Джеймс Баллард - Фабрика грез Unlimited

• Название: Фабрика грез Unlimited
• Автор: Джеймс Баллард
• Издательство: ЭКСМО, Домино
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-05010-8

Хронический неудачник и латентный психопат Блейк падает в Темзу на краденом легкомоторном самолете – и командовать парадом начинает фабрика грез: сонный городок Шеппертон преображается в апокалиптическое царство необузданных желаний и воспаленного воображения, в залитую буйным тропическим светом арену оргиастических празднеств.

Энтони Берджесс назвал «Фабрику Грез Unlimited» лучшим романом одного из самых талантливых авторов Британии. И ведь, наверное, не ошибся.

---

Исключение из школы оставило меня практически равнодушным. Я уже многие годы жил уверенностью, что свершу однажды нечто совершенно необыкновенное, такое, что удивит даже меня самого. Я знал силу своих мечтаний. После маминой смерти обо мне заботились частично ее сестра, жившая в Торонто, а в остальное время – мой отец, преуспевающий офтальмолог, который был настолько поглощен своей практикой, что не всегда меня и узнавал. В результате я проводил так много времени в трансатлантических авиалайнерах, что черпал информацию об окружающем мире не столько из школьных уроков, сколько из кинофильмов, какие показывают во время рейсов.

Далее меня попросили из медицинского колледжа Лондонского университета. Было это уже на втором году обучения. Не знаю уж почему, но мне показалось, что труп, чью грудную клетку я вскрывал, подает признаки жизни. Мне удалось убедить в этом случившегося поблизости сокурсника, и мы с ним битый час таскали труп по лаборатории, пытаясь привести его в чувство. Я до сих пор наполовину уверен, что наши старания могли в конечном итоге увенчаться успехом.

Отец от меня отказался: мы с ним никогда не были близки, и я часто фантазировал, что моим настоящим отцом является один из первых американских астронавтов, что я зачат из семени, вызревшего в космосе, – мессианическая личность, рожденная беременной вселенной во чрево моей матери, – и тогда начался мой беспорядочный, шаг за шагом все более крутой слалом. Отвергнутый кандидат в пилоты-наемники, неудавшийся послушник у иезуитов, не сумевший пробиться в печать сочинитель порнографии (я провел много восхитительных уикэндов, названивая в пустые редакции всех мало-мальски подходящих лондонских издательств и выплескивая в автоответчики потоки необузданнейших сексуальных фантазий, чтобы потом их распечатали профессионально безразличные машинистки и удивленно прочитали какие-то там неведомые мне редакторы), и все же, несмотря на все эти неудачи, я продолжал твердо верить в себя: мессия, пусть пока и без откровения, но должный однажды сложить весь этот сумбур в нечто исключительное.

Шесть месяцев я работал в авиарии Лондонского зоопарка. Птицы доводили меня своим непрестанным писком и чириканьем до тихого бешенства, но они же и научили меня многому; именно тогда меня захватила мечта об органичном, силами своих мускулов, полете. Однажды я был арестован полицией за развязное поведение на соседней с зоопарком детской площадке, где я часто околачивался в свободное от работы время. Тем дождливым вечером во мне неожиданно пробудился Гаммельнский крысолов, я искренне верил, что могу увести два десятка детей вместе с их ошарашенными мамочками, а заодно насквозь промокших бродячих собак и даже цветы с клумбы в некий рай, до которого, если знать дорогу, рукой подать.

Выходя из суда (где меня милосердно оправдали), я познакомился с бывшей стюардессой, которая работала теперь официанткой в гостинице лондонского аэропорта и только что получила штраф за приставание к мужчинам. Живая и симпатичная, она имела неиссякаемый запас занимательных историй о сексуальной жизни международных аэропортов. Увлеченный этими красочными рассказами, я тут же сделал предложение, получил согласие и перебрался к ней (девушка снимала квартиру в двух шагах от Хитроу). К этому времени меня окончательно захватила идея построить мускулолет. Я уже планировал облететь на нем земной шар, видел себя новым Линдбергом и Сент-Экзюпери. Каждый день я ходил в аэропорт, смотрел на взмывающие в небо авиалайнеры, на прилетающих и улетающих пассажиров. Я завидовал им, в чьи сугубо обыденные жизни вторглась невероятная мечта о полете.

Мечты о полете обуревали меня все больше и больше. Прооколачивавшись несколько недель на наблюдательных площадках, я нашел себе место уборщика. В южной части лондонского аэропорта был сектор, отведенный для легкомоторных самолетов. Я проводил свое свободное время в стояночных ангарах, на пилотских сиденьях усталых изящных машин – овеществленных символов полета, пробуждавших в моем мозгу новые и новые видения. И вот однажды, движимый логикой своей мечты, я решил, что полечу.

Так началась моя настоящая жизнь.

