Дик Фрэнсис - На полголовы впереди

• Название: На полголовы впереди
• Автор: Дик Фрэнсис
• Жанр: Детектив

Известный в скаковом мире убийца и вымогатель, чья вина в Англии не доказана, пересекает Атлантику, чтобы участвовать в рекламном рейсе Канадского Скакового поезда. Следом за ним отправляется агент службы безопасности Тор Кесли, человек-невидимка, задачакоторого не просто проследить за развитием аферы и собрать доказательства, но предотвратить трагедию, вычислив избранную жертву. Сумеет ли он обойти автора преступного замысла на финишной прямой?

---

— Да.

— Где он сейчас?

— Бог знает. — Я рассказал Джорджу, как Джонсон напал на меня, как я оставил его там лежать и как нигде его не видел на обратном пути.

— Есть две возможности, — сказал Джордж. — Нет, наверное, три. Либо он куда-то смылся, либо прямо сейчас садится в «Канадец».

Я удивленно посмотрел на него. Об этом я не подумал.

— А третья? — спросил я.

Затуманенные глаза Джорджа устало блеснули.

— Гора, где мы останавливались, — сказал он, — называется Скуилакс.

Скуилакс — это по-индейски «черный медведь».

У меня перехватило дыхание.

— Я не видел никаких медведей.

— И то хорошо.

Я почему-то не думал, что Джонсона съел медведь. Как-то не верилось.

У меня мелькнула мысль, что я, наверное, был не в себе, но все это время, пока я находился там, на горе Черный Медведь, я ни минуты не верил ни в каких медведей.

— Знаете что? — сказал Джордж. — У нового подвижного состава буксы горят редко — там оси на шарикоподшипниках, а? Не просто ветошь с маслом.

Такое может случиться только со старым вагоном вроде нашего. И знаете что?

Спорить могу, что это Джонсон вытащил набивку из буксы, когда мы стояли в Ревелстоке.

— А зачем там ветошь?

— Тряпки. Тряпки, пропитанные маслом. Это лучше, чем просто смазка.

Имейте в виду, мне уже довелось однажды видеть, как буксу вывели из строя.

Только в тот раз не просто вытащили ветошь, а напихали туда железных опилок, а? И поезд сошел с рельсов. Еще у одного железнодорожника был зуб на компанию. Но бывает, что буксы горят и случайно. Из-за этого кое-где сбоку от рельсов ставят тепловые датчики с системами аварийной сигнализации. Как этот Джонсон мог думать, что такое сойдет ему с рук?

— Он не знает, что у нас есть его фотография.

Джордж собрался было засмеяться, но тут же передумал.

— Томми, вы меня убиваете. Но о чем думал мой заместитель, когда послал вас с огнями? Это же его дело, а? Идти должен был он.

— Он сказал, что я смогу идти быстрее.

— Ну, пожалуй, он был прав. Но ведь вы не железнодорожник.

— Он про это забыл, — сказал я. — Но я думал, что он мог бы предупредить Лорриморов... и всех остальных... чтобы они не пострадали.

Джордж подумал:

— Не скажу, что он должен был это сделать. И не скажу, что не должен был.

— Железнодорожники своих не выдают?

— Ему скоро на пенсию. И ведь никого даже с койки не сбросило, а?

— Нам просто повезло.

— Поезда всегда останавливаются, когда на пути фальшфейер, — сказал он спокойно.

Я не стал настаивать. Наверное, действительно нельзя лишать человека пенсии за то, что он не сделал чего-то такого, чего, как выяснилось, делать было и не нужно.

Вскоре мы прибыли в Камлупс, где нам проверили все буксы и заменили рацию. Все шло по плану. Как только мы тронулись дальше, Джордж наконец согласился лечь одетым на койку и попытаться заснуть, а через два купе от него я попробовал сделать то же самое.

Чувствовать, что тебе больно, всегда начинаешь только тогда, когда есть время об этом подумать. Тупая ноющая боль в том месте, где дубинка Джонсона опустилась мне на спину, то усиливалась, то снова стихала: пока я стоял, все было в порядке, но стоило мне лечь, как становилось хуже. Это меня раздражало. Я подумал, что к утру спина совсем одеревенеет. Совсем некстати: ведь нужно будет подавать завтрак.

В конце концов я улыбнулся про себя. Несмотря на все старания Джонсона и Филмера, Великий трансконтинентальный скаковой поезд с таинственными приключениями, возможно, еще доковыляет до Ванкувера невредимым.

Мне следовало бы помнить, что самодовольство никогда не идет на пользу.

Глава 19

В начале седьмого я уже был на ногах, и не почему-нибудь, а главным образом из-за боли в спине. Эмиль ничего не имел бы против, если бы я опоздал, потому что мало кто из пассажиров завтракает так рано, но я решил, что, пожалуй, мне станет лучше, если я пойду в вагон-ресторан. Я снял жилет и рубашку, чтобы умыться и побриться, и, насколько мог, постарался разглядеть в зеркало устрашающего вида кровоподтек, который занимал немалую часть моей спины. Все же лучше, чем по голове, подумал я смиренно. Во всем нужно видеть хорошую сторону.

