Гина Каус - Екатерина Великая. Биография

• Название: Екатерина Великая. Биография
• Автор: Гина Каус
• Жанр: Биографии и Мемуары

Katharina die Große (Catherine the Great ) (1935)

У вас в руках – наконец-то нормально изданная знаменитая биография великой Екатерины II, которая еще 70 лет назад была напечатана русскими эмигрантами в Риге и с тех пор ксерокопировалась в сотнях и тысячах экземпляров как непревзойденный образец биографического жанра: в ней сказано все.

Использован подвергнутый стилистической правке перевод с немецкого В.Златогорского, опубликованный в 1930-х годах в Риге русским эмигрантским издательством "Dzive un kultura".

Об авторе: Гина Каус (21.10.1893 – 23.12.1985), урожденная Регина Винер — австро-американская писательница, сценарист. 

---

– Вы уже слишком много знаете, – отвечает Разумовский, – теперь дело идет о вашей голове. Делайте то, что вам приказано.

Григорий Орлов спешит в казармы Измайловского полка. Эти казармы распложены на краю города и являются первыми на пути Екатерины из Петергофа. Здесь он натыкается на следящего за ним шпиона Перфильева. Немедленно усаживается он с ним за карточный стол, проигрывает ему три тысячи рублей, не щадит водки на угощение и наконец укладывает к четырем часам утра своего абсолютно пьяного надсмотрщика в постель. Теперь только может он заняться кое-какими приготовлениями к приему Екатерины. Приготовления эти примитивнейшего характера: они сводятся к обещанию бочки водки нескольким десяткам солдат и разговору с полковым священником отцом Алексеем. Но дело теперь не в этом.

Теперь все обстоит именно так, как того хотела Екатерина. Она покоится мирным сном, когда около пяти часов утра в ее двери стучится сама судьба в образе Алексея Орлова. Маленький дворец Монплезир, в котором Екатерина живет в Петергофе, не охраняется. Ее преданная камеристка Шаргородская отпирает хорошо знакомому ей офицеру дверь и без всяких околичностей впускает его. В гардеробной лежит еще роскошное парадное платье, которое Екатерина должна была надеть вечером для празднования кануна именин Петра.

Алексей Орлов лишь наполовину так красив, как его красавцы братья: правая сторона его лица, правый профиль ангельски прекрасен, но левый похож на дьявольскую рожу – во время одной дуэли он получил сабельный удар в левую сторону лица, шрам плохо зажил, и верхняя губа поднята кверху, искажая лицо вечной дьявольской усмешкой. Но это уродство далеко не обескураживает его, оно, наоборот, подзадоривает его к тому, чтобы превосходить мужеством, смелостью, отчаянностью всех братьев, всех вообще офицеров.

Он подходит без дальних церемоний к спящей царице и будит ее.

– Вам пора вставать, – говорит он, – экипаж готов, и в городе тоже все подготовлено.

Екатерина осведомляется, что же произошло.

– Пассек арестован.

Все вышло по ее желанию. Ее друзья действовали без ее просьбы, без ее указаний, но в прямом соответствии с ее намерениями, в результате их действий создалась неустранимая ситуация: один из них арестован, все в опасности. Теперь речь идет не о принятии произвольного решения, не о том, чтобы выступить в качестве бунтовщицы против собственного супруга, против венчанного царя, теперь дело идет о том, чтобы либо обречь себя, своих друзей, всех русских патриотов на верную гибель, либо бороться. Теперь она может в качестве женщины, свободе и жизни которой угрожает опасность, обратиться за помощью к русскому народу – в подобных ситуациях у нее хватает мужества, решительности и ума на десятерых мужчин.

В несколько минут она одета. Она надевает самое простое траурное платье. Так как ее парикмахер приезжает в Петергоф только к семи часам утра, она закалывает волосы несколькими шпильками. В парке тихо, никто еще не проснулся, она идет, никем не замеченная, по влажному от утренней росы гравию к экипажу. С нею только оба молодых офицера и Шаргородская. Орлов усаживается на козлы к кучеру, щелкает кнут, и коляска быстро мчится по проселочной дороге. Серебристый полусвет северной русской ночи сменяется золотым блеском ясного солнечного дня. Им встречаются некоторые повозки, но никто не узнает царицы в этой просто одетой женщине, едущей в незаметной коляске. Ее экипаж еще скромнее того, в котором она приехала двадцать лет тому назад через Пруссию и Померанию в Россию. Ее свита, ее багаж еще более жалкие, у нее нет с собою ничего, кроме надетого на ней платья. Если переворот не удастся, ей останется только, в лучшем случае, бежать, как нищей, в Швецию.

