Наталия Ипатова - Цикл: Рохля

• Название: Цикл: Рохля
• Автор: Наталия Ипатова
• Издательство: «Ленинградское издательство»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9942-0060-5

Наталия Борисовна Ипатова. Цикл: Рохля

Несколько шагов, чтобы исчезнуть. Рассказ

Работа над ошибками. Рассказ

День Полыни. Повесть

Король, которого нет. Повесть.

Лживая джинни. Повесть

Нам баньши пела песенку… Повесть [= Работа над ошибками] (2008)

Волшебные подплечники. Рассказ

---

- Могу я переступить порог? - послышалось от двери.

- Да, коне…

- Стой! - воскликнул я. В тот момент я и сам не знал - почему. Альбин бросил на меня взгляд искоса и кивнул: мол, правильно. Горло заперло, будто туда затолкнули затхлую тряпку. Как странно задавать вопрос вроде этого, стоя перед открытой дверью, да и вообще в дневной жизни так уже никто не говорит. Этот голос, манерный и как будто бесполый, напомнил мне о театральном закулисье, где все не то, чем кажется, а каждый жест и каждое чувство преувеличены напоказ. На фоне обоих Бедфордов это особенно заметно. Я бы даже не удивился, если бы сейчас, прямо с порога это существо исполнило городской романс с заламыванием рук: что-нибудь о бананово-лимонном Сингапуре… Он был в цилиндре и плаще с пелериной, а когда снял плащ, под ним обнаружился фрак.

- Ух ты! - вырвалось у Рохли. - Вы прямо из театра?

- Я взял на себя смелость пригласить эксперта, - сказал Альбин Мята. - Позвольте рекомендовать, господин Ховански - исключительный специалист по вопросам крови.

Лампочку на лестнице опять не то вывинтили, не то разбили.

- Нет-нет, пожалуйста, этого света достаточно, - Ховански сделал вид, что прикрывает глаза ладонью.

Аах, какие мы нежные!

Он нас, без сомнения, видел. Мы же с трудом могли разглядеть сухие черты очень бледного и гладко выбритого лица. Дерек торопливо смахнул с журнального столика газеты и пустые жестянки: в самом деле, не пивом же этого субъекта угощать.

А на что он, переступив порог, рассчитывает?

Марджори, как оказалось, не спала: она отдернула занавеску и спустила ноги с кровати: миссис Бедфорд настолько изящна, что пожилой тролль вроде меня не может смотреть на нее без сердечной боли, у нее красивые низкие брови и испытующий взгляд. Этот тоже отшатнулся, когда из алькова ударило светом. Я успел увидеть отливающие перламутром ногти и кисть руки, почти бесплотную, но, тем не менее, отнюдь не уродливую и оставляющую скорее впечатление жесткой силы. Альбин, где ты это выкопал?

- Не извольте беспокоиться, - сказал эксперт, - я никогда не позволяю себе работать голодным.

- Позвольте ввести вас в курс дела, - Альбин привычно утвердил костлявый зад на продавленном диване Бедфордов. - Я переговорил с Гракхом Шиповником насчет вас, Мардж, и он согласен сдержать слово, но очень уж по-своему. Он предлагает объявить вас Мятой на основании данных архивов. То есть потому, что ни в одном из обследованных архивов нет никакого упоминания о вашей ветви. Единственный необследованный архив - это архив Дома Мяты. Едва ли нам удастся выбить из него больше.

- А как искали?

- Гуглем.

Я хмыкнул.

- Гугль - волшебная тварь. Кто поручится, что он сработал как надо?

- А как надо? - признаться, все мы вздрогнули. Мардж впервые на моей памяти вступила в разговор на равных, да еще и в интонации «что бы вы там себе ни думали». - Кто из вас маг? Кто из вас знает, как работает магия? Или вы все еще считаете, что она вам должна? А если сама магия думает иначе?

- Маги тоже не знают, - неожиданно поддержал ее Ховански. - Магия для них - черный ящик, и самые замечательные мастера знают только, что получат на выходе, если на вход подадут то-то и то-то.

- А сам черный ящик, что, никто не исследовал?

- Ну как же, ведь любопытству и жадности, как известно, пределов нет. Однако исследование истоков магии - вопрос философский, и те, кто им всерьез занимался, предпочитали помалкивать о своих достижениях. То ли их пугали открывшиеся бездны, то ли похвастать, - Ховански тонко и как-то платиново улыбнулся, - было особенно нечем. Что такое магия? Не в родстве ли она, скажем, с кулинарией? Щепотка соли, толика перца, на глазок муки? Кто скажет, почему у одного поднимется добрый пирог, а у другого - плоский подгорелый блин? Не я, ведь и я - не маг.

Марджори, очевидно, нравилась и ему, и я невольно задался вопросом: как именно она ему нравится? К добру ли эти кулинарные сравнения? Что она для него, как не прекрасный сосуд, источающий дивный аромат?

- Мята… - промолвил Дерек, который дискусса о магии ровно бы и не слышал. - Альбин, а сам ты за или против?

- Отвечу как эльф, - ответил ему журналист, - если она Мята, я буду за. Если нет - я против. В данном вопросе мне важна истина. Если вам нужно что-то иное, я сожалею.

- Что касается меня, я бы вообще рад ни одного эльфа не видеть.

Они смерили друг дружку вызывающими взглядами и одинаково ухмыльнулись.

- Мне нужна истина, - сказала Мардж.

- Надеюсь, с истиной мэтр Ховански нам поможет.

