Николай Карамзин - Бедная Лиза (сборник)

• Название: Бедная Лиза (сборник)
• Автор: Николай Карамзин
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-13811-1

Николай Михайлович Карамзин (1766–1826) – писатель, историк и просветитель, создатель одного из наиболее значительных трудов в российской историографии – «История государства Российского» основоположник русского сентиментализма.

В книгу вошли повести «Бедная Лиза», «Остров Борнгольм» и «Сиерра-Морена», а также сборник очерков «Письма русского путешественника».

---

Вы пишете так ясно, что на сей раз я должен только благодарить Вас за данное мне позволение требовать у Вас изъяснения в таком случае, если бы что-нибудь показалось для меня непонятным в „Созерцании“. Может быть, трудно будет мне выражать ясно на русском языке то, что на французском весьма понятно для всякого, кто хотя немного знает сей язык.

Я намерен переводить и Вашу „Палингенезию“. Один приятель мой, живущий в Москве,{299} так же, как и я, любит читать Ваши сочинения и будет моим сотрудником; может быть, в самую сию минуту, когда имею честь писать к Вам, он переводит главу из „Созерцания“ или „Палингенезии“.

Предлагая публике перевод мой, скажу: „Я видел его самого“, и читатель позавидует мне в сердце своем.

Изъявляя признательность мою за благосклонный прием, с глубочайшим почтением имею честь быть» – и проч.

137

Начало письма есть не что иное, как одна французская учтивость. – «Я радуюсь, нашедши такого переводчика: Вы, конечно, хорошо переведете и „Палингенезию“, и „Созерцание“. Автор будет Вам весьма благодарен за то, что Вы познакомите с его сочинениями такую нацию, которую он уважает.

Не можно ли Вам в понедельник, то есть 25 числа сего месяца, отобедать со мною по-философски в сельском моем уединении? Если можно, то около двенадцати часов буду ожидать Вас, и мы поговорим о том труде, которым Вы намерены обязать меня. Прошу об ответе.

Мне приятно слышать, что у Вас есть приятель, который вместе с Вами любит просвещение и находит удовольствие в чтении моих сочинений. Уверяю Вас в моем уважении, имею честь быть,

государь мой,

Ваш покорный слуга,

Созерцатель Природы».

138

«Lettres sur l'ltalie» («Письма об Италии» (фр.). – Ред.).

139

«Essai analytique sur l'ame» («Аналитический опыт о душе» (фр.). – Ред.).

140

«Чувствительный путешественник» (фр.). – Ред.

141

Приятель мой говаривал всегда с восхищением о будущих своих химических лекциях, которыми он хотел удивить всю ученую Данию.

142

Их называли всегда magnifiques (великолепными (фр.). – Ред.).

143

Он сочинил «Les Intérêts des Princes», «Le partait Capitaine» («Интересы государей», «Образцовый полководец» (фр.). – Ред.) и другие книги.

144

Небо одарило его всеми талантами: он сражался, как герой; он писал, как мудрец*; он был велик, борясь со своим государем, и еще более велик, когда служил ему (фр.). – Ред.

145

От одного из тех, которые отвезли его в Голландию.

146

«История Танкреда» (фр.). – Ред.

147

Сей стих можно поставить в примере слабых и непиитических стихов.

148

Олимпия, могу ли я сказать это, не возбуждая вашего гнева? Великое сердце, которым восхищается Франция, по-видимому, свидетельствует против вас. Непобедимый Роган, которого боялись больше, чем грома, кончил свои дни на войне, и такова же была участь Танкреда. Это сходство, снискавшее ему славу, заставляет почти каждого верить, что прекрасная Олимпия ошибалась и что у этого юного Марса, столь достойного вечной памяти, было такое же блистательное рождение, как и смерть (фр.). – Ред.

149

В «Promenades solitaires»{300} («Уединенных прогулках» (фр.). – Ред.).

150

Однако ж недавно выдал он многие пиесы в стихах.

151

«Отец наш!.. Отец наш!.. Мы…» (фр.). – Ред.

152

«Опыт о человеке» (англ.). – Ред.

153

«Quelques Notes additionnelles pour la Traduction en Langue Russe de la Contemplation de la Nature, par M…» («Несколько дополнительных примечаний к русскому переводу „Созерцания природы“» (фр.). Ред.).

154

«Мы, синдики и совет города и республики Женевы, сим свидетельствуем всем, до кого сие имеет касательство, что, поелику господин К., двадцати четырех лет от роду, русский дворянин, намерен путешествовать во Франции, то, чтобы в его путешествии ему не было учинено никакого неудовольствия, ниже досаждения, мы всепокорнейше просим всех, до кого сие касается, и тех, к кому он станет обращаться, давать ему свободный и охранный проезд по местам, находящимся в их подчинении, не чиня ему и не дозволяя причинять ему никаких тревог, ниже помех, но оказывать ему всяческую помощь и споспешествование, каковые бы они желали получить от нас в отношении тех, за кого бы со своей стороны они перед нами поручительствовали. Мы обещаем делать то же самое всякий раз, как нас будут об этом просить. В каковой надежде выдано нами настоящее за нашей печатью и за подписью нашего секретаря сего 1 марта 1790 г. От имени вышеназванных господ синдиков и совета Пюэрари» (фр.). – Ред.