Я надел чистую рубашку и запасной чистый жилет и решил, что сегодня по крайней мере один служащий компании «Ви-Ай-Эй» не станет чистить туфли, хоть на них и остались следы ночной прогулки. Взамен этого я причесался.

Для своего последнего выхода Томми выглядит вполне прилично, решил я.

Еще не рассветало. Я прошел по спящему поезду на кухню, где Ангус не только бодрствовал, но и во всю глотку распевал шотландские баллады. В воздухе стоял чуть кисловатый аромат свежевыпеченного хлеба. По-видимому, тесто за ночь хорошо поднялось.

Эмиль, Оливер, Кейти и я накрыли на столы и поставили в вазочки свежие цветы, а потом, когда небо за окнами уже заголубело, принялись разливать кофе и разносить сосиски и бекон. Поезд на четверть часа остановился на станции Норт-Бенд — это была наша последняя остановка перед Ванкувером.

Дальше его путь лежал вдоль ущелья, которое всезнающие пассажиры называли каньоном Фрейзера, с удовольствием добавляя, что впереди еще будут Адские Врата.

Рельсы как будто жались к отвесной скале. Если выглянуть из окна возле кухонной двери, можно было видеть прямо внизу под собой стремительный поток, несущийся между каменными стенами, — желто-коричневую стремнину, изборожденную пенными бурунами. Я с удовлетворением отметил, что поезд пробирается по этому замечательному произведению инженерного искусства с должной осторожностью, почти ползком. Стоит слишком быстро выехать на такой поворот — и вполне можно вылететь в пустоту.

Я нес в дальний конец ресторана корзинку с хлебом, когда из салон-вагона появился Мерсер Лорримор. Хотя Кейти была рядом, он обратился ко мне и спросил, не могу ли я принести к ним в вагон горячего чая.

— Конечно, сэр. А хлеба?

Он рассеянно взглянул на корзинку:

— Нет. Только чаю. На троих.

Он кивнул, повернулся и ушел. Кейти удивленно подняла брови и беззлобно заметила:

— А женщина для него не человек.

Эмиль неодобрительно покачал головой, услышав про частный заказ, но проверил, правильно ли я, по его мнению, держу поднос, и я, покачиваясь от толчков поезда, отправился выполнять поручение.

Запирающаяся дверь вагона Лорриморов была открыта. Тем не менее я постучался, и из дверей гостиной, занимавшей заднюю часть вагона, появился Мерсер.

— Проходите, пожалуйста, сюда.

Я прошел туда. Мерсер, в костюме и галстуке, жестом показал мне, чтобы я поставил поднос на кофейный столик. Бемби не было. Шеридан в джинсах, кроссовках и просторной белой майке с надписью на груди «Гони волну!», сидел, развалившись в кресле.

Я обнаружил, что, глядя на Шеридана, с трудом заставляю себя сохранять любезное выражение лица. Я не мог думать ни о чем, кроме кошек. Вид у него был, как и вчера, какой-то отсутствующий, словно он решил ни о чем вообще не думать.

— Мы сами нальем, — сказал Мерсер. — Приходите через полчаса за подносом.

— Хорошо, сэр.

Я оставил их и вернулся в вагон-ресторан. Мне пришло в голову, что причиной того ледяного холода, который сковывал Бемби, и были, наверное, эти кошки.

За время моего отсутствия в ресторане появились Нелл и Занте.

— Господи, какой у вас мрачный вид! — воскликнула Нелл, но потом, опомнившись, спросила уже более сдержанно:

— Э-э... что сегодня на завтрак?

Стараясь выглядеть не таким мрачным, я протянул ей меню. Занте заявила, что съест все, что ей дадут.

— Джордж говорил вам, что мы опаздываем? — спросил я Нелл.

— Нет. У него была закрыта дверь. Разве? Намного?

— Часа на полтора. — Не дожидаясь ее вопроса, я пояснил:

— Нам пришлось ночью остановиться в Камлупсе, чтобы починить рацию Джорджа, а потом ждать там, чтобы пропустить вперед «Канадец».

— Пожалуй, надо всем сказать. Когда мы прибываем в Ванкувер?

— Я думаю, около одиннадцати тридцати.

— Хорошо. Спасибо.

Я чуть не ответил «всегда пожалуйста», но вовремя удержался. Томми не мог бы так ответить. Но глаза Нелл все равно смеялись. Именно этот момент выбрала Кейти, чтобы пройти мимо меня с подносом — вернее, не пройти мимо, а толкнуть меня как раз в то место, где было особенно больно.

— Ох, извините, — сокрушенно сказала она.

— Ничего.

По раскачивающемуся вагону нелегко пройти, не толкнув кого-нибудь. Тут уж ничего не поделаешь.

В ресторан вошел Филмер и сел за столик, ближайший к кухне, — обычно пассажиры старались этого столика избегать. Вид у него был такой, как будто он плохо спал ночь.

— Эй, вы! — резко сказал он, когда я оказался поблизости, — очевидно, решил отбросить притворную любезность.

— Да, сэр?

— Кофе мне, — сказал он.

— Хорошо, сэр.

— Сейчас же.

— Хорошо, сэр.