В нескольких верстах от Петербурга они встречают Григория Орлова. Екатерина пересаживается в его экипаж, чтобы на свежих лошадях быстрее добраться до столицы. Около восьми часов утра добираются до окраины города, Измайловских казарм. Здесь останавливаются. Орлов вылезает и направляется в караульное помещение. Екатерина ждет в экипаже. Барабанщик бьет тревогу. Сейчас же вслед за этим на улице появляются несколько десятков солдат и несколько офицеров: солдаты еще непричесаны, наполовину одеты. Екатерина выходит из экипажа, подходит к этой беспорядочной группе и говорит:

– Я пришла просить у вас защиты. Государь отдал распоряжение арестовать меня, он хочет приказать убить меня и моего сына.

Солдаты до сих пор видали Екатерину только издали. О ее личности они имеют то представление, которое соответствует образу, врезавшемуся в их простые солдатские сердца по рассказам о ней их командиров, особенно Орлова. Это образ матушки, женщины, которая с высоты своего трона открывает свое сердце для каждого простого солдата и в особенности любит красу русской армии – гвардейцев. Многие из собравшихся солдат получали в случаях нужды пособия от Орлова от имени Екатерины, и все они чувствуют себя оскорбленными тем предпочтением, которое Петр оказывает иностранным полкам.

Теперь эта женщина, эта любвеобильная государыня-матушка стоит среди них в своем простом черном платье, с едва причесанными волосами, но достаточно красивая для того, чтобы понравиться мужчинам, благородная и мужественная, хотя убийцы уже гонятся за ней по пятам. Преследуемая беспомощная женщина, но царица с головы до пят, женщина, созданная для того, чтобы простые люди любили ее и преклонялись перед ней. Любовь к Екатерине, ненависть к Петру, мужское рыцарское чувство и солдатский задор сливаются воедино.

– Ура, – кричит толпа восторженно. – Да здравствует матушка Екатерина.

Здесь всего несколько десятков солдат, но они полны безграничного воодушевления, целуют руки и ноги Екатерины, край ее платья. В то время как они клянутся защитить ее своим телом от всякого врага, даже от императора, среди них появляется отец Алексей с крестом в руках и в сопровождении полкового командира Кирилла Разумовского. Под открытым небом, на песчаной почве казарменного двора, перед несколькими десятками нечесаных, полуодетых солдат Екатерина провозглашается самодержицей всероссийской. Этим исчерпаны планомерные приготовления Орлова. Все, что происходит дальше, предоставлено двум могущественным факторам: воле народа и случаю.

По ту сторону Фонтанки расположены казармы Семеновского полка. Там рассчитывают встретить то же настроение и большее количество людей. Екатерина снова садится в свою жалкую коляску. Разумовский и Орлов скачут по бокам, отец Алексей выступает вперед с крестом в руках, позади коляски движется беспорядочная толпа возбужденных солдат. Это все еще не торжественная процессия, но она достаточно велика для того, чтобы возбудить всеобщее внимание. Несколько офицеров поскакали вперед и предупредили семеновцев о приближении Екатерины. Она не успевает добраться до Фонтанки, как навстречу ей выбегают толпы семеновцев, тоже частью без шинелей и фуражек, но все вооруженные до зубов, с дикими криками восторга и воодушевления. Их тут же, то есть посреди улицы, приводят к присяге новой государыне, и они присоединяются к измайловцам. Во главе обоих полков, мимо собравшихся горожан, с любопытством взирающих на эту непонятную процессию, медленно подвигается Екатерина по Садовой улице к Невскому проспекту.

В Преображенском полку происходит некоторая заминка. Когда к восьми часам утра туда доходит весть о торжественном въезде Екатерины, некоторые офицеры пытаются восстановить порядок. Петр всегда оказывал известное предпочтение этому полку, в особенности же гренадерам, которыми командует брат его фаворитки, молодой граф Воронцов. Воронцов и майор Воейков обращаются к солдатам с речами, напоминают им о присяге, которую они принесли государю императору Петру III. Преображенцы выступают сомкнутыми рядами навстречу восставшим полкам.

На Невском проспекте обе процессии сталкиваются. Это самый решительный момент восстания. Если дело дойдет до боя, то исход его очень сомнителен, и если бы даже победа оказалась на стороне Екатерины, то, значит, из-за нее пролилась бы кровь и воодушевление было бы омрачено скорбью и страданиями. Но прежде чем вылетает из ствола первая пуля, кто-то в рядах преображенцев – это князь Меньшиков – громко кричит: "Ура! Наша матушка-императрица!" И весь полк, как один человек, подхватывает этот крик, арестует своих офицеров и просит Екатерину простить их за то, что они не сразу к ней присоединились.

Теперь уже весь город на ногах. Люди устремляются из домов на улицу, чтобы посмотреть на это зрелище, смешиваются с солдатами, заражаются общим воодушевлением. Медленно подвигается процессия сквозь сомкнувшуюся толпу, но весть о ней быстро распространяется по всему городу из уст в уста, из дома в дом; везде любопытные, мужчины, женщины и дети, наспех одетые, многие даже не знают, что происходит, но они слышат крики и тоже кричат, слышат возгласы ликования и тоже ликуют, процессия становится все больше, все гуще, все экзальтированнее.