155

В память этой ночной сцены храню я несколько блестящих камешков, находимых близ того места, где скрывается Рона.

156

«Миланской гостинице» (фр.). – Ред.

157

«Сутяги» (фр.). – Ред.

158

Да, да, конечно! (фр.) – Ред.

159

Да, сударь (датск.). – Ред.

160

Тем лучше! (фр.) – Ред.

161

Может быть, не все читатели знают те стихи, в которых английский поэт Томсон прославил нашего незабвенного императора Вот они:

What cannot active government perform.
New moulding Man? Wide stretching from these shores,
People savage from remontest time,
A huge neglected empire one vast Mind.
By Heaven inspir'd, from Gothic darkness cali'd.
Immortal Peter! first of monarchs' He
His stubborn country tam'd, her rocks, her fens,
Her floods her seas, her ill-submitting sons,
And while the fierce Barbarian he subdu'd,
To more exalted soul he rais'd the Man.
Ye shades of ancient heroes, ye who toil'd
Thro'long successive ages to build up
A labouring plan of state! behold at once
The wonder done! behold the matchless prince.
Who left his native throne, where reign'd till then
A mighty shadow of unreal power;
Who greatly spurn'd the slothful pomp of courts;
And roaming every land, in every port
His sceptre laid aside, with glorious hand
Unwearied plying the mechanic tool,
Gather'd the seeds of trade, of useful arts
Of civil wisdom and of martial skille,
Charg'd with the stores Europe home he goes!
Then cities rise amid th'illumin'd waste;
O'er Joyless deserts smiles the rural ring;
Far-distant flood to flood is social join'd;
Th'astonish'd Euxine hears the Baltick roar,
Proud navies ride on seas that never foam'd
With daring keel before; and armies stretch
Each way their dazzling files, repressing here
The frantic Alexander of the north,
And awing there stern Othman's shrinking sons.
Sloth files the land, and Ignorance, and Vice,
Of old dishonour proud; it glows around,
Taught by the Royal Hand that rous'd the whole,
One scene of arts, of arms, of rising trade:
For what his wisdom plann'd, and power enforc'd,
More potent still his great example shew'd.

To есть: «Чего не может произвести деятельное правительство, преобразуя человека? Одна великая душа, вдохновенная небом, извлекла из готического мрака обширную империю, народ издревле дикий и грубый. Бессмертный Петр! Первый из монархов, укротивший суровую Россию с ее грозными скалами, блатами, шумными реками, озерами и непокорными жителями! Смирив жестокого варвара, возвысил он нравственность человека. О вы, тени древних героев, устроявших веками порядок гражданских обществ! Воззрите на сие вдруг совершившееся чудо! Воззрите на беспримерного государя, оставившего наследственный престол, на коем дотоле царствовала могущественная тень неутвержденной власти, – презревшего пышность и негу, проходящего все земли, отлагающего свой скипетр в каждом корабельном пристанище, неутомимо работающего с искусными механиками и собирающего семена торговли, полезных художеств, общественной мудрости и воинской науки! Обремененный сокровищами Европы, он возвращается в свое отечество, и вдруг среди степей возносятся грады, в печальных пустынях улыбаются красоты сельские, отдаленные реки соединяют свое течение, изумленный Евксин слышит шум Балтийских волн, гордые флоты преплывают моря, которые дотоле не пенились еще под дерзостными рулями, и многочисленные воинства в блестящих рядах на врагов устремляются, поражают неистового северного Александра и ужасают свирепых сынов Оттомана. Удаляются леность, невежество и пороки, коими прежнее варварство гордилось. Везде является картина искусств, военных действий, цветущей торговли: мудрость его вымышляет, власть повелевает, пример показывает – и государство благополучно!»

162

Женский монашеский орден.

163

В Немецкой земле носят кортики на ремне через плечо.

164

Кто хочет, рассмеется.

165

В двенадцати верстах от Авиньйона.

166

В Ниме много римских древностей.

167

Город Вьень.

168

Так говорит предание. Сию башню и сию пропасть показывают близ Вьеня.

169

Индейская книга.

170

По «Тревуским памятным запискам» (фр.). – Ред.

171

Королевский Дом инвалидов (фр.). – Ред.

172

Берегись! Берегись! (фр.) – Ред.

173

«Британской гостиницы» (фр.). – Ред.

174

В саду Пале-Рояля (фр.). – Ред.