось с растерянно-напуганного к насмешливо-ожидающему. Марк, просто, вернул взгляд к монитору.

Я подошла посмотреть, чем можно заниматься за рабочим местом (коим по моим представлениям являлся компьютер) с одной рукой вечером. Он играл в карты. В преферанс. Я засмеялась. Громко и заливисто, прямо за его спиной. Марк просто расписывал пульку с такими же, как и он — сидящими вечером за компом. Обернувшись ко мне, он улыбнулся, непонимающе вскидывая брови. Не получив комментария, вернулся к игре.

Я продолжала стоять за спиной, сжимая и разжимая правый кулак, будто собиралась его придушить. Я надеюсь, это единственный видимый признак моего волнения. В этой ладони концентрируется весь страх, вся нервозность, дрожь, какие могли бы залить краской лицо или перейти в голос. Я собиралась работать перед камерой, которая меня искренне и безумно пугала. Ничто не должно выдавать ненужных эмоций, даже, при старте. Я надеялась избавиться и от этого злого сжимания правого кулака. Позже…

— Ты рассчитываешь сегодня на секс? — Спросила на одном дыхании.

— Да.

Он даже не обернулся. Просто щелкнул мышкой, скидывая карты.

— Тогда, мне нужно выпить…

Он чуть наклонил голову, будто склонил ее перед топором палача. Это все что я увидела. Предположить его эмоции для меня было проблемно.

— В шкафу рядом с посудным есть минибарчик. Водка в холодильнике. Не напивайся в поросенка, с одной рукой я тебя до ванны не дотащу.

Кивнув, я пошла на кухню. Открыла серебристую дверку навесного шкафчика и уставилась на бутылки. Мне нельзя давать выбор. Я теряюсь, когда есть выбор…

Залезла в холодильник такого же асфальтового цвета, как и кухонный гарнитур. Я надеялась увидеть какой-нибудь сок для коктейля, но в нижнем отделении двери стояла одинокая початая водка. Причем початая в каком-то неправильном количестве. Не клавиатуру же он ей протирает… Может, дегустировал перед покупкой?

Во! В морозилке нашелся лед. Выудив его, стакан и виски, сотворив себе «успокоительное» и спрятав лед обратно, я пошла осматриваться. Во второй комнате я не была. Даже не заглядывала.

Теперь же появился повод. Потому что это была спальня, с кроватью… нет, не наборная мебель. Наборная была только в комнате с компом. Здесь, в коридоре и на кухне стояли гарнитуры. Справа у стенки — двуспалка. Прямо у ее подножия — кресло. Рядом с ним узкий журнальный столик и монстера, явно поставлявшаяся с гарнитуром. Было видно, что растение периодически подыхало, а потом подвергалось виноватой реанимации. По левую сторону — стенка с жк-панелью посередине и второе кресло.

— Слишком тихо ты проводишь вечера для «золотой молодежи»! — Повысила я голос, прямой наводкой следуя к пульту от телевизора. Сев в кресло, я нажала красную кнопку и отпила «успокоительного».

— Сессия. — Сказал он от двери через пару минут.

Я обернулась, предположив, что он привалился к косяку двери явно не только что.

— Сессия покупается. Зачем ты все зубришь? Зачем пишешь чужие курсовые и лабы? Судя по всему, ты не нуждаешься в деньгах, и можешь купить зачеты и экзамены. У нас не институт богословия.

— Я пишу чужие работы, потому что это быстрый способ узнать то, на что я не выделил бы времени сам. Честно учусь потому, что пришел в институт именно учиться. И только. А ты для чего?

Я отпила и откинула голову на спинку кресла. А я для чего? А Анька для чего? Наверно, для того же самого. Но бывает невыносимо лень, и мы не видим в чем-то смысла. Когда я вернула взгляд к проему двери, Марка там уже не было. В ванной зашумела вода.

Пиликнула мобила из сумки в коридоре. Это была Анька с прогнозируемым вопросом: Ты где? Я подумала, постукивая телефоном об ладонь. Набрала ответ: Я у парня. Его зовут Марк. Похоже, я собираюсь у него жить. Не жди сегодня.

Я взяла мобилу с собой в комнату, забравшись обратно в кресло у подножия кровати. Отпила виски и получила не менее прогнозируемый ответ: Ахуеть…

Я задумалась…

Когда в комнату вернулся Марк, подняла к нему взгляд.

— Когда гипс снимут?

— Через неделю. Может две, но это максимум.

Я смотрела на болтающуюся на перевези руку. На голую грудь и синие шорты, в которых он ходил дома. На проступающие на боках синяки. Наблюдала, как он забирается на кровать и устраивается рядом со мной.

— О чем задумалась? — Марк вынул стакан из моей ладони.

— Как правильно пишется: ахуеть или охуеть?

Он заржал. Отпил виски.

— Хуй — это ненормативное название полового члена. О — приставка. Приставки «а» — не бывает. Это начальная школа, Лид.

— Точно. — Согласилась я и подняла телефон. Он с улыбкой наблюдал, как я набираю SMS Аньке: Охуеть, Ань. Приставки а — не бывает.

— У меня одна просьба. Всего одна. — Я обернулась к нему. — Не целуй меня в губы.

Иначе ты сразу поймешь о полном отсутствии опыта, а это слишком большой подарок для тебя.

— У меня ответная просьба. — Ответил он с коротким кивком. — Не пытайся заставить меня чувствовать вину, будто я собираюсь насиловать тебя.

Я опустила взгляд на стакан в его руке, опирающейся на подлокотник кресла. Могла ли я предположить все это, первый раз согласившись на его приглашение в гости? Еще тогда я подумала, бывает ли что-то просто так? Еще тогда озвучила: у тебя на все свой прайс.

— А какое правило русского языка работает для фразы: я в ахуе?

— Тоже самое. Ненормативную лексику не принято использовать в литературе. А тем, кто использует ее в устной речи, глубоко наплевать на правила русского языка.