Эксперт учтиво наклонил голову.

- Почему Гракх Шиповник не воспользовался услугами мэтра Ховански?

- Потому что ему истина не нужна.

- Это во-первых, - негромко сообщил Ховански, устремив преувеличено внимательный взгляд на собственные ногти. - А во-вторых, я бы особенно позаботился, чтобы лорд Шиповник понятия не имел, где меня искать. Судя по всему, лорд необыкновенно настойчив в достижении цели.

Охотно верю. Лорду Шиповнику нужен не только Дом Мяты, но и сам Альбин Мята: журналист - редкий эльф, у него связи во всех слоях, он знает пути наружу. Это важно, если ты намерен растить свою силу на новых корнях.

- В связи с этим последним я хочу, чтобы вы знали: я не буду свидетельствовать, официально подтверждая то, что мы сейчас выясним. Я существую только потому, что меня не существует. Я помогу вам только выяснить истину. Отстаивать ее, буде придется, не мое дело.

- Мэтр Ховански оказывает мне личную услугу по старой памяти, - чопорно сказал Альбин.

- Слушай, Мардж, - преувеличенно небрежно бросил Дерек, - а что, если сам Гракх и есть твой прапращур? С него станется.

- Это было бы забавно, - согласилась Мардж. - Но я не похожа на Шиповник.

- Да ты и на Мяту не слишком похожа.

- Ну, - вмешался я, - человеческая кровь могла напортить. Вон сколько ее было! Что, все Мяты так уж характерны, а, Альбин?

- Браки между Домами обычно тщательно продуманы. Геральдические службы следят, чтобы линия мужа была сильнее линии жены, и потому можно со всей определенностью говорить о типичной Мяте или типичном Шиповнике. Не скрою, обратные случаи встречались, но не как ошибка: когда от какой-то черты требовалось избавиться. Мэтр Ховански, вы готовы?

- Мадам? - наш эксперт-дегустатор был сама изысканность.

Марджори согласно наклонила голову, и тот буквально из воздуха вынул две хрустальные стопки, а еще крахмальную салфетку, две свечи… серебряный ланцет. Я разрывался между желанием сбежать на кухню варить кофе и необходимостью хватать нашего «гостя бледного» за горло, если только что-то пойдет не так. Не выношу ритуалов подобного рода. Меня тошнит от вида и запаха крови.

- Не беспокойтесь, - сказал тот, и я немного устыдился. - Я не из тех, кто теряет над собой контроль. Я профессионал. Где вы видели, чтобы определять качество вина дозволялось пьянице, да еще с похмелья, когда ему хорошо все, что горит? Никакой физиологии. Никакого, - он взглянул на Дерека, который тоже смотрел недружелюбно, - личного контакта. Могу ли я приступить?

Мы все как будто оцепенели. Я даже подумал потом, задним числом, что Ховански лукавил, называя себя не-магом, иначе как бы такие, как он, обеспечивали непротивление еды? Магия - это не сущность, магия - это процесс. То, что с нами происходило, с чисто филологической точки зрения напоминало утрату активной формы магических глаголов. Наверное, это Альбин мне сказал: потому что откуда бы мне самому додуматься про глаголы?

Альбин выручил нас и сейчас, молча закатав рукав рубашки. В слабом свете я разглядел на его запястье три ровных ниточки старых шрамов и мимолетно задумался: какие такие долги возвращает Ховански нашему эльфу.

В этом действительно физиологии было не больше, чем в откупоривании шампанского: обернутый салфеткой серебряный ланцет только коснулся жилы, и кровь тончайшей рубиновой струйкой побежала по стенке бокала. Надобно большое искусство, чтобы проделать подобную операцию столь аккуратно: без фонтанов и брызг по всем стенам. Ховански наклонил сосуд, добиваясь, чтобы потеки создали на его внутренней поверхности изысканный рисунок, «дамские ножки», если пользоваться жаргоном дегустаторов вин. Потом, чуть оскалившись - ровно настолько, чтобы соблюсти безусловную светскость! - зацепил клыками краешек бокала: то ли искра, то ли сверкающая прозрачная капля выделилась по зубному канальцу.

- Антикоагулят, - пояснил он. - Вкус крови Мяты мне хорошо знаком, однако мы будем соблюдать процедуру в точности.

Дело, как мне показалось, было не в процедуре, а в том, чтобы успокоить Бедфордов. Дескать, ничего особенного. Тут, правда, «гость бледный» изрядно промазал: если Мардж и не давала воли ехидству, то потому только, что была поражена силами, вызванными из тьмы по одному ее капризу. И не в том даже дело, что он вампир - будем называть вещи своими именами. Просто, в этом веке так не говорят и так себя не ведут. Может быть там, где-то, среди своих в бессмертной расе… Но на самом деле это не так. Даже бессмертные меняются: никто из эльфов не хранит старинные кружевные мантильи и веера ручной росписи, поломанные игрушки своих прабабушек, фарфоровые статуэтки с отбитыми носами, театральные программки, сумочки с бисерной вышивкой. Эльфы любят вещи, они наделяют их душой, но они ими не дорожат. Вещь в их понимании есть нечто сравнимое с представителем смертной расы; я бы сказал - чуть лучше, потому что вещь должна быть полезна или красива, иначе ничто не оправдывает ее существования. Согласно этому взгляду, вещи свойственна смерть, а зачем хранить труп в своем доме? Скорее уж свойственно вампирам, кого на их пути не сопровождает ничего, кроме вещей.