Кроме того, вне зависимости от всех моих побуждений, тем утром я был совершенно выбит из колеи одним неприятным эпизодом. Лежа в постели и глядя, как одевается моя сожительница, я вдруг захотел ее обнять. Ее униформа была украшена летной символикой, и мне всегда нравилось смотреть, как она наряжается в этот гротескный костюм. И вот, прижав ее плечи к своей груди, я неожиданно осознал, что мною движет не нежное чувство, а острая необходимость раздавить ее, раздавить в самом буквальном смысле, убрать из жизни. Вспоминается лампа с прикроватной тумбочки, сшибленная ее взметнувшейся рукой. Она колотила меня по лицу маленькими, твердыми кулаками, я же упорно продолжал душить ее в объятиях. И только когда девушка обмякла у моих ног, я с ужасом осознал, что вот сейчас, секунду назад, собирался убить ее, убить совершенно бесстрастно, без гнева и ненависти.

Потом, уже в кабине «Сессны», завороженно слушая, как чихает и рокочет пробуждающийся к жизни мотор, я понял, что не хотел сделать ей ничего дурного. Но в то же самое время я вспоминал выражение тупого ужаса на вывернутом кверху лице и почти не сомневался, что она заявит на меня в полицию. Проскользнув в каком-то футе от ждущего заправки авиалайнера, я взлетел с одной из стояночных полос. Я много раз наблюдал, как механики запускают моторы, и иногда напрашивался посидеть в кабине, когда они выруливали машины на новое место. Среди механиков попадались и квалифицированные пилоты, они рассказали мне все самое необходимое насчет органов управления и режимов двигателя. Странно сказать, но, поднявшись в воздух, пролетая над автостоянками, химическими заводами и резервуарами, окружающими аэропорт, я все еще не имел ни малейшего представления, куда же мне теперь направиться. Я прекрасно понимал, что скоро меня поймают и обвинят в покушении на жизнь своей сожительницы и в последующем похищении «Сессны».

Забыв убрать закрылки, я никак не мог набрать высоту, но это было ничего, мне всегда нравилась идея бреющего полета. Уже в пяти милях к югу от аэропорта мотор начал перегреваться. Через несколько секунд он загорелся и наполнил кабину едким дымом. Подо мной проплывал мирный прибрежный городок, уютно втиснувший свои обсаженные деревьями улицы и торговый центр в широкую речную излуку. Там была киностудия, филиал всемирной фабрики грез, я видел на лужайке операторов, возившихся со своими камерами. Рядом с брезентовой декорацией, изображавшей замаскированный ангар, стояло с дюжину допотопных бипланов, актеры в кожаном летном обмундировании Первой мировой войны поднимали защитные очки и смотрели на мой самолетик, тащивший за собой огромный шлейф дыма. Человек, стоявший на верхней площадке металлической вышки, махал мне своим мегафоном, словно намереваясь вписать меня в снимаемый фильм.

К этому времени горящее масло, проникшее в кабину, уже обжигало мне лицо и руки. Я решил посадить самолет на реку – лучше уж утонуть, чем сгореть заживо. В полумиле впереди, за теннисными кортами, парком с мертвыми черными вязами и большим тюдоровским особняком, начиналась лужайка, спускавшаяся прямо к реке.

Уже на подлете к парку у меня загорелись ботинки. Пары гликоля заполняли штанины комбинезона, обжигая мне ноги и грозя на корню испечь мои яйца. Слева и справа замелькали верхушки деревьев. Затем шасси начало срубать ветки вязов; черные кроны взрывались стаями вспугнутых скворцов. Штурвал вырвался из моих рук. Река бросилась мне в лицо, я отчаянно закричал, и тут же зацепившаяся хвостом за сучья, разваливающаяся на куски машина врезалась в воду. Кабина мгновенно заполнилась паром, горячие брызги хлестали меня по лицу. Привязные ремни врезались мне в грудь, моя голова ударилась о дверцу, но все это без малейшего ощущения боли, словно мое тело принадлежало не мне, а кому-то иному.

И все же я абсолютно уверен, что ни на секунду не потерял сознания. Самолет сразу же начал тонуть. Пока я пытался отстегнуться, боролся с непривычной пряжкой, черная вода заполнила кабину и жадно взвихрилась вокруг моей груди. Я понимал, что через несколько секунд захлебнусь.

И в этот момент меня посетило видение.

Глава 3 Видение

Самолет лежал, безвольно распластавшись на воде. Над ушедшим в воду мотором поднималось облако пара, ветер потихоньку относил его к берегу. Нос самолета наклонился вперед, и река безразлично плескалась о растрескавшееся лобовое стекло прямо у меня перед лицом. Я расстегнул наконец пряжку и начал уже открывать дверцу, когда все мое внимание переключилось на необычную сцену.

Я словно смотрел на огромную яркую картину, подсвеченную как со стороны беспокойной воды, так и сквозь толщу холста. Поражала невероятная четкость всех деталей. Прямо передо мной, за косо уходящей вверх лужайкой, стоял большой, дерево с камнем, тюдоровский особняк. Люди, наблюдавшие за моими действиями, были похожи на фигуры, изображенные художником на пейзаже, для оживления. Они не двигались, словно завороженные горящим самолетом, который вырвался из ясного послеполуденного неба и упал в воду, чуть не прямо к их